Кромешная тьма поглотила все вокруг, включая знакомые бледные черты, остались лишь два ярко-синих огонька, устремленных прямо на Себастьяна. Так и манили они своей притягательной светящейся глубиной, невольно затягивая в ярко-синий омут неизбежности.
«А может и не убьет, пронеслось в затуманенном сознании, глазища-то вон какие большущие и светятся точно у кошки».
Очнувшись, Себастьян быстро отвел взгляд в сторону. В ту же секунду в голове созрел грандиозный план, над деталями которого он размышлял до тех пор, пока окончательно не заснул.
Эпизод 6. Мокрый пол
Это просто возмутительно!.. бурчал себе под нос Мартин, старательно убирая мокрые разводы на полу, И в таких вот невыносимых условиях мне приходится работать!.. За что я только плачу своему арендодателю такие большие деньги?! Хоть бы Жанет пришла что ли
В своей потрепанной фрачной классике, в начищенных до зеркального блеска лаковых туфлях, Мартин остервенело ерошил остроконечные пряди темных волос и все ползал на четвереньках по мокрому полу с грязной тряпкой в руках, позоря на корню свою почтенную профессию.
Стоя в сторонке, Себастьян, внимательно наблюдал за действиями «падшей врачебной интеллигенцией» и вскоре пришел к неожиданному выводу, что Мартин совсем не тот, за кого себя выдает. На самом деле он простой, как пять копеек, да к тому же с явными деревенскими замашками. Скорее всего, это выходец из какой-то глубинки, еще пущей глубинки, нежели Крайние Плакли, который, получив медицинское образование, поспешно переехал в лучшую жизнь, и жизнь эта его изрядно потрепала.
Тут-то Себастьян понял, что нашел своего соплеменника и незамедлительно приступил к самым решительным действиям.
Мартин, осторожно начал он, а у нас больница пустует без доктора
Соболезную! огрызнулся Мартин, принимаясь выжимать тряпку.
Не хочешь поработать в наших Плаклях? предложил Себастьян.
Мне совершенно нет никакого дела до ваших злополучных Плаклей, пробурчал Мартин, и без того плакать хочется
В городской больнице нас не принимают, продолжал говорить Себастьян, тем более это очень далеко
Вот и возрадуйтесь, съехидничал Мартин, вновь опускаясь на четвереньки, нечего вам делать в том треклятом морильнике!..
Есть правда у нас одна девушка, продолжал Себастьян, она травками лечит, но не всегда и не всех
И правильно делает, категорично заявил Мартин, что толку вас лечить?.. У вас то посевная, то маревая!.. Все одно подохнете, сколько здоровья в вас не вкладывай!..
А Староста Фрэнк хорошо докторам платит, продолжал Себастьян, что-что, а деньгами он тебя не обидит
Деньги меня совершенно не интересуют перебил Мартин, Главное, чтобы живы-здоровы были, а на пожить миленькому Мартину завсегда хватить!..
Заслышав это, Себастьян сперва удивился, а потом несказанно обрадовался, поняв, что встретил именно того.
Мартин, радостно скомандовал он, пошли к нам в Плакли!
«Строгая врачебная интеллигенция» вздрогнула, озадаченно захлопала длинными изогнутыми ресницами и принялась по новой отжимать тряпку.
Мне совершенно нет никакого дела до ваших злополучных Плаклей!.. сухо парировал Мартин и добавил с нескрываемым трагизмом, У меня тут катастрофа мирового масштаба!..
Это просто протекающий потолок, пожал плечами Себастьян.
А это просто мальчишка, заявил Мартин, одаривая темно-синим взором, который завтра же отправится в свои злополучные Плакли!.. А нукась немедля пошли в мой кабинет!.. Швы тебе снимать будем, и только попробуй мне истерить начать!.. К кровати привяжу до вечера, усек?.. Бестолочь истерическая!.. За Плакли свои он мне тут плачется!.. За миленького Мартина кто б поплакался!..
В Плаклях за тебя обязательно поплачутся, выпалил Себастьян, у нас люди душевные!
Martinus non asinus stultissimus (лат. Мартин не тупой осел)!.. заверезжал Мартин, пребольно хватая Себастьяна за запястья и резко затаскивая в «кабинет».
Конечно-конечно, зашептал тот и громко вскрикнул от невыносимой боли.
Снятие швов оказалось весьма неприятной и крайне болезненной процедурой. Себастьян то и дело ойкал и вздрагивал, однако ни на минуту не переставал думать о скорой расправе безжалостного отца.
Меж тем «строгая врачебная интеллигенция» с невозмутимым видом продолжала что-то выдергивать из изнывающего левого бока.
Мне нельзя возвращаться домой, умоляюще заголосил Себастьян, понимаешь, нельзя!
Мартин замер, похлопал длинными изогнутыми ресницами и криво усмехнулся.
Это что еще за истерический бред малолетнего создания?.. раздался ехидный тон, Себастьян, ты меня уже откровенно пугаешь
Тут Себастьян понял, что настало время самых решительных действий.
Как на духу он поведал о конфликте, который разгорелся в тот злополучный вечер между ним и отцом, выставляя при этом собственного отца беспощадным деспотом, а себя беспомощной жертвой случайных обстоятельств.
Eruditio aspera optima est (лат. Строгое обучение самое лучшее)!.. прогромогласил Мартин, вытягивая очередную болючую нитку, Хотя, лично я считаю, что в воспитании детей категорически не допустимы телесные наказания Безусловно, толк будет, но тут палка о двух концах
Он принялся рьяно глагольствовать о правильности того самого воспитания, с жаром размахивая пинцетом с вытянутой ниткой, затем принялся расхаживать взад-вперед, звонко чеканя каждый шаг, подкрепляя свои речи артистичной жестикуляцией, временами накручивая на палец непослушный завиток темных кудрей и, в конечном итоге, вновь переключился на бесовское громогласие.
Наблюдая за всем этим, Себастьян понял, что ни в коем случае не должен упустить такое чудо.
Выговорившись до конца, Мартин резко приобрел прежний холодно-надменный вид «строгой врачебной интеллигенции» и как ни в чем не, бывало, принялся было прибирать свои «страшные орудья», но вдруг резко остановился.
И чегось это мы так полюбовно на меня теперича смотрим, спросил он, подозрительно косясь на Себастьяна, и истерично заверезжал, Martinus non asinus stultissimus (лат. Мартин не тупой осел), слышишь? Шли бы да ехали мне твои Плакли, бестолочь истерическая! Шли бы да ехали! Не пойду, не пойду туда!
Хорошо-хорошо, встрепенулся Себастьян, я не настаиваю.
А в чем тогда дело? спросил Мартин, сурово подбоченясь, и нервно застучал мыском туфли, а получив в ответ смущенное пожимание плеч на пару в виноватой улыбкой, произнес осторожным тоном, Чегось-чегось, а завтра, как никак, мне тебя домой отправлять, и не надобно мне проблем с твоими горячо любимыми родителями, а посему, если у тебя имеются претензии по поводу проделанной мною работы, то потрудись их немедля озвучить Кстати, к критике я отношусь совершенно спокойненько и, при весьма убедительных аргументиках, могу запросто принести свои глубочайшие извинения
Он премило заулыбался, кокетливо помахивая длинными изогнутыми ресницами.
Чего-чего, а такого поворота событий Себастьян никак не ожидал и потому сильно растерялся, не зная, что и ответить.
Себастьян, нахмурился Мартин, я настоятельно требую, чтобы ты в словесной форме озвучил мне цель своих возмутительных гляделок!.. Чегось ты смотришь на меня как на светлое будущее?.. Ежели есть какие претензии, то давай озвучивай!.. Однако ж поимей в виду, что свою работу я выполнил более чем добросовестно
Далее пошла речь, про какую-то «идеально сделанную спленэктомию», которая благодаря, «преотличнейшему» послеоперационному уходу, обошлась без «дурных последствий», затем последовал бредовый рассказ о какой-то «Третьей городской», где во время все той же сплэнектомии умирает каждый третий, причем, даже не дождавшись той самой сплэнектомии.
Слушая все это, Себастьян пришел к выводу, что, во-первых, Мартин набивает себе цену, а во-вторых, скорее всего, держит большое зло на ту самую загадочную «Третью городскую».
Взяв себе на вооружение все вышеизложенное, Себастьян тотчас же решил воспользоваться этим для собственной выгоды.
Мартин, заявил он, у меня нет к тебе никаких претензий, наоборот, я считаю тебя великим мастером своего дела.
Ну разумеется!.. расплылся тот в самодовольной улыбке, по-кошачьи сощуривая синие глаза, У меня ведь за плечами колоссальный опыт!.. Я этих спленэктомий столько делал-переделал!.. Больше, конечно, шил Шил-шил-шил, но!.. Это тоже имеет колоссальную значимость!.. Заметь, при всем твоем неугомонном рвении ни одна лигатура не лопнула, ни один шов ни разъехался!.. Это уже дорогого стоит
Себастьян улыбнулся этой завидной скромности и вновь попытался направить разговор в нужное русло.
Мартин, восхищенно сказал он, наша больница отчаянно нуждается в таком вот гениальном специалисте, как ты!
Мне совершенно нет никакого дела до вашей отчаянно нуждающейся больницы продолжал упрямиться Мартин, Мне, и так, пациентиков с лихвой хватает!.. Я, знаешь ли, пользуюсь большой популярностью!..
Эти слова разом разбили все надежды Себастьяна. Готовый вот-вот расплакаться с досады, он решил оставить все дальнейшие попытки.
Эй! вдруг озабоченно склонился над ним Мартин, Ну чего ты раскис-то?..
Взял Себастьяна за подбородок, он настойчиво заглянул в изумрудно-зеленые глаза, в которых уже блестели слезы.
Ego te intus et in cute novi (лат. Я тебя знаю изнутри и в коже) вкрадчиво прошептал лукавый голосок, Честно признайся мне, Себастьян, отчаянно нуждающаяся больница тебя ведь совершенно не волнует У тебя тут личная выгода Давай-ка, выкладывай все начистоту миленькому Мартину
Поняв, что «синеглазый черт», обладает большей проницательностью чем Падре Френсис, Себастьян, принялся исповедоваться. Слезно поведал он о том, этой зимой умер его старший брат Артур, а отец очень тяжело переживает эту невосполнимую утрату.
Первое время отец практически жил возле могилы Артура, молвил Себастьян, тяжко всхлипывая, а потом потом ушел в сильный запой. Он и сейчас не прочь пропустить стаканчик-другой, а после выместить свой гнев и отчего на мне, а я-то чем виноват?!
В порыве полного отчаяния, Себастьян пал на колени, крепко обняв «строгую врачебную интеллигенцию» за ноги, невольно поразившись их худобе.
Тише-тише, боязливым тоном заявил Мартин, не надобно меня хватать!.. Если я ненароком упаду и раскрою себе голову, то от этого вашему Артуру мало чем полегчает, а строгому родителю тем более
Он попытался вновь поднять Себастьяна за подбородок и заглянуть в глаза, да только тот брезгливо увернулся и рассказал, что помимо всего этого, после смерти Артура, отцу стало тяжело управляться с обширными полями, тогда-то он и определил Себастьяна на место Артура. Однако столь тяжелая работа оказалась Себастьяну совершенно не по силам, поэтому и работает он весьма плохо. Естественно, отец приходил в ярость, не жалея ни сквернословия, ни кулаков.
Отец говорит, что лучше бы я умер вместо Артура говорил Себастьян, горько вздыхая, Нам очень нужен второй работник
Я что-то не понял парировал Мартин, недоуменно трясся взъерошенной головой, Кому я нужен-то?.. Вашей отчаянно нуждающейся больнице или как?..
Тут Себастьян понял, что чересчур разболтался и виновато пожал плеч.
И ты взаправду считаешь, заслышался лукавый голосок, что твой строгий родитель до такой степени обрадуется моему долгожданному появлению в вашей отчаянно нуждающейся больнице, что к нему разом вернется прежнее душевное равновесие, и он свято начнет беречь твое здоровье?!
Криво усмехнувшись, «синеглазый черт» заливисто загрохотал, то и дело, громоглася: «Egregie (лат. Гениально)!» и «О, sancta simplicitas (лат. О, святая простота)!», и все обзывал Себастьяна несмышлёным ребенком.
Себастьяну стало нестерпимо стыдно, стыдно за свою детскую наивность, за свой эгоизм и вообще за все на свете. Да и кого он только что просил? Кому только что слезно исповедовался? Ехидной нечисти?
Понуро опустив пристыженную голову, Себастьян вызвал еще больший прилив смеха с язвительными комментариями со стороны «ехидной нечисти».
Насмеявшись вдоволь, Мартин, махнул рукой и принялся с серьезным видом убирать свои рабочие инструменты, обращаясь с ними так трепетно и нежно, словно то были бесценные сокровища, а Себастьян сидел и с тихой грустью наблюдал за стремительным лучиком ускользающей надежды.
Закончив со своей щепетильной уборкой, «синеглазый черт» сел за стол и отрешенно закурил, мечтательно смотря на табачные струйки дыма, но вдруг резко повернул взъерошенную голову, устремив пронзительно-синий взгляд, до краев преисполненный сиреневого блеска.
И какова цена?.. раздался лукавый голосок.
Ну, тотчас замялся Себастьян, ты сможешь работать в нормальных условиях
И только лишь?! брезгливо скривился Мартин.
А еще ты будешь в почете у жителей Плаклей, начал придумывать Себастьян.
Как назло, в дверь постучали, что значило лишь одно, а именно, начало «врачебного приема».
Заслышав стремительное: «Войдите!», Себастьян поплелся в комнату, где долго и упорно пребывал в самых расстроенных чувствах, продолжая думать о своем теперь уже точно плачевном положении. Вскоре от тяжелых мыслей его внезапно отвлек Мартин, который влетел стремительным вихрем, но, как ни странно, не для посещения туалета.
Окинув Себастьяна с ног до головы сверкающим сапфировым взором, он властно схватил того за руку и потащил в «кабинет».
Под двумя керосиновыми лампами висело огромное зеркало в округлой раме замысловатой ковки. Однако далеко не кованная рама поразила Себастьяна, а то, что по всей диагонали зеркала простиралась тонкая трещина.
Знаешь что, сказал Мартин, по-кошачьи сощурившись, и лукаво улыбнулся собственному отражению, а я согласен на эту авантюрку!..
С этими словами он в услужливой манере протянул Себастьяну руку. Не раздумывая, Себастьян ответил на это «дружеское рукопожатие», бесстрашно глядя с нечеловеческие глаза, которые моментально темнея, наполнились сиреневым блеском до такой степени, что отчетливо выделяли неимоверно расширенные зрачки, в которых точно в зеркальной глади можно было рассмотреть собственное отражение.
Испугавшись подобного новшества нечеловеческого взгляда, Себастьян отвернулся и ненароком посмотрел в треснутое зеркало. Отражаемый высокий черный силуэт с заостренными чертами мертвецки-бледного лица кровожадно ухмыльнулся. Вне себя от ужаса, Себастьян поспешил, от греха подальше, поскорее зажмуриться.
Эпизод 7. Канифоль
На следующее утро Мартин с услужливым видом протянул стопку до боли знакомых вещей. Поношенные ботинки были начищены до блеска, незатейливая одежда тщательно выглажена и источала своеобразный аромат, близко напоминающий запах мочи, но перебитой ромашкой.
Подозрительно принюхавшись, Себастьян не стал вдаваться в расспросы, а поспешил скорее одеться.
Ну, вот, усмехнулся Мартин, хоть на нормального человека теперь похож стал.
Себастьян смущенно улыбнулся, искренне радуясь, что наконец-то принял свой обычный облик.
Ничегось не забыл? заслышался лукавый голосок, подкрепленный кошачьим прищуром и ехидой усмешкой.
Спохватившись, Себастьян испуганно зашарил по своей груди. Понаслаждавшись этими безрезультатными поисками «синеглазый черт» запустил руку в карман и протянул Себастьяну деревянный крестик на веревочке.