Зная вздорный характер почтальона, Карло не стал сомневаться в его намерениях и поспешил убраться.
«Ну, мерзавец, тебе это с рук не сойдёт, думал он, отряхивая с себя картофельную шелуху, уж напишу на тебя такой донос, что господин капитан за голову схватится, когда прочтёт. Не сомневайся, подлец, ишь взяли моду поливать людей помоями. Что я сточная канава что ли?»
Отойдя на безопасное от этого идиота расстояние, Карло остановился, чтобы немного перевести дух и поразмыслить. И когда его силы были восстановлены, он понял, что кроме как к столяру Антонио, ему пойти некуда. Вернее, есть куда, но во всех других местах риск получить в морду намного выше, чем возможность получить выпивку. Поэтому Карл направился к столяру.
Столяр жил рядом с ним, их огороды граничили и сильно контрастировали друг с другом. Стройные грядки морковки и пышные заросли бобов казались просто английским парком по сравнению с джунглями, в которых обитали почти уже дикие томаты и картофель Карло.
Кстати, ухоженность огорода и опрятность домика столяра всегда раздражали шарманщика, и за всё это он сильно недолюбливал синьора Антонио. И, как следствие, Джеппетто вредил мастеру где только мог, повторяя при этом: «Нет ничего хуже плохого соседа».
Но всё это не помешало ему погромче постучать в дверь мастера Антонио:
Хозяин, отворяй!
Кто там? донеслось из-за двери, и она открылась. Когда мастер увидел, кто за дверью, его лицо побледнело, а столярный карандаш, торчащий из-за уха, выпал и сухо стукнулся об пол.
Это я, сказал Карло, ваш сосед, пришёл справиться о вашем здоровье.
Очень рад, произнёс столяр, но, судя по вибрации его челюсти, это было не совсем правдой, входите, сосед. Вот вам стул, наверное, вам тяжело стоять, засуетился синьор Антонио.
Спасибо, сосед, спасибо. Что-то я последнее время вас не вижу. Где пропадете? Может ездили куда навестить родственников?
Нет, синьор Джеппетто, грустно отвечал мастер, его красный нос стал ещё краснее, никуда я не ездил.
А где же вы были?
Я был в тюрьме, выдавил из себя синьор Антонио.
Да бросьте, неужели в тюрьме? Карло хлопнул себя по коленям руками. Да за что вас туда забрали? Признайтесь, наверное, опрокинули лишнего за воротник и с кем-нибудь подрались?
Нет, Антонио тяжело вздохнул, всё не так просто.
А что же случилось? За что вас туда упекли?
За неблагонадёжность, еле выговорил столяр.
Да идите вы! не поверил Карло. Вы шутите? Это вы-то неблагонадёжный? Да пусть пусто будет той свинье, которая о вас так думает. Я и не знаю человека более благонадёжного и порядочного, чем вы.
Вы очень добры, синьор сосед, только вот следователь долго не мог поверить в это.
Да что вы, вот мерзавец. Мерзкая полицейская ищейка.
Берите выше, он не простой полицейский. Он из тайной полиции.
И в чём же вас обвиняли?
В том, что я помогал беглым каторжникам, особенно политическим, и в том, что я сочувствую социалреволюционерам, а, может, и храню даже запрещённую литературу.
Эк, куда хватили, возмутился Карло.
А ещё меня подозревали в оскорблении церкви и ереси.
О, Господи, да они ополоумели. Это ж надо, произнёс Карло, у которого уже не было сил терпеть и вести светские беседы, ему ужас как хотелось выпить, и он перешёл к делу, вы уж простите меня, сосед, но я к вам по делу.
Да? Чем могу?
Должок хочу у вас забрать, если вы не запамятовали, то у меня на огороде вы выкопали бутылку с виноградным самогоном.
Синьор Карло, взмолился мастер, клянусь вам, что никогда я не брал с вашего огорода ни фляги, ни бутылки, ни кувшина. Честное благородное слово.
Вижу, Карло встал со стула, вижу я, что вы не только вор, синьор мастер, а ещё и упрямец, и мало вас держали в тюрьме, я бы вас туда на год упёк бы.
Но, помилуйте
Не сметь меня перебивать! заорал шарманщик. Подлый карбонарий и вор. Я про тебя всё знаю, я тебя выведу на чистую воду, я всем расскажу, что ты вообще, может быть, даже и бомбист.
Помилуй Бог, синьор Антонио перекрестился, что вы такое говорите?!
