Наконец, нам дали добро, и мы вошли через западные ворота. Я тут же повернула голову и попыталась разглядеть северный, парадный вход в королевскую резиденцию. В просвете между редкими стволами парковых растений я увидела открытые ворота и карету, которая чинно въехала во двор. Эмблему я не разглядела, но вчера на такой карете приехала Мариса Коллинз, дочь маркиза Коллинза молодая кокетка, которая весь вечер не давала мне прохода: настолько сильно хотела, чтобы ее имя появилось в газете. Однако задание от редактора оставалось четким: только общая информация, никаких названий и имен, так что мне пришлось целый вечер натянуто ей улыбаться и уворачиваться от неприличных предложений денег, титула и всего прочего, что она вздумала мне пообещать и что было мне совершенно не нужно.
Никакого ажиотажа вокруг резиденции не наблюдалось. Солнце за полчаса, которые мы потратили на дорогу, уже окончательно проснулось и палило с новой силой. Я сняла пиджак и повесила его на согнутую в локте руку. На мне осталась только плотная приталенная жилетка, стягивающая свободные полы рубашки, однако я уже чувствовала, как потеет спина под двумя слоями ткани. Надеюсь, внутри будет прохладнее.
Войти в саму резиденцию оказалось гораздо проще, чем проникнуть на территорию: перед нами просто распахнули дверь, как только гвардеец назвал свое имя и цель прибытия. Мы прошли по нескольким коридорам и после очередного поворота я замерла от удивления. Здесь, в просторной комнате, уставленной мягкими креслами и диванчиками, сидели знатные молодые леди.
Я пробежалась взглядом по лицам, скрытым вуалями и полами широких шляп, по накрахмаленным кружевным воротничкам и оборкам на пышных юбках, по пальчикам, в которых дамы сжимали трепещущие от нетерпения веера, и поняла, что всех леди, собранных здесь, я видела на приеме сегодня ночью. Более того все они незамужние.
Гвардеец велел мне ждать «своей» очереди и, отвесив не слишком почтительный поклон, исчез. Нахал, посмел проявить неуважение к потомственной графине! Впрочем, скорее всего моя настоящая фамилия ему неизвестна.
К проявлениям фамильярности я уже давно привыкла, поэтому быстро забыла о гвардейце и принялась снова рассматривать девиц. Они глядели на меня в ответ: кто-то с живым любопытством, кто-то с явным отвращением. Ну да, конечно, «какая-тот безродная» журналистка смеет стоять с ними в одном помещении.
Прошло десять минут, но дверь, на которую время от времени поглядывали остальные дамы, так и не открылась. Из-за нее не послышалось ни звука, но может, дело просто в хорошей изоляции? Я уже плохо соображала от духоты, и хоть очень внимательно вглядывалась во все, что происходит, так и не смогла понять, зачем меня сюда привели. От любопытства меж тем чесались руки, на пальцах появились заостренные коготки, и пришлось сжать ладони в кулак, чтобы скрыть следы частичного оборота, а заодно и одежду не испортить.
М-мисс, что с вами? дрожащим голосом спросила пухленькая блондинка в голубом платье, сидящая напротив меня. Кажется, молодая виконтесса Флоренс единственная из трех дочерей семьи еще не вышедшая замуж.
Я повернулась к девушке и она, часто дыша, указала на мои волосы. Я провела по ним ладонью и поморщилась: в прическе снова появились соколиные перья. Как и всегда, когда я испытывала любые сильные эмоции. С этим надо срочно что-то делать, но не стану же я ощипывать себя прямо здесь?
Оглядевшись, я заметила двоих гвардейцев, которые как бы невзначай стояли друг напротив друга в дальней части коридора и выглядели так, будто вовсе не охраняют два десятка высокородных леди. Подошла к тому из них, лицо которого показалось мне более добродушным, и прокашлялась, обращая на себя внимание.
Могу ли я выйти отсюда и привести себя в порядок? я указала на перья в волосах, гвардеец оглядел их с опаской, однако в его глазах читалось и плохо скрываемое любопытство.
Затем охранник кивнул, подозвал одну из горничных и указал ей на меня. Девчонка лет семнадцати на вид, с русой редкой косичкой, ответила мне реверанс впрочем, без особого почтения и повела за собой куда-то вглубь коридоров. За спиной я слышала шепотки, и хоть они оставались достаточно тихими, обострившийся слух помог разобрать возмущенные возгласы и сдавленные вздохи. Эх, аристократия обычные горожане уже давно привыкли, что по городу может разгуливать мужчина с кошачьими ушами или покрытым шерстью телом, но в высших кругах многие до сих пор не могут смириться с новой реальностью. Не протестуют уже хорошо, но надо держать ухо в остро мало ли, какие последствия может иметь сегодняшняя демонстрация моих перьев.
Горничная завела меня в какую-то каморку, в которой хранились метлы и тряпки. Я огляделась, вытянула из дальнего угла ведро и принялась выщипывать перышки и пух так, чтобы он не забивался под растрепанные кудри.
Заметив любопытный взгляд горничной, протянула ей одно из больших перьев с мой палец в длину и позволила его разглядеть. Девчонка взяла его с опаской, пощекотала кончиком свое запястье и улыбнулась.
Моя мама говорила, что такие перья приносят удачу, так что оставь себе, шепнула я, расправляясь с остатками птичьего облика. Могла бы, конечно, успокоиться и подождать, пока сами выпадут, но не оставлять же их в коридорах замка, да и времени очень мало.
Горничная с довольной улыбкой кивнула и пролепетала слова благодарности. Отлично, контакт налажен, теперь вопросы.
Скажи, ты знаешь, что тут происходит? Зачем Его Высочеству понадобилось столько знатных девиц разом? спросила я, воровато оглядевшись.
Глава 2
Горничная испуганно округлила глаза, опустила взгляд на перышко, потом снова посмотрела на меня.
Это большой секрет, госпожа, с благородными леди беседует лично Его Высочество, но зачем никому пока неизвестно, прошептала он.
Да уж, конечно замковым слугам-то неизвестно! Наверняка ведь сплетни ходят, но случай, видимо, важный, раз им под страхом наказания запретили о нем с посторонними болтать.
Давно ли Его Высочество с девицами беседует? уточнила я, стараясь нащупать ниточку, ведущую к тайне.
Почти с самого утра. После бала даже отдохнуть не прилег, заперся в кабинете с графом Вейном, а через несколько часов отдал приказ, чтобы всех незамужних знатных девиц, которые на балу были, к нему сегодня же доставили, охотно поделилась горничная, осознав, что прямого ответа я требовать не стану.
Видимо, не хотел, чтобы благородные дамы разъехались по имениям своих родителей их ведь потом год не соберешь: одна к морю поехала с тетушкой, вторая в гимназию какую вернулась Но к чему все же такая спешка? Если бы что-то пропало, заподозрили бы слуг.
А ты сама во время бала ничего интересного во дворце не заметила? еще раз рискнула я, но судя по спокойному виду девчонки, рассказать ей было нечего.
Нет. Мы подготовили зал, а потом служанка смутилась и опустила взгляд в пол, из-за ширмочки смотрели, как господа танцуют. У вас еще вчера платье такое было, зеленое с позолотой, и вуаль в мелких цветочках красиво, взгляд не оторвать. Жаль только, что вы не танцевали, польстила девица, видимо, надеясь меня задобрить, а заодно доказать, что ни в каких преступных делах она не участвовала. Смекалистая девчонка, надо запомнить.
Когда я вернулась в гостиную, из загадочной двери, за которой, насколько я поняла, принц на пару с кем-то из Вейнов допрашивал аристократок, выпорхнула счастливая леди Бэлл. Не отвечая на вопросы знакомых, которые тут же подскочили к ней, шурша юбками, она выскользнула из комнаты и скрылась за поворотом коридора.
Сами все узнаете! крикнула она напоследок подругам, которые обиженно надули губки.
Ну вот, еще одна загадочная! И чем их там так осчастливили? будто бы ни к кому и не обращаясь, пробормотала сидевшая справа от меня виконтесса Финчи совсем юная еще пепельная блондинка с огромными голубыми глазами, которые делали весь ее бледный облик болезненно-хрупким и до невозможности наивным. Один раз ее родители Мария и Джейкоб Финчи гостили у нас, но кажется, встреча прошла не слишком хорошо: по крайней мере, так мне рассказывали слуги, я в те времена в фамильном особняке нашей Черной Рощи уже не жила.
Прислонившись к стене рядом с болтливой красавицей, я зевнула и отбросила назад волосы. Виконтесса, имени которой я не помнила, с неприязнью на меня покосилась.
Что вы здесь делаете? спросила она после нескольких мгновений напряженного молчания. Разве таким, как вы, по статусу получать аудиенцию у Его Высочества?
Таким как я не по статусу отказывать, когда принц желает говорить. В этом мы все здесь равны, осадила я ее. Беззубая попытка меня унизить совершенно не впечатлила.
Однако для вас, должно быть, большая честь находиться здесь. И возможность поучиться манерам, продолжила настаивать девица.
Я вздохнула. Должно быть, ее оскорбил сам тот факт, что обычная журналистка, «работающая женщина» как в ее кругах презрительно называли меня и подобных мне прогрессивных девушек вообще посмела стоять рядом.
В безупречности моих манер вы могли убедиться на вчерашнем приеме, если, конечно, хоть на мгновение отвлеклись бы от попыток привлечь внимание молодого маркиза Лемана, небрежно бросила я. А вот вам следовало бы научиться скрывать эмоции искренность редко ценится среди людей вашего круга.
Виконтесса залилась краской и уже открыла рот, чтобы что-то мне ответить, как вдруг дверь распахнулась, из-за нее выпорхнула очередная девица и с такой же счастливой улыбкой, как ее предшественница, скрылась за поворотом коридора. На этот раз ее никто не попытался остановить.
Анабель Даркрайс, прошу, объявил герольд и обвел взглядом комнату. Заметив меня, едва заметно скривил верхнюю губу, но тут же вернул старческому морщинистому лицу невозмутимость.
Я, набросив пиджак на плечи, медленно прошла к двери, с досадой наблюдая за тем, как на лицах девиц удивление сменяется страхом. Ну что герольду стоило назвать мое второе имя всего лишь «Хоук Берд». И выговорить проще, и хлопот меньше, а теперь придется отбиваться от многочисленных «подруг», мамаши которых строят матримониальные планы на моих старших братьев.
***
Как вы уже догадались, амулет обжег меня, но это случилось на балу, когда вокруг находилось множество достойный девушек. Теперь я ищу ту, которая стала причиной активации древних чар, продолжил Его Высочество после долгой паузы. Однако проблема в том, что второй раз амулет укажет на истинную лишь после того, как будут произнесены брачные клятвы, и теперь мне предстоит выбрать ту самую из множества более чем достойных особ.
Только ли достойных? не удержалась я. Насколько мне известно, иногда амулет выбирал незнатную девушку на роль правительницы, но всегда это оказывалась подходящая невеста. В зале во время бала присутствовали и горничные, вы их проверяли?
Принц еще раз повернулся к Малкольму, на этот раз смерив его недовольным взглядом.
Почему леди Даркрайс, которая посетила резиденцию во второй раз за несколько лет, известно больше, чем моему личном разведчику? спросил Его Высочество. Взгляд молодого Вейна полыхнул ненавистью, но лицо его осталось спокойным.
Это достоверная информация? уточнил он, впившись в меня глазами цвета жидкого золота.
Одна из горничных рассказала мне, что вместе с подругами пряталась за портьерой и наблюдала за знатными гостями. Имени ее я не знаю, но думаю, вы без труда отыщете их, примирительно улыбнулась я, демонстрируя, что знаю не так уж и много.
Вейн кивнул, в кабинете повисло гнетущее молчание. Принц внимательно меня рассматривал, а я не знала, куда деться от высочайшего внимания.
Вот только пусть не говорит, что мне придется оставить все свои дела и поселиться в резиденции до тех пор, пока подходящую невесту не отыщут! В истории случались ситуации, когда амулет активизировался в присутствии нескольких девиц, и тогда устраивались испытания. Их победительница почти всегда оказывалась настоящей «истинной» парой для Короля.
Видимо, беспокойство отразилось на моем лице, потому что принц снова тихо засмеялся.
Сожалею, но вам временно придется оставить карьеру в журналистике и участвовать в отборе. Замечу, что я был бы счастлив породниться с вашим отцом: я в самом деле считаю его и вашу очаровательную матушку героями нашего столетия, с легкой издевкой добавил он.
У меня руки похолодели и зачесалась вся голова. На колено упало длинное серое перо, ногти прошлись по ткани брюк, оставляя на них заметную царапину. Нет пожалуйста, хоть каторга только не корона!
При всем уважении, по-моему, корона бремя очень непростое, и давать его девице лишь за заслуги ее родителей было бы опрометчиво, мягко улыбнувшись, я попыталась отвести беду. Если мне придется остаться здесь на месяц, а то и больше, моей карьере в самой известной газете города придет конец, Донован точно выгонит меня! Если только
Ваша скромность и благоразумие делают вам честь, улыбка не сходила с лица принца и, похоже, ему нравилось меня поддразнивать. Есть ли у вас какие-нибудь просьбы или пожелания? На время отбора я намерен разместить каждую из потенциальных невест с максимальным комфортом.
Вот он, мой шанс!
Да, Ваше Высочество, просьба есть, я смутилась под слегка насмешливым взглядом, чего со мной давно уже не происходило, я бы хотела освещать все события, которые будут происходить на отборе, в газете, в которой работаю в «Столичном Вестнике». Разумеется, не из своих корыстных целей, тут же добавила я, заметив, как угрожающе сверкнули глаза Малкольма Вейна, наверняка вокруг отбора сразу же появится много сплетен, а я смогла бы стать голосом истины в этом болоте.
Немного подумав, принц кивнул.
В этом есть доля здравого смысла. Однако я вынужден предупредить, что все статьи, которые вы намерены опубликовать, будут проходить строгий контроль в моей канцелярии. Малкольм, ты лично этим займешься, принц смерил друга насмешливым взглядом и снова повернулся ко мне. Все официальные бумаги сегодня же будут направлены вашему редактору. Завтра за вами прибудет карета, на ней вы отправитесь в загородный дворец.Глава 3
Я вылетела из кабинета, напугав остальных девиц своим хмурым взглядом, и, отмахнувшись от настойчивых вопросов, устремилась к выходу из замка. Цензура! Подумать только цензура! Логичный шаг, конечно, но почему меня должен контролировать именно этот чурбан Малкольм?! Сам наверняка оборотень живой вызов старым традициям, но так злится, когда видит женщин, которые не хотят быть заживо закутанными в эти саваны, которые именуются платьями!
Когда я приблизилась к зданию, на верхних этажах которого Донован разместил журналистов, а на нижнем устроил цех с печатными станками, настроение заметно улучшилось. Я пролетела мимо рабочих, краем глаза заметив, что стопки свежих газет уже лежат на столах, но еще не вышли в продажу, бегом поднялась по скрипучей лестнице и распахнула дверь. Торжествующе оглядела коллег, которые, медленно потягивая кофе, обсуждали вчерашнее убийство, и редактора. Он скис, заметив мою торжествующую улыбку.
У меня сенсация! Его Высочество объявляет отбор невест! провозгласила я и прыснула от смеха, заметив в отражении окна, как воинственно топорщатся перья на моей голове. И в вашей газетенке работает официальный летописец этого священнодействия, то есть я! Весь следующий месяц веду прямые репортажи прямо из летней загородной резиденции.