Что ты говоришь! воскликнул Трифон Иванович, и его ударило в пот.
Он поднялся с места и, заложа руки за спину, в волнении начал ходить по комнате. То обстоятельство, что вот он, солидный человек, уважаемое лицо во всем доме, и вдруг увлекся до того, что напился в компании с приезжим деревенским парнем, так и грызло его.
Вошел старший приказчик, чтобы взять ключи и идти отворять лавку. Поклонившись хозяину, он сказал:
А только вы, Трифон Иваныч, будьте добры, извольте сказать этому новому Пантелей он, что ли Бахвалится, что вы его в приказчики в лавку взяли Чтобы он таких поступков не делал. Прихожу я вчера тихо и благообразно домой вдруг на моей кровати мертвое тело неизвестного звания мужчины Я его будить, чтобы он опростал мое место, а он как вскочит да по уху Помилуйте, что ж это такое?.. Ведь он мне физиономию исцарапал.
Да ведь ты сам, Алексеюшка, хмельной пришел, ты сам его колотить начал ввязалась Акулина.
Я хмельной? Нет, уж позвольте!.. воскликнул старший приказчик. Я был чище голубицы. А он даже трубкой наволочку мне прожег. И трубка на постели около валялась. А наволочка семь гривен стоит.
Да уж ладно, ладно замахал руками Трифон Иванович, чтобы прервать разговор. Бери ключи и иди в лавку.
А все-таки вы насчет бунтов ему скажите, потому ежели и напредки такие кораблекрушения по ночам, то какой же пример будет другим приказчикам!
Вот тебе ключи и иди в лавку.
И лодырю этому прикажете в лавку идти? Ведь вы его изволили в приказчики взять, не унимался старший приказчик.
Нет, нет Пускай покуда дома сидит. Об этом еще надо подумать. Я с тобой сегодня вечером посоветуюсь. Ступай.
Приказчик поклонился и вышел из столовой. Трифон Иванович схватился за голову.
Ах, как нехорошо все это вышло! прошептал он. А все из-за вас, из-за чертей! злобно взглянул он на Акулину. И чего мы все словно с цепи сорвались!
Ну, ничего Праздник Обойдется все, и малина будет, отвечала та.
Перед своими-то совестно Глаза бы не глядели.
Да полноте Бросьте
В дверях показалась всклокоченная голова Пантелея. Он был в ситцевой рубахе и босиком. Лицо его было опухши.
А я, хозяин, к вам с жалобой на ваших молодцов. Эво какой синяк мне сегодня ночью под глаз насадили! начал он. Нешто это возможно? Ведь это безобразие.
Вон! заорал на него Трифон Иванович. Как ты смеешь лезть без спросу в хозяйские горницы!
Акулина тоже замахала Пантелею рукой, чтобы он уходил. Пантелей повел недоумевающе глазами и скрылся.
Ну, оказия! прошептал Трифон Иванович, опустился на стул, облокотился на стол и подпер руками опущенную голову. К нему приблизилась Акулина, обняла его и тихим, вкрадчивым голоском произнесла:
Головка со вчерашнего болит у вас, голубчик? Поправиться надо вот оно сейчас и полегчает. Сем-ко я вам рюмочку поднесу. Рюмочка не повредит. Рюмочка сейчас и печенку очистит, и в голову с приятством вдарит.
Она налила рюмку водки и поднесла Трифону Ивановичу. Трифон Иванович выпил.
XXI. Нимфа ставит на своем
На второй день рождественских праздников Трифон Иванович обедал дома, вместе с Акулиной. Акулина пробовала было сделать так, чтобы и Пантелей обедал вместе с ними, но Трифон Иванович наотрез отказался.
Прислужающему и прислужающая честь. Ты знаешь, у меня не заведено, чтобы прислужающие вместе с хозяином обедали, сказал он Акулине. Хочешь, чтобы он жил на приказчицкий манер, пусть пока живет, нет поворот от ворот.
Акулина не настаивала и только спросила:
А отчего вы говорите «пока»?
А оттого, что есть у меня воображение дворником его в доме сделать, и тогда он будет на дворницком положении.
Нет, нет, я не хочу дворником Я хочу, чтобы он был чисто одемшись и на купеческий манер ходил. А то что это такое: тетка в дамы вышла, а племянник на сером положении. Нет, нет, нешто можно даме с дворником якшаться?
А зачем же тебе с ним якшаться-то? подозрительно задал вопрос Трифон Иванович.