Да-да, бомбист, и, может быть, вы тут не табуретки делаете, а бомбы. Вот это что? Карло ткнул пальцем в великолепное полено, лежащее в ореоле золотистых стружек на столе мастера. Что это?
Помилуй Бог, мастер был еле жив от страха, синьор Карло, это же обыкновенное полено.
Полено? заорал шарманщик. Полено? А не вы ли, мастер Антонио, в позапрошлом году кинули бомбу в карету полицмейстера города Болле? А? Или, может быть, вы никогда не слышали об этом? Не слышали, как убили честнейшего из полицейских?
Да что вы, что вы, столяр схватил полено со стола и двинулся к Карло, вот глядите, это обыкновенное полено.
Стой на месте, негодяй, не двигайся, якобинец. Я не позволю себя убить каким-то дурацким поленом, продолжал орать Джеппетто, даже во имя вашей поганой революции.
Да я не имел ничего такого и в мыслях, Антонио стал даже заикаться, я просто хотел показать вам это полено. Оно, он постучал по нему костяшками пальцев, абсолютно обыкновенное, только из очень хорошего дерева.
А зачем тебе это полено? прищурившись, и с большой долей подозрения спросил Карло.
Судебный исполнитель Кротти просил выточить ему ножку для стола. У него очень большой стол и нужна очень хорошая ножка.
Это что же, подлец, ты хочешь запугать меня своими высокими покровителями? Даже и не думай. Я выведу на чистую воду и тебя, и твоего Кротти, и всю вашу шайку. Как гражданин и патриот я не позволю Не позволю! у Карло во рту всё пересохло, ему очень хотелось выпить, поэтому он не сообразил, чего именно он не позволит, и продолжил: В общем, не позволю, так и передай этому негодяю Кротти.
Столяр был близок к обмороку, его руки дрожали, едва удерживая полено.
Может, мы не будем ссориться и что-нибудь выпьем? предложил он, нетвёрдо стоя на ногах. По маленькому стаканчику винца.
Экий вы всё-таки подлец, синьор сосед, если думаете, что настоящего патриота можно купить маленьким стаканчиком вина.
Ещё у меня есть один сольдо, уже с некоторой надеждой вспомнил столяр.
Один сольдо? Пора бы вам знать, синьор Антонио, что меня не купишь за один сольдо и даже за два.
Но у меня больше нет, произнёс Антонио так искренне, что Карло поверил.
Вот такие негодяи, как вы, сосед, и пользуются бедственным положением народа, чтобы творить свои злодеяния. Давайте сюда свой сольдо. Я беру его у вас в долг, и только потому, что падаю от голода. И вино давайте.
Мастер поспешил выполнить все требования шарманщика, и уже через минуту Карло сжимал почти полную бутылку вина, а в его кармане куртки лежал один сольдо. Прямо здесь же Карло начал пить вино и, выпив треть бутылки, произнёс:
Кстати, и полено давайте сюда, я проверю, не бомба ли это.
Возьмите, грустно сказал мастер, отдавая полено.
И запомните, Карло забрал деревяшку и погрозил мастеру горлышком бутылки, и передайте своим: никаких бомб в нашем квартале. Запомнили?
Запомнил, тяжело вздохнул мастер.
Карло вышел, а синьор Антонио перекрестился и подумал, что лучше переехать в другой город от греха подальше.
Глава 4
Сам процесс
Меня всегда интересовало, какими качествами должен обладать человек, чтобы сотворить чудо. Не в религиозном понимании этого слова, а в самом что ни на есть бытовом. Каким нужно было обладать мастерством, какой широтой души и внутренней силой, чтобы вот так просто сесть и сделать из полена человека. Лично мне это до сих пор непонятно.
Так что же толкнуло одинокого и немолодого Карло Джеппетто изваять из дерева это удивительное существо, которое очень многие будут знать под именем Пиноккио-Буратино?
***
Карло выпил полбутылки, ещё не дойдя до дома. Он выпил бы всё, но шарманщик был из породы людей, которые думают о будущем. Карло экономил. У него, конечно, был ещё один сольдо, но, к глубочайшему его сожалению, иногда шарманщик испытывал голод, и он понимал, что это всё вино, которое отпущено ему на сегодня. Если, правда, где-нибудь не обломится халява. Дойдя до своей каморки, он сел и осмотрелся. Самочувствие его пришло в норму, и вместе с ним в голову полезли разные дурацкие мысли типа: помыть посуду, подмести пол и так далее. Но Карло гнал их прочь и из всей уборки произвёл только выдворение дохлой крысы за порог. Таким образом, улучшив санитарно-гигиеническое состояние своего жилища, он решил сделать себе куклу.
