Больно! обиженно заныл Себастьян и резко замолчал от устрашающего хруста.
А если вдруг дернешься, сурово парировал Мартин, возвращая голову Себастьяна в прежнее положение, то я ненароком сверну тебе шею Нукась, расслабились хорошенечко! Вдох-выдох!..
Себастьян настороженно замер и, на всякий случай, крепко зажмурился, а почувствовав, как безжалостные пальцы властно оплетают его голову, еще и принялся читать про себя оберегающую молитву, но был сбит на полуслове страшным рывком с последующим хрустом.
Болезненно взвизгнув, Себастьян испуганно застонал и неожиданно понял, что лишается чувств.
Тихо-тихо!.. засуетился вокруг него Мартин, Не падаем в обмороки!..
Под напором неприятных хлопков по щекам Себастьян нехотя открыл глаза и сквозь туманную пелену увидел прямо над собой мертвенно-белеющий лик в обрамлении взлохмаченных кудрей и с огромными нечеловеческими глазами.
Просыпаемся-просыпаемся!.. сухим врачебным тоном потребовал Мартин, продолжая настойчиво лупцевать по щекам, Приходим в чувства!..
Медленно утопая в завораживающей глубине ярко-синих нечеловеческих глаз, преисполненных таинственного свечения сиреневого блеска, Себастьян принялся изучающе всматриваться в невероятно-прелестные черты кукольно-красивого лица, «А Мартин похож на кота расплывчато подумал он, На тощего растрепанного кота На кота Говорящего кота Глазастого кота На сказочного кота На кота или на Черта?!».
Мартин блеснул нечеловеческими глазами и лукаво усмехнулся.
Господь Всемогущий! заверезжал Себастьян и, трясясь всем телом, принялся было вслух читать оберегающую молитву, но вдруг понял, что напрочь забыл все слова и принялся осенять себя размашистым крестным знаменем, сердечно моля Всемилостивого Господа уберечь от «синеглазой нечисти».
Эй-эй! отскочил от него Мартин, Ты чегось это?!
Вместо ответа, Себастьян усилил свое рвение и замолк лишь тогда, когда «синеглазый черт» сифанул ему изо рта водой.
Ладно там, в трепетании кричат всякое-разное, ворчливо молвил Мартин заикающимся тоном, ладно, когда оттрепетав творят невесть что, но но но чтоб и и и такое!.. Или ты никак до сердечного приступа меня довести удумал?!
«Привиделось», облегченно подумал Себастьян, завидя привычную «строгую врачебную интеллигенцию» и поспешно утеревши мокрое лицо, виновато улыбнулся и пожал плечами.
А чегось тогда пугаешь? сердито произнес Мартин и плеснув на ладонь из вазы поспешно отер себе лицо, Да уж, дружочек, с тобой каши не сваришь, а нукась!..
Подняв Себастьяна с пола, он начал упорно растирать ему то уши, то виски, и убедившись, что «бестолочь истерическая» в порядке, вновь принялся прощупывать ему хребет, подкрепляя свою деятельность невнятно-заикающимся бормотанием.
В это время Себастьян не на шутку задался вопросом для чего собственно «строгой врачебной интеллигенции» теперь вздумалось считать ему позвонки, раз по десять перепроверяя подсчеты. Довольно скоро он пришел к единственному правильному выводу а именно, порешил, что таким несуразным образом «строгая врачебная интеллигенция» просто-напросто решила протрезветь.
Себастьян не стал мешать осуществлению этого благого стремления и послушно замер. Закончив с подсчетами и в тысячный раз убедившись, что все верно, Мартин, наконец-то, убрал руки, но лишь для того, чтобы огорошить очередной несуразной командой.
Сбегай-ка за угол, дружочек, приказал он участливым тоном, сбегай-сбегай, облегчи, так сказать, душу И тебе спокойнее будет, и мне заодно
Себастьяну не очень-то хотелось, но в данном случае он решил все-таки не спорить и смиренно побрел на улицу.
Стоило ему вернуться обратно, как «строгая врачебная интеллигенция» по новой продолжила свою бесполезную деятельность с подсчетами, видимо, еще не до конца протрезвев, но тут резко остановилась.
Значит так, сказал Мартин, смерив рассерженного Себастьяна пронзительно-искрящимся взором, основное мы с тобою проработали, сейчас позвоночные подвывихи вправим, а там поглядим.
Он принялся с удвоенной силой пересчитывать в сто первый раз позвонки. К своему превеликому ужасу и внезапному удивлению, Себастьян понял, что его позвонки способны вдавливаться, менять прежнее местоположение, а еще издавать звонкие щелчки довольно неприятного характера.
Мартин, сквозь стиснутые зубы прошипел Себастьян, прекращай
Нетушки, заехидничал тот, раз я взялся, то доведу дело до конца!
«Да что тебя с твоим концом!..» огрызнулся про себя Себастьян.
Без оскорблений мне тут!.. раздался визгливый голосок самоуверенной интонации, И вообще, мои услуги стоят довольно дорого, ибо я тут единственный в своем мастерстве!.. Кого только не вправлял, кого только на ноги не ставил!..
И лежачих приносили, и безнадежных!.. Откуда только не приезжали!.. Целые очереди выстраивались!.. Любые деньги готовы были заплатить!.. А тебе, бестолочь истерическая, чисто случайно выпала столь превеликая удача!.. Обычно просто так я этого не делаю.
Однако Себастьян не понимал, как люди вообще могли платить за подобное, а еще он несказанно порадовался тому, что Мартин все-таки один-единственный в своем зверствовании.
И посему наслаждаемся работой превеликого хиропрактика! продолжал глаголить тот самый «один-единственный», Расслабились-расслабились! Вдох-выдох!.. Вдох-выдох!..
Мартин вновь крепко схватил голову Себастьяна и так крутанул в сторону, что искры из глаз посыпались.
Вместе с искрами из Себастьян внезапно вырвалось самое верное обозначение деятельности того самого «одного-единственного».
Ой! ехидно выпалил Мартин, стремительно убирая руки, Какие мы взрослые слова, оказывается, знаем!..
Предоставив Себастьяну маленькую передышку, «один-единственный» снова взял его за голову и было крутанул в другую сторону, но тут снова озвучился данный вид деятельности посредствам того самого «взрослого слова».
Пасть захлопни, бестолочь истерическая, рассерженно сказал Мартин, больно ударяя Себастьяна по нижней челюсти тыльной стороной ладони, да расслабься, как следует, а то и взаправду шею тебе сверну!..
Он крутанул так сильно и резко, до звона в ушах. Стремительно посыпавшиеся искры из глаз, испепелив дотла повторно вырвавшееся «взрослое слово», заставили Себастьяна неожиданно вспомнить покаянную молитву в преддверии грядущей смерти.
А ты гибкий как стебель и податливый точно глина, заявил Мартин, заглядывая Себастьяну через плечо, прям-таки приятненько работать!..
Тотчас же Себастьян выразил свое отношение к происходящему в упруго-податливой форме, не скупясь на доходчивые слова и известные выражения, отчего-то обзывая Мартина «вездесущим изувером».
Ну что я говорил! усмехнулся «изувер», пребольно продолжая свою вездесущую деятельность, Вся скверна враз наружу повыходила!..
С этими словами он наградил Себастьяна неожиданно-приятным поглаживанием по плечам, однако стоило тому облегченно выдохнуть, как все успокаивающе-приятное разом закончилось.
Руки за голову в замочек! послышалась резкая команда, Вдох-выдох!..
От неожиданности Себастьян замешкался, тогда Мартин нетерпеливо поставил ему руки за головой, и резко оторвав от пола, принялся беспощадно растягивать, выгибая на себя.
Под этой мучительной вытяжкой разом обмякшие позвонки, издавая мелодичное щелканье, принялись послушно подниматься снизу вверх.
Себастьян понятия не имел, что такое дыба, но в эту самую секунду почувствовал себя именно на ней. Тотчас же его посетила ужасная догадка о том, что Мартин помимо врачебного мастерства, прекрасно ознакомлен с искусством средневековых пыток.
Стой, Мартин! испуганно заверезжал Себастьян, Я так быстро не вырасту!..
Однако Мартин явно не терял надежды и все продолжал упорствовать, силясь увеличить в разы весьма скромные габариты низкорослого Себастьяна, но, к счастью, последнего, довольно быстро осознал, что с природой не поспоришь, и все-таки опустил того на вдруг онемевшие ноги, которые едва не подкосились при встрече с грешной землей.
Не успел Себастьян отойти от «дыбы», как его поджидала новая пытка, уже в виде крайне болезненного прощипывания и проминания резко напрягшихся плеч и напрочь перепуганной спины.
Мои милые дамы, самоуверенно произнес Мартин, стремительно увеличивая силу, громко охая, так и таяли под властью этих волшебных пальцев, истошно моля не прекращать
Вопреки «милым дамам», Себастьян совершенно не горел желанием таять под уже осточертевшими до одури пальцами, от которых не было никакого спасения.
Не подстраиваем под себя мои руки! сердито произнес Мартин, ставя Себастьяна по стойке смирно, Я сам прекрасненько чувствую, где сокрыто напряженьице!.. Преспокойненько воспринимаем избавление от внутренних зажимчиков Нукась!.. Вдох-выдох Вдох-выдох
Заладил одно и тоже, сердито пробубнил Себастьян и в знак протеста постарался никак не реагировать, однако неожиданно-резкие продавливания колких пальцев заставили его тотчас же начать подвизгивать и постанывать.
Постепенно делаются щелки, неспешно заговорил Мартин, через которые происходят плавные перетекания
Мартин, Мартин, заверезжал Себастьян, мне своих щелок предостаточно! Не надо во мне новые делать!
Это смелое заявление вызвало бурный хохот со стороны Мартина. По-дружески хлопнул Себастьяна по плечу, он принялся выражать свое восхищение по поводу «смешной шутки», а насмеявшись вдоволь, сменил свои жестокие манипуляции более нежными. По всей видимости, «удачная шутка» довольно сильно пришлась по душе безжалостной натуре.
Конечно, неспешно молвил Мартин, это надобно делать на кушеточке, с применением душистеньких аромомасел
«Забыл про привязывание и удушающий газ», огрызнулся про себя Себастьян.
Меж тем Мартин продолжал свое бурное разглагольствование о том, как надобно и не надобно делать, выражая откровенное негодование к скрипучей кровати Себастьяна. Далее пошла лекция о целебной силе тех самых «расчудеснейших аромомасел», затем переключение на лечебные свойства каких-то камней, а когда понеслась несуразную чушь о превеликой врачующей силе непонятного магнетизма, то терпению Себастьяна наступил конец.
Баня, веник, перебил Себастьян самоуверенным тоном, а если просквозит, то после горячий чай, шерстяные носки, в ватное одеяло и на печку! Наутро совершенно здоров!
Мартин резко замер и простоял так довольно долгое время, как видно, переваривая внезапно полученную неоспоримую истину, а потом забубнил что-то о целебной силе прогреваний.
Так, дружочек, произнес он, нежно взяв Себастьяна за плечи, пойдем, все ж таки, в скрипучую кроватку
Оказавшись, наконец-то, в желанной постели, Себастьян поспешил, поскорее закутаться в одеяло и закрыв глаза, принялся из всех сил стараться забыть произошедшее как кошмарный сон.
Как самочувствие? раздался сверху лукавый голосок.
Сгинь, нечисть!.. болезненно воскликнул Себастьян, устремляя взор прямо в искрящуюся глубь горящих фонарей ярко-синих глаз.
Да не нервничай ты так!.. махнул рукой Мартин и заботливо подоткнул ему одеяло.
Тебе, что, дня мало?! гневно воскликнул Себастьян, Придумал на ночь глядя!..
Вот пришел бы ко мне днем, невозмутимо парировал Мартин, днем и починил бы тебя! Все равно сижу, без работы маюсь, сам себе занятия придумываю Городским надо бы весточку кинуть. От этих уж точно отбоя не будет!.. А что? Это идейка!.. И как раз прехорошенькая прибавочка к жалованью
Даже не вздумай!.. испуганно воскликнул Себастьян, оборачиваясь на Мартина, Тебе Староста Фрэнк таких городских покажет, а Падре Френсис еще и добавит! Двести поясных поклонов припишет, и будешь тростиночкой полдня гнуться, а еще Пост трехнедельный соблюдать, чтоб не повадно было!
«Строгая врачебная интеллигенция» многозначно смолчала, озадаченно захлопав длинными изогнутыми ресницами, а после криво усмехнулась.
Ерундой не страдай лучше, добавил Себастьян, а пошли с нами поутру сеять!..
Нетушки!.. заявил Мартин, Мне пациентиков ждать надобно!
Сам же говоришь, что к тебе больные не приходят, вдарился спорить Себастьян.
Вот видишь, гордо парировал Мартин, как преотличненько работаю!.. Всех моментиком вылечил!
«Ну да, злобно подумал про себя Себастьян, так работаешь, что все прячутся от твоего костоправства с иголками».
Сейчас иголочки тебе поставим, заслышался лукавый голосок, легче перышка посля будешь!.. Где-то у меня еще линиментики были Эти вообще творят чудеса расчудесные!
Мысленно пожалев себя, Себастьян принялся заверять «строгую врачебную интеллигенцию» в том, что вовсе не является игольницей, но был перебит строгой командой «Раздеваемся и носиком в подушку!».
Далее Себастьян, обмазанный по самые уши какой-то вонючей мазью, выражал свое недовольство в виде громкого айканья, подкрепленного многократным повторением того самого «взрослого слова».
Мартин, в конечном итоге заявил он, морщась от невыносимо-тянущих болей, ты знаешь, кто ты?
Ну-у задумчиво произнес тот, бережно укрывая Себастьяна одеялом поверх натыканных иголок, в общих чертах я, конечно же, понял. Вот только осмелюсь не согласиться с одним многократно озвученным. Как ни крути, а все ж таки, они зарабатывают за ночь много больше, нежели я за неделю, да и шампанским с красной икрой их постоянно угощают щедрые клиентики
Тут Мартин вдарился в глубокомысленные рассуждения, предоставив Себастьяну щедрую возможность вдоволь покряхтеть под цоканье снующих взад-вперед звонко чеканящих шагов.
Подведя аналогии двух древнейшим профессиям и твердо заявив, что никоим образом не может подходить под определение того самого «взрослого слова», «строгая врачебная интеллигенция» освободила, наконец-то, спину Себастьяна из игольного плена, после чего долго и упорно растирала ему виски не менее омерзительно-вонючей мазью, а довершении всей этой чудовищной экзекуции, взялась за кисти рук, старательно проминая каждый пальчик, предварительно обмазав растительным маслом и что-то воркуя про какие-то там «нервные окончания».
По-прежнему больненько? поинтересовался Мартин, оставив, наконец-то, в покое пальцы Себастьяна и, получив заместо внятного ответа сердитый стон, заверительно добавил, Тогда традиционночку добавим! Лечить, так лечить!..
На тот момент Себастьяну было уже глубоко наплевать на происходящее. Сейчас он рьяно рисовал в своем злобном воображении, как «строгая врачебная интеллигенция» вместе со своей «традиционночкой» под бранные крики строгого отца и злые насмешки бессердечных работников корячится в поте лица на поле.
Тем временем Мартин громко, копошась в звенящих дебрях своего саквояжа, завел рассказ о близкой дружбе «альтернативочки» с «традиционночкой».
Вот что, дружочек, вскоре произнес Мартин, поспешно наполняя высоко задранный шприц над взъерошенной головой, сбегай-ка покамест на двор
Да не хочу я!.. заявил Себастьян возмущенным тоном.
Ну постарайся там как-нибудь, парировал Мартин, а посля подмойся тама поглубжее
От услышанного Себастьян пыхнул и поплотнее завернулся в одеяло, однако вскоре был резко вытянут из своего спасительного укрытия и, получив кружку воды в паре с резиновой грушей, был незамедлительно выдворен к месту назначения для требуемого прочищения, очищения, подмывания и промывания.