Мы осмотрелись вокруг место было довольно унылым. Приют стоял в стороне и казался как будто оторванным от города и это несмотря на то, что селили здесь и без того одиноких деток.
«Но этот древний дом до сих пор хранит наши с Яной воспоминания о времени, проведённом вместе. Если бы не каменная мостовая, я бы, наверное, уже протоптал до него колею по дороге от своего дома и до школы, встречая и провожая Яну почти каждый день», подумал я.
Алан, что означает «Солнышко», ты не знаешь? оторвал меня от размышлений Николай.
Я не помню, вроде бы так в Золотом городе звался источник света, наверное.
И давно она тут обитает? Антон задумчиво оглядывал обшарпанное здание.
У неё мать, десять лет тому назад, ещё на первом году нашей учёбы, упала в лаву. Янка рассказывала, что до этого она работала на Сахарной ферме, но потом, когда Яна пошла в школу, матери пришлось перебраться на термальные электростанции. А её отец погиб ещё раньше, не знаю где, вздохнул я.
Мы молча стояли и ждали, оглядывая неуютное здание.
Ну как вы тут, чего скисли? Побежали, кто первый, тот всё добро себе забирает! воскликнула вылетевшая на крыльцо Янка, переодевшись из строгой школьной униформы в ярко жёлтое платье и легкие кроссовки.
Там дальше, ну, сама знаешь, не беги в общем, одернул я её. Да и платье, как бы, не стоило туда надевать испортишь.
Ты что-то имеешь против моего платья? возмутилась Янка, сердито сверкнув на меня глазами.
Мне пришлось с ней согласиться. «Но ведь пожалеет об этом, это точно», мелькнула мысль.
Пройдя немного вперед и свернув в соседнее ответвление пещеры, мы увидели за углом яркое огненное зарево и вскоре вышли к Лавовому накопителю. Здесь, на самом берегу бескрайнего бушующего поля раскалённой лавы, располагались термальные электростанции или «термалки», как звали мы их, стоящие на сваях над бурлящими и источающими жар расплавленными потоками, соединённые длинными мостами, похожими издалека на тончайшие паутинки, раскинутые над лавовой бездной.
«Термалки» являлись гордостью и достопримечательностью Седьмого наряду с Сахарной фермой. Все их мощности по выработке электричества были направлены на поддержание нашего города на обессоливание воды и очистку воздуха от вредных газов. Они также вносили основной вклад в работу ветки метро, по которой нам доставляли продукты из других городов.
Долго ещё? ныла Яна, стараясь смотреть только под ноги, старательно не замечая лавовых потоков вокруг.
Ты чего, на станции ни разу не была? тихо спросил я её.
Не-е, мне мать запрещала ходить до «термалок». И потом, я боюсь. После того несчастного случая с ней.
Гляньте на паиньку! захохотал Николай. Алан, как думаешь, сможем мы добыть сегодня золота?
А тебе-то нафига надо? укоризненно спросила его Яна. У тебя и отец, и мать оба на «термалках» работают!
Уехать хочу, сразу после Испытания, задумчиво ответил Николай. В Первом, говорят, уже даже электромашины по улицам пустили, да и город там большой, не то, что этот.
А как же Испытание, вдруг ты его пройдешь? спросила Янка.
Я-то? удивился Николай. У нас со всей ветки метро из семи городов только Лан, братан его, он махнул рукой в мою сторону, умудрился пройти за последние, даже не вспомню, сколько же там лет уже прошло? В тот год, говорят, в Четвёртом ещё какой-то девчонке удалось завершить Испытание!
Семь лет прошло, ответил я, вспоминая.
Да! А её Лерой звали, вроде бы. Но всё равно, не верю я во всю эту чушь, ну неужели в их огромный Золотой город за двести лет только двоим удалось попасть? И потом, что с ними стало? Я лично даже участвовать не буду, и вам не советую.
Все притихли. Когда тебе с детства как мантру, как молитву твердят, что ты должен пройти Испытание, ты должен то, должен сё это воспринимается как повседневная часть твоей жизни. Для кого-то это становится пока несбыточной мечтой для меня. Больше всего на свете я мечтал увидеть Золотой город, взобраться по той лестнице, что снилась мне во сне, и увидеть, найти Я так хотел узнать, что может ждать меня после, но и страшно боялся этого, так как не знал, что стало с Ланом.
