Эх, молодость Завидую. С легкой иронией произносит Глеб Георгиевич. На самом деле, Сыч уже не так и молодо. Сколько ему? Лет сорок-пятьдесят? Но он маг, поэтому так сразу и не определишь. Что тут у нас? Окидывая взглядом карту Белецкого уезда, исчерканную пометками, задает вопрос.
Так Сыч набрал воздуха, собираясь с мыслями. К докладу вам вот готовлюсь. Что-то он под конец смутился. И носочком ноги пол потеребил. Прям, как студент на экзамене.
Готов? Князь улыбнулся, глядя на заробевшего некроманта. Нет, ну надо же Опытный боец, каких поискать, а тут с мыслями собраться не может.
Готов, княже. С чего начинать? Вот, уже голос, уверенный у некроманта.
С другой стороны, ему ведь отчитываться не за то, сколько душ загубил и какие позиции взял, а по делам мирной сферы. Специфика иная.
Да с карты и начни. Глеб пожал плечами. Чего у тебя тут нарисовано?
Сыч обошел стол и встав напротив князя, взял в руки авторучку, после чего начал показывать ею как указкой и комментировать, что именно показывает.
Вот эти квадратики, княже. Сыч обвел несколько областей на карте, в районах долин, рядом с реками. Уж стандартные обозначения князь читать умел. Поля новые, которые завели под посевы. Здесь. Здесь. И тут Мать-хранительница, спасибо ей, помогла быстро расчистить от леса. Не пришлось сильно маяться с корчевкой. Вот тут целинные поляны, которые без деревьев были. Ручка ткнулась в другие накарябанные значки. По подсчетам, в этом году мы сможем увеличить площади под посев в шесть раз. Если погоды позволят. Ну и Сыч слегка замялся. Таисья если поможет.
Князь про себя отметил легкую опаску Сыча, когда он мать-хранительницу упоминал. Ну да, он и сам ее опасается.
Зерно под посадку откуда? Князь прикинул по карте, какие площади расчистили, какие и так возделывались. Выходило много Даже если неурожайный год будет, то должно хватить Но то потом посчитать можно. Прикинуть.
Так это, успели из Оренбурга привезти, до того, как его войска великого князя взяли. Сыч пожал плечами. Аккурат в конце марта наш караван из Оренбурга последний вышел. Зерно уж крестьянами раздали. Я уезжал, пахота началась.
Стой! А вот князь вдруг споткнулся на неожиданной новости. Оренбург взят Яромиром?
Ну да. А ты не знал, княже? Сыч удивленно посмотрел на командира. В конце марта еще. Вот, я распорядился и засечную черту готовить, на случай если великий князь с этого направления решится удара. Ручка указала на тройную линию, идущую поперек горных хребтов. Правда он замялся. Людей мало, поэтому строительство идет медленно. Да и заполнять некем Воев не хватает.
Сколько смог набрать войска? Глеб уточнил, а сам более пристально стал всматриваться в карту, ища отмеченные Сычом рубежи обороны.
Около тринадцати тысяч. Сыч тяжело вздохнул. Но в основном необученные и пригодны разве что патрулировать улицы. Для правильного боя не годятся. Организованы обучающие лагеря, но
Понятно. Глеб Георгиевич прервал воздыхания своего подчиненного. Да и так все было ясно. Но хоть что-то. Смотри, а вот почему у тебя укрепления идут по северным хребтам. Князь ткнул пальцем в тройную полоску на севере Белецкого уезда. Инзерский рубеж, предгорья это обсуждалось. А вот тут в районе Иремели, у тебя в обе стороны засечная черта. Там же пермские земли. От кого там обороняться собрался? От союзников, что ли?
Княже, так это Сыч искренне удивился. Так нет там союзников. Месяц назад оттуда беженцы пошли. Пермская губерния под контролем Москвы. На тех рубежах уже и стычки были с передовыми разъездами великокняжеских войск. Благо, горы Большими силами не пройти, а в зарифейские болота вряд ли они сунутся. Хоть с запада давно не было набегов, но сам знаешь, границы еще при Святославе Игоревиче устанавливали с тамошними народами. И вряд ли они будут рады незваным гостям.
Подожди, то есть как это месяц назад пермские земли перешли под контроль Яромира? Глеб Георгиевич уставился на Сыча. Ты уверен? Мне же Князь замолчал.
Ну как же не быть увереным? Сыч пожал плечами. Беженцев в Белецкой округе, считай под сто тысяч из тех мест уже набралось. Я их на строительство укреплений привлекаю и на земельные работы. Чтоб от безделья не озоровали. Они сказали, что войска Белозерских разбиты, а земли отошли в управление княжеским ставленникам.
Так Глебу Георгиевичу новые новости совсем не понравились. Евлампий же говорил, что со дня на день должны подойти подкрепления с севера. А по словам Сыча получается, что подкреплений и не существует вовсе.
Нехорошо, ой не хорошо. Глеб еще раз бросил взгляд на карту. Да, Сыч провел хорошую работу, прикрывшись засечными линиями со всех сторон кроме западной. Но оттуда и некому нападать особо. Башгирды живут. С ними торговля налажена, хоть и не особо они богатые. Но мясо, войлок, кожи, мед тот же Да и нет у ближайших родов сил столько, чтоб Белецк атаковать и ни к чему.
Проблема в другом до этих укрепленных линий, больше ста верст ровного пространства. Евлампий, но каков
Так ты что, княже, не знал? До Сыча начало доходить. А я думал, что у вас больше донесений о положении дел. Эх, знал бы
Да ладно. Глеб хмуро отмахнулся. Мой промах, доверился «союзничкам». Сквозь зубы процедил он. Вот же Хотел выругаться, но сдержался.
В палатке повисла пауза. Глеб Георгиевич обдумывал вновь открывшиеся обстоятельства, а Сыч хмурился, коря себя за то, что сразу не послал весть князю про беженцев с севера и юга. Решил, что его дело разобраться на месте, а у князя и свои информаторы имеются.
Часовой! Глеб резко вышел из задумчивости и гаркнул так, что Сыч вздрогнул.
Воин ворвался в палатку с арбалетом наперевес, видимо решив, что опасность князю угрожает. Но увидев, что все в порядке, тут же опустил оружие и вытянулся перед командующим.
Командиров отрядов в мой шатер. Срочно. Короткий приказ. Бегом.
Часовой испарился из палатки будто его и не было. А по лагерю начал подниматься шум. Глеб поморщился. И к чему вот сейчас так панику поднимать. Положение, конечно, не лучшее, но не атакует же никто Это сгоряча.
Не забыл еще, как с людьми «разговаривать»? Глеб повернулся к Сычу. Надо кое-кого поспрашивать
* * *
Вечер того же дня. Лагерь Рифейца
Ровные ряды воинов проходили мимо сидящего верхом Глеба Георгиевича. Сотня, две, три Походная колонна растянулась уже на пару верст, а людская река все текла и текла мимо князя. Лагерь, еще утром лениво шумевший, сейчас представлял из себя лишь вытоптанное за месяц поле, с черными проплешинами костровищ.
Совет командиров единогласно решил, что в условиях, когда до тыловых баз две сотни верст, подмоги ждать неоткуда, держать оборону на западном берегу Белой, бессмысленно. Войска Великого князя просто обойдут южнее или севернее, и что будет, если они ударят по Белецкому уезду, в котором из войск только недавно набранное ополчение, даже думать не хотелось.
Князь Рифейский, в первый раз в своей не такой уж и короткой жизни, оставлял позиции без боя. Да что там без боя, даже не увидев вражеских войск. Где-то в глубине души его ворочался червячок сомнений и пыталась пробиться сквозь железную волю, его боевая молодецкая удаль. Но
Евлампий Астахович не долго отнекивался. Да и сложно врать, когда тебя допрашивает опытный некромант. Это почти как менталист, только методы болезней. Сыч неплохо умел развязывать языки. По итогу, когда от бравого воеводы уже осталось мало что целого, полуразложившийся заживо некроконструкт, только чудом не отдавший богам душу, Глеб Георгиевич знал истинное положение дел. И даже почему так настойчиво воевода хотел занять Радославль.
Войск Яромира на восточном берегу было около сорока тысяч. Причем, около пяти тысяч магов. Не очень могущественных, но Рифейскому войску и этого за глаза. А суть плана была проста Евлампия Астаховича взяли в плен, и в обмен на свободу, предложили сдать Глеба.
Заманить войска князя в Радославль, где их уже ждали. Но главным было, сделать так, чтобы Глеба Георгиевича смогли схватить живым и отправить в Москву, для показательного суда. Само собой, уже тогда Евлампий Астахович знал, что основные войска повстанцев разбиты, а клан Белозерский полностью уничтожен.
По большому счету, Глеб мог понять Евлампия. Жизнь, она ведь штука такая Когда ты понимаешь, что скорее всего остался единственный не только в Роду, но и в клане, на многое будешь готов, и не только на предательство. Но и душу продашь, наверно
Да, пожалуй, понять мотивы Глеб мог. Простить нет. Как рассказали воины, прибывшие с Евлампием, воевода сдался раньше, чем погибли воины, бьющиеся с превосходящими силами врага. И те бойцы, которых отдал в объединённые силы Глеб Георгиевич, и остатки пограничной бригады. Воины, которых Евлампий повел за собой, еще дрались, а он уже сдался. Спасая свою шкуру Вот этого Глеб не мог понять и простить. Это было не по чести.
Тот же воин, который рассказывал про сдачу Евлмапия в плен, поведал и о том, что войска, даже после предательства воеводы, отказались сложить оружие. Попытались прорваться сквозь кольцо окружения и уйти на запад. Но в какой-то момент, на них будто безумие накатило. Воины вместо того, чтобы драться с войсками Яромира, начали нападать друг на друга, а то и вовсе убивать сами себя С того поля боя не вышел никто
И все же, не верится мне, что у Яромира оказался настолько сильный ментальный маг, который смог задурманить голову нескольким тысячам опытных воев. Глеба Георгиевича вот этот вопрос в данный момент мучал сильнее всего. А ты как думаешь, Сыч?
Своего подручного, в связи с вновь открывшимися обстоятельствами, князь не стал отсылать в Белецк. Смысла не было. Войска все равно уходили туда, так и незачем в одиночку некроманту кататься.
Ну, княже, менталисты может и есть. Кто ж его знает Сыч задумчиво пожевал травинку, которую держал в зубах. Но тут соглашусь вряд ли такой силы. Да и, сам же знаешь, что сильно преувеличена сила ментальных магов. Из них получаются отличные наемные убийцы, или управленцы. Чувствуют мысли людей, и уже от этого отталкиваются. Человек не может не думать и не чувствовать. А вот свести с ума Сыч задумался. Про такие случаи не слышал. Нет, тут что-то иное, княже. Да и Евлампий, он хоть и слабый, но маг. Сумел бы почуять воздействие. И нам бы обсказал во время допроса.
Так может этот самый менталист одурманил Евлампия, и стер ненужные мысли? Глеб Георгиевич сам понимал шаткость своей позиции. Он хоть и не был магом, но вот убивать их умел, как немногие.
Что же мешало тогда этому самому менталисту затесаться среди воев, приехавших с воеводой и тебя задурманить? Сыч ненадолго замолчал. Нет, княже, иное тут что-то Вот крутится в голове, рассказывали в Академии на уроках, а вспомнить никак не могу. Был лектор откуда-то из Мидии. Вот он, что-то про подобные мороки рассказывал
В Академии? Глеб Георгиевич удивленно посмотрел на подчинённого. Ты в Академии обучался? Тебе сколько лет тогда получается, а Сыч? Князь с подозрением уставился на подчиненного. Если мне память не изменяет, так кафедру некромантии закрыли еще до моего рождения. И ты никогда не говорил, что учился в Академии. Рука Глеба непроизвольно потянулась к рукояти меча, висящего на поясе.
За сегодня у него было слишком много поводов для нервной реакции. Слишком И тут еще такие детали выясняются про, считай, ближайшего помощника. После предательства Евлампия, это уже было слишком.
Так ты и не спрашивал, княже. Сыч ответил невозмутимо. Было дело, обучался, раз уж речь зашла. Несколько лет даже преподавал. Он тяжело вздохнул. А годы Так, почитай, пару сотен уже разменял. Да ты не напрягайся так, княже. Я тебе жизнью обязан, и не предам.
Да я Глеб Георгиевич пытался что-то придумать, как-то высказать тот ворох мыслей, который в его голове закрутился, никак не желая упорядочиваться.
Вижу, как тянешься к мечу, княже. Сыч спокойно рассматривал идущие мимо них войска. Потому и говорю, не переживай. Хоть и отлучен я от рода еще до твоего рода, но честью не торгую. Может не беспокоиться на сей счет. Опять же, мне хоть и третья сотня годков идет, а помирать раньше времени не хочется. Отшельник, он хоть и старается не вмешиваться в людские дела без особой надобности, но думается, ежели всерьез кто удумает против тебя, так участь Евлампия Астаховича благой покажется. Сыч бросил взгляд за спину, в сторону берега реки.
Там, возвышаясь над окружающей равниной, свисали на кольях клятвопреступники. Все скопом. Воевода Евлампий Астахович, и все его вои, приехавшие сюда. Они еще были живы, Сыч постарался сделать так, чтоб мучения продлились подольше. Некромантия, ведь дело такое, оно может не только с мертвыми работать, а и с живыми. Хороший некромант мог и нежить поднять, и убить легко, и вылечить. Или просто поддержать на время жизнь в том, кто должен прочувствовать всю тяжесть своего проступка.
Стой! Глеб Георгиевич тряхнул головой. Я уже совсем запутался. При чем тут Отшельник? Ладно, согласен, у тебя я особо не расспрашивал, о том, кто ты есть на самом деле. Князь только сейчас впервые за годы знакомства, вдруг задумался, а почему, кстати, он поверил на слово некроманту, и даже не стал перепроверять его биографию. Думаю, и тут без твоей магии не обошлось. Так?
Ну, так Сыч равнодушно пожал плечами. Ни к чему тебе, княже, лезть в те дебри. Я Сыч уж почитай больше сотни лет. Для тебя, Глеб Георгиевич, разве что-то меняется, от новых знаний? Во вред не действую, и не собираюсь. Так и не думай о том, княже.
То есть, ты воздействовал на меня, а я должен продолжать тебе верить? Глеб Георгиевич начинал злиться. Да даже имени твоего настоящего, оказывается не знаю, а ты мне говоришь не беспокоиться?
Так, а чего беспокоиться? Сыч был спокоен. Сам подумай, что мне помешает вот сейчас на твой разум воздействовать, да так, чтоб ты и разговора этого не вспомнил?
Э Глеб Георгиевич замешкался, осознав, что некромант прав. И в самом деле, что?
Так ты больше не подчиняешься великому князю Московскому, значит и мне нет смысла скрываться особого. Сыч пожал плечами. В твоих личных владениях, где законы Союза не действуют, чего мне опасаться?
Подожди Совсем меня запутал. Глеб Георгиевич наморщил лоб, пытаясь справиться с растерянностью. Так ты от великого князя в приграничье прятался? Что ж ты такого натворил, что Князь замер, внезапно вспомнив кое-что из событий двухсотлетней давности, которые по приказу еще прадеда Яромира, были преданы забвению.
Сам Глеб Георгиевич о тех далеких днях знал, так как находясь на службе, имел полный доступ к архивам. Вот и наткнулся на протоколы допросов случайно.
Да что там события, даже имя Рода было вымарано из всех книг и уставов. За проступок Главы. Хотя, какой уж там проступок Преступление против престола, в чистом виде. Это по официальной версии, легшей в основу приговора. А по неофициальной
Молодой, но талантливый и одаренный маг-некромант из древнего русского рода, который мог поспорить с Рюриковичами по древности, закончив Академию с отличием, там же возглавил кафедру некромантии после учебы. Все пророчили ему со временем пост Главы гильдии магии. Очень и очень талантливый молодой боярин был. В годы учебы успел отличиться в боях с латинянами и османами. Ну да, боевые маги практику и ныне проходят в действующей армии.
Все решил случай. Женился, как показалось тогдашнему высшему свету Союза, неправильно. Невместно для Главы роды. На простолюдинке. Началась травля жены. Самого некроманта старались не трогать, все же характер у него был резкий. Пара бояричей, слишком зарвавшихся в насмешках, были вызваны на поединок и прилюдно обращены в упырей. Со всеми вытекающими. То есть, с дальнейшим сожжением на костре.