Как зачем? Кровь Ведь он кровная родня Кровь-то свою из горницы не выгонишь. Ино придется и чайком попоить у себя в горнице.
Да ведь и на приказчицком положении он будет, так все равно будет чай пить с приказчиками, а не с нами.
Да я про вас и не говорю. Может быть, я вздумаю подчас у себя в горнице его чайком попоить. Ведь кровный племянник.
Да племянник ли? протянул Трифон Иванович.
Ну вот! Опять ревность! Экий вы какой невероятный человек!
А вот пусть прежде паспорт покажет. Коли вы с ним одной фамилии, то, значит, племянник.
Что ж, смотрите и паспорт пробормотала Акулина и слезливо заморгала глазами. Ведь какой вы обидчик, право. Ничему не веруете Неужто уж я столько-то не заслужила?
Кто тебе говорит, что не заслужила! А мне, как хозяину, все равно от него паспорт отобрать следует. Ведь прописать парня надо Он чей племянник-то: с твоей стороны или со стороны мужа?
Да что вы, как становой на мертвом теле, меня расспрашиваете! раздраженно сказала Акулина.
Да ведь я его в люди к себе беру, так должен же я спросить.
Вы вон и Анисью брали в люди, да так не расспрашивали.
Да что у тебя язык-то переломится, ежели ты скажешь мне, с чьей стороны он племянник, с твоей или с мужниной.
Знамо дело, с моей Мой племянник. Сестрин сын.
Ну а сестрин сын, так и по паспорту его догадаться нельзя, племянник он тебе или нет.
Акулина сердито отодвинула от себя тарелку. Трифон Иванович молчал и соображал. «Нет, в дворники Пантелея не след брать, мелькало у него в голове. Будет жить в дворниках, так ежеминутно может быть при ней. Он при доме, и она при доме, а я целый день в лавке. Без меня они тут и невесть каких вертунов в квартире наделать могут. Лучше же уж я возьму его в приказчики; по крайности, он тогда у меня целые дни на глазах будет. Я в лавке, и он в лавке. А потом, коли к делу будет негоден, то можно ему и другое место найти».
Ну ладно, так и быть Возьму уж я твоего Пантелея в лавочные приказчики, сказал он вслух.
Голубчик вы мой! улыбнулась в ответ Акулина. Я ведь знаю, что вы добренький, что вы всегда меня послушаете. Только, Трифон Иваныч, ему одежду настоящую надо Чтобы спиньжак, брюки и все эдакое
Да уж ладно, ладно, купим, а потом он заживет эти деньги.
Позвать его сейчас сюда? встрепенулась Акулина.
Зачем же призывать-то? Бога ради, чтобы он как можно меньше тутотка мотался.
Я думала, что вы ему свое решение скажете.
Сама скажешь.
Обед кончился. Трифон Иванович, по заведенному порядку, прилег соснуть часок-другой. Пока он засыпал, Акулина сидела около его постели и говорила:
Ведь вот как я вас люблю-то: приехал племянник, виделся с мужем моим, а я его еще и об муже не успела хорошенько порасспросить. А вы этого не цените.
Ну что тебе теперь муж! Муж уж такой товар, что, можно сказать, третий сорт, бормотал в ответ Трифон Иванович и стал уже всхрапывать.
Ну, не скажите Вот ведь уж скоро паспорту моему срок Вышлет ли еще паспорт-то?
Отчего же не выслать? Ведь высылал же раньше.
А вдруг слухи дошли. Сюда ведь ко мне и земляки наши приходили, так могли и передать мужу, что вот, мол, так и так жена твоя законная А за уксусное поведение он всегда может жену к себе потребовать, чтоб проучить.
Трифон Иванович не слышал этих слов. Он уже спал. Акулина посмотрела на него и, улыбнувшись, отошла прочь.
Через два часа, когда Трифон Иванович отправлялся к себе в лавку, то Акулина провожала его на лестнице и кричала ему вслед:
Не забудьте Пантелею спиньжак-то купить! Смотрите, сегодня купите.
Да уж ладно, ладно.
И картуз хороший.
Хорошо, хорошо.
И пальто приказчицкое или чуйку, а то у него окромя нагольного полушубка ничего нет.
Присылай его вечером в лавку. Старший приказчик купит. Ведь надо тоже примерить.
Вы всю одежду ему купите. Надо и рубашку крахмальную.
Купят, купят.
И платки носовые! А то как же ему без платков?
Трифон Иванович не отвечал.