Мало кто в этом городе знал, что синьор Джеппетто двадцать пять лет провёл в море и десять из них корабельным плотником, и резать из дерева кукол было его любимым занятием, во всяком случае раньше.
Конечно, куклы были ещё те уродцы. Они были и мужчинами, и женщинами, может, утонченным эстетам они бы показались похабными и злыми, но матросы с тех кораблей, на которых служил Карло, были людьми простыми, и чем похабнее была кукла, тем больше она им нравилась.
В общем, Карло взял свой матросский сундучок, достал оттуда инструменты и сел к столу. Вино же, треть бутылки, он водрузил на каминную полку, с глаз подальше, чтобы не было соблазну. После чего достал из сундучка специальный плотницкий нож и начал резать.
Сначала он хотел сделать бабу: у моряков именно такие куклы пользовались повышенным спросом. Уже он начал работу и сделал несколько уверенных движений, как вдруг полено дёрнулось и произнесло:
Эй, полегче, в этом месте срезать много не надо.
Первая мысль синьора Джеппетто была по поводу алкоголя и его влияние на душевное здоровье человека:
Кажется, достукался, грустно произнёс он самому себе, затем выждав несколько минут, он снова принялся за работу.
Эй, ты у меня сейчас и вправду достукаешься, произнёс всё тот же писклявый голос, который очень не нравился Карло, не ковыряй в этом месте, я тебе говорю.
Да что это такое? Кто это мне указывает, где мне ковырять, а где нет? возмутился шарманщик.
Я указываю.
Кто я?
Полено.
А какого хрена ты мне указываешь? Что хочу, то и отрежу, заявил Карло.
Не надо, как-то не по-доброму предупредило полено.
Ты мне что, угрожаешь? возмутился шарманщик. Гляньте на него, полено поленом, а туда же, угрожает.
Не надо там ковырять, продолжило настаивать полено.
Молчи, дура, Карло треснул полено о край стола, а то вообще в камин полетишь и оттуда будешь указывать.
Полено осталось безмолвно и больше не пищало. Поэтому Карло Джеппетто признал себя победителем и снова начал резать. Но он рано праздновал победу над этой деревяшкой. Она была коварна и сдаваться не собиралась. Карло начал двигать нож по намеченному маршруту, и когда он приложил максимальное усилие, полено вдруг дёрнулось и крутанулось вокруг своей оси. Острый, как бритва, матросский нож соскользнул с дерева прямо на левую руку, сжимавшую полено.
А-а! заорал шарманщик и, отшвырнув нож в сторону, заходил по комнате, стуча деревяшкой и капая на пол кровью. Ну, сволочь, погоди, пообещал он полену, ты ещё будешь раскаиваться, пень трухлявый.
Не надо ругаться, загнусавило полено, я же тебя предупреждало, что в этом месте резать не стоит.
Это ещё почему? не удержался от любопытства шарманщик.
Но ты что, совсем глупенький? в голосе полена послышалась издёвка. Не понимаешь что ли, я же не баба.
А кто же ты? Карло тем временем нашёл грязную тряпку и перевязал себе руку. Мужик что ли?
Мальчик.
Мальчик, передразнил его синьор Джеппетто, гадёныш ты деревянный, а не мальчик. Вон как руку изуродовал. Ну да ладно, я тебе этого не спущу, я на тебе суп погрею.
Суп? абсолютно спокойно спросило полено. Суп это иррационально. Ты лучше подумай над тем, кто тебе будет бегать за пивом в похмелье или, к примеру, принесёт воды в старости или когда будешь болеть.
Не-ет, только суп.
Какой ограниченный болван.
Не обзывайся, деревяха, сказал Карло, но сам стал размышлять над словами полена.
Хорошо, не буду обзываться, буду взывать к твоему рассудку, если ты его не пропил до конца, пищало полено, надеюсь, ты понимаешь, что мы можем сосуществовать, принося друг другу пользу?
А какую пользу ты мне можешь принести, деревяха?
Какую?! О, Создатель, какой осёл! Ты можешь вырезать из меня мальчишку, воспитать его, выучить и обеспечить себе старость.
А вдруг он вырастет оболтусом и будет сидеть у меня на шее?