Мы медленно, на большом расстоянии и с опаской обошли лавовый накопитель. Затем было ещё два-три перехода по каменным мосткам, перекинутым над бездонной пропастью, внизу которой текла лавовая река. И пока мы переходили, Яна больно вцеплялась мне в руку. Потом мы вышли к широкому, слабо освещённому спуску, идущему в сторону Станции.
Антоха, покажи хоть, что ты там сумел достать? спросил Николай.
Антон развернул полотно, и в свете фонарей, а также лавовых отблесков замерцал длинный и узкий серебряный меч.
Вы этим, что ли, жаглов бить решили? спросила Яна.
Не мы, а вон пускай твой Алан им управляется. Он нынче у нас натренированный арматуриной махать, засмеялись товарищи.
А с чего вы решили, что серебряным мечом будет легче? спросил я.
Тебе же твой любимый учитель по истории ещё в прошлом году рассказывал, что раньше их так убивали, когда серебро ещё относительно было доступно. А сейчас током отгоняют. Мелкие не сунутся, а крупных, слава Богу, никогда и не встречали.
Сами возитесь со своим мечом, моя арматурина, как вы её называете, покрепче и потяжелей вашей безделушки будет, ответил я.
Да как хочешь! засмеялся Николай.
Глава 3
К Станции мы подходили в задумчивом молчании. Это было огромное остеклённое здание, закрытое снаружи стальной решеткой, по которой проходил мощный электрический заряд, потрескивающий и пускающий в разные стороны сеточку мелких голубых искр, которые отражались в больших чёрных окнах.
Я пробрался в пустую охранную будку. «Поскольку прибытие ближайшего электропоезда ожидалось только через пару недель, в дни Испытаний, никто в здравом уме, кроме нас, не полезет на Станцию в это время и тем более без охраны», раздумывал я, вскрывая замок на входной двери ключом.
Внутри будки располагался стол с электронным устройством, в центре которого размещался тёмный экран с мигающим на нём курсором, рядом лежала потёртая и пыльная клавиатура, а на стенах находились многочисленные рубильники электрического напряжения с сигнальными лампочками над ними. На экране за пультом управления помигивал запрос пароля на разблокировку станции. Товарищи за моей спиной с любопытством поглядывали через дверной проём на аппаратуру и на меня.
Выйдите отсюда, я внутрь вас проведу, а пароль разглашать не положено! сказал я настойчиво, закрывая дверь.
Алан, ты зануда, интересно же! возмутилась Янка, цепляясь за ручку закрываемой мною двери.
Яна, брысь! засмеялся я, а она погрозила кулаком.
Закрывшись и оставшись один, я слушал их приглушенные голоса, шум и спор. Кто-то настойчиво пытался ломиться в закрытую дверь.
Подсмотрела? услышал я приглушенный голос Антона.
Нет. Он жадюга. Пусть сам потом в том тоннеле возится! видимо Яна.
Ну уж нет, тогда ему всё что ли достанется?
Я подошёл к клавиатуре. Эх, пароль-пароль, опять какую-то тупость охранники придумали. Месяц назад они в качестве пароля использовали слово «банан», а на мой вопрос, что это означает, я был послан таскать мешки. Пытаясь вспомнить пароль, я начал неуверенно нажимать на клавиши: «возрождение»
«Пароль неверный. Осталась одна попытка, в случае ошибки доступ блокируется на три часа», всплыло на экране.
«Вот невезуха!» подумал я, вспоминая дурацкий пароль.
Да что же там было-то: «возрождение», «воскресение»? Я прикрыл глаза, пытаясь вспомнить, а в голову мне шёл всё тот самый сон, увиденный днём за уроком. И лишь тихий голос, как шелест травы на ветру, шептал на грани сознания: «вознесение». А я почувствовал необъяснимую щемящую тоску.
«Пароль принят. Защита снята».
Я недоумённо смотрел на экран, размышляя: «Неужели я набрал это? Хотя, вроде бы такой пароль охранник мне вчера и сообщал, главное, что всё прошло успешно».
