Доброе утро, мы пришли, как обещали, и в дверях сарая показались женские лица.
Это были Вера и Маша. Владимир от их появления слегка опешил.
Они поставили какие-то пакеты на стол, тут же начали в сарае наводить порядок, что-то мыть, что-то убирать. Затем сбегали к Марье Ивановне, заняли у неё кипятка, и скоро втроём начали пить чай, есть варёные яйца, макая их прямо в соль, и весело болтать о житейских делах.
Галька со своим сыном уехали сегодня в Москву тёща заболела, рассказывала, почему-то очень весело, Маша, вот и отдохнули, а собирались на даче пожить два месяца
Это какая Галька, которая на Красной улице живёт?
А то ты, Вер, не знаешь, неделю назад за почтой вместе ходили
А, эта такая вся манерная и «воспитанная». Это, Соня, не трогай, Это, Соня, не бери. это, Соня, не ешь, помыть надо! Так она воспитывает свою дочку, а зачем такой контроль, если дача, природа какая
Ну, как ты, Володя? не сбавляя темпа разговора, продолжала Вера, как бы вдруг вспомнив о больном. Как твоя нога?
Да крутит и ноет
Мы тебе сейчас перевязку сделаем, если крутит! продолжала говорить с напором Вера, видимо, крепкий чай начал действовать на неё. Мы вот тут бинты принесли, йод, перекись водорода, чего тебе переться в пионерлагерь?.. Километр туда, километр обратно, это не будет полезно тебе и твоей ноге
Да мне бы из лагеря в Москву позвонить надо, узнать, почему мои ребята не едут. Обещали в среду
Ребята обещали, Давай сюда ногу, потерпи! Наверное, кровь прилипла к бинтам. Я сейчас перекисью водорода её отмою, вот так, молодец Тебе хотя бы два дня отлежаться надо, а там, глядишь, и ребята твои подъедут.
А кто работать будет, кто план будет выполнять? Уже три дня не работаю, и бойцов моих нет.
Так, держи ногу! Ну, что, сказала Вера, рана подсыхает
А что так крутит?
Крутитне крутит сам, что ли, не видишь рана подсохла, нагноения нет. Давай буду тебя бинтовать, хватит рассматривать укус, всё в порядке!
И Вера энергично стала перевязывать ногу нашему герою, и прядь её волос время от времени касалась ноги Владимира. Ему вдруг стало так хорошо, так замечательно.
Две очаровательные женщины так заботливо ухаживают за ним, так беспокоятся о нём. Кормят его, поют его вкусным чаем с вареньем, о чём ещё можно мечтать ему в его положенье!
«Жизнь всё-таки классная штука» Владимир с умиленьем смотрел, как Вера бинтует его ногу. «А где-то там Дарья, а до неё идти и идти, а вот рядом классная женщина, её руки такие нежные и она такая желанная, ну и пусть, что старше меня, какое это имеет значение! Я её уже хочу».
И Владимир своей рукой нежно погладил круглое плечо Веры.
Ты чего? встрепенулась женщина и внимательно посмотрела на нашего героя. Больно? Или уже поправляешься, и шалить начинаешь? Так ты того, лежи смирно и помни, что я женщина замужняя и разные там «шуры-муры» это не ко мне вон к Машке приставай, она у нас разведённая ха-ха-ха!
Машино лицо сразу вспыхнуло огнём, женщина тяжело задышала.
Ну, знаешь, Вера, за себя отвечай, а на меня переводить стрелки нечего!..
Хорошо, хорошо, девушки, вмешался Володя, давайте не будем спорить! Вы такие замечательные, такие удивительные, восхитительные, спасли меня от голодной смерти и от тяжёлой травмы. И я предлагаю сегодня вечером пойти в лес. (Владимир ещё не придумал, зачем идти в лес.) Пойти в лес и сделать до неба костёр
Лучше лежи, придумщик ты наш, мягко сказала Вера, заканчивая бинтовать ногу.
Тебе что врачиха сказала? подхватила разговор Маша. Целую неделю из дома не выходить, водку не пить и с девками не гулять, а ты ночью в лес костёр до небес! Всё, лежи, отдыхай, мы к тебе завтра с утра придём.
И они ушли.
Владимир остался один, и у него сразу испортилось настроение. «Куда пошли, зачем пошли, ах да, у них дети, старики, их тоже надо кормить. А Верка, всё-таки хороша, такая приятная, такие округлые плечики, и сиси, такие округлые из-под сарафана выглядывали, когда она наклонилась ко мне Да, с ней загулять было бы здорово! Да и Машка тоже ничего, такие у неё колени привлекательные, правда, всё время комплексуется и краснеет. Эх, до чего же хороши девки на Руси! Я теперь понимаю татар, которые при своих набегах на наши земли в средние века наших девок так ценили. Что у татар есть? Чёрные, волосатые, коротконогие бабы. Ну, конечно, бывают и у них красотки с горящими, как уголь, глазами. Но их мало, единицы, а наши, ух, мурашки по коже! А что это я так распылился?.. Да, а как не распылиться, если с женой любовью последний раз занимался месяца три назад. Она всё не надо, не надо, выкидыш может быть».
Владимир повернулся на бок и задремал, и приснилось ему, что у него гарем, и что он шейх где-то на востоке. Девушки, женщины, одна краше другой, принимают ванну в огромном бассейне, а он, Владимир, шейх, сидит в кресле, его опахалом обмахивает евнух, и он наблюдает купание своих жён.
«Какую бы мне из них выбрать сегодня на ночь? А что значит какую?. Они все мои. Хочу вон ту полнотелую блондинку, или нет, вон ту, рыжую, грудастую, как она весело плещется! А вон, тоже блондинка с удивительно роскошными ногами, а её попа, умереть можно от её попы! А что если сразу трёх»
«А не много ли тебе будет?» спросил его потусторонний голос.
«Много! Разве это много? Я где-то читал, что один шейх имел две тысячи жён и две тысячи наложниц. Вот это гарем, вот это шейх! И он всех своих женщин привозил в Лондон, шёл с ними на улицу Пикадилли Стрит и там каждой, понимаете, каждой покупал драгоценности, а потом ночью занимался с ними любовью»
«Сразу с четырьмя тысячами?» спросил голос.
«Зачем с четырьмя?.. Брал в первую ночь девушек сорок»
«И что, всех их удовлетворял?» опять спросил голос.
«Да, а что тут такого? Реально удовлетворял всех, используя Тантрическую любовь».
«Это что за метод?» опять вмешался голос.
«Очень простой, правда, тренироваться надо! Занимаешься с женщиной любовью, и когда чувствуешь, что твои золотые нити вот-вот должны полететь во врата Счастья и покинуть тебя, в это время видишь, что твоя девушка испытывает оргазм (улетает на белых крыльях любви на Нефритовую башню), то эти нити далеко не отпускаешь, а возвращаешь обратно в свой организм. После такого сексуального сеанса твоя женщина удовлетворена, ты удовлетворён также, но стал ещё крепче и моложе, и через пять минут можешь продолжить заниматься любовью либо с той же женщиной, либо с другой. И опять через этот приём удовлетворяешь её. И так всю ночь. Десять, двадцать, тридцать, сорок, пятьдесят, сколько надо, хоть сто!!! И понятно, что четыре тысячи женщин это не предел. Но денег на содержание гарема надо иметь много! Очень много!!!»
«Покажешь, как это надо делать?» опять спросил Владимира потусторонний голос.
«Да покажу, только не сегодня!» почему-то с трудом ответил Владимир и проснулся.
Солнце уже садилось, какие-то птички весело прыгали рядом с сараем.
Владимир сел на край кровати и почувствовал, что его трусы влажные.
«Так, пора загулять, только вот с кем? С Верой, Машей?.. Может, Дарьей или с докторшей?.. Тоже, между прочим, привлекательная женщина А надо со всеми загулять одновременно, как во сне мне приснилось!»
И Владимир начал представлять, как он в окружении четырёх дам идёт в густой лес, и как там всю ночь он удовлетворяет этих дам.
«Надо начинать с Машки, начал он мечтать, чтобы быстро не кончить, а потом докторшу на мягком мху, затем Веру, и в конце Дарью, как самую молодую и самую сладкую, и здесь можно даже кончить.
Тьфу ты! Что это со мной делается!..
Вот что значит три месяца воздержания!
А потом те же бабы будут судачить, мол, жена беременна, а он ночью, в лесу, подло оттрахал нас и бросил одних в темноте, и это называется порядочный мужчина?! Как она с ним живёт?
Ведь он сексуальный террорист, ему лечиться надо! Представляете, четверых красивых женщин в тёмном лесу, и не по одному разу, а помногу раз, как какой-то шейх, мы еле домой вернулись, а ему хоть бы что!
Это что же делается, это куда смотрит милиция и общественность!
И этот человек хочет стать членом Коммунистической Партии Советского Союза! Он и так Член, член, член» какая-то женщина взвизгнула рядом, и кругом загалдели, затопали ногами люди
Владимир нашёл себя опять лежащим на кровати, и сумерки начали накрывать озеро, поле, деревню, сарай.
«Опять заснул и опять какая-то чертовщина приснилась! Хватит фигнёй заниматься, завтра с утра пойду на работу, вроде чувствую себя лучше!»
Но, тут же другая мысль вошла в голову Владимира:
«А как же девушки?..
Они обещали завтра к тебе с утра зайти. Девушки зайти.
Сначала работа, потом девушки, а то я наработаю здесь. Вон уже шесть дней прошло, как приехал, а сделал всего две кучки»
И Владимир достал вторую бутылку водки, налил в стакан огненной воды и с отвращением выпил. Почему с отвращением? Да потому что пить ему не хотелось. Ситуация, как он её понимал, вокруг него не улучшалась, а наоборот, только ухудшалась.
Утром следующего дня Владимир проснулся рано.
Умылся, осмотрел свою ногу, вроде всё в порядке не ноет и не болит. Съел оставленное девушками яйцо, попил чаю, взял топор и пошёл в лес.
Погода была великолепная. Невысокое солнце мягко освещало озеро, поле, дорогу, по которой бодро шагал Владимир, напевая песню Высоцкого: «А нам не свернуть, не повернуть, мы выбираем сложный путь, опасный как военная тропа».
Но, зайдя в лес, его энтузиазм как-то улетучился.
Найдя место, где он занимался «санитарной чисткой», Владимир почувствовал, как всё вокруг изменилось, как будто он был здесь не три дня назад, а месяц тому. То ли от раннего утра, то ли от того, что он в лес вошёл в другом месте, то ли от того, что потерял кураж и сноровку в работе первых дней. И ещё ему показалось, что за ним кто-то наблюдает. Он передёрнул нервно плечами, дал себе команду «Работаем!» и размахнулся топором, чтобы срубить небольшую засохшую осину, как тут же топор отскочил от дерева и тупо ударил остриём в больную ногу нашего героя, ниже колена, в кость.
А-а-а-а! завопил Владимир на весь лес, прыгая на одной ноге, у-а-а-а, твою мать, как больно, а-а-а!..
Он бросил с отвращением топор и трясущимися руками начал снимать свои штаны, предполагая (не скрывая своего ужаса, что увидит отрубленную ногу), что покусанной собакой ноги больше нет.
К его удивлению, на ноге была небольшая рана с маленькой каплей крови и огромный расползающийся синяк.
Владимир тяжело вздохнул, поправил одежду, присел на несколько минут на старую кучу, опять тяжело вздохнул, подобрал топор и, сильно хромая, поплёлся в деревню. Теперь его ничего не радовало ни ласковое утреннее солнце, ни поле с колосившейся рожью и пробивающимися кое-где сквозь неё васильками, ни приветливое озеро с золотой песочной отмелью.
Боль в ноге заслонила всё великолепие окружающей природы.
Владимир ввалился в сарай и тут же дрожащей рукой налил себе чуть ли не полный стакан водки. Потом опять посмотрел на рану (нога сделалась вся синяя до колена и распухла), вылил немного водки на рану. Оставшуюся водку разом маханул и со стоном повалился на кровать.
«Что же это такое?!
Сплошное невезение! Идут удары в левую ногу, как же я работать теперь буду, а вдруг гангрена, надо бы в медсанчасть пойти, да я в таком состоянии до неё не дойду!.. размышлял закосевший герой. Как в нашем колхозе беда за бедой купили двух быков и оба с пиом, Вот эти дурацкие стишки про меня, точно про меня!»
Здравствуйте, Владимир! на пороге сарая появились Вера и Маша.
Они весело, шумно вошли в сарай с какими-то пакетами и сумками.
Мы тебе тут немного поесть принесли, если ты не возражаешь! и Маша принялась вытаскивать из сумки банки с вареньем, с компотом, с повидлом. Вот, ешь, поправляйся!
А Вера тем временем достала варёные яички, сыр, домашнее сало.
Ну, как ты, как нога, заживает?
Какой, к черту, заживает, выдавил из себя Владимир.
Здесь девушки внимательно посмотрели на молодого «помощника лесничего» и заметили, что он не трезв.
Вроде у тебя рана лучше стала, затягивалась.
А сегодня, перебил Веру Владимир, хуже! Вон, посмотрите, что делается, кажется, гангрена пошла!
И Владимир нагло снял при дамах свои штаны (это потому, что маханул стакан водки, так бы он в жизни этого не сделал) и показал свою левую ногу.
Маша и Вера тревожно осмотрели ногу.
Но, это совсем не укус собаки, это у тебя новая травма, когда ты её успел получить?
Когда, когда , когда на работу ходил, вот когда, ха-ха-ха-ха! захихикал наш пьяный герой.
Женщины переглянулись, и Вера подозрительно спросила:
Ночью, что ли, в лес ходил и пьяным в овраг упал, так, что ли?
А я не помню, то ли ночью в лес ходил, дрова рубил, то ли по бабам ходил и ногу повредил, ха-ха-ха! продолжал ёрничать Владимир, его всё больше развозило от выпитого алкоголя.
Ну, хватит дурачиться, у тебя действительно сильный ушиб, и надо тебя показать врачу. Сейчас мы перевяжем тебе ногу, а потом подумаем, что с тобой дальше делать.
И Маша с Верой, в четыре руки, быстро перебинтовали травмы Владимира.
Потом они кормили его яйцами и бутербродами с сыром и поили чаем.
Во время чаепития Вера медленно сказала:
Мы вот что сделаем мы сейчас сходим с Машей в пионерлагерь и пригласим докторшу, чтобы она тебя посмотрела, а то ты туда сейчас, наверное, не дойдёшь.
Правильно, Вер, быстро сходим, чего нам стоит. А всё-таки, Вов, как повредил ногу-то?
Как, как, шёл, споткнулся, упал закрытый перелом, ха-ха-ха!
Дурак ты всё-таки, Вовка, беззлобно сказала Вера, допивая свой чай, тебя две взрослые женщины по-человечески спрашивают, что случилось?
А я вам по-человечески и объясняю, что просто рубанул по ноге топором, вот и получился такой эффект, ха-ха-ха!
Пойдём, Маша, пусть Вовка тут один полежит и один посмеётся.
И женщины встали со стульев.
Куда вы? Стойте! Я без вас пропаду! Я без вас уже жить не могу, я вам всё честно расскажу, только не уходите!
И Владимир нежно схватил Веру за её полную ногу.
Ну, тогда рассказывай, остановилась женщина и мягко отстранила руки Владимира от себя.
А что рассказывать, я уже всё рассказал! Было раннее утро, мне не спалось, я встал, настроение хорошее, решил поработать, пошёл в лес.
Погода замечательная.
Солнце, птички, стрекозы, бабочки летают.
Кругом жизнь.
А как дышится, как дышится, воздух будто мёд!
Дошёл с песнями до леса, достал топор из-за ремня, наточил, и давай остервенело рубить сухие гнилые деревья. Налево, направо машу топором, и сучья, и ветки летят веером Ха-ха-ха-ха!
Нет, Вер, пойдём, он всё-таки чокнутый!
Стойте, стойте! Я же вам не дорассказал, что дальше было!
И что было дальше? строго спросила Вера, хотя её глаза смеялись.
А дальше, слышу по лесной дороге урчание машины, я притаился, спрятался за деревьями. Смотрю «Волга» едет, представляете, в глухом лесу «Волга»!.. А там, вижу, девушки сидят и мрачный мужик за рулём. Вдруг машина останавливается, девчонки оттуда выскакивают, и мрачный мужик их заводит в лес, недалеко от того места, где я спрятался. А дальше, дальше, ух, мужик снимает штаны, достаёт свой огромный член, хватает ближайшую к себе девку и давай её раком пялить.
Она вся извивается в его руках, трепещет, а остальные тёлки окружили и смотрят, а он им в это время инструкцию даёт: «Вот, так надо, вот, так, учитесь, пока я жив»
А дальше что произошло? шёпотом спросила Маша, глядя на Владимира своими широко открытыми глазами.
А дальше одна девчонка покинула круг, видимо, по нужде, и заскочила за дерево, где я притаился, и когда меня увидела, как заорёт благим матом на весь лес. Мол, «сука, он нас увидел!..»
Ну, мужик сразу бросил девку тягать, кинулся к нам, увидел меня, и без лишних слов, моим же топором мне по ноге дал, аж искры у меня из глаз, и велел никому не говорить, что я видел, а то зарежет. Так и сказал, «проболтаешься зарежу!» А я вот вам рассказал, видимо, мне осталось жить недолго, закончил своё повествование Владимир.