А это как воспитаешь.
А вдруг он будет такой же противный, как и ты? Занудой какой-нибудь?
Не будет, пообещало полено, бери нож и режь. И никакого супа.
Ладно, в случае чего я погрею суп на том, что получится.
Договорились, но он должен быть мальчишкой. Это обязательное условие. И ещё: не делай из него ещё одного урода, каких ты наделал уже сотню. Сделай его посимпатичнее.
Не учи, огрызнулся Карло. Подошёл к каминной полке, взял бутылку и сделал огромный глоток для вдохновения. Поднял с пола нож, сел к столу и сказал: Будет симпатягой.
«И то, думал он в творческом порыве, будет хоть кого за пивом послать. А уж горшочек с цехинами я перепрячу, не найдёт».
И работа закипела. Через определённые отрезки времени, продиктованные жаждой души, Карло вставал и делал небольшой глоток вина, экономя эликсир своего вдохновения, и садился к столу снова. Так он проработал два часа, можно сказать, на одном дыхании, прежде, чем, разметав здоровой рукой стружки, он смог полюбоваться своим творением.
Мальчик получился чудо как хорош. Голова круглая, как мяч для футбола, глаза круглые, как у рыбы. И уши круглые и залихватски торчат в разные стороны, в общем, любо-дорого смотреть. Правда, с волосами вышла незадача. На великолепно-круглой голове торчал только один вихор в районе темени, но зато какой задорный. А нос вышел на славу, куда там какому-то Сирано, он и рядом не стоял, и знаменитый нос Людовика не шёл ни в какое сравнение с тем дыхательным агрегатом, которым располагал деревянный мальчишка.
Но Карло сделал этот роскошный нос не для красоты, и предназначение он имел весьма утилитарное. Представьте себе, протекает очередной воспитательный момент, и папаша то ли спьяну, то ли от плохого настроения хочет врезать пару раз своему деревянному оболтусу, а всем известно, что дети чрезвычайно вертлявы на этот счёт и в такие моменты держать их надо особенно крепко. И за что же, спрашивается, его держать, если уши круглые и плоские, а волос на башке кот наплакал. Вот тут-то нос и пригодится: если уж за него схватишься, то не вывернется даже самый вертлявый мальчишка. В общем, ребёнок получился загляденье, да и только. И когда, налюбовавшись им, новоиспечённый папаша отошел к каминной полке, чтобы сделать очередной глоток, то совсем рядом, за своей спиной, он услышал скрипучий и высокий голос:
И мне дай попить.
Карло чуть не выронил бутылку из рук от неожиданности. Он схватился за сердце и опустил глаза к полу. Перед ним стоял его деревянный сын, весело задрав длинный нос кверху, и таращил свои глаза на Карло. А ещё он тянул свою ручонку к отцу, явно требуя вина, и продолжал гнусавить:
Ты что, не слышал? Дай мне попить и побыстрее.
Побыстрее, говоришь? произнёс папаша тоном, который ничего хорошего сынку не предвещал. Ладно, не думал, что это будет так быстро.
С этими словами он схватил сына в первый раз и начал отвешивать ему увесистые пинки.
Ой-ой, за что? завизжал мальчишка, получая первый пинок. Что я такого сделал? Я просто хотел попить.
Ты меня напугал, объяснял Карло, давая ему второй пинок деревяшкой.
Ой, как мне больно, осторожнее вы пинайтесь своими ножищами.
Никогда не смей ко мне подкрадываться сзади, запомнил? очередной удар сотряс тело ребёнка.
Запомнил, запомнил, простите меня.
Никогда не говори мне «побыстрее» и ничего от меня не требуй. Запомнил?
Запомнил. Да, да. Я всё понял и запомнил. Больше такого не будет, простите.
А вот тебе ещё один пинок, чтобы ты понял, что жизнь наша полное дерьмо, произнёс Карло и наконец отпустил нос мальчишки, а теперь повтори, что тебе надо было запомнить?
Значит так, отвечал ребёнок, вас нельзя пугать, нельзя от вас ничего требовать и что ваша жизнь полное дерьмо.
Молодец, сурово сказал отец, хороший парень. Только жизнь у нас дерьмовая у обоих. Такая наша планида, чтобы ей пусто было.
А не скажет ли мне досточтимый синьор, начал мальчик, можно ли в следующий раз отделить процесс обучения от пинков, я ребёнок талантливый, и могу усваивать информацию без подобных педагогических приёмов.