Маша задумалась. Откровенничать с этим, веющим равнодушным холодом пресмыкающимся, не хотелось. Как избавиться от черепахи она не знала. Послышался звук открываемой двери. Моцарт вломился в спальню Маши и запрыгал вокруг неё, намекая на то, что пора на прогулку.
Мне надо выгулять щенка, поднялась Маша. Ты подождёшь меня?
Человек делает то, что может или должен, а нимфа то, что хочет.
Маша пожала плечами, набросила на книгу шёлковый платок для маскировки, и помчалась с Моцартом в парк. Так быстро она бегала только на физкультуре, и то, когда требовалось на время «сдать стометровку». Вернувшись, Маша узнала от брата, что мама допоздна задержится в галерее. Покормив щенка, она вернулась в комнату. Черепахи нигде не было видно, на зов рептилия не откликалась. Перышко с трюмо пропало. Маша хотела вернуть книгу в комод пока без пера и оцепенела. Платок лежал на полу. Книги на столе не было.
«Неужели Глеб нашёл! Теперь от него достанется!» обожгли мысли, когда она поднимала платок. Она заметила край обложки книги под стулом и опустилась на колени.
Да, вот же ты где!
Маша достала фолиант, радостно улыбаясь, погладила, машинально пролистнула страницы и обомлела. Они были пусты. Улыбка мигом улетучилась. Черепаха разбудила весь «зоопарк» и удрала. Идти к брату было стыдно, но ситуация вышла из-под контроля и Маша, отбросив сомнения, побежала за помощью.
Глеб был вне себя от ярости:
Как?! Как ты могла?! Неужели до сих пор тебе непонятно, что связываться с любой нечистью опасно! Всё сообщество нунтиусов занято поддержанием порядка. Баланс совокупности Вселенных как никогда расшатан. Наступила стадия обострения всех существующих планетарных разногласий. Страшнее то, что пик ещё даже не обозначился. Государства всего мира засасывает ненасытная кровавая воронка. А ты? Чем ты занята? Что ты творишь? Дозорные без остановки ведут возвраты ипостасей по мирам. Они невероятно заняты и боятся, что Дивинус их отвлекают от чего-то более важного. А ты? Вот кто этот клубок глупости будет распутывать? Кстати, это не Пашка тебя надоумил?!
Нет. Я сама, проронила Маша. А что теперь делать?
Глеб судорожно вздохнул и подавлено изрёк:
Это и мой проступок. Давно надо было дозорным сознаться о том, что у нас магические книги забыли. Тогда ничего бы этого не случилось.
Думая, что буря миновала, Маша подошла к брату ближе, и чтобы как-то его утешить, миролюбиво дала совет:
Пожалуй, чтобы не так страшно было, нам надо Пашу сегодня пригласить переночевать?
Однако вместо того, чтобы успокоиться оттого, что он с другом разделит невзгоду, Глеб рассвирепел.
Что думаешь, что только твой во всём великолепный Паша нас спасти может? Мы это заварили, нам и расхлёбывать!
Обескураженно девочка прошептала:
Оёёюшки! Что же теперь будет?
Справимся. Вот что будет. Вперёд на поиски зверинца!
Глава 9
С горем пополам выломав грузный сталактит, Дима вооружился им как каменной сосулькой и, встав перед Милой, ожидал появление зверя. И вскоре тот показался.
Ой, это же рысь! воскликнула Мила и выскользнула из-за спины защитника. Смотри, она на чьей-то шкуре тянет детишек!
Дима и самка рыси уставились друг на друга, не мигая. Мила легонько дотронулась до плеча оторопевшего Дроздова.
Опусти оружие, рысь никогда не нападает на человека, попросила Наузова.
Дима отложил сталактит и внимательно всмотрелся в как будто потерявшую к ним всякий интерес пушистую рыжеватую кошку с кисточками на кончиках ушей. Рысь упорно продолжала тащить потомство к выходу из пещеры.
Что она делает? задумчиво произнёс Дима.
Переезжает?
Кто-то потревожил её семейство, и мама-кошка решила его переместить Не нравится мне всё это От кого они спасаются?
Наузова издала непонятные звуки, и сипло произнесла:
Или от чего
В конце туннеля заплясали тени. Становилось существенно теплее. Повеяло гарью.
Лава? Это лава? Началось извержение? не веря собственным глазам, вскрикнул Дима.
Землетрясения не было. Возможно, есть трещины в старой, затвердевшей лаве и к ним поднялся горящий поток магмы, заторможено-отстранённо сказала Мила.
Раздалось шипение. Вдали появилась алеющая огнём жижа. Рысь подобралась к краю пещеры, встала на задние лапы и неистово заскребла когтями. Дима понял, что эта дикая кошка пытается проломить тонкую стенку из окаменелого пепла. Следуя инстинкту, он рванул к рыси, прихватив сталактит, и принялся раскурочивать проход.
Да! Помоги ей! возликовала Мила. Я вижу отверстие под сводом пещеры. Это похоже на выход в тоннель на уровень выше.
Их окружало едкое марево. Рысята жалобно мяукали. Мать когтями, Дима сталактитом, а Мила булыжником пробивали путь к спасению. И вот размер пролома позволил просунуть дикую кошку с малышами. Юные ведуны пропихнули семейство рыси и продолжили работу. Бежать наружу не имело смысла, вниз верная погибель, а окружной тропки наверх не имелось. Дорогу предстояло ещё отыскать. И теперь эта крохотная полость, должна была стать их благословенным приютом. Ещё немного усилий и Дима с Милой вскарабкались в узкий проход. Пространство было тесным, но к счастью не имело тупика. Параллельно основному потоку здесь залегла тонкая лавовая трубка. Сил двигаться не было. Глаза слезились. Прикрыв рукавами лица, юные ведуны через пробитое отверстие с первобытным ужасом и восторгом смотрели как, скворча, огненная река, несущая смерть всему живому, протекает там, где они только что были. Температура росла, невыносимая жара угнетала. Пещера накалилась как духовка. Рысь собрала детёнышей на шкуру и потащила в темноту.
Мила посмотрела на мурчащее семейство.
Последуем за ними. Рысь обладает великолепным острым зрением.
Уверена? Откуда такие познания?
Папа часто в лесу бывает. Он с животными на «ты».
Дима доверился. Ползком они преодолели огромное расстояние. Боясь, что останутся без проводника, потомки ведунов ни разу не остановились и продолжали двигаться за ведомой материнским инстинктом, незнающей устали дикой кошкой, которая их привела в заснеженный край. В небольшом гроте, куда через щель в скале залетали крупные снежинки, можно было выровняться. Мила и Дима тут же этим воспользовались. Снаружи свирепствовала вьюга. Мать улеглась кормить рысят и те довольно заурчали. Всё поменялось с точностью до наоборот: теперь становилось ощутимо холоднее. Лава осталась где-то далеко позади и больше не подогревала гору. Дима приник к щели, и насколько позволяло продолговатое, словно бойница отверстие, попытался изучить обстановку. На белой пустоши кружились завихрения снега. От края до края горизонта торчали острые скалы. Природа благоухала кристальной чистотой. Они попали в заснеженную скалистую колыбель по форме похожей на корону. Юный волхв отодвинулся назад, потирая замёрзший нос и постукивая зубами, он сообщил:
Дело плохо. Лыж у нас нет. Снегоступы сделать не из чего. Хотя это всё не поможет. Лазить по ледяным скалам мы всё равно не умеем
Мила отмахнулась:
Не ной! Мы не профи-скалолазы, но в горы всё равно пошли. И сейчас не свернём!
Дима нарочито бодрым голосом изрёк:
Никто не говорит, что надо сворачивать. Надо придумать способ как безопасно преодолеть ледяные сугробы.
Я уже придумала. Рыси нужно есть. Она скоро пойдёт на охоту. По её следам мы и двинемся.
Для Дроздова предложение выглядело полным безумием. Дима еле сдержался, чтобы не наговорить язвительных дерзостей. Он посмотрел на кормящую мать, которая была размером с крупную собаку: «Ладно, расковырять дыру, чтобы просунуться наружу. Мы это провернём. Опыт есть. Но как можно пройти по следам длиной с полступни?».
Мила словно прочитала его мысли:
Рысь выберет дорогу, по которой сможет вернуться с добычей. Они охотятся не только на соболей, но и на косуль и даже огромных оленей. Едят добычу несколько дней, припрятав в снегу, как в морозильнике. Рысь не будет устаивать кладовую припасов вдалеке от гнезда. И охотиться будет на нечто большое, чтобы реже оставлять детишек без присмотра.
Звучит ровно. Только как быть с тем, что там мертвецки холодно и , начал было Дроздов, но Наузова прервала его на полуслове.
Не замёрзнем, если будем идти не останавливаясь. Шкуру, на которой рысята лежат, позаимствуем, и тут она, как ему показалось, с издёвкой спросила, ты что забыл, что любое промедление равносильно тому, что кто-то другой первым найдёт наконечник стрелы Амура?
Ненароком Мила создала избыточное психологическое давление, слишком часто играя на чувстве вины и страхе потери артефакта, и тем самым словно сорвала все защитные механизмы с терпения Димы. Он взбрыкнул как норовистый жеребец.
Так нельзя! Нужно всё обдумать! Спешка это гибель!
В лабиринте пещер эхо затеяло перекличку, скандируя слово «гибель». Вздёрнув нос, Мила выкрикнула:
Ах так! Вот и обдумывай!
Она повернулась к Дроздову спиной и принялась ковырять отверстие наружу. Неконтролируемая ярость от такого поведения застелила Диме глаза. У него появилось желание стукнуть эту воображалу и зазнайку чем-то увесистым. Исступлённый взгляд помчался по пещере, и тут юного волхва осенила яркая идея. Он ухмыльнулся. Гнев улетучился так же внезапно, как и появился. Дима присел, вытянул ноги и вальяжно изложил:
Я отдохну пока. Если понадоблюсь, толкни, поделюсь соображениями.
Послышалось недовольное бормотание и сопение, удары участились. Наузова, с гневным прищуром и раздувающимися как у дракона ноздрями, расширяла проход. Дима ждал, когда с Милы сойдет спесь, и она снизойдёт до разговора. И вот, запыхавшись, она присела рядом. Отверстие увеличилось незначительно, а силы у неё закончились. Какое-то время они поиграли в косые переглядывания, а потом в ковбойские пристальные гляделки. Дроздов ждал и дождался. Мила ровным тоном изрекла:
Надеюсь, ты придумал нечто легкое для исполнения.
Пусть это было сказано свысока, но Дима был рад тому, что применив тактику выдержки, в этот раз укротил строптивый характер Наузовой.
Мы не пойдём наружу. Наконечник стрелы воин Амур спрятал. А где обычно прячут сокровища? Правильно. В пещерах. Это обозначает то, что искать надо в горе, а не на её поверхности.
Очень остроумно! Но только как мы это сделаем без огня, господин мудрила?
Дима почувствовал нотки раздражения и зависти: «Ей не нравится, что я оказался умнее! Ах, да мы соревнуемся! Что же посмотрим кто кого!». Не выдавая мыслей, он проигнорировал мелочное оскорбление и равнодушно произнёс:
Всё что нам нужно, у нас есть.
Дроздов принялся рыться в раздробленной скалистой породе и что-то собирать. Недоумевая, Мила молча таращилась на него. И тут, когда Дима оторвал часть подола от балахона и завязал его на тонком сталактите, она, заинтриговано сказала:
Ты хочешь сделать факел!
Снисходительно улыбаясь, Дима протянул ладонь с кубической формы камешками, имеющие латунного цвета грани:
Это пирит. Данный минерал древние люди использовали, чтобы добывать огонь. Я видел, как на первобытной стоянке у нас под Воронежем молодые ребята-экскурсоводы на спор из него высекали пламя. Покорпеть придётся немало, но это возможно.
Через некоторое время Дима, став от потуг пунцовым и покрыв металлическими блёстками пол грота, добыл долгожданную искорку, запалил факел и тут же предостерёг:
Двигаться нужно быстро. Разогрев потолок, пламя способно разрушить пещеру или вызвать оползень.
Мила безропотно кивнула, и они проскользнули в боковой лавовую трубку, до верха которой свет от факела почти не достигал.
Глава 10
Взвинченная собственной нерадивостью, Маша стояла у входа в свою комнату, пока Глеб просматривал древний фолиант. Она в импульсивном темпе накручивала локон на палец. Неожиданно брат резко стукнул ладонью по столу, повернулся с распахнутой книгой и спросил:
Это у тебя шутка такая?
Сестра обескуражено обнаружила, что диковинные существа вернулись.
Клянусь тебе! Их там не было! Ни одного!
Маша принялась судорожно листать пожелтевшие страницы:
Смотри, черепахи нет! Нимфа пропала!
Глеб развернул книгу к себе и хмуро заскрежетал зубами:
Хм-м-м не все зверята вернулись с прогулки
Я здесь, послышался бесстрастный голос Хелоны.
Брат и сестра немедленно обратили взоры на трюмо. Черепаха с волшебным пером выползла из-за ониксовой шкатулки. Маша сердито уставилась на нимфу и взыскательным тоном потребовала ответа:
Мне же это не привиделось? Где вы все были?!
Что копала, в то и сама попала. Думала я сбежать от тебя. Ты меня на это сподвигла. Пробудитель без присмотра оставила.
Что? Что оставила? огорошенно переспросила Маша.
Хелона двинула лапкой перо:
Это он, нимфа тихонько вздохнула и продолжила признание, заиграла во мне свобода давно вожделенная. Думала, оживу навсегда, избавлюсь от книжной темницы. Жить буду, где вздумается. Собратьям помогу. Но не стало по моему желанию. Жрец, что сотворил эту книгу для хранения особых сведений, накрепко связал нас заклятием. Далеко друг от друга не отойти, да и оживаем лишь на тот срок, что для ответа отведён. Кто-то дольше живёт, кто-то короче, кому как с длиной пророчества повезло или с размером мифа. Слушается нас Пробудитель, да толку, коли возвращаемся без конца обратно. Спрашивай, что тебе надо и пойду я, опостылело мне тут всё.
Печаль пронзила отзывчивую Машу, негодование отступило, набежали слёзы. Она посадила Хелону на ладонь и, нежно поглаживая нимфу, произнесла:
Оёёюшки! Бедьненькая ты моя! Я не знаю, что спросить. Как же тебе помочь?
Ну-ка подожди, холодно произнёс Глеб, и строго спросил у черепахи. Расскажи мне подробно, на что ты способна?
Возмущённая таким неучтивым напором сестра, прервала его и выступила как защитница нимфы:
Неужели тебе её не жаль? Ей надо помочь! Вечно ты всех во всём подозреваешь! Ну, Глебушка, не темнит она, я это чувствую.
Глеб смерил ропщущим взглядом младшую сестру, но воинственность в ней ни на йоту не отступила, вдобавок она обиженно надула губы. Видя такую неприступность, и зная фирменную несговорчивость и упрямство в самые неподходящие моменты, он сменил подход. Изобразив улыбку великосветского джентльмена, Глеб галантно осведомился:
Дорогая Хелона, я всецело проникся твоим горем. Позволь узнать о тебе побольше, чтобы попытаться быть полезным.
Нимфа качнула головой и на манер искусного чтеца рассказала историю создания книги. Некогда жил один Дельфийский жрец по имени Влассис, практикующий магию разума. Он был известен как превосходный оракул. Его пророчества славились удивительной чёткостью. От зари очередь из страдальцев к его дому выстраивалась, и стар там встречался, и млад, и голодный бедняк горемычный, и сытый вельможа царём обласканный. Прознал Влассис в ведении, какая к старости его участь ждёт, что память сильно подводить станет. И тогда, он создал необыкновенную книгу, в которой сохранял предупреждения, полученные от Вселенной, но только важные и касающиеся будущего, ибо мещанские предсказания для простых смертных были без надобности. Хотел он книгу передать в гильдию оракулов, да не успел. Долго его труд по разным хозяевам путешествовал, пока наконец-то не оказался у одного мудреца, который и разгадал истинную ценность книги и припрятал её от алчных людей. А кто не алчный? Дай гору золота, корону надень, и только тогда вскроется каков человек