Да не забудьте и мне обещанное! Вы вчера меня разобидели и потом в утешение обещались браслетку с бриллиантами купить. Вы даже побожились, что купите. Так непременно купите. Сегодня купите. Да захватите клюквенной пастилы для меня.
Этих слов Трифон Иванович даже уже и не слыхал. Акулина постояла еще на лестнице, потом вошла в квартиру и послала кухарку Анисью за своей наперсницей, полковницкой горничной Катериной.
XXII. В науке у наперсницы
Полковницкая горничная Катерина сидела с Акулиной в столовой за кофеепитием и тараторила без умолку. Кроме принадлежностей кофеепития стояла бутылка вишневой наливки и помещалась тарелка с мятными пряниками и орехами. Сама Акулина, как относительно недавно еще явившаяся из деревни, не успела пристраститься к кофею, хотя и прожила на местах в кухарках около двух лет. Кофею она предпочитала чай и в настоящее время жевала мятные пряники, тогда как наперсница ее Катерина охолащивала уже четвертую чашку кофею.
И прежде всего, милушка ты моя, ты его тереби Тереби, сколько можешь говорила Катерина Акулине. Уж ежели тебе такое счастье выпало тереби его.
Ну?! протянула Акулина.
Я тебе говорю, тереби. Отдыху не давай и тереби. Ну, суди сама: человек он старый, немощный Умрет он, так что тебе останется? Ведь племянники евонные тебя, как последнюю шлюху, из дома выгонят.
Зачем же гнать-то? Я и сама уйду.
А уйдешь, так с чем ты останешься?
Как с чем? Шубу свою уведу, три платья матерчатые, браслетку.
Шуба да браслетка с платьями! всплеснула руками Катерина. Ну и вижу я, что ты совсем дура деревенская!
Зачем же деревенская?.. обиделась Акулина. Я в дамы вышла.
А кто в дамы вышел, тот так не рассуждает. Ах, простота, простота! Совсем, посмотрю я на тебя, ты простота. Ну, что значат шуба и матерчатые платья с браслеткой? На много ли они тебе хватят? А ведь ты привыкла уж жить по-дамски.
Совсем привыкла, согласилась Акулина.
Ну, вот видишь. А на шубу с платьями ты больше трех месяцев по-дамски и не проживешь, ежели их продать.
А зачем же продавать-то? Я щеголять хочу.
Так ведь надо пить, есть, кофеишку грешного купить, горенку нанять, доказывала Катерина.
Так, так Это чтобы на место опять не идти. Поняла, сказала Акулина.
Ну, то-то. Ведь на месте, при черной работе, после такой дамской жизни ты не уживешься!
Не уживусь, не уживусь, милушка Где тут ужиться.
Ну, стало быть, и должна ты своего Трифона Иваныча теребить насчет денег и разных вещей.
Да как же мне его теребить-то? Я уж и так, кажется
Что это за теребленье, помилуй, матка! Ты видишь, старик в тебя, как кот в марте месяце, влюблен.
Влюблен, влюблен И ревнует, Катеринушка, как!
Ну так вот ты и должна пользоваться. Куй железо, пока горячо. Ты должна каждый день у него просить что-нибудь.
Да я уж и то Вот сегодня браслетку Вчера у него супротив меня провинность была, и обещал он мне браслетку с бриллиантами, чтоб помириться, а сегодня я пристала к нему, чтобы он мне браслетку беспременно принес.
Что браслетка! Ты денег требуй Требуй, чтоб он тебе каждый месяц сто рублей
Сто рублей! Экую штуку хватила! Он не даст столько. И так уж он шубу
Ты опять про шубу Шуба шубой К весне бархатное пальто должен сшить. Это все само собой А кроме того, денег требуй Небось даст и больше ста рублей в месяц, ежели сумеешь приступить.
А как же приступить-то?
Поступай по-дамски вот и шабаш.
А как же по-дамски-то?
По-дамски ежели поступать, так на это есть невры.
Невры? А что это такое невры?
Болезнь такая. То есть не то чтобы болезнь, а такое-эдакое расстройство невров Мужчины этого смерть боятся, особливо старики.
Так как же я на себя болезни-то буду накликать?
Ты и не будешь накликать, а просто делай перед ним вид, что у тебя расстроены Нравственность свою покажи, характер
А как же это показать-то? заинтересовалась Акулина. Ты уж расскажи, Катеринушка.
