Девушка с цветами занялась ощипыванием лепестков.
Ну а на самом-то деле верите, что у библиотек есть будущее? Библиотекари где-то в начале списка умирающих профессий. Книги мертвы. И Вы всерьёз хотите работать в этом мавзолее?
Ноздри Анатолия Синицы дрогнули, как у кошки перед охотой. Он снял очки, оторвался от монитора, посмотрел на Еву прямо и устало (а так не положено: представитель принимающей стороны должен пыхтеть энтузиазмом и убеждать всех, кто встретится, в величии и необходимости эффективной работы. Убеждать, конечно, с помощью картонно-приторных фраз).
Он сбил мантру священного танца лицемеров. Взгляд пробил Евин автопилот. Она как будто оступилась. И Синица увидел её, свернувшуюся калачиком на собственной ладони. Заглянул глубже, чем положено (и дозволено) работодателю. Да как он посмел? Внутри Евы взметнулась злость.
Книги мертвы, пока не раскрываются в воображении читателя. Работаешь с книгами, значит, твоя миссия доносить их ценность людям. А начинать правильнее до того, как человек успеет вырасти, оскаливалась в защите Ева, придерживая маску благородного пафоса на лице. Трубочка чуть не сгибалась под нажимом пальцев.
Чтобы посоветовали почитать мне? Синица явно отказывался возвращаться на рельсы приличий.
Я посоветую читателю то, что есть в нашем фонде, держала удар Ева. И, прежде чем давать советы, познакомлюсь с ним.
Синица хмыкнул, вернул очки на переносицу, проницательность испарилась с его лица, и взгляд снова стало водянисто-размытым.
Тут же в Еву полетела воображаемая туба с картотекой: сможете разобраться в сортировке и библиотечных номерах? А вот тут детский праздник выберите ракурс, чтобы фото не стыдно в соцсетях разместить, чтобы передать атмосферу. А каким текстом сопроводили бы фото?
Румынская принцесса, лепестки, опадающие в раскрытую руку. Резкий запах от сока растения. Взгляд черноокой, искоса. Пальцы Синицы по столу. Быстро падающий потолок и сдвигающиеся стены. Свет от ноутбука как свет костра в лесной глуши, как свет последней надежды.
Синица вернулся к ритуальному танцу, скорость движений возросла. Воздух накалялся. Слова спотыкались друг о друга.
Атмосферу разряжала только потусторонняя брюнетка она как будто уравновешивала напряжённого Синицу, буквально электризующего воздух в кабинете.
Ровные, неспешные движения в противовес буре ритуального танца.
Она как жрица травы, танец разворачивается для неё, подумала Ева. И пальцы сорвались с металлической трубочки.
Ева импровизировала, пытаясь предугадать мысли будущего руководства, пытаясь угодить с ответом. Она затаилась. И забыла о себе. Она на охоте. И ей нужно выхватить добычу из пасти другого хищника работодателя.
Муж есть? Дети?
Финал.
Ева ответила сухим «нет» и отвернулась.
Девушка скосила на неё взгляд через плечо.
Были? уточнил потенциальный работодатель.
Ева передёрнула плечами, стряхивая дрожь унижения. Она на собеседовании, а не на приёме у гинеколога. Были ли у неё дети? Муж? Нелепо, унизительно и предполагает глупые оправдания. А когда тебе тридцать пять, то любой ответ скинет с твоей анкеты десяток баллов. Ты или признаёшь, что порченый товар, или распишешься в скором декрете.
Есть ещё один путь: вывернуть душу наизнанку, рассказывая коротенечко так, по верхам, про жизненную драму (а куда ещё мог деться муж и дети, если они были)?
Пошло. И смотрится просто нелепо в лицемерном танце древнего ритуала трудоустройства.
Это имеет значение? Ева помрачнела.
Брюнетка вернулась к растениям и продолжила двигаться в том же темпе.
Мужчина по ту сторону стола встрепенулся привычный скрипт разговора дал осечку. Он окинула Еву внимательным взглядом, лёгким движением поправил очки и сказал:
В сущности, нет.
Вернулся к работе.
Мы Вам перезвоним, прозвучала финальная и ожидаемая реплика.
Битва проиграна.
Я провожу, брюнетка оторвалась от растений и доброжелательно посмотрела на Еву.
Попугай кинул Еве в спину картавое «до встречи!» и закивал собственному отражению. Ева грустно ухмыльнулась. Раздели, прощупали и выставили за дверь, не накинув даже пары сотен на такси. Может, податься в эскорт? Там всё то же самое, только честнее. И попытки залезть в душу от мужчины, который уже залез в трусы, кажутся более уместными.
Мужчина с холодным взглядом остался за дверью в ледяной пещере своего кабинета.
И потянулись стеллажи тёплых книг. Рядом неторопливо шла брюнетка. Еве даже пришлось замедлить шаг. И когда она сравнялась в темпе с брюнеткой, внутренняя суета отпустила. Напряжение от общения с Синицей по имени Анатолий развеялось. И Ева подумала: «Хорошо, как в бане».
Как Вам? спросила брюнетка, когда белая дверь закрылась за ними.
Мистическое место, ответила Ева. Заходишь и проваливаешься в другой мир.
Брюнетка улыбнулась одним уголком рта и кивнула, соглашаясь.
Жаль, я ему не понравилась, сказала Ева.
Думаете? нахмурилась брюнетка. Он просто человек такой она замялась, подбирая слово. Строгий.
У входной двери брюнетка остановилась. Стеклянные створки, почуяв людей, разъехались в стороны.
Мы так и не познакомились, сказала Ева.
Маша, представилась брюнетка и добавила: Заведующая библиотекой.
Заведующая? переспросила Ева удивлённо.
Брюнетка только улыбнулась и шагнула назад, в библиотечный полумрак.
Дверь в волшебный мир книжных приключений закрылась. Вывернутая наизнанку гусеница исторгла из себя чужеродный элемент по имени Ева.
Пора было возвращаться домой. А по пути заглянуть в мусорный бак «Пятёрочки», выбрать что-нибудь к ужину.
У места кормёжки она опять встретила рослого бомжа.
Не вернулись? спросила Ева про товарищей бедняги.
Тот отрицательно покачал головой, нахмурился, отвернулся.
В другие дни Ева видела пенсионерок, новых бездомных и пьянчуг, но тех, из старой гвардии, которым во времена своей работы в магазине выставляла еду, не заметила.
Ева потянулась к колбасной нарезке, бомж успел взять первым, глянул на Евину застывшую руку, понял, что перехватил намеченный ею продукт, и виновато протянул нарезку девушке. Достал из своего пакета пирожное, политое розовой глазурью, и тоже сунул Еву в руку.
То ли рыжий Жека напитал Еву теплом, то ли библиотека вытащила её из панциря, но в этот вечер Ева разговорилась с мрачным бомжом.
Несмотря на запах. Несмотря на угрожающий, угрюмый вид. Великан замялся, когда она спросила имя.
Евсей, сказал он застенчиво, словно делясь с Евой чем-то интимным, как будто показывая тайный свет, прячущийся в ладонях.
Пара незначительных фраз. Пара открытых взглядов без пренебрежения, в глаза. Никаких вопросов про родителей, жён и детей. Просто разговор приветливых соседей. Соседей по мусоропроводной кормёжке.
Дома Тайра увидела хозяйку с отпечатком светлой грусти на лице. Ева привычно повесила ключ на торчащую металлическую спицу, сбросила обувь и подхватила любимицу на руки. Их ждал вечер на балконном лофте.
Ева проводила взглядом мужчину с большой, набитой книгами сумкой.
Из библиотеки, с теплом подумала она и зябко поёжилась, переводя взгляд на свинцовые облака.
Старый попугай сидел и смотрел на белую дверь без таблички. В линзе его глаза замерла Евина тень.
ГЛАВА 3 | БИБЛИОТЕЧНЫЙ ЛАБИРИНТ
И только кровь, как вода, в батарее стынет,
И мы блуждаем по белой дикой пустыне,
Несём грехи свои, будто святыни,
Чтобы поставить кресты им в кэш всемирной трясине.
Anacondaz
В большой картонной коробке лежали листовки с детскими лицами. Ветер на улице нападал на плакат с красивой молодой ведьмой, обкусывал, обтрёпывал его углы. На листовках и плакате ещё не отпечатались Евины пальцы. Но маховик времени щёлкнул и сложил отдельные фрагменты дорог в линию пути. Мир замер, ожидающий, пока все фигуры на доске пройдут отмеренный участок. И тогда раздастся следующий щелчок.
Ева была уверена, что собеседование провалила. И когда она шла домой вдоль длинной монастырской стены, то вспоминала своё восхищение древним ансамблем зданий. Строгий, светлый, стремящийся вверх собор с основательным гранёным куполом. Беж стен с белыми кружевами. Заходишь в распахнувшиеся двери, обретая дом. А собор, впуская тебя, обретает душу. Каменное тело наполняется жизнью. У человека бренное тело и вечная душа. У собора наоборот.
Насмешливая косая улыбка повисла на Евиных губах. Она давно перестала верить во все эти глупости. И давно перестала надеяться на приличную работу. Библиотеке не нужна её душа, чтобы воскреснуть. Библиотека привередливо выберет себе душу получше.
Каково же было удивление Евы, когда на следующий день её утвердили на испытательный срок и пригласили прийти с полным пакетом документов.
Кошка и крыса встретили новость по разные стороны батареи под окном. Обе начищали мордочки.
Удачу намываете. Молодцы, намыли, похвалила питомцев Ева.
Тайра кинула хищный взгляд на Крыся и заставила себя с усилием отвести глаза. Крысь нервно заумывался, быстро перебирая лапками. Тайра дёрнула хвостом. Крысь потянул лапки. И прошёлся мелкими покусываниями от кончика лапки к бедру, нервно щурясь, словно чувствуя, что пару секунд назад над ним нависла смертельная угроза.
Библиотека готовила бойцов-универсалов, взаимозаменяемых и носящих улыбку как обязательный элемент боевого костюма. На передовой расположилась стойка-абонемент: выглядываешь из окопа со стопками книг, присматриваешься. По негласной инструкции полагалось то шикать одним «Не спать в библиотеке!», то шёпотом кричать «соблюдайте тишину в библиотеке!». А появятся на пороге читатели со стопками книг шасть и спрятался в свой окоп, авось не заметят. Этим премудростям Еву обучали Жека с Никитосом. Рыжий и очкарик.
Извилистый коридор выплюнул Еву в кабинет администрации: приёмка книг, отчётность, правила ведения социальных сетей. Строгий Синица объяснял быстро, чётко и тоном, не терпящим ни вопросов, ни возражений. Сразу становилось понятно, кто держит порядок в этом учреждении. Ещё одна рокировка с сотрудником архива и погружение в мир сосланных книг. Бросок, и Ева опять на абонементе, на этот раз на приёмке: щёлкает чекером по корешкам.
А Вы не посмотрите, есть в Вашей библиотеке Айн Рэнд? «Атлант расправил плечи»?
Есть, но только вторая и третья части, это выглядывает из-за плеча Жека.
А как же первая? озадачивается читатель.
Похищена, строго и печально отвечает Жека и откидывает чёлку на бок.
Ну, нужно как-то заменить, укоризненный тон. Мы всё-таки налоги платим. А без первой части
Написали заявление в полицию, это появляется хмурый Никитос и поправляет очки. Пусть на наши налоги разбираются.
Пусть, соглашается читатель.
Может быть, «Пятьдесят оттенков серого»? пытается сгладить конфуз Ева и читает название верхней книги в стопке из только что сданных.
Жека подхватывает стопку и начинает уносить её в читальный зал, проходит за спиной озадаченного читателя и крутит пальцем у виска, выразительно глядя на Еву.
Ева запинается, не зная точно, в чём её ошибка. Но ситуацию спасает Никитос.
Бестселлер, тянет он вальяжно, но лучше Маркеса. Или, если про финансовые пирамиды хотите и успех, то у нас целый шкаф набит книгами по коучингу. Пойдёмте покажу!
Никитос уводит читателя, а вернувшийся Жека просвещает Еву: шкаф эротической литературы грамотно замаскирован под любовные романы. Шкаф рекомендован к прочтению только определённому кругу читателей. И книги на нём расположились зачитанные, помятые и востребованные. Такой степенью мятости не могли похвастаться ни ряды современной литературы, ни номинанты многочисленных премий, ни даже классика школьной программы. Определённый круг читателей оказался очень активным.
Ещё Еве запомнилась дама высокая, интеллигентная с тяжёлым взглядом из-под толстых очков. Она нервно водила плечами из стороны в сторону, приближаясь. Остановившись у стойки-абонемента, брезгливо протянула Еве творение Дэна Брауна. Потом долго отчитывала библиотекаря за безвкусицу в вопросах подбора фонда. За профанацию. И содержание на казённые деньги дешёвого псевдоинтеллектуализма. Лицо её преисполняла брезгливость.
Я такую гадость, конечно, не читаю, заметила она надменно. Это муж. Но и ему было бы неплохо привить вкус получше, на казённые-то деньги. Обвела холодным взглядом полки под потолком и вернулась к Еве. Посоветуете мне что-нибудь наподобие «Пятидесяти оттенков серого».
И Ева, только что бившаяся с ней в дуэли за интеллектуальное чтиво авторства Дена Брауна, почувствовала себя глупо. И указала на шкаф востребованных книг.
А после обеда стойку-абонемент посетили молодые ребята в доспехах, с мечами, в забралах и шлемами в руках.
Жека деловито сдвинул Еву в сторону и сам принял у гостей книги.
Ева переключилась на шкафы современной литературы: нужно было вернуть книги на место.
До неё доносились обрывки разговора.
Следующую в храме проведём, это Жека.
Егор обещал помочь, ответил один из ребят. Они же на районных всегда помогают. Округ их на коротком поводке держит и пользует во все щели за помещение, гогот гостей и хмурое херувимское лицо Жеки.
Ева подхватила стопку биографий и серию ЖЗЛ. У стеллажа стояла задумчивая юная девушка в длинном славянском платье с тканым поясом. Она шла взглядом по корешкам. Ева стала расставлять книги. Девушка попадала только в край поля зрения. Гостья библиотеки потянулась за одной книгой, пролистнула, вернула. За следующей. Наконец, одна из книг её всерьёз зацепила. Девушка несколько раз перелистывала страницы, жадно вчитываясь в текст. Она заглянула в книгу, но не вернула на полку, а радостно провела по корешку и из-под пальцев брызнули искры.
Ева подскочила. Но девушка просто держала книгу в руках. И с недоумением смотрела на подскочившую Еву.
Извините, Ева покачала головой и потёрла висок. Просто показалось Неважно. Вы будете брать?
Да, девушка мило улыбнулась.
Вы записаны в библиотеку, Ева хотела отвести внимание от неловкости. В голове крутились мысли про статическое электричество, но крутились как-то чахло, невыразительно.
Даша Соловьёва, ответила девушка.
Давайте отнесу Вашу книгу на абонемент, отложу. А Вы пока можете ещё что-то выбрать, пыталась держать лицо Ева.
Оо-о-о, конечно, девушка протянула книгу.
Ева взялась за корешок. Он был горячим. Не тёплым. Как от влажных рук. А нёс сухое тепло, как если бы его только выхватили из печи.
Ева снова смутилась, но просто отвела взгляд и понесла книгу на абонемент.
Ближе к вечеру округ спустил плакаты. Распечатать и повесить в фойе.
Весь штат библиотеки долго смотрел на метровый плакат модной экстрасенши Бри Соболь: точёная фигура, пронзительный взгляд, сухие черты лица.
Сколько ей? Жека кривил губы. Моя ровесница? Младше? Второй курс ПТУ?
Прочитаю твою судьбу, задумчиво цитировал надпись на плакате уже в десятый раз Никитос.
Маша только печально вздыхала и выдавала что-то негромко о корпоративном духе, потребности библиотеки во взаимной рекламе с лидерами мнений и о партнёрских программах. Но взгляд её выдавал глубокую печаль.
Просвещение центральная наша задача, издевательски пропел Синица и ушёл в свой кабинет.
Остальные сотрудники, ворча и тихо негодуя, тоже разбрелись по углам. Только Маша ещё долго стояла в фойе в компании Бри Соболь.
Книжная дуэль началась за час до закрытия.
Крупный мужчина в обтягивающей рельефный торс футболке и девушка-лучница зашли в зал абонемент с разных сторон. Девушка с прямым лицом, в накидке морской волны, вынырнула из поворота в детскую зону. А мужчина зашёл с улицы.