А чего ты боишься? Скажи мне.
Красивый всё-таки голос, правильный. Почему-то он проникал глубоко, воздействовал на спящие до того рецепторы в Лике будто просыпался кто-то до того дремлющий. Внутренние глаза, ясность. И неуместное доверие.
Того, что всё останется, как есть. Залипнуть
В этом дерьме, в чувстве мести. В бессмысленности, барахтанья в которой ни к чему не приведут. Ответила честно, сама от себя не ожидала. Хотя чего бояться? Её ответ такой же «ни о чём», как до того его. Все опасаются бесцельности, неэффективных телодвижений, ошибочных векторов, жалости от времени, потраченного не на то.
Я могу забрать тебя в другое место. Мир.
Мозг тут же начал придумывать про проституток в Арабских Эмиратах, а Лике захотелось ужалить ответом про «сказочников», вещающих лапшу на уши, про попаданок, которые случаются только в экземплярах пустой букинистики, заполнившей ныне полки книжных магазинов Но она не успела.
Только я должен выяснить, подходишь ли ты нам.
Она почему-то закрыла рот.
Фраза выбила её из «полета» мысли, она задала не ту траекторию, перечеркнула яркий ещё секунду назад запал возражать.
Он говорил серьёзно. Этот Дэн. Он не вешал ей лапшу на уши, он непостижимым образом заставлял верить в правдивость своих слов.
Подхожу? «Вам»?
Глупое слово. И сплошное непонимание.
Один поцелуй всё прояснит. Твою чувствительность. Восприимчивость это главный параметр.
Восприимчивость к чему? Она ведь не собирается целоваться с незнакомым парнем в подъезде? Её не шестнадцать, у неё голова не забита не тем. Это что, новый метод подката?
Я не буду с тобой целоваться.
Почему? Бесхитростный простой вопрос. Ты всё поймёшь после.
Я нет.
Они поменялись местами. Потому что Дэн затушил окурок возле перил, а она собиралась обратно в квартиру, но по какой-то причине прижалась спиной к стене.
Боишься одного поцелуя с незнакомцем?
«Что ты теряешь?»
В этот самый момент она ощутила, что на самом деле никогда не желала так кого-нибудь поцеловать, как сейчас его. Наверное, всё-таки пропиталась, как остальные девчонки, мёдом, глядя на мышцы под майкой. Почему сама этого не заметила?
Человек, чьё имя, наверное, было даже не «Дэн», сделал шаг навстречу. Он вдруг оказался так близко, как она не собиралась допускать, провел костяшками пальцев по её щеке. Как будто готовил. Он, оказывается, пах лосьоном не слишком резко, и запах оказался «правильным». Захотелось забыть про подъезд, про странные слова, прозвучавшие на площадке минуту назад; опять навалилась смесь ощущений: «Я младше, слабее. Я беспомощнее». Откуда? Она такого раньше с парнями не испытывала
А касание его губ оказалось патокой. Анжела расплавилась. Она почти услышала щелчки открывающихся внутренних дверей, поняла, что вся её защита оказалась перед этим мужчиной пластиковой, свалилась на пол. И вот она стоит перед ним голая, допустившая, желает, чтобы он поцеловал глубже. И Дэн поцеловал мозг разорвало. За ним хоть на край света. Она позволит ему прижать её ладони к холодной стене, она впустит его везде, куда он попросится, она забудет, если попросит о том, как её зовут
Он отнял свои губы, и ей захотелось визжать по-детски, обиженно. Ещё неистовее, чем хотелось сегодня после ухода от лжеотца.
Накатил холод, пустота, одиночество. Ярость от того, что она перестала себя контролировать, изумление от яркости оттенков испытанного, жадность до продолжения.
Ты подходишь, констатировал Дэн с ноткой жёсткости.
«Подходит кому? Чему?»
Ей только что снесло башку. Такое бывает? Нужно срочно разобраться, уединиться, сбежать. Она не понимала, что чувствует, думает, делает. И потому Лика кинулась в квартиру, за спасительную дверь. Сбежала позорно, окунулась в громкие звуки музыки с отвращением, граничащим с тошнотой.
Забыла про то, что собиралась искать отель; захлопнула за собой дверь спальни, рухнула на кровать, за гору чужих, сваленных друг на друга курток. Зарылась лицом в подушку, пахнущую чужой кожей.
Что это только что было? Там, в подъезде?
Нутро продолжало рвать от противоречий. Чтобы не выскочить на чёртову площадку, не начать расспрашивать о подробностях, не скулить от желания почувствовать «такой» поцелуй ещё раз, Анжела вжала собственную башку в наволочку. Сцепила руки замком, прикусила губу.
Слишком много для одного дня. И она не позволит странным чувствам, которые неспособна распознать, толкнуть её к совершению необдуманных поступков.
Хуже всего, что мысль-знание о существовании еще какого-то мира засела в голове, как всегда там и была. О существовании реального. Другого. Мира. Она была чужой мыслью, но проникла, как вирус, передала новые ДНК и цепочки знаний.
Бухала музыка из зала; кто-то орал с балкона, кто-то танцевал.
Глава 2
Она проснулась с ещё худшей головной болью, нежели испытывала накануне. И да, чёрт возьми, она умудрилась отключиться посреди гама голосов, играющей за стенкой музыки, неумолкающего хаоса чужого веселья. Отлепила себя от неудобной, слишком плоской подушки, поняла, что часть курток спихнула на пол, свесила ноги на пол, чувствуя себя старухой. И почему-то сразу подумала о Дэне.
На часах половина двенадцатого, звонить другим людям в поисках пристанища уже поздно, но и здесь оставаться сил нет Анжела, пошатываясь, вышла из спальни туда, где прямо по коридору мимо тусклых обоев плыл сигаретный дым.
Её не замечали. Как призрака, как человека из другой реальности. Осоловелые от алкоголя глаза гостей, чьи-то пьяные обнимашки, разговоры с недовольным надрывом «за жизнь», несущиеся с кухни. Она обошла всё, выглянула на балкон. Остановила тощую и высокую девчонку в коридоре, имени которой не знала, спросила:
Где он, Дэн?
Какой Дэн? девчонка не была способна запустить мыслительный двигатель. Тушь под её глазами размазалась жалкий, потасканный вид.
Парень Крепкий, в чёрной майке, серых джинсах Сидел вот тут, она махнула в сторону стола, левую его часть, где теперь громоздились только пустые грязные тарелки.
А этот Незнакомка стояла, шатаясь. Ушёл. Минут пятнадцать назад. Может, полчаса
И она побрела куда-то дальше.
*****
(Empara Mi Wygd (3am))
«Ушёл»
Анжела сидела на пустой автобусной остановке в незнакомом районе. Тихие дороги, отсутствие машин. Вполне новые, отличающиеся от пошарпанной дороги, фонари. Ныли виски. Её не покидало ощущение подавленности, теснила попытку быть оптимистичной безнадёга. Та самая, ставшая ей соседом после ухода от отчима, наваливалась жирным брюхом, мешала дышать. И казалось, Лику коснулась волшебство. На мгновенье. Явило собственный лик, коротко глянуло в сторону Анжелы и отвернулось, понеслось прочь.
Этот странный парень он что-то мог. Помимо чувств, напрочь сорвавших ей башню, теперь помнились другие. Дэн её сканировал. Как будто. Оценивал внутренние параметры, бороздил невидимым сенсором то, что гадалки называли аурой. Может, что-то ещё. Он о чём-то знал, о потайном, был в курсе её настоящих чувств, предлагал ей Какая разница теперь, что он предлагал? Его нет, он ушёл. Она сбежала и уснула, он покинул чужой дом.
Теперь однозначно только по прямой в тусклое будущее; сияющая дверь, пусть даже сказочная, пусть даже Лика в неё не верила, захлопнулась, погасила свет, льющийся из щели.
Ныли не только виски, ныло сердце. Привычно, потихоньку. И то самое сердце с пороком от рождения, из-за которого Анжеле запрещали волнения, нагрузки, спортивные практики, шептало о том, что волшебство было. Как в детстве, когда ты всё-таки веришь, когда всё настоящее.
Стылый воздух; разбитое нутро.
Лика достала телефон, вызвала приложение «Карты», ввела в строке поиска «Отель», нажала «поблизости» Попыталась вспомнить, сколько денег у неё на карте, хватит ли на такси, после хмыкнула отчим же дал наличку. Доедет.
Гостиница «Рассвет».
Здесь было «почти ничего». Нормальная комната, нормальное убранство, тишина, вежливый персонал. Однако эти стены не дом. Перекантоваться до утра, а там снова куда-то врезаться разумом в реалии, жмуриться от слепящего света возможностей, до которых возможно годы. Наверное, хорошо, что номер ей достался двухместный кровать широкая, комната квадратная. Не вагон, как остальные.
Почему-то не хотелось больше спать, не хотелось включать телевизор, доставать телефон. Ни соцсетей, ни новостей, ни фотографий чужой жизни. Зачем телефон, если смс от самого дорогого человека уже никогда не придёт?
Она просто сидела в кресле, понимая, что безвольную пешку течение реки жизни однажды прибьёт к неприветливым берегам. Чтобы этого не произошло, нужно бороться, нужно восставать. Опять. И ещё это больное сердце, не желающее усилий, сопротивления, бунта. Как быть?
Ответов не было.
(ToniBraxton FairyTale)
Когда кто-то тихо постучал в дверь, Лика решила администратор. Кто ещё может нарушать покой гостей, помимо персонала? Уборщица? Официант? Она ничего не заказывала. И, когда не дожидаясь приглашения, (оказывается, она забыла запереть) в комнату вошёл Дэн, Анжела испытала сразу такой спектр чувств, что напомнила себе освещенную лучом фонаря призму. Тонну облегчения, будто с груди в сторону сдвинули состав. Нет, не то, что бы она поверила хоть одному его слову, но рядом с этим человеком её восприятие становилось другим, легче. Пусть он побудет рядом с ней ещё, пусть говорит, пусть рассказывает странное. Она просто послушает. Конечно же, не согласится никуда идти, покачает головой, но вдруг пусть чуть-чуть и неожиданно, вновь поймает отсвет из таинственной двери, вдруг вновь нахлынет ощущение волшебства?
Привет, поздоровалась обыденно. Мол, конечно же, я тебя ждала. Не думала, что отстанешь так просто. И сколь бы ни был фальшив её безразличный вид, столь же честной и искренней была радость от его появления.
Привет, Ангел.
Она почему-то не удивилась, что он назвал её «настоящим именем» и даже не испытала раздражения. На этот раз гость был с сумкой, куртку он бросил на стул. Всё-таки высокий, всё-таки симпатичный, очень приятный взгляду. И да, чёрт её дери, не было бы в эту самую минуту никого другого, способного мгновенно привести её в неуместный, но искренний восторг. Пусть он никому не ощутим, пусть надёжно спрятан под рационализмом и практичностью.
Будешь меня уговаривать пойти с тобой?
На неё бросили короткий взгляд конечно же, вместе с ним в комнату вошла та целостность, из которой неведомый Дэн состоял, его спокойствие, уверенность.
Попробую.
Он даже не стал врать.
Достал из сумки что-то большое и плоское лэптоп? Не стал подсоединять к розетке, раскрыл, нажал кнопку загрузки. Пояснил.
У меня сорок минут, не больше.
Что будет, когда они истекут?
Мы отправимся в путь, потому что запланирован Переход. С тобой. Или без тебя.
Она так и хотела. Просто слушать его, пусть говорит всё, что угодно. Размышлять об этом, анализировать каждое его слово она будет позже, у неё будут на это месяцы, годы. Сейчас просто «игра».
И только в этот момент она заметила, что на ноутбуке странного вида клавиши. Сенсорные, не имеющие физического основания или выпуклости. Наверное, прогресс ушёл далеко вперед, наверное, она за ним не следила. Кнопки необычные, символы на них нечитаемые. Чтобы убедиться в этом наверняка, нужно подойти, а подойти означает выдать собственное жадное любопытство.
Скучала по мне?
Дэн не смотрел на неё, он смотрел в экран, а ей опять померещилось, что он всё знает. Потайное, сокровенное, и ему всё равно, что на её лице сарказм.
Скучала. Она не стала обманывать тоже. Ты так ладно говоришь
«Врёшь про этот свой мир»
Он, как ни странно, не казался ей ни психом, ни обдолбанным, ни неадекватом. Ни фанатиком, ни последователем какого-либо течения. Хотя много она их видела?
Что ж, давай я тебе всё поясню. Тогда ты уже сделаешь выводы.
«Надеюсь, верные».
Он сел на стул напротив, и она почему-то порадовалась, что комната не тесная, можно сказать, «презентабельная». Не стыдно.
В том мире, откуда я, классификация людей чуть иная, нежели здесь.
Анжела даже прикрыла глаза. Она приготовилась внимать его словам, как дети слушают сказки, когда начинают шуршать дорожки пластинки на проигрывателе.
У нас очень много мужчин, более прокачанных энергетически. И им требуются женщины, которые могут соответствовать. Таких не много в любом из миров, это особенное умение гибко воспринимать чужую мощь. Не ломаясь.
И я такая?
Ты такая.
Ей почему-то было приятно. Как будто Лике только что сообщили: «В этой сказке ты будешь принцессой, у тебя будет красивое платье и корона». Ну, хоть где-то. Она даже позволила себе понежиться в этом чувстве. А после подумала а ведь он прав насчет «прокачки». Он сам другой.
Ты из таких?
Открыла глаза и наткнулась на его прямой взгляд. Его глаза того цвета, когда не поймёшь коричневатый это оттенок, болотный или зеленоватый.
Я, отозвался Дэн после паузы, очень сдержанный пример того, с чем ты столкнёшься в будущем. Тебе будут встречаться гораздо более развитые мужчины в ментальном и эмоциональном смысле. Гораздо более сильные экземпляры.
Его, как ни странно, не уязвляло знание о том, что «кто-то где-то там» сильнее него. Наверное, это правильно, подумалось ей, быть не самым сильным, когда остальные «супермонстры». Ведь тогда для нас, земных женщин будет слишком сильный контраст. И встрепенулась она уже согласилась верить его сюжетной линии? Часть её сознания ввязалась в игру, липово кивнула «всему верю». Ладно, пусть так.
И мы, женщины, значит, не все одинаковые?
Увы. Если такому мужчине дать в пару «обычную», примитивную даму, он её сломает. Не физически, конечно. При «вхождении».
Лика сама не знала, откуда она уловила смысл слова «вхождение», но оно однозначно не имело ничего общего ни с банальным сексом, ни с половыми органами. Дэн имел в виду некое «слияние», то самое, которое частично произвел с ней в подъезде. И это от него она испытала экстаз и растеряла все щиты. Зрачки её глаз расширились он заметил. И продолжил:
У нас таких женщин не хватает. Мы их ищем. Ведь мужчинам нужна пара, иначе возникает дисбаланс.
И ты всех целуешь? спросила Лика невпопад.
Дэн с ответом медлил.
Не всех.
Она не стала спрашивать, когда «да», когда «нет» и по каким параметрам он принимает решение. Ей почему-то было хорошо. В этой комнате, в этом кресле. Рядом с ним. Взялось откуда-то игривое настроение:
Ты увезёшь меня силой, если я откажусь?
Ей бы бояться. Вдруг перед ней настоящий маньяк?
Нет. Применение силы запрещено нам законодательно.
А если бы я тебе понравилась? её куда-то несло. Наверное, не туда. Если бы ты в меня влюбился, всё равно бы не увёз силой?
Если бы я в тебя влюбился, Анжела, я бы остался с тобой здесь. Но увозить силой никуда не стал бы. Комиссия за это карает.
Она не стала спрашивать о том, кто такая эта Комиссия, хотя ей в голове представился священный круг, двенадцать Избранных с посохами и высокими шапками, руна на полу. Бред из книжек. От слова «Комиссия», однако, тянуло прохладцей.
Значит мне ничего не грозит?
Нет. Ты в безопасности.
Загрузился тем временем ноутбук, и случилось то, что её впервые и по-настоящему потрясло. В мониторе не было экрана. Был провал, дыра. Рамка, а далее как будто объёмный кадр из фильма. Наверное, ей хватило бы и этого, чтобы зависнуть, но Дэн поднялся со стула и сделал то, от чего её физически замутило он потянул за угол монитора. И тот расширился до состояния огромного окна. Полметра на метр? Больше?
Из этого окна тянуло ветром. Не иллюзия, не галлюцинация. Оттуда тянуло запахом трав, цветов, сырой после дождя земли. Анжела видела холм пологий отсюда и верно более крутой чуть дальше, переливающиеся огни небоскрёбов на горизонте. Далёкие абрисы высотных зданий незнакомого города. Мира?