Очень просто. Показывай во всем свой каприз, да и кончено. Как Трифон Иваныч тебе в чем-нибудь не потрафил или не уважил насчет того, чего ты просишь, ну, сейчас и пущай невры Каприз то есть. Он, к примеру, весел и хочет с тобою шутки шутить, а ты сейчас в слезы
Это-то я вчерась уж и то делала.
Ну, вот это невры и есть.
Невры, невры Дай запомнить. Слово-то такое мудреное
Ничего тут нет мудреного. Слово самое простое и круглое. Невры Его нынче каждая дама знает. Так вот, слезы А нет, упади в обморок и лежи без движеньев это тоже невры
То есть как в обморок? переспросила Акулина.
Неужто не знаешь, что такое обморок? удивилась Катерина. Ах, простота, простота! А еще в новомодные дамы лезешь!
Да я уж потрафлю, потрафлю, ты только расскажи.
Ты вот, к примеру, у него чего-нибудь просишь, а он не соглашается сейчас ты и упади в обморок, то есть сделай вид, что у тебя на манер как бы родимчик Ну и лежи без движения.
Поняла, поняла.
Ну, то-то Лежи без движеньев и шабаш. А подойдет он к тебе, чтобы привести тебя в чувство, ты его сейчас бац по роже.
Рукой?
Можешь рукой, а то так и ногой. А уж после этого начинай кликать. Видала, как деревенские бабы кликают? Вот и ты так же кликай.
Так ведь те порченые.
А ты хоть и непорченая, да кликай. Притворись и кликай Кричи не своим голосом, плачь, мечись, разметывайся, визжи, а то и смейся эдаким диким голосом. А подойдет опять смажь его рукой или ногой, вот он и будет всего этого бояться и уж напередки ни в чем тебе не откажет, чего бы ты ни спросила.
Будто?
А вот попробуй Ни за что не откажет, только чтобы этих невров не случилось с тобой.
Непременно попробую, улыбнулась Акулина.
А то еще мигрень продолжала Катерина.
А это что за штука?
Тоже болезнь. Головная боль, и тоже такая, что уж тут мужчина не подступайся.
Также притвориться надо?
Само собой. Не можешь же ты быть каждую минуту больна, когда тебе что требуется. Ты вот, к примеру, просишь у него часов золотых с цепочкой. Ведь часов-то у тебя нет. Ну, попросила золотые часы с цепочкой, а он не дает сейчас мигрень. Он к тебе подходит, а ты его отпихивай, точи, гложи, ешь поедом, а не помогло катай невры; смотришь часы-то у тебя уж и есть, рассказывала Катерина и прибавила: И, душечка, на все на это я уж столько насмотрелась, по местам-то у барынь живши, что просто ужасти! И никогда заряд даром у барынь не пропадает. Всегда с успехом.
Попробую, беспременно попробую улыбалась Акулина.
Ты уже ежели пробовать, то прямо пробуй насчет ста рублей в месяц. Так и скажи ему: желаю, мол, сто рублей в месяц
Часы-то мне пуще надо.
И часы будут. После ста рублей сделай ловкую передышку дня на три или четыре и опять новые невры начнешь насчет часов. Ты много ли от хозяйства-то у него наживаешь?
Да что вот, в месяц, пожалуй, и двадцати пяти рублей не очистилось.
Двадцать пять! Да что это за деньги, мать, коли ты у него на положении крали сердца живешь! Ты и здесь тереби. Тереби рублей пятьдесят в месяц да понемножку капитал и скопировывай. Скопировала сто рублей сейчас билет процентный покупай и билет в чулок на сохранение, да там и держи. Вот тебе и будет на черный день.
Верно, верно, Катеринушка Ведь это только я такая дура, что ничего этого не понимаю, согласилась Акулина.
А не понимаю, так учиться надо. Вот я тебя и учу. Да тебе еще много чему надо научиться Хорошо еще, что Бог тебя со мной-то свел, сказала Катерина и, взглянув на бутылку, прибавила: Ты ведь кофейку-то мало потребляешь, так выпьем наливочки.
Акулина и Катерина выпили.
XXIII. Лекция продолжается
Выпив рюмку наливки, Акулина подсела поближе к Катерине, обняла ее и сказала:
Рассказывай, Катеринушка, рассказывай еще, как мне быть с Трифоном Иванычем. Ты такая умная да сведущая, все знаешь, как и что, а я ведь дура и ничего этого не знаю, то есть ничегошеньки.
Напирай на невры, как я сказала, вот и все, отвечала Катерина. С неврами все сделаешь. С неврами он у тебя шелковый будет, и тогда ты из него хоть веревки вей.