Ты там помер что ли? в окно что есть силы стучал кулаком Николай. Ребята, кажется защита снята, искры исчезли. Пойдёмте, давайте быстрее!
Алан, ты же каждую неделю ходишь, что так долго? спросил Антон.
Пароль сменили недавно, подзабыл, ответил я.
Когда вернёмся, я тебя сразу спать уложу, Алан, и даже не сопротивляйся! А то тебе опять двоек понаставят и заданий позадают, а мне их потом выполняй за тебя! сердилась Яна.
Мы подошли к раздвинувшимся защитным решёткам Станции. Вспышки электрических искр на них уже угасли, и я первым осторожно зашёл внутрь. Здание самой станции было остеклено, и свет уличных фонарей проникал через разноцветную стеклянную мозаику огромных окон, окрашивая пол в удивительные радужные узоры. Недалеко от входя я нащупал осветительный рубильник и потянул за ручку. Мы услышали, как легко зашипел газ в настенных светильниках, и, через мгновение, он загорелся от электрической искры. В центре Станции был длинный лестничный спуск вниз, свет зажегся и там.
Почему тут так мрачно и пусто? шёпотом спросила Янка.
Тут редко кто бывает в это время, да и вообще. Обычно состав прибывает к нам дважды в неделю, мы разгружаем ящики с продовольствием, иногда кто-то в гости приезжает, но в наш город очень редко. Зато здесь платят неплохо, почти как на «термалках», а иногда даже бесплатно еду выдают матери какая-то помощь. Говорят, что много-много лет тому назад на Станции находилось несколько путей метро, пока не осыпалась часть туннелей, а потоки людей в те времена едва умещались в этих проходах, негромко ответил я.
Янка, не слушай его, это всё байки пьяных охранников, засмеялся Николай.
Алан, а что нас там ожидает, на Испытании, тебе брат что-нибудь рассказывал? спросил Антон, перегораживая дорогу.
Ты чего это? Нашёл тоже мне время спрашивать! Ну, насколько я помню, там ты заходишь в Собор Испытаний, проходишь в круглый зал и в самом его центре возлагаешь руки на одну из торчащих из пола каменных палок со сферой в навершии и молишься, а может думаешь о чём-то важном, нам ведь так преподавали в школе.
Да знаю я эту ерунду, а дальше то что? Что должно произойти, Лан тебе рассказывал?
Ребята не надо прошептала Яна, вспомнив тот день.
Я его больше не видел, ответил я, чувствуя неловкую паузу. Пойдемте, золото само себя не найдёт!
А мать твоя, она-то должна знать? присоединился к допросу Николай.
Она не хотела больше никогда говорить об этом, никто не знает, наверное. Всё, хватит с меня ваших расспросов, пожелаете сами всё узнаете, на себе, так сказать. И тем более, мы почти пришли, отрезал я.
Лестница, по которой мы спускались, закончилась, и наш небольшой отряд вышел на длинный перрон метро. Вокруг было тихо, лишь где-то за лестницей слабо гудел трансформатор да потрескивали газовые фонари, а откуда-то издалека мы услышали звук мерно падающих капель воды.
Я подошёл к трансформатору и поднял с пола железобетонную палку, лежащую неподалёку, с толстым ржавым стержнем, торчащим с одного конца и измазанную в чёрных пятнах высохшей крови убитого мною ранее жагла. Дубинка была тяжёлая, но зато прочная и достаточно удобная, чтобы добить жагла и разбить его крепкий чёрный панцирь.
Ты прямо серийный киллер с этой штукой руках! Алан, ты хоть бы форму переодел, а то испачкаешь, а мамка твоя потом и тебя отругает и мне от неё достанется, что недосмотрела, сказала Яна с улыбкой, пытаясь стянуть с меня пиджак, уже вкусивший жагловой крови в районе плеча, где так удобно устроилась моя дубинка.
Антоха, пойдем твой меч опробуем, пока эти голубки тут воркуют, а? с этими словами Николай сплюнул, забрал сверток у Антона, развернул его и вытащил меч. Помахивая им из стороны в сторону, словно отбиваясь от невидимых пчёл, они пошли в сторону путей, ведущих внутрь тоннеля.
