Придя вечером домой, Мартин поставил на кухонный стол свою весьма тяжелую ношу, от вида которой Стефанида испуганно ахнула.
С Матильдой никак познакомился! воскликнула она, всплеснув руками и принялась журить Мартина за принесенные гостинцы.
Тем временем Себастьян с Лючией с радостным ликованием принялись отщипывать спелые ягоды прямо из корзины.
Куда?! прикрикнула на них Стефанида, А поужинать сначала?
Дети замерли, убрали сладкие руки из корзины и заняли свои места за столом.
Достопочтенная и премногоуважаемая госпожа Стефанида, спросил Мартин, откупоривая пробку, есть бокалы?
Нет, закачала светлой головой та, Патрик пьет самогон из стакана.
С весьма огорченным видом Мартин взглянул на темно-алую жидкость, скрывающуюся за матовым стеклом бутыли.
Что ж, достопочтенная и премногоуважаемая госпожа Стефанида, с наигранно-огорченным тоном скомандовал он, в таком случае, обойдемся кружкой
С горьким вздохом Стефанида подала ему кружку, которою Мартин незамедлительно наполнил и осторожно пригубил содержимое. Посмаковав немного терпко-вяжущий вкус, он самодовольно заулыбался и залпом осушил всю кружку, следом бойко пошла вторая.
Нужно будет непременно купить бокалы, оживленно произнес Мартин, право, такое хорошее вино требует исключительно самого дорогого и наилучшего хрусталя!
Учти, Мартин, строгим материнским тоном заявила Стефанида, вино Братьев Беркли коварно. Оно легко пьется, но потом сильно ударяет в голову.
Хорошо, достопочтенная и премногоуважаемая госпожа Стефанида, с лукавой усмешкой на порядком раскрасневшемся лице послушно произнес Мартин, я учту на будущее Ваше крайне важное предостережение
Опустошив третью кружку, Мартин вновь наполнил ее терпким вкусным напитком и хотел было продолжить утолять жажду, но заметил на себе суровый взгляд Стефаниды.
Поверьте мне на слово, достопочтенная и премногоуважаемая госпожа Стефанида, подавляя в себе пьяный смешок, заявил он я, как истинный ценитель, прекрасно знаю толк в хорошем вине равнозначно, как и должную для себя меру!..
Мартин, грозно произнесла Стефанида, вначале ужин!
Ладненько, поджал уши тот и послушно отставил стакан в сторону, как скажите, достопочтенная и премногоуважаемая госпожа Стефанида.
Немного посидев, он заговорщически шепнул Себастьяну с Лючией: «Ох, уж эти взрослые!», а после задорно подмигнул и выразительно закатил синие глаза.
В этот момент в кухне появился Патрик, посмотрев на хихикающих детей и раскрасневшегося Мартина, он сурово хмыкнул и промолчал. Однако завидев, как после ужина Мартин бойко утаскивает в комнату початую бутыль, он поинтересовался, откуда такое счастье, а узнав про «ложный вызов» схватился за седую голову, сердито приговаривая: «Нашла лазейку, ведьма окаянная!..».
Смерив удрученного Патрика пронзительно-синим взором, Мартин пожал плечами и отправился по намеченному маршруту.
Смотри, не упейся! сурово прохрипел ему вслед Патрик, И не отравись вусмерть!.. Нашел, у кого гостинцы брать!
Мартин пропустил это предостережение мимо ушей, а на следующий вечер явился домой с картонной коробкой. Таким образом, в доме семейства Карди появилось шесть хрустальных бокалов.
Эпизод 2. Хиропрактик
Обычно Себастьян с Артуром ложились спать сразу же после ужина. Если же последний отлучался на Молодежные Гулянья, то по возвращению домой никогда не шумел, а тем более, не зажигал в комнате свет, чтобы не тревожить чуткий сон братишки. Мартин же, наоборот, всем своим видом показывал, что является в этой комнате единственным хозяином. Из ночи в ночь Себастьяну приходилось стойко терпеть «занимательное чтение» при свете ярко зажженной лампы.
К слову сказать, вопреки тяжелой физической работе, засыпал Себастьян весьма скверно. То и дело, терзаясь беспочвенными переживаниями и страхам из-за постоянных укоров строго отца и старших работников, он места себе не находил, ворочаясь сбоку на бок на скрипучей кровати. Кроме того, Себастьян мог проснуться посреди ночи по малой нужде, а потом долго терзаться круговоротом все тех же тревожных мыслей, и вот теперь к этой мучительной проблеме прибавился еще и наглый сожитель.
Самым ужасным было то, что Мартин вовсе не видел никакой проблемы в своем ночном «занимательном чтении», всякий раз самоуверенно заявляя, что если человек действительно хочет спать, то ни смотря ни на что обязательно заснет хоть стоя, хоть сидя, а особенно прижавшись к «мягкому-премягкому» дверному косяку. Себастьяна передергивало от этих эгоистических суждений, но спорить со «всезнающей врачебной интеллигенцией» было абсолютно бесполезно, и оставалось лишь безропотно терпеть в ожидании долгожданного сна.
Однажды, вернувшись поздно с работы, и, как всегда, застав «строгую врачебную интеллигенцию» за неизменным занятием, Себастьян нарочито злобно хмыкнул и прохромал мимо, едва удерживаясь на ногах, однако Мартин, полностью поглощенный своим «занимательным чтением», даже не заметил его прихода. Себастьян с хмурым видом прочел молитву на сон грядущий и тяжело вздохнув, злобно покосился на высокую растрепанную тень, а после подошел к письменному столу и погасил лампу.
Это чегось?! тотчас раздался визгливый голосок.
А тогось, сердито пробурчал Себастьян, спать давно пора
Без всякого чувства вины он похромал к своей кровати, чувствуя, как ярко-синие фонари нечеловеческих глаз сердито пыхнули в его сторону.
Себастьян, возмущенно взвизгнул Мартин, ну, я же читаю!..
А я весь день отдыхаю!.. в сердцах закричал Себастьян, пытаясь как можно удобнее расположиться в постели, Один ты у нас уработался!..
Неожиданно для самого себя он принялся озвучивать то, что давно накипело, смешивая в кучу ночные посиделки «уработавшегося», яркий свет лампы, свою постылую работу, упреки отца, обиду на старших работников и злобу на весь белый свет в целом, а после с крайне обиженным видом притворился спящим, но тут раздалось звонкое цоканье приближающихся шагов.
Тяжко приходится?.. послышался сверху неожиданно-сочувствующий тон.
Тебя бы в поля загнать на весь день, сухо парировал Себастьян, превозмогая ноющую боль во всем теле, а потом еще в огород до самого вечера
Ну знаешь ли, дружочек, заявил Мартин, зацокав на свое рабочее место, suum cuique (лат. каждому свое)!..
На этой лаконично-бесовской фразе «синеглазый черт» вновь зажег лампу и уткнулся носом в книгу, не обращая уже никакого внимания на ярко выражаемые мучения Себастьяна, который искреннее надеялся, что Всемилостивый Господь все-таки внемлет его слезному прошению, и этой ночью данная лампа навсегда сломается. Однако лампа, почему-то, не ломалась. Упрямо горела она и даже стала светить в разы ярче, приведя тем самым Себастьяна в состояние полнейшей безысходности и лютого остервенения.
«Вот и радуйся, что выучился в свое время!» воскликнул про себя Себастьян, метнув злобный взор на высокий растрепанный силуэт, который потягивая вино, внаглую зашуршал оберткой шоколадки.
В больной голове Себастьяна завертелись разного рода скверные ругательства, касаемые завидного положения «строгой врачебной интеллигенции», с ее громко шуршащей шоколадкой, а также все той же ненавистной лампы, но это мало чем помогало, да и руки-ноги продолжало выкручивать с неимоверной силой. Правда, Себастьян немного радовался тому, что хоть сорванная на прошлой неделе спина уже практически не чувствовалась, да и тупая боль в левом боку отступила на третий день, так называемого «легкого труда», про который Патрик резко забыл, а скорее всего, просто откровенно начихал на «строгие врачебные предписания», отправив Себастьяна «выздоравливать» в поля за самой тяжелой работой.
«Будь Артур жив, то я бы сейчас горя не знал! подумал про себя Себастьян и завистливо глянул на высокий растрепанный силуэт, Да когда же ты отлипнешь от своей бесовской книги и от бутылки, Черт ты эдакий?!»
В этот момент «Черт эдакий», сделав очередной глоток, внезапно отлип от своей «бесовской книги» и встал с насиженного места.
Себастьян с ужасом понял, что наступило время «бурной мыслительной деятельности», озвученной бесовским громогласием и подкрепленной нарочито громким цоканьем звонко чеканящих шагов.
«Ты когда-нибудь угомонишься?!», сердито подумал про себя Себастьян, болезненно ворочаясь с боку на бок и жалобно пискнул, Мартин, имей же совесть!..
В ответ на это Мартин смерил Себастьяна таким ярко вспыхивающим бирюзовым взглядом, что тот невольно замолк, резко обретя рьяный интерес к офтальмологии.
Ну, произнес Мартин, кровожадно потирая руки, и чегось у нас тут?
С этими словами он бесцеремонно скинул с Себастьяна одеяло и принялся властно прощупывать тому взвывающие руки-ноги.
Ты чего?! испуганно закричал Себастьян, протестующе затрепыхавшись.
Да не ори ты, бестолочь истерическая заговорщическим тоном шепнул Мартин, Не боись, не изнасилую Может быть
Он вновь одарил Себастьяна ярко-бирюзовой вспышкой страшных глаз. Себастьян моментально замер, поджав уши и потеряв, на всякий случай, былой дар смелого красноречия, занял испуганно-выжидающую позицию.
Перенапряженьице у тебя, дружочек. Мышечное и нервное. вскоре вынес свой строгий врачебный вердикт Мартин и оживленно хлопнул ладонями, Что ж, будем устранять!..
Себастьяну откровенно не понравилось, что «строгая врачебная интеллигенция», закинувшись ломтиком шоколада и очередным глотком вина, принялась упорно возиться в своем медицинском саквояже.
Мартин, Мартин, испуганно запричитал Себастьян, ты это поостынь Хорошо?..
Готов работать в любое время дня и ночи! артистично парировал тот и принялся чем-то растирать себе руки.
Себастьяна не на шутку перепугал рабочий настрой явно подвыпившей «строгой врачебной интеллигенции».
Ну не после же бутылки вина!.. укоризненно заявил он.
Могу работать в любом состоянии! невозмутимым тоном произнес Мартин, Подумаешь, бутылка вина! Сущие пустяки!.. А ты попробуй-ка посля шести бутылок шампанского, пяти милых дам и бессонной ночи, ась? Когда корнцанги в глазах расплываются и в дрему тянет! Вот это, право, тяжеловатенько, но зато полнейшее спокойствие
Тут он с неописуемой гордостью принялся рассказывать о своих пьяных врачебных подвигах, смело заявляя, что под алкоголем все идет в легкую, и, стремительно приступил к пополнению коллекции тех самых подвигов, перепугав вусмерть Себастьяна прикосновением внезапно обжигающе-огненных рук.
Вдоволь навыкручивая Себастьяну руки-ноги, Мартин озадаченно захлопал длинными изогнутыми ресницами и уставился на того с озабоченным видом.
Не легче ведь? поинтересовался он и, получив вместо внятного ответа сердитый стон, сбросил на пол одеяло и бесцеремонно стянув с Себастьяна ночнушку заявил в слащаво приказном порядке, Давай-ка, дружочек, носиком в подушку
Хоть Себастьян совершенно не горел никаким желаем, идти на поводу разошедшейся не на шутку «строгой врачебной интеллигенции», но все-таки понимал, что с пьяными лучше не спорить и безропотно подчинился. В тот же миг Мартин принялся усердно прощупывать ему хребет. На это «пьяное усердие» кровать тотчас же среагировала громким скрипом.
Не, усмехнулся Марин, продавливая спину Себастьяну под мелодичный скрип кровати, ну это ни в какие ворота!.. В борделе койки и то тише скрипят!..
Вдарившись в несуразные воспоминания о бордельных койках и посмешив себя еще немного мелодичным скрипом, подвыпившая «строгая врачебная интеллигенция» ненадолго озадачилась вопросом о каком-то прощелкивании и, плюнув, принялась пребольно прищипывать Себастьяну мгновенно взвывшую спину.
Не боимся меня!.. послышался заверительно-лукавый голосок, Я делаю сильно, но нежно
Однако данная «сильная нежность» оказалась какой-то чересчур сильной. Болезненно взвизгнув, Себастьян внезапно ощутил, как руки-ноги вдруг зажили собственной жизнью.
Эти судороги есть освобождение от чрезмерного мышечного перетруживания, тотчас раздался самоуверенный тон, у вас полдеревни подобным недугом страдает. Вот и твое тело по вечерам вопит, мол, хватит, хозяин, дай передышку!.. Quod caret alterna requie, durabile non est (лат. Что не чередуется с отдыхом не бывает продолжительным)!..
Да когомоту там! воскликнул Себастьян стремительно немеющим языком и испуганно ойкнул, ощутив мгновенную парализацию.
Сейчас отойдет, послышался участливо-лукавый тон, обожди маленечко Может тебе водички, бестолочь истерическая?
Себастьян отрицательно замотал внезапно взмокшей головой и попробовал пошевелить онемевшими пальцами, вызвав тем самым ехидный смех сверху с возобновляемым выкручиванием, закручиванием и сминанием испуганно онемевшего тела.
Поиздевавшись вдоволь, Мартин, наконец-то, предоставил Себастьяну щедрую возможность в одиночку разбираться с напрочь отказавшими конечностями.
С горем пополам Себастьяну все-таки удалось восстановить безжалостно отнятую подвижность, а заодно и на собственной шкуре понять, как «дурная башка рукам покоя не дает». С неописуемым облегчением он тихонько выдохнул, поспешно оделся и на всякий случай прикинулся мертвым, однако данная хитрость не остановила «строгую врачебную интеллигенцию», которая по-прежнему не желала оставлять его в покое.
Резким движением Мартин вытащил Себастьяна из постели, бесцеремонно поставил спиной к себе и дерзко наклонил.
Ты чего?! закричал Себастьян, возмущенный столь наглым обращением.
Тихо-тихо, молвил Мартин и поспешно добавил заверительным тоном, не собираюсь я читать тебя между строк, а трепетать или не трепетать уже твое личное дело Вот милые дамы, те обычно трепетали, впрочем, работа у них такая трепетать от любого прикосновения. Им собственно деньги за то и платят!.. А вот пациентики те, конечно же, ведут себя более сдержанно Хотя, нет! Тоже потрепетать от души охочи в некоторых случаях
Тут «строгая врачебная интеллигенция» с головой вдарилась в бредовые рассуждения, касаемые вечного вопроса: «Трепетать или не трепетать?». Слушая это, Себастьян был готов заплатить «строгой врачебной интеллигенции» любые деньги, лишь бы та прекратила свои безжалостные манипуляция, властно наклоняя в разные стороны, отчего по телу разносилась волна болезненной скованности, а еще щедро доплатить, чтобы наконец-то заткнулась и желательно навсегда.
Больно, Мартин!.. надрывно простонал Себастьян, Очень больно!..
Всецело отдаемся болезненно-приятному ощущеньицу отрешенным голосом произнес Мартин и вдруг неожиданно гаркнул, в два раза сильнее нажав на взвывающую поясницу Ты как спину умудрился сорвать, бестолочь истерическая?!
А приходи в поле работать, закричал в отместку Себастьян, силясь увернуться из-под беспощадных рук, на собственной шкуре узнаешь, как это делается!
Успокоились-успокоились!.. Немедля успокоились!.. озабоченно загомонил Мартин, нарочито-медленно возвращая Себастьяна в вертикальное положение, Всю округу перебудишь своими истерическими криками Сейчас тихонечко расслабились Стоим смирненько и ничего не боимся
Чертыхнувшись про себя, Себастьян хмуро покорился. Мартин грубо провел указательным пальцем прямо по напряженному позвоночнику, да так стремительно быстро, что у Себастьяна дыхание перехватило.