И где моя жена? спросил Агафонова, выходя, наконец, из лифта.
Внизу ждала охрана и тронулась следом за мной, когда я подошел к черному внедорожнику и сел внутрь.
Ваша жена, кстати, жива и здорова. В отличие от вас, она помнит, что у нее есть муж, сказал Агафонов, И, кстати, я только сегодня узнал, что она подала на развод.
Ну ладно, отвалим ей немного, сделай все быстро, согласился я, выдыхая с облегчением. Ладно, не успел растрезвонить о свадьбе журналистам, вот была бы потеха. Двоеженец, звучит, однако.
Я за этим и позвонил, сказала Агафонов, Там не все так просто. Ваша жена подала иск в суд о разделе имущества.
Она ничего не получит, тут же отрезал я, уже предвкушая, как снова оставлю Риту ни с чем. Надо же, дождалась, когда я налажу бизнес, который начнет приносить прибыль и решила таким способом добиться своего? Ну, уж нет, ничего не получится.
Получит, ответил вдруг Агафонов.
Что ты несешь? поморщился я, наблюдая, как водитель плавно выруливает в потоке машин. Впереди ехала машина охраны, чуть расчищая дорогу.
Теплый августовский вечер накрыл Москву, и если бы не климат контроль в машине, пришлось бы дышать этим смогом расплавленного на дневной жаре асфальта и запаха бензина. Уже месяц Москва просто плавилась от жары. Кондиционеры в офисе не справлялись, постоянно выходили из строя. Каждый день по этажам сновали люди из курирующей фирмы, заправляя и возрождая то один кондиционер, то другой. Еще месяц такой жары и, кажется, начнет плавиться само здание из стекла и бетона.
Ослабил галстук на шее, снял его, положив рядом с собой на кожаное сидение, расстегнул пару пуговиц на темно-вишневой рубашке. Стало чуть лучше, прохладнее.
Так почему я должен ей отдать, что она просит?
Ты отдашь ей Артем все свое состояние, вдруг сказал Сергей и я замер, перестав закатывать рукава рубашки.
Что?! спросил его удивленно.
Твоя жена, подала на тебя в суд: по условиям вашего брачного договора в случае измены. Ты лишаешься всего, что получил, когда женился на Маргарите Владимировне и суд примет решение против тебя, Артем. Ты открыто живешь уже почти год с Мариной Аркадьевной, что подтверждено документами. Суд отдаст твоей жене все, что ты заработал на состоянии ее отца за все эти годы. В том числе половину твоего состояния, которое у тебя уже было до свадьбы.
А это еще почему? возмутился я, То, что было у меня до свадьбы останется моим.
Нет, часть уйдет твоей дочери.
Кому? Ты бредишь, Сергей?!
Нет, у тебя есть дочь Смирнова Дарья Артемовна.
*** только и смог ответить я, отбрасывая на сиденье телефон, Какая на хрен дочь?! заорал, врезаясь кулаком в переднее сидение.
Глава 13. Начались цветочки
Марина ждала меня дома, сидя перед телевизором и дуя обиженно губы. Снял пальто, прошел в гостиную и сел рядом с ней на диван. Зацепил равнодушным взглядом великолепную фигуру, почти белые волосы, уложенные в художественном беспорядке, домашнее платье, больше похожее на вечернее.
Обиделась? спросил ее, глядя, как она делает глоток из высокого бокала. Начала ужин без меня и как всегда с шампанского.
Нет, ответила Марина и посмотрела на меня, Артем, так не пойдет.
Что конкретно тебе не нравится? устало спросил я, встал, чтобы снять пиджак и повесить в шкаф. Снова сел на диван, закатывая рукава рубашки и снимая часы.
Ты постоянно приходишь поздно, я сижу и жду тут целыми днями одна, запела свою песню Маринка.
Я работаю, ответил устало, снова встал. Прошел к бару и налил себе коньяк в пузатый бокал. Сделал щедрый глоток обжигающего напитка, чувствуя, как тепло поползло по телу.
Это намек на то, что я ничего не делаю? тут же взвилась Марина.
И это тоже, подтвердил я, Если бы ты была занята в салоне, который тебе подарил твой отец, пришлось бы не скучать одной дома. Я понимаю, если бы ты готовила, но у нас даже еда из ресторана.
Артем, ты сейчас серьезно? опешила Марина, Ты сделал мне предложение и выгоняешь на работу?!
А как одно мешает другому? удивился я, У нас пока нет детей, которых ты могла бы водить в школу, на секции или куда там их водят. И вообще, мне с тобой нужно поговорить.
Я не хочу с тобой говорить в таком тоне, тут же завелась невеста, И я не хочу работать. Мой салон хорошо справляется без моего присутствия, там хорошая управляющая. Ты должен обеспечивать семью, а не заставлять меня работать.
Мне все равно, чем ты занимаешься целыми днями, вот только не нужно втягивать меня сюда. Я работаю, и у меня нет времени скрашивать твой досуг. Со свадьбой придется подождать. Думаю пару месяцев и я все улажу.
Это еще почему?
Я женат. Оказывается, хмыкнул я, ожидая бурю, и она не замедлила разразиться.
Марина бегала по гостиной, заламывая руки, высказала мне какой я хороший и как ее предал. Кричала так, что звон в ушах стоял. Я лишь морщился, пока выслушивал ее.
Ты хотя бы понимаешь, что сделает мой отец? возмущалась Марина, Он тебя в порошок сотрет!
Ого, какие угрозы, усмехнулся я, Встаньте в очередь.
Почему ты не сказал раньше? остановилась Маринка посреди гостиной, Я бы поняла, ждала.
Я просто забыл, пожал плечами, удивляясь самому себе. Как я вообще мог забыть такое? И еще, у меня есть дочь.
Что?!
Да, у нас с женой была всего одна брачная ночь и так получилось.
Я не собираюсь воспитывать чужих детей! перешла на ультразвук Марина.
Дочь живет с матерью, тебе не придется с ней даже видеться, попытался я успокоить невесту.
Так вот, Артем, я ухожу, Марина направилась в спальню, по пути вытаскивая из шкафа в прихожей свой необъятного размера чемодан.
Марин, ну хватит, пошел за ней, И что такого, что у меня есть ребенок?
Нет, Артем. Я хотела построить с тобой нашу жизнь, только нашу и не собираюсь делить тебя ни с кем, тем более с бывшей женой и дочерью. Извини, но мне такие отношения и такой брак не нужны.
Маринка принялась складывать вещи в чемодан, кидая как попало и, выгребая их из шкафа в спальне.
Это временно. Я получу развод, и все будет как прежде, Марина. Придется, конечно, немного отстегнуть бывшей жене, но это копейки.
Я все сказала, Артем. Зря я вообще начала с тобой встречаться. Мне нужен другой человек, который будет ценить меня как жену и мать его детей. Я не собираюсь сидеть целыми днями, ожидая пока он наработается или навестит своего ребенка от другой женщины по выходным. Мне не нужен мужчина с бывшей женой и дочерью.
Ты сейчас серьезно? встал у двери в спальню, прислонившись к косяку плечом.
Смотрел, как она лихорадочно собирает вещи и сгребает с комода свою косметику с украшениями. Две недели, как переехала ко мне, а вся комната уже просто завалена ее вещами. Внезапно стало все равно, уйдет Марина или останется. Если признаться, почувствовал неожиданно облегчение, честно говоря, стали надоедать ее капризы и обиды. Поймал себя на мысли, что так даже лучше. Только сейчас понял, что Марина мне не подходила. Я даже не особо рассматривал женитьбу на ней, стали встречаться, зацепила да: красивая, ухоженная, не глупая. Ну и конечно, статус дочери очень богатого человека тоже сыграл свою роль. Но сейчас смотрю и понимаю, не любил и горевать не буду, когда уйдет.
Тебя отвезти? предлагаю ей, чем вызываю еще большее негодование.
Справлюсь сама, огрызается Марина, За мной приедет наш водитель.
Хорошо, извини, что так получилось, пытаюсь расстаться хотя бы не врагами.
Твое извинение засунь себе, сам знаешь куда, Артем. А я это так не оставлю. Ты опозорил меня перед моими знакомыми, а когда узнает папа, то тебе придется не сладко. Ты скрывал от меня, что женат, скрывал про дочь, такое просто так не прощают, Артем. Папа отзовет все контракты с вашим холдингом.
Невозможно, в договорах нет причины на отзыв, твоему отцу придется оплатить нам большую неустойку.
Пусть, зато твоя репутация, как бизнесмена, упадет так, что заденет всю твою компанию, Марина схватила чемодан и потащила в прихожую, Катись ты со своими женами и детьми! выкрикнула она и хлопнула входной дверью так, что думал, слетит с петель. Приехали, называется.
Глава 14. Греция, Пелопоннес, за месяц до отъезда в Москву
Поселок Аркуди на полуострове Пелопоннес плавился от полуденной жары. Наступило время сиесты. Старинные улочки с дорогой, вымощенной камнем, накаленным под лучами солнца, были почти пусты. В воздухе одуряюще пахло эвкалиптом и можжевельником, стрекотали вовсю цикады, которые здесь почти не умолкали. Окна белых и голубых домов в один и два этажа были прикрыты ставнями, что спасало от жары. По улице бродили туристы, пережидая жару в уютных магазинчиках с сувенирами, интересными товарами и всевозможными курортными редкостями.
В кафе на террасах было пусто, даже обедать не было желающих в такой зной. Все ждали вечера, когда с моря, наконец, потянет свежим бризом, на террасах зажгутся огни и потянется ароматный запах жареных мясных блюд, специй и рыбы. Тогда город оживет, откуда-то появится куча людей, отдыхающих. На улочках и в магазинах будет невозможно протолкнуться. Люди приехали отдыхать, и сейчас к концу сезона наплыв туристов не ослабел, а кажется, стал даже больше, чем в самый пик.
Больших отелей в поселке не было, да и самих домов можно насчитать не больше восьмидесяти. Но поселок славился именно своей уединенностью, возможность отдохнуть на великолепном побережье Ионического моря и отведать великолепную кухню. Всегда свежие морепродукты: устрицы, крабы, креветки. Их привозили ранним утром рыбаки и сдавали в местные таверны, которых здесь было много для небольшого поселка, чуть больше десяти, плюс пара ресторанов на берегу.
Если подняться чуть левее вдоль берега, то можно увидеть небольшую виллу, которая спряталась за высокими эвкалиптами. Вилла была небольшая, но красивая. Белоснежное здание в два этажа, своим фасадом выходило окнами на скалистый берег. Огороженная территория, высокий забор, за которым ничего не было видно. Здесь я чувствовала себя в безопасности и подальше от любопытных глаз. Да и кто бы мог подумать, что мы с дочкой живем в таком прекрасном месте, как маленький поселок на огромном полуострове.
Мама, Дашка вбежала на кухню, стягивая на груди полотенце, в которое ее завернула ее няня. Ноги босые, с волос капает вода, загорелые плечики в каплях воды, Я хочу есть.
Даша, сколько раз говорила, после бассейна в душ, а потом сушить волосы? упрекнула дочь, отставляя большую миску с греческим салатом в сторону. Овощи я нарезала, осталось только заправить оливковым маслом и положить саганаки (сыр).
Мама, сморщила смешно носик дочка и я улыбнулась.
Дашка в этот момент была такая интересная и откуда у нее эта мимика, я так не делала.
Пойдем, высушим волосы, смотри, какая лужа с тебя натекла, указала ей на плиточный пол и повела дочь в свою комнату, чтобы просушить волосы феном.
Там быстро сполоснула дочку под душем и принялась сушить длинные волосы. Дашка вертелась, сидя на стульчике, вот егоза и минуты усидеть не может. Волосы длинные, светло-русые, некоторые пряди выгорели на солнце почти до белизны. Загар у дочери почти как молочный шоколад, она целыми днями пропадала на улице или у моря с няней, где у нас была своя беседка.
Мама, смотри, какую я нашла ракушку, протянула Дашка мне перламутровую раковину с рыжими полосками. Она каждый день притаскивала в дом эти ракушки целыми горстями. Няня и горничная незаметно уносили эти запасы обратно во время уборки, но кучки на столе и тумбочке у Дашкиной кровати пополнялись с завидной регулярность. Причем дочка даже не замечала, что периодически кучки уменьшаются.
Красивая, но мне кажется, у тебя там уже мешок похожих. улыбнулась я. Расчесала и заплетала две толстых косы закрепив резиночками с бабочками.
Нет, это самая красивая, не согласилась Дашка.
Конечно, вчера тоже красивая была.
Вчера была с коричневыми и серыми полосками, а эта с рыжими, эх, мама, укоризненно отчитала меня дочь.
Ладно, пойдем обедать. Мне кажется сегодня очень жарко, вздохнула я, спускаясь в большую прохладную столовую.
Ставни на окнах были прикрыты, тихо шумел кондиционер, который я выключила, чтобы не продуло дочь. Мне очень нравилась наша вилла. Она каким-то чудом уцелела после того, как все имущество моего отца забрали в счет долгов холдинга перед акционерами. Здесь я родила, здесь и жила уже почти шесть лет. Близость к морю, уединение и спокойствие, то, что мне было тогда нужно. Море успокаивало, порой конечно вызывало тревогу в сезон штормов, когда волны подступали почти к нашему порогу, но все это забывалось весной и летом. Распускались цветы, море становилось лазурным и такой красоты, что захватывало дух.
Сама вилла была небольшая с белеными стенами и плетеной мебелью. Коврики ручной работы, легкие белые шторы на окнах, средиземноморский стиль: просто и богато. Да, папа обставлял виллу по своему вкусу, здесь даже картины на стенах были подлинники каких-то знаменитых художников.
Я прошла в кухню и достала из холодильника лимонад, который сделала из апельсинов, добавив туда лайм для кислинки. Греческий салат заправила и выложила на блюдо тушенную в пряностях рыбу. Дашка будет недовольна, она не очень любит рыбу, но ест, правда при этом ворчит, когда я пытаюсь убедить ее о пользе такой еды. Она обожает креветки, может, есть их целыми днями, если бы ей дали такую возможность.
Мама, а мы вечером пойдем гулять? спросила дочка, когда я выложила на тарелку ее порцию.
Посмотрим по погоде, к вечеру обещали грозу, дочка принялась есть, пытаясь не притрагиваться к рыбе, Чтобы съела все, иначе мороженного не будет, тут же напомнила я, и Дашка со вздохом ковырнула рыбу.
Противная рыба, сморщилась она.
Она вкусная, просто так пахнет, не согласилась я. Скумбрия и правда имела острый запах, когда ее жарили. Дашка еще ела камбалу и форель, но сегодня рыбаки принесли замечательную скумбрию и я конечно взяла ее. Сама я рыбу очень любила в любых вариантах приготовления.
Мне не нравится.
Зато полезно. Ты растешь, тебе обязательно нужно ее есть.
Мама, заныла дочь, а я улыбнулась, рассматривая недовольную мордочку.
Не знаю, чтобы я делала без нее. Когда узнала о беременности в тот период, мне не то, что ребенка не хотелось, мне жить-то было тошно. Потом жесткий токсикоз, я и так сильно похудела после всего, что случилось, а тут меня выворачивало буквально от всего. Не тошнило только тогда, когда я сидела у моря, вдыхая соленый запах и купаясь в теплой воде. Море меня практически спасло, может, поэтому Дашка почти не вылезает оттуда.
Роды прошли на удивление легко, и впервые взяв в руки свою дочку, мою крошку, я стала совсем другим человеком. Держала эту хрупкую маленькую куколку в руках и рыдала на всю палату. Только сейчас поняла, как ее люблю и забыла от кого она, забыла что было, пока носила ее. Главное это моя доченька, она и есть вот этот загорелый чертенок, в которого Дашка превратилась. Смотрю на нее, а сердце расцветает счастьем, моя, единственная, дорогая, конечно особенная, конечно не как все дети. Озорная, веселая, порой капризная, ни капли не сидящая на месте, но я так ее люблю, что порой пугаюсь этого чувства. Оно такое сильное, что я готова убить за нее, если будет нужно, и если ее попытаются у меня отобрать.
Глава 15. Аркуди
Около дома остановился белый кабриолет с откидным верхом, и я вышла к воротам, убирая в сторону небольшую корзинку с черным виноградом. Его лианы уже свисали чуть ли не до земли под тяжестью матово-черных гроздей. Виноград здесь был крупный, сладкий, я делала из него компот, джем, варенье, но все равно оставалось слишком много и тогда наш сторож, местный грек, забирал себе, увозил на деревянной тачке, возвращая обратно в виде прекрасного вина. Цвет этого божественного напитка был как рубин, насыщенный, яркий, а вкус Я такого вина не пила никогда, даже из самых дорогих в свое время. Вкус летнего августовского солнца, морской свежести, сразу напоминал мне только об этом месте и вилле.