Подожди, я фонари разожгу, не хочу в темноту так идти, взмолился Антон, поглядывая на тёмный зев тоннеля. Затем он вытащил из огромного рюкзака три масляных фонаря, проверил уровень масла и подкрутил фитили, достал коробок спичек и зажёг их. Держите, потом ещё спасибо скажете!
Свой фонарь я отдал Яне и, взяв тяжёлую и длинную арматурину наперевес, зашёл в тёмный проём тоннеля. В нос ударил запах ржавого железа и смолы, которой пропитывали шпалы, а из глубины тоннеля дул сильный холодный ветер, пробирающий до самых костей.
Вот куда ты в таком платье идти собралась, а? спросил я у Яны, подпрыгивающей на шпалах позади меня.
Так я же не знала, что тут так будет! её голос звонким эхом пробежал по тоннелю. Яна остановилась, рассматривая капающий с потолка и стекающий по стенкам тоннеля густой чёрный конденсат. Гадость какая, фу-у!
На, держи пиджак, Ян. Если что, скажешь моей мамке, что это ты его испачкала. Поняла? ответил я, сдерживая улыбку, накидывая уже порядком измазанный школьный пиджак на её плечи.
С-с-спаси-б-б-о! стуча от холода зубами, ответила Яна. Как когда-то в детстве, да, Алан? Мне до сих пор любопытно, надрала мама тебя тогда или нет?
Не переживай, я всю вину на тебя свалил, и в этот раз
Пф-ф Ха-ха-ха-а! Не бойся, я приду и спасу моего побитого любимого Алана
Вы идёте там? недовольно крикнул Николай. Товарищи уже порядком обогнали нас, но остановились, рассматривая бесформенную чёрную кучку между шпал:
Что это, Алан?
Мы с Янкой приблизились, разглядывая их находку. Между шпал валялось небольшое, размером с футбольный мяч, бесформенное, чёрное тело странного существа, немного похожего на жука, с разбитым панцирем и торчащими во все стороны многочисленными ножками с клешнями на концах. Его голову украшали огромные острые жвала, а из разбитого панциря в свете фонарей поблёскивали мерзкие чёрные внутренности.
Алан, это ты его обработал? с уважением в голосе спросил Антон.
А что бы ты сделал, если бы эта штуковина упала на тебя сверху? спросил я его, поглядывая на Янку, прикрывшую рот платком, отвернувшись от нас.
Ну-у, помер бы со страха, это точно!
Пойдемте! Яна, ты с нами? Антоха, Колян, смотрите по сторонам, и наверх тоже поглядывайте!
Да-а, сейчас, подождите немного. Что-то я больше не хочу добывать золотые шарики таким способом. Может быть мы вернёмся, а, ребят? жалостливо пробормотала Янка, выкидывая платок.
Яна, не дрейфь! Мы с Тохой не для того меч воровали, чтобы уйти пустыми, да и вообще, пойдёмте уже, ответил Николай.
Наш отряд продвигался по тоннелю, стены и потолок которого украшали толстые ряды электрических кабелей и труб. Поблёскивая чёрными каплями конденсата, они переплетались в причудливые, диковинные узоры. Холодный ветер пробирал нас до самых костей, и мне очень не хватало пиджака, но я был рад, что Яна хотя бы не мёрзнет. Тоннель медленно сворачивал вправо, закрывая обзор на пройденный нами ранее путь.
Тут нет ничего больше, зря только мёрзли! выругался Антон. Давайте уже вернёмся! его голос громким эхом отразился от стен.
Я тоже чувствовал усталость и резко развернулся, чтобы пойти назад. Шедшая следом за мной Яна от неожиданности оступилась и начала падать, я успел её подхватить, а вот падать она начала, как оказалось, весьма вовремя.
С порванных пучков проводов, спадающих с потолка тоннеля, свисало и раскачивалось на них огромное чёрное нечто. Оно было примерно раз в пять крупнее забитого мною ранее жагла, и уже направляло удар толстых лап с клешнями на концах в то самое место, где совсем недавно находилась Янкина шея. Сзади послышался испуганный вскрик, видимо, кто-то из товарищей успел заметить нападение. Падающую Яну я быстро, но бережно опустил на шпалы, уклоняясь от удара, и мне повезло, так как жагл не ожидал, что первая его жертва так легко избежит атаки.