Уверен, что здесь потерял? Поди, на поминках выронил?
Нет. Я уже там обнаружил пропажу. Где и потерял, так только на кладбище. Выронил из кармана.
На вот. Держи мой телефон, Семеныч достал из внутреннего кармана и протянул Борису старую модель кнопочного мобильника. Набери номер и слушай.
Вот спасибо! Забыл спросить, как звать-то вас? обрадовался находчивости сторожа Борис, набирая по памяти номер своего телефона.
Семеныч.
Рад знакомству, искренне ответил тот, вслушиваясь в гудки.
Сквозь шум дождя до обоих долетели далекие и приглушенные звуки мелодии. Старик и Борис многозначительно переглянулись и уставились под ноги, словно в попытке пробуравить взглядом землю.
Трындец телефону, выдохнул Семеныч. Закопали могильщики.
Во дела! охнул Борис. Что ж теперь делать?
Купить новый. Оставь, что на кладбище обронил! А уж из могилы доставать и в помине грешно.
Верно, батя, говоришь! Эх, раззява я!
Проводив Бориса за ворота и затворив створки, старик вернулся в коморку. Остаток ночи прошел спокойно, как и следующий день. Покой нарушал затяжной дождь и звонок сменщика с просьбой отдежурить за того смену.
Ладно, Петрович! С кем не бывает. Выздоравливай. Но с тебя должок!
День пролетел незаметно. Однако ближе к вечеру сторож вышел перекурить и с удивлением воззрился на знакомую машину Бориса. Тот припарковался, вышел и достал из багажника увесистый пакет с продуктами.
Чего-то зачистил ты на кладбище, резонно заметил Семеныч, выпуская табачный дым в небо.
Не поверишь, батя, что произошло! Так рад, что ты на смене! Пошли в сторожку, что ли. Расскажу.
Семеныч потушил папиросу и выбросил окурок аккуратно в мусорное ведро. Отворил дверь и пропустил нежданного гостя вперед себя. Борис поставил на стол пакет, вытащил коньяк, закуску и пачку банкнот. От невиданной щедрости старческий прищур Семеныча увеличился в размере.
Как понимать?
За помощь, батя. Сам в шоке, как подобное возможно, почесал затылок Борис, присаживаясь на колченогий табурет и вглядываясь в добрые внимательные глаза старика. Скажи, Семеныч, ты в призраков веришь?
Сторож крякнул и ухмыльнулся в пепельные усы. По жизни не раз ему задавали подобный вопрос, но Семеныч отвечал не каждому. Окинул оценивающим взором сидящего перед ним добротного и плечистого мужика в новеньком костюме. Подумал с минуту и решил, что не будет деловой человек напраслину возводить.
Ты, Борис, говори, что случилось-то. Всяко бывало. Мне поведать можно без утайки.
Ух, Семеныч. До сих пор мурашки по телу, ей-богу! Купил я новый телефон. Еду по трассе. Скорость добавил. Сам думаю, ну не дурак ли? Дорога мокрая. Дождь второй день шпарит. Сбавил чуток. Под сто двадцать гоню. Тут звонок на мобильный. Пришлось на тормоза надавить. Думаю, вдруг невестка звонит. Что-то опять случилось.
Не она?
Нет, Семеныч! Я как номер входящий увидел, ударил по тормозам. Мой номер звонил! С того телефона, которому трындец.
Да ну?
Вот те крест! осенил себя знамением Борис.
Ответил?
Да! Но в ответ лишь скрежет и шипение. Я добрых полчаса сидел в машине. Вспотел, как черт на сковороде. Но и это не все! Я взял и перезвонил.
Семеныч едва не поперхнулся куском хлеба, который вытащил из принесенных Борисом запасов. Удивленно вскинул брови в молчаливом вопросе. Тот открутил крышку на бутылке и разлил коньяк в подставленные сторожем рюмки, которые тот позаимствовал в тумбочке у сменщика.
Разумеется, на звонок никто не ответил. Я перевел дух. Включил зажигание и поехал дальше. Не прошло и пяти минут, как выехал к месту ДТП. Тут-то я и понял все, Семеныч: звонок с кладбища жизнь мне спас! Не иначе, брат позвонил, а я от неожиданности скорость сбросил и вовсе остановился. Гони я дальше, одним трупом стало бы больше. Вот так, Семеныч! Ну что? Дрогнем за здоровье, а после за упокой души брата?
А обратно-то как? Выпивши, за руль сядешь? Так и станешь брата на звонки провоцировать?
Нет. Такси вызову. За машиной после приеду.
То-то же, усмехнулся Семеныч. Брату стопку на могилку отнеси. Поблагодарить надобно да помянуть, чтоб душа покойна оставалась
Одной ногой в могиле
Кричащий газетный заголовок взбудоражил общественность города: «Одной ногой в могиле». Скандальная история произошла на задворках местного кладбища, где схлестнулись две бандитские группировки. Ходить далеко не надо: тут же упокоить души погибших членов банды.
Однако смерть от свинца настигла не те жертвы. В беспорядочной стрельбе погибли зачинщики, а чудом выжившие с дрожью в голосе твердили о мистическом вмешательстве.
Правоохранительные органы открыто в мистику не верили. Дело оставили на попечении местного отдела полиции: на лицо сходка, наличие жертв. Соответственно, есть виновные. Разберетесь.
Капитан Прокопенко сдвинул на затылок фуражку и потер лоб в попытке зрительно воссоздать картину происшествия. Раскинувшееся перед ним поле упиралось в высокую стену кладбища и хранило молчание. Чего не скажешь о задержанных. Те наперебой признавались в сходке, не скрывая причины разногласий, и взахлеб рассказывали мистические детали.
Банда Степки Радзинова периодически терроризировала население и соперничала с цыганским бароном. Тот полгорода держал под собой. Степка стоял до последнего, но, видимо, припекло. Сам барон на встречу благоразумно не явился, отрядив доверенных лиц.
Прокопенко хмыкнул от досады: в цыганскую мистику он бы поверил. Самого однажды по молодости развели на деньги. До сих пор не понимал, как так ловко цыганка мозг затуманила, что он половину зарплаты из кармана вытащил. Но красивая чертовка оказалась! Глаза так и прожигали до сердца, губы коралловые что-то шептали. Отпустил, конечно. Сам же деньги отдал: свидетели были. В воровстве не уличить. Но урок запомнил навсегда.
Однако подельники Степки обычные люди. Они верили в силу денег и поклонялись культу бесчинства. Прокопенко вернул фуражку на место, склонился и сорвал полевой цветок, задумчиво наматывая стебелек на палец.
Степкина банда лишилась двоих парней. Сам главарь сломал ногу, свалившись в канаву. Капитан проследил траекторию движения Степки: тот бежал не к машинам, чьи следы протекторов отчетливо выделялись на земле. Главарь устремился в другом направлении, в безумии спасался бегством. Но в темноте не рассчитал и завалился в канаву. Так и лежал в яме до приезда скорой помощи и полиции.
Задержанные единогласно утверждали, что ничего не пили, тем более с цыганами. Да и за те считанные минуты они и трубку мира не успели бы раскурить. Однако обе стороны клятвенно заверяли о вмешательстве потусторонних сил. Но к делу призраков не пришить! Прокопенко выругался в голос.
Зря, Николаич, раздалось позади.
Капитан развернулся и увидел перед собой приземистого старика в потертой суконной курточке, темных брюках, заправленных в солдатские сапоги. Старая помятая шляпа венчала седую голову, из-под полей которой на Прокопенко смотрели насмешливые, но проницательные глаза.
Приветствую, Семеныч! Как жив и здоров?
Ничего, скрипим помаленьку. Сам как?
Как видишь, расследую, махнул рукой капитан, обозревая место преступления. А чего зря-то? Что не так сказал?
Негоже на святом месте ругаться, беду накликать можно, ответил сторож кладбища, выуживая из кармана портсигар. Закурим?
Прокопенко вытащил пачку сигарет, вежливо отказался от предложенных папирос старика и поднес огонек зажигалки Семенычу. Сторож прикурил с горьковато-никотиновым прищуром правого глаза, а левым поглядывая на капитана.
Мы же за забором, Семеныч!
На прилегающей территории, поднял палец вверх старик и усмехнулся: Если учитывать санитарно-эпидемиологические мерки, то от забора кладбищенская земля простирается на пятьсот метров.
Прокопенко со второго чирка зажигалкой раскурил сигарету. Затянулся, замер на мгновение и медленно выдохнул, вопросительно вскинув брови. По затуманенным глазам Семеныч уловил шевеление мысли в голове полицейского. Крякнул, усмехнувшись, и пошел неспешно к воротам кладбища.
Прокопенко вынырнул из омута мыслей и присоединился к сторожу. Ловить на поле больше нечего. Эксперты старательно исследовали каждый сантиметр территории и вынесли заключение.
Не знай я тебя, Семеныч, не придал бы значения словам. Но каждая произнесенная фраза таит под собой скрытый смысл.
Скажешь тоже, хрипло рассмеялся старик и закашлялся. Тьфу ты! Не доведет никотин до добра, да бросать уже поздно. Так и помру на кладбище среди своих.
Кого из своих-то, Семеныч?
Жены, к примеру, отозвался старик, умалчивая об остальном. Тут Клавдия моя покоится, царствие небесное.
Специально сюда работать устроился, чтобы покой ее оберегать?
Вот именно, Николаич. Покой.
Старик опустился на лавочку возле сторожки, Прокопенко примостился рядом. Из-за одноэтажного домика просматривалась часть кладбища, остальная убегала вдаль, теряясь из виду. Звенящая тишина умиротворяла, а свежий воздух наполнял прокуренные легкие.
Поговаривают, что на кладбище воздух тяжелый. По мне так легко дышится, заметил Прокопенко.
Зависит от способностей человека, загадочно произнес старик. Но ты ведь не за этим сюда пришел, Николаич.
Верно.
Капитан затушил сигарету и выбросил окурок в мусорное ведро, стоящее рядом. Повернулся к сторожу и спросил:
Это правда, что духи кладбища затеяли дебош и разогнали две банды, устроившие сходку?
Дебош устроила братва, а духи защищали территорию и покой, возразил старик. Но к делу-то не присовокупить! Что парни-то рассказывают или не имеешь права разглашать следственную информацию?
Да что уж там, вздохнул Прокопенко. По следствию дело ясное: эксперты определили чьи пули, кто стрелял. Виновные понесут наказание, да те и чистосердечное подписали. Но фишка-то в другом, Семеныч! Причина стрельбы не в раздоре двух банд.
Хочешь сказать, что не вмешайся духи, до стрельбы дело бы не дошло? спросил старик.
Сомневаюсь, признался Прокопенко. Больно уж враждебно настроены мужики.
То-то, хмыкнул Семеныч. Но что рассказывают? Поделишься?
Говорят, марево над кладбищем поднялось, да цвет, подобно северному сиянию, менялся. Пока братва, разинув рты, глазела на зрелище, со стены кладбищенской устремились белесые потоки, да из-под земли тени просочились. Неразбериха началась. Парни и давай в испуге отстреливаться, да по своим попали.
А Степка что сказывает? с хитрым прищуром спросил сторож.
Говорит, призрак за ним погнался. Тот едва в штаны не наложил от ужаса. Да угодил в канаву и взвыл от боли. Думал, что дух ногу откусил. На деле-то споткнулся и перелом. Страху натерпелся. Что скажешь, Семеныч?
А что тут говорить, Николаич? Сияние не просто так появилось: сам Хозяин кладбища пробудился. Значит, дело серьезное затевалось. А учинять беспредел ни на территории погоста, ни на прилегающих землях никому не позволено. Так-то, Николаич! Братва легко отделалась
Сквозь прутья кованых ворот Семеныч долго смотрел вслед полицейской машине, глубоко засунув руки в карманы курточки.
Что, Гриня? Стоило оно того? спросил старик, поворачиваясь к бледной тени рядом с ним.
Двое погибших лучше, чем десяток, выдохнул дух.
Скажи это Степке, усмехнулся Семеныч. По твоей вине теперь хромать будет.
И по моей же вине продолжит жить, добавил дух Гришки и развеялся по воздуху
Новый год на кладбище
Вот шельмы! Успели склеп расписать. Стоило сутки пропустить и на тебе. Не уследил, Петрович!
Подбоченившись, сторож Семеныч критически оглядывал территорию кладбища, куда хватало глаз. Могилки, надгробия и оградки преобразились, покрытые пушистым снегом, а под ликом луны на чистом небосклоне серебрились дождик и мишура. Темными пятнами угадывались на близлежащих могилках елочные шары на еловых ветках, воткнутых в вазы вместо цветов.
Непонятные современному человеку традиции былых времен канули в лету. На смену кострам на краю деревни и походу на кладбище в канун Нового года пришел просмотр новогодних фильмов и запуск фейерверков.
Но остались люди, кто приходил проведать усопших, украшая могилы хвойными ветками и оставляя сладкие угощения. Церковь не запрещала оказывать дань уважения подобным образом, а люди верили, что и в загробной жизни есть место чуду в новогоднюю ночь.
Семеныч, ты чего шумишь?
Позади сторожа возникла дымчатая фигура местного призрака, постепенно принимая видимые очертания. Вскоре к нему присоединились и другие духи усопших и не нашедших покой.
Не, я понимаю шарики повесить или елку в могилу воткнуть, бурчал старик, освещая фонариком белые стены склепа, принадлежавшего старинному знатному семейству. Не возбраняется, как говорится. Но зачем на склепе желания писать, ума не приложу! Ведь давеча закрасил, так они по свежей штукатурке, гляди, Гриня, расписали!
Верует народ в силу исполнения желаний на кладбище, усмехнулся призрак. Одно дело в небо прокричать, другое душу вложить в рукописный шрифт.
Так могилу правильную найти надо, ворчал Семеныч. Что ж стены склепа портить, когда чета давно на небесах? Души упокоенные.
Зато стены белые. Писать удобно, заметил Гриня, а старик лишь рукой махнул и пошел в сторону сторожки, аккуратно обходя могилки.
Ладно. После закрашу. Авось и исполнятся желания. А вы не шалите тут! Вот ведь Модестов день! Это ж надо сутки духам и всякой нечисти гулять дозволено!
Да не бойся, Семеныч! Мы мирные!
Проводив взглядом сторожа, группа призраков расположилась в уютном местечке под деревьями. В ночное время столик да скамейки, установленные сердобольным Семенычем для посетителей, облюбовали духи. Отсюда виднелась большая часть территории кладбища с высоким забором и дорожкой, которая вела к домику привратника.
Чем займемся в новогоднюю ночь? подал голос призрак в обвисшем костюме: видимо, хоронили бедолагу в одежде с чужого плеча.
Рванем на окраину города? предложил дух молодого парнишки. Испугаем кого-нибудь шутки ради.
А после несчастный к нам присоединится? вставил третий и отвесил молодому подзатыльник.
Ша, мужики! цыкнул Гриня и указал на стену кладбища, через которую перебросили еловые ветки, а после показалась голова в вязаной шапочке. Похоже, к нам гости незваные!
Духи испарились из видимости, но в могилы возвращаться не подумали, исподтишка подглядывая за смельчаком, решившим отметить Новый год на кладбище. До полуночи оставалось не более получаса
Дерзкий любитель приключений взобрался на стену, подтянул лестницу и перекинул ту на другую сторону. Ловко спустился на землю и осмотрелся. Вдалеке мерцал огонек в сторожке Семеныча, а над кладбищем сияла луна, рассеивая мягкий призрачный свет.
Подхватив хвойные ветки и лавируя между могил, сорвиголова целеустремленно двинулся к свежему холмику недавно почившего человека. Обложив могилку пахучими ветками поверх венков, скинул рюкзак, извлекая пластиковую коробочку и двенадцать церковных свечей.
Вот вкусняшку принес. Сказали, что потребуется каша. Сварил, как получилось. Не серчай на меня, хорошо? Но мне помощь нужна, правда!
Смельчак возложил коробочку с дарами на могилу у основания креста, а свечи потыкал рядом, предварительно отодвинув венки, опасаясь возгорания. Опустился на колени и низко припал к холодной земле, проговаривая заклинание:
Я тебя, мертвяк, родила, в чреве носила, молоком кормила, одеялом теплым укрывала. Так пришел твой час отплаты: могилу покинь, силы собери, да желание мое исполни.