Георгий Лопатин
Исход в Беловодье
Часть первая
Исход
1
Алексей заворочался на какой-то неудобной лежанке, тело ломило, так что каждое движение причиняло болезненные ощущения, а в голове крутилась какая-то каша из образов и мыслей, он даже не сразу себя идентифицировал, сонм имен пронесся в сознании и каждое несло какой-то личностный отпечаток и даже отголоски памяти, что его напугало, но мысли текли вяло и страх тоже накатил как-то фоном.
«Что со мной? с тревогой подумал он, чуть оклемавшись. Похоже я на этот раз слишком глубоко «нырнул»»
У каждого человека имеются тайны, большие или маленькие, опасные и не очень, грязные и постыдные или просто странные. Имелась тайна и у Алексея, из числа странных.
В конце девяностых, начале двухтысячных появилось множество субкультур, всякие эмо, готы и еще не пойми кто. Мы словно маленькие дети тянули в рот всякую гадость из просвещенной Европы, что в итоге допросвещалась до того, что начала творить совсем уж какую-то невменяемую дичь. Но это уже другая история
Не избежали подобного увлечения и его родители, в голове ветер, старшие не авторитет, вот в «поиске себя» перепробовав то да се, чуть было не вляпавшись в сатанисты, они по какому-то неведомому зигзагу Судьбы подались в родноверы, на этом этапе и заделали Алексея поучаствовав в каком-то веселом празднике с прыжками через костер и купанием в реке ночью голышом.
Не то клуб по интересам, вроде реконструкторов, не то какая-то секта маскирующаяся под общество изучения и популяризации старины. Даже какие-то гранды получали от всяких НКО. В общем проводили всякие слеты, фестивали и празднества, как открытые, для всех желающих во время всяких официальных гуляний вроде дня города, так и закрытые, чисто для своих с ритуалами и даже жертвоприношениями в частном лесном массиве недалеко от Новгорода, к счастью, только животных.
Может и человеческие даже были, но только для совсем уж проверенных-перепроверенных членов. Родители Алексея к таковым не относились, так что гадать бессмысленно.
В общем как-то родители решили приобщить своего семилетнего сына ко всем этим делам, тем более возраст подходящий, можно даже сказать сакральный, переход из одного цикла жизни в другой. Вот во время такого в общем-то проходного ритуала-действия с песнопениями и пусканием крови жертвенным ножом, Алексей и начал историю своих «ныряний».
То ли «священная» бормотуха на грибах которую ему дали тому виной, или в костер чего-то сыпанули забористого организаторы, но он лежа под дубом, отходя от какого-то мутного обряда в честь Велеса, впервые услышал голоса. Ну как голоса? Так, какой-то невнятный шепот, что можно было бы запросто спутать с шумом в ушах из-за действия употребленной грибной настойки. Много ли надо мальцу окосеть? Хорошо еще что визуальные глюки не словил.
Малолетний Алексей находясь в состоянии измененного сознания тогда этому просто не придал значения, ну шумит в ушах и шумит, даже слова какие-то чудятся, непонятные к тому же, тем более что быстро прошло, а потом воспоминания об этом и вовсе вытеснили другие яркие события. Школа, игры с новыми друзьями, участие в городских фестивалях и тому подобное.
Только присутствие и участие на тайных обрядах в той рощице тоже не прекратилось, не так уж часто, но и не совсем редко. И снова какой-то невнятный шум в ушах, что иногда трансформировался в относительно членораздельные звуки. Не во время каждого обряда такое случалось, но нет-нет да слышал. Он даже начал вычленять какие-то отдельные слова, вроде «дай», «возьми», «дар», «помоги» и тому подобное. Понятно что не в современном звучании русского языка, а скорее старославянского или даже еще более старого и архаичного произношения, так что угадывал значение повторяющихся слов скорее интуитивно.
Как-то после особенно четко услышанного воззвания Алексей во всем признался родителям, дескать слышу голоса и все такое.
Родители надо отдать должное еще не окончательно двинулись на родноверческой религии, переполошились и видимо сначала серьезно поговорили со «жрецами», а после затаскали Алексея по больницам, где над ним всячески измывались, проводя исследования. В клинике он по настоянию родителей честно рассказал о голосах, не уточняя при каких обстоятельствах все произошло (опять же по настоянию родителей) в чем и заключалась его ошибка. В общем по итогу ему поставили диагноз «шизофрения», хотя нигде больше, кроме как в том леске он голосов не слышал, о чем так же чистосердечно признался родителям, но ему не поверили, те решили, что ребенок больше не хочет мотаться по больницам вот и врет.
Начали лечить.
Лекарства видимо неплохо действовали, потому как он вновь перестал разбирать отдельные слова, опять звуки превратившиеся в невнятный шумовой фон, настойку опять же, что могла усиливать восприятие ему перестали давать, да и родители после поставленного сыну диагноза, стали как-то постепенно отходить от дел общества, то ли болезнь отпрыска тому виной, винили организаторов в провоцировании шизофрении у сына, а может просто наконец повзрослели. Ну и, наверное, испугались что с сыном могут что-то сделать, ибо «главный жрец» им заинтересовался, слухи-то витают о всяком нехорошем. Ладно если в жрецы его хотят посвятить, а если в жертву?
А потом и вовсе, спустя несколько лет после приобщения Алексея к обществу эту мутную шайку-лейку накрыли медным тазом правоохранительные органы. Как раз началась кампания по борьбе с всякими деструктивными тоталитарными сектами. Самым громким делом стало закрытие Очевидцев Йоды, прижали основателя Города Солнца в Красноярском крае, ну и прочую мелочевку подмели вроде бога Кузи. Лидер новгородской ячейки родноверов вроде не то сбежал, не то вовсе присел на нары. Конкретика как-то прошла мимо Алексея, заканчивал школу, поступал в институт, благо армия с диагнозом «шизофреник» ему не грозила (постреляет еще сослуживцев по требованию внутреннего голоса), девчонки, вечеринки, спортзал, переводы текстов, так что не до главного жреца и его судьбы.
Но о голосах Алексей, конечно, не забыл. Настолько не забыл, что даже поступил в духовное училище Юрьев-Георгиевский мужской монастырь в надежде более углубленно изучить старославянский ставший церковным и по возможности еще более архаичную его разновидность, что он сам тайком от родителей пытался изучать. Благо иностранные языки ему давались влет, что отметили учителя в школе, и родители решили вложиться именно в языки, видя, что их чадо по остальным предметам весьма посредственен перебиваясь с тройки на четверку и нередко принося двойки по физике, математике, химии гораздо чаще чем пятерки. А переводчик это весьма хлебная профессия, особенно если ты специалист столь широкого профиля. Так что к концу обучения в школе он знал английский, немецкий, французский, итальянский, греческий, португальский, а также арабский и даже немного китайский с японским. В семинарии овладел ко всему прочему еще и латинским.
Родители конечно мягко говоря удивились выбору учебного заведения, даже всполошились, чего уж там, но Алексей пообещал, что монахом становиться не собирается, по крайней мере черным, те что дают обет безбрачия, а останется в числе белых, вроде того же Охлобыстина, так что внуков они еще увидят. Этот пример их успокоил, по крайней мере спорить и давить не стали, в конце концов шизофреник, что с него больного на всю голову возьмешь? Как бы хуже давлением не сделать, уйдет еще в черные монахи.
Зачем ему потребовалось изучать еще старославянский язык?
Ну так Восемнадцать лет, гормоны, дурь бьет через край, может и правда на голову не очень здоровый был, как бы там ни было Алексей решил поиграть в бога!
Повзрослев, он быстро понял, чем являлись те слышанные им слова на капище обращение к богам жрецов, ну и подумал: «А если попробовать ответить?!»
Мысль ведь еще какая возникла, вдруг удастся через жрецов сделать закладки из всякого драгоценного? Золото, серебро да каменья. Дескать, услышал я ваши молитвы, но должны вы спрятать там-то и там-то то-то и то-то и будет вам счастье одарю вас знаниями тайными силу великую дающую. Ну или что-то в этом роде.
Идея Алексею казалась шикарной. Он в виде божественного откровения значит сливает жрецам всякую информацию технологического характера, да вот хотя бы секрет выплавки булата из болотной руды, координаты залежей того же золота и алмазов (то, что под Архангельском), рецепт пороха наконец, или еще какой взрывчатки, а с той стороны эти самые алмазы с золотом в виде кладов, кои он выкопает в своем времени. Всем ведь выгодно!
После того, как предводителей ячейки родноверцев замели, как агентов влияния Госдепа и общество фактически распалось (по крайней мере ритуалы больше никто не практиковал), полянка в рощице осиротела, пришла в запустение, ну и Алексей там имел возможность пошариться как следует, прихватив кое-какие приборчики и не особо удивился, когда понял, что с магнитным фоном вокруг не все ладно. Причем то снижается, то наоборот так усиливается, что он начинал слышать голоса даже без допинга. А уж с допингом! Но допинг (собственного изготовления) все-таки несколько мешал связности мышления и уже становилось непонятно, была ли связь в реальности или это все глюк, этакий самогипноз.
С тех пор и началось его уже сознательные «ныряния» с попыткой наладить диалог со жрецами по ту сторону времени. В жрецы ведь тоже не кого попало берут, а особо восприимчивых. По крайней мере Алексей на это очень надеялся, а то ведь связь иначе не установить.
Вычислить отчего зависит максимальный пик магнитной аномалии на капище не составила особого труда, ну да, все дело в Солнечной активности, а уж когда Землю накрывала Солнечная вспышка, то это было вообще идеально.
В какой-то момент Алексею показалось, что у него получается все эти «прими в дар», «ниспошли благодать», он слышал уже достаточно отчетливо, хоть и сквозь помехи, как словно через плохо настроенный приемник, где плавает частота, цепляя то один канал, то другой, то просто какой-то шумовой фон все забивал. Ведь по сути он слышал не одного жреца а целую их толпу, кого-то четче, кого-то глуше, но вычленить кого-то одного было непросто. Опять же, если жрец на той стороне его даже услышал, одно плохо, под сильным допингом с богом общается, а говорить с таким нет смысла, половины не поймет, а вторую половину переврет, когда в себя придет.
В следующий раз, когда ночное небо накроет зеленое сияние, взови ко мне с чистым разумом без употребления священного пития! Сделай только один глоток! Ты меня понял?!! попытавшись сосредоточиться на одном конкретном собеседнике приказал Алексей.
Да, мой бог! Понял!
Алексей тогда довольно потер руки. Через пару дней должно начаться северное сияние, как раз вспышка на Солнце произошла, и общение должно получиться куда как более внятным и предметным.
Но, что-то во время этого сеанса под зеленые переливы солнечного сияния пошло не так
2
Алексей наконец смог взять под свой контроль тело настолько, чтобы открыть глаза. Правда видно было не очень хорошо, какая-то муть перед глазами, но зато дало знать о себе обоняние и первое, что он почувствовал, это запах сырости, каменной сырости и запах плесени. Еще воняло мышами, а сам воздух ощущался тяжелым и затхлым с явным привкусом дымка. Но все перебивал густой запах овчины и почему-то мочи с ноткой дерьмеца, словно недалеко туалет.
«Куда же меня угораздило вляпаться?» подумал он со все нарастающим беспокойством.
Возникла мысль, что его подловили оставшиеся на свободе сектанты из числа фанатиков и сейчас где-то заперли, дожидаясь нужного дня для принесения в жертву. Но кое-что не сходилось. Для начала, к чему такие сложности с антуражем?
Овчина выступала в качестве одеяла и матраца и как смог определить Алексей, на нем какая-то ряса из мешковины, точнее очень грубой ткани, возникло ощущение что вполне возможно даже домотканой. И все, ни штанов, ни трусов.
Ну это понятно я тут похоже уже несколько дней и все это время хожу под себя оттого и воняет мочой да дерьмом Вот и сейчас хорошо хоть по-маленькому сходил
Ну да, эта ряса оказалась мокрой в районе паха, что доставляло некоторые неудобства, мало того, что мокро, так еще и холодно.
Но при этом о нем явно заботились, как минимум обмывая после каждого «большого» похода, ну и надо думать меняли обгаженную одежду, что тоже странно для идеи с похищением. Правда не меняя при этом «матраца» и «одеяла», вот от них и несло весьма густо.
Зрение наконец более-менее пришло в норму, на глазах накопилось достаточно влаги, чтобы сморгнуть муть. Осмотревшись, Алексей обнаружил себя в камере?
«Скорее келья», поправился он, увидев в углу под самым потолком, а он оказался низеньким, едва два метра, небольшую иконку и перед ней лампадку с едва тлеющим огоньком, что собственно эту иконку освещал.
Что за иконка, было не разобрать из-за тусклого света и сильной закопчености ибо этот огонек изрядно дымил, не то масло плохое, не то фитиль паршивый, а может и то и другое вместе взятое. Отсюда и запах дыма. Под потолком вообще собралась изрядная «туча» дыма.
Вторым источником света служило оконце в виде узкой бойницы. В первый момент Алексей решил что это толстая и не очень чистая полиэтиленовая пленка, но оценив антураж, пришел к выводу, что скорее это пресловутый бычий пузырь.
Стены, кстати, выложены из камня, а не кирпича.
Где же я?
Подвижность тела восстанавливалась быстро, так что он спустя какое-то время смог сначала принять сидячее положение, а потом и встать. Правда снова пришлось садиться на койку. Пол оказался так же каменным, ни ковров, ни обуви, так что ступням оказалось холодно.
Сбросив «одеяло» на пол, Алексей шагнув к деревянной двери, темной от времени и осторожно ее толкнул, а потом и вовсе навалился всем телом. Но, как и ожидалось, она не поддалась, явно закрытая снаружи. Только брякнуло что-то, но дальше привлекать к себе внимание возможных стражников он лишним шумом не стал.
Тогда подошел к окну. Перед ним кстати говоря стоял небольшой столик, что так же было странно особенно при наличии огня, если учесть, что он пленник.
«А значит, что-то тут не так», подумал он.
Отодвинув столик, он подобрался к окну вплотную. Деревянную рамку с бычьим пузырем, а это действительно оказался он, а не пленка, удалось выставить на удивление легко и в комнату, в которой и так было весьма прохладно, ворвался поток свежего, но откровенно морозного воздуха.
Язычок пламени замерцал от потока воздуха и чуть не потух, но все же продолжил гореть, продолжая источать тоненькую струйку вонючего дыма. Но он на это практически не обратил внимание. Уже одно то, что за окном зима его неимоверно шокировало, даже наверное больше, чем его непонятный статус не то пленника, не то еще кого. Ведь свой эксперимент с игрой в бога, он проводил в конце лета
Дальше больше. Хоть видно было не очень хорошо, окно узкое, стены толстые, что еще больше снижало сектор обзора, вечер опять же, подступили сумерки, но даже того, что он увидел показалось ему знакомым, и в то же время чужеродным. Слышались звуки хозяйственной деятельности, где-то неподалеку кололи дрова, мычала корова