Итак, давай по порядку! взяв пластиковый стаканчик с кофе начал беседу Гирт.
Коваль вынул из кармана записку вчерашнего гостя и протянул приятелю:
Вот, вчера пришел, сказал, что не верит в случайность гибели жены, сына и друга.
Гирт бегло прочитал записку, громко отхлебнув горячий напиток:
Он и к нам приходил. Тоже вчера. С утра. Сказал, что все это заговор и умышленные убийства. Мы сразу заявили: рано делать такие выводы. Тогда он пошел к тебе.
Вы ему так ответили, потому что у вас уже были какие-то факты? поинтересовался Коваль.
Стопроцентных фактов у нас не было. Но кое-что уже известно точно. Жена. Разбивается на машине. Конечно, мы ждем сейчас экспертизу местной полиции. Она же за границей погибла. Но я уверен, что нет тут никакого заговора! Если бы кто-то задумал «убрать» женщину, что бы он сделал?
Наверное, испортил бы систему управления автомобиля! тут же ответил Коваль.
Верно! А еще?
Каким-то образом повлиял на физическое состояние женщины! снова не задержался с ответом Ульян.
Вот именно! А теперь внимательно слушай! Авария произошла ровно в девять утра. На улице была масса людей. Случайные прохожие видели, как она мчалась. Видели саму катастрофу. Если бы машина потеряла управление, то, наверное, погибшая могла бы дать хоть какие-то предупреждающие сигналы, дабы избежать аварии? Посигналила бы, «аварийку» бы включила. И второй момент. Допустим, она обнаруживает проблему и не догадывается как-то предупредить о ней. Но музыку в салоне можно было выключить, чтобы элементарно сосредоточиться. Когда дверь открыли, в салоне радио не просто пело. Оно орало. Если же причина гибели физическая проблема, то сердечный приступ или другой недуг не вызывают улыбки. А погибшая улыбалась. Отсюда вывод один женщина до аварии чувствовала себя превосходно. Как и автомобиль.
Она просто превысила скорость.
Откуда такие подробности? поинтересовался Коваль. Вы связывались с местной полицией?
Не поверишь, связывались! И сделали официальный запрос на результаты всех возможных экспертиз.
Ты мне сообщишь данные экспертизы? перебил рассказ приятеля Ульян.
Сообщу! ответил полицейский и продолжил:
Сын. Найден мертвым. Рядом шприц, жгут, всякая химическая дрