Ребята, никуда не уходите, играйте на поляне! Громко воскликнула Сара. Дорогой, присмотри за ними.
Не успевший отдышаться Майкл со вздохом встал на ноги, стряхнул с бежевых шорт частички мха, земли и еловых иголок и пошел к детям. Сара сразу же начала раскладывать вещи из сумок. В первую очередь она достала красный плед, купленный специально для походов в лес, и расстелила на самом, как она считала, чистом месте. Затем выложила аптечку, воду и влажные салфетки. Сумку с палатками кинула в сторону.
Гоооооол!!! Прокричал Джесси, радуясь тому, что пробросил мяч между ног Майкла.
Кевин с психом побежал за мячом в надежде повторить успех брата, но наткнулся на большой камень, прятавшийся под зеленым лесным покрывалом, наступил на него, пошатнулся и упал. Майкл не успел даже отреагировать, как младший член семьи быстро встал на ноги и побежал дальше. Кевин взял в руки мяч, вернулся к отцу, положил мяч на землю и замахнулся. Майкл, смекнув, что от него требуется, раздвинул ноги пошире. Кевин ударил по мячу, который покатился ровно между ног Майкла, и на радостях закричал.
Неожиданно Сара, сидевшая на пледе и наблюдавшая за игрой своих мужчин, услышала позади себя какой-то звук. Она оглянулась. Звук был похож на какой-то шорох, напоминавший хруст веток. Сара прислушалась. Она ничего не слышала впереди себя, только сзади доносились звуки ударов по мячу. Сара посмотрела наверх. Не было ни малейшего ветерка, деревья не шевелились, никаких белок или птиц Сара не увидела.
Майкл! Подойди сюда.
Что такое, дорогая? Спросил подбежавший Майкл.
Там ничего нет? Сара указала пальцем в сторону едва видневшейся тропинки. Я что-то слышала.
Куда приводит извилистая тропинка, они не знали.
Я ничего не вижу. Майкл задумался. Да ветка какая-то, наверное. Не волнуйся, здесь зверей нет.
А если это не зверь? Сара насторожилась.
Майкл обернулся посмотреть, как там дети.
Ну, тогда мы позовем нашего гостя поиграть с нами в футбол. Майкл улыбнулся, встал и пошел к детям.
Сара, которую так и не покинуло чувство опасности, поправила воротник свитера и развернулась лицом к семье, спиной к таинственной тропинке.
После того, как Кевин устал бегать с мячом, он начал капризничать и выпрашивать папу поиграть во что-то другое. У Майкла, к счастью, был припасен новый вид развлечений. Он подбежал к Саре, которая выкладывала еду и напитки на плед, покопался в одной из сумок и достал пачку листов исписанной бумаги. Джесси и Кевин, стоя возле друг друга, внимательно наблюдали за ним. Майкл сел на корточки возле старого пня, который они обычно использовали для нарезки еды и семейных фотографий. Каждый поход на поляну заканчивался памятной фотографией. Джесси становился на пень, подняв руки вверх, а Майкл с Сарой по краям, обнимая сына. Когда их семья пополнилась Кевином, Майкл садил его себе на руку между собой и Джесси. Каждый год хорошая фотография получалась с первого раза все улыбались, только Кевин на фотографиях иногда смотрел в разные стороны.
Майкл положил стопку бумаг на пень и принялся мастерить бумажные самолетики. Пару лет назад он даже потратил час своего времени, чтобы узнать, как делать самолетики быстрыми и точными. Потратив не более пары минут, глава семейства сделал порядка десяти самолетов. Кевин был в восторге. Джесси побежал к отцу. Сара любовалась своими детьми.
Так, видите то дерево? Майкл указал на сосну, растущую в метре от тропинки. В том самом месте, где Сара что-то услышала. Кто больше раз попадет в него, тот и выиграл. Готовы?
Да! Прокричал Кевин.
Запускаем самолеты с этой точки. Майкл топнул пару раз ногой.
Очевидно, выиграл Джесси. Майкл победить не мог, так как понимал, что такое событие может спровоцировать серьезную детскую обиду. Кевин тоже победить не мог, так как он еще маленький. А Джесси поддаваться, как его отец, не стал, потому что он не настолько взрослый, чтобы идти на такие жертвы. Исход этого состязания был предрешен. Зато все набегались, навеселились и проголодались. Сара уже ждала все семейство за импровизированным обеденным столом, состоящих из сока, фруктов и сэндвичей.
После еды все семейство начало клонить в сон. Первым сдался Кевин. Его карие глазки довольно быстро спрятались под сонливой тяжестью век. Затем начал сдаваться Джесси. Майкл в срочном порядке принялся ставить палатки, но жена его остановила:
Может, все в одной ляжем? Полушепотом спросила Сара.
Почему? Они уже взрослые, ничего не случится.
Сара обдумывала слова Майкла.
Давай для твоего спокойствия вот как поступим. Обе палатки поставим рядом, нашу мы закрывать не будем, чтобы был виден вход в палатку детей, как тебе?
Да, хорошо, Сара слегка улыбнулась.
Ну вот видишь, потом Майкл наклонился к жене и прошептал на ухо, нам тоже иногда нужно уединяться. Знаешь, я давненько не получал свою заслуженную долю ласки.
Сара снова улыбнулась, но уже веселее.
Давай, иди уже.
Майкл справился за десять минут. Палатки стояли, пледы расстелены. Он сказал Джесси бежать в свою палатку, а Кевина отнесла Сара, напоследок нежно поцеловав ребенка в лоб. Пришло время и родителям отдохнуть. Сара улеглась на груди Майкла так, чтобы видеть вход в палатку детей.
Не волнуйся, дорогая, успокоил Майкл, заметивший волнение жены. Он плавно поглаживал ее длинные русые волосы.
Да я не волнуюсь Просто не по себе как-то.
Хм, давай тогда придем домой ииии Сделаю тебе массаж?
Ой, да ты как обычно забудешь.
Нет! Ты что. Я обещаю.
Ну смотри, тебя никто за язык не тянул, Сара засмеялась и нежно поцеловала Майкла.
Они еще немного мило поболтали, обсудили скорый поход Джесси в школу, посмеялись над тем, что у Кевина в детском саду появилась дама сердца, понежились и легли вздремнуть.
***
Внезапно до ушей Майкла донесся громкий шум, отчего он резко открыл глаза и приподнялся. Его глаза выглядели испуганными, будто он проснулся после самого страшного кошмара в его жизни. Сара тоже моментально подскочила и в испуге сжала ладонь мужа. Звук был похож на треск, сопровождающийся звонкими ударами. Будто человек, поедающий яблоко, дерется со своим оппонентом на деревянных палках.
Майкл!
Сара успела прокричать только одно слово. Треск усиливался, удары стали быстрее. Сара сразу же посмотрела в сторону палатки своих сыновей. Все было хорошо. Она была закрыта. Как вдруг, прямо перед ее глазами, палатка ее любимых детей начала прогибаться под тяжестью падающего дерева. Все случилось быстро, в одно мгновение. Затем громкий завершающий удар. Земля содрогнулась.
Сара с ужасающим криком подбежала к палатке детей. Майкл, еще пытавшийся осознать, что произошло, наконец, понял, что случилось что-то страшное и непоправимое. Он выбежал из палатки следом за женой и увидел, как Сара истерически пытается выдрать зеленую ткань под упавшим деревом. Она громко кричала. Голос напуганной матери эхом пролетел по Холдвудскому лесу. Майкл подбежал к ней, упал на колени, одной рукой схватился за сердце, другой помогал жене. Наконец, ткань поддалась. Под ней виднелись обездвиженные маленькие ножки в желтых кроссовках. Сара закричала еще громче и ужаснее. Следом за кроссовками они увидели яркие синие шорты. Туловище было прижато упавшим деревом, из-под которого вытекала бардовая жидкость. Майкл прерывисто дышал, сердце заболело еще сильнее. Возле одного тела лежало второе, укутанное теплым пледом. Маленькие ножки, туловище. Головы не было видно, ее также скрывало упавшее дерево. Шорты одного тела и воротник другого медленно впитывали кровь, превращаясь из яркой одежды в темный ужас, отражавшийся в опустошенных глазах Сары и Майкла. Сара продолжала кричать, Майкл продолжал сидеть на коленях. Его глаза смотрели прямо на тела своих мертвых детей, пытаясь осознать, что это не сон. Обездвиженные Джесси и Кевин это реальность. Кричащая и плачущая Сара реальность. Он поднялся на дрожащие ноги и принялся оттаскивать жену от мертвых детей. Но Сара не поддавалась. Она исцарапала все руки Майкла, но отходить от своих детей не собиралась. Она не могла поверить, что ее дети погибли. В ее сознании они все еще улыбались, держа свою маму за руку.
***
17 ноября 2012 г.
Господи, Майкл
Томми смотрел на своего собеседника ужасающими глазами. Майкл молча осушил свой стакан и в ответ посмотрел на Томми. В глазах одного ужас, в глазах другого злость. Билл периодически поглядывал на посетителей с другого конца барной стойки, неторопливо занимаясь своими барменскими делами.
Получается, Сара что-то заметила
Нет! Громко прокричал Майкл. Слушай Никого там не было. Нечего тут обсуждать.
Но ты же
Не было! Майкл схватился за голову. Просто упало дерево. Фантастическая случайность!
А что сказало следствие?
Что, что Что никаких следов не нашли. Изучили Все изучили.
Но есть ли вероятность, что кто-то мог
Томми, Томми Майкл зажмурился. Что кто-то помог ему упасть?
Томми кивнул. Обессиленный муж Сары, которая сейчас смиренно, как думал Майкл, лежала в клинике, наклонился к своему собеседнику.
Там никого не было. Следов не было. Никто никак не мог ничего сделать. Это было просто гнилое дерево, основание которого треснуло. И упало. Понимаешь? Майкл снова выпрямился. Все изучили, Том. Другого варианта быть не может.
Томми молчал.
Слушай, давай не будем это обсуждать больше, хорошо? Я не могу Не могу. Я пытался Сару убедить в том, что это огромная, безусловно огромная трагедия, Майкл вцепился руками в плечи Томми, но случайная. Как видишь, не получилось. Я не хочу пытаться убедить в этом и тебя. Да и, честно говоря, мне не за чем это делать. Мне все равно, во что ты веришь.
Майкл потянулся за бутылкой, но обнаружил, что на ее дне не было ни одной капельки.
Билл!
Бармен захромал в сторону гостей.
Давай, доставай еще бутылку. Майкл небрежно положил на стойку пустую бутылку так, что она упала, покатилась и чуть не свалилась на пол Томми успел среагировать.
Дорогие мои, возможно, Ответил Билл, возможно, я не совсем нормальный бармен, раз отказываю своим гостям, но именно это я и собираюсь сделать. Я думаю, на сегодня вам хватит.
Налей мне чертовой водки! Майкл агрессивно стукнул стаканом по столу. Из-под рукава его кофты выглянули длинные узкие шрамы. Остальные посетители бара замолчали и обратили свои взгляды на барную стойку.
Нет. Билл отрицательно помахал головой.
Майкл, думаю, нам стоит уйти Томми положил руку на плечо Майкла, но тот не реагировал. Он продолжал агрессивно смотреть на бармена. Билл уверенно стоял на своем.
Майкл. Повторил Томми.
Через несколько секунд Майкл гневно встал и направился к выходу.
Билл, давай я позже расплачусь.
Не волнуйся. Сочтемся.
Когда Томми было девять-десять лет, в один летний день отец Томми не на шутку разозлился на свою жену. Наверное, тот случай стал первым звоночком-предвестником зарождения ссор в их семье, приведшие к алкоголизму, а затем и к смерти. Это был первый день, когда мама ещё маленького Томми встала поперёк воли отца. Намечалась семейная поездка, правда, без Сары, которая тогда была уже слишком взрослой для таких мероприятий (на самом деле, с четырнадцати лет она всегда старалась оставаться дома, чтобы в тайне от родителей звать на ночь своих подруг). Но мать семейства намеревалась отложить поездку на следующие выходные из-за того, что бабушка Томми, добрая и милая Марта, захворала. Отец же не собирался откладывать мероприятие, ссылаясь на то, что они уже договорились о встрече со своими друзьями, но, на самом деле, он лишь хотел выбраться из дома, где, по его мнению, его перестали понимать. Долго спорить со своей женой он не стал развернулся и пошёл к выходу. Родители не кричали, но Томми всё равно почувствовал злость в их голосах. Он зарыдал.
Образ отца, проходящего сквозь дверной проём, глубоко врезался в память Томми, поэтому и сейчас, смотря на уходящего из бара Майкла, Томми невольно вспомнил своего отца. Конечно, Майкл не был на него похож, и это воспоминание вовсе не было душераздирательным воспоминанием его жизни. Нет. Всего лишь образ спины человека в дверном проёме.
Томми вышел следом за Майклом, но догонять его особо не собирался. Пусть проветрится, подумал Томми.
Проветриться Майклу действительно удалось, поэтому, придя к себе домой, он чувствовал себя уже лучше. Томми, конечно, тоже приложил свою руку к удовлетворительному состоянию Майкла весь путь до дома он молчал. Да и в доме не особо часто открывал рот слишком много тревожных мыслей заполняли его голову. Забрал свои вещи, да ушёл.
Переступив порог своего временного убежища, Томми скинул все вещи на пол. Схватил пыльную гитару, которая все три года хранилась на чердаке в доме Майкла, и сел на кровать. Попытался сдунуть пыль с инструмента, но у него не получилось пыль слишком плотно обволакивала гитару. Томми уже чуть ли не приложил большой палец правой руки к струне, но вдруг передумал и отложил гитару в сторону.
Что-то удерживало голову Томми в напряжении. И он даже понимал что.
Глава 4
После ночи, ещё беспокойнее предыдущей, Томми почувствовал себя разбитым. Разбитым физически и психологически. Тело ныло, плечо как обычно болело, голова не соображала. Сидя на маленькой одноместной кровати в дырявых трусах (Томми не хотел их надевать после освобождения из тюрьмы, но выбора у него особо не было), Томми пытался запустить свой головной механизм. Но как это сделать, он не имел ни малейшего представления. Обычно ему удавалось заставить двигаться шестерёнки с помощью душа и короткой разминки шеи. Но сейчас ему казалось, что до душа слишком далеко идти, а шея после вчерашней прогулки по холодной улице стала каменной. Поэтому он просто сидел.
А что если я виноват в их смерти?
Томми взглянул на настенные часы. 8:37. Часовая и минутная стрелки расположились таким образом, что, имея хорошее воображение, можно увидеть цифру семь. Но Томми увидел косу, с которой обычно изображали смерть на различных картинках или фильмах. Он усмехнулся. Но на самом деле ему было не до смеха в глубине его души смеялась только тревога, размахивая костлявыми руками ржавую длинную косу.
Стопка помятых старых тетрадок, лежащих на грязном полу, приковала взгляд Томми. Он опустился на одно колено, поднял верхнюю тетрадку. Открыл страницу, где-то посередине. 23 июля 2009 год Просмотрел глазами страничку и немного успокоился. Дыхание стало ровным. Но голова от неприятных мыслей так и не освободилась.
***
Томми стоял перед входом в полицейский участок, будто бы не понимая, что он здесь забыл. На самом деле, он всё прекрасно понимал Томми не мог справиться с навязчивыми мыслями в своей голове, поэтому решил поговорить с кем-то, кто может ему помочь, кто может рассказать, что случилось в тот день. Это был шериф Холдвуда Джон Канвальд.
В полицейском участке Томми проводил довольно много времени, большую часть которого он просиживал в простенькой камере (передержке, как называли её местные посетители). После несчастного случая на лесопилке Томми начал наведываться в полицейский участок ещё чаще (не по своей воле, разумеется). Как только случилось несчастье, Джон Канвальд подошёл к унывающему в камере полицейского участка Томми и произнёс: "Я тебя не особо уважаю, ты и сам это знаешь, но я пытаюсь всегда поступать правильно. Я знаю, что ты ни в чем не виноват, поэтому сделаем всё возможное, чтобы очистить твоё имя. А вдруг ты ещё и запомнишь мою помощь, и перестанешь дебоширить в моём городе".
Вспоминая былое, Томми невольно сморщился. Да, очистить имя не удалось, но шериф города сыграл свою роль именно так, как было выгодно Томми. На слушании по делу Джон Канвальд выступил в качестве свидетеля защиты и сказал, что своими глазами видел случившееся. Это был несчастный случай. Джон Канвальд не соврал. В тот день он действительно посещал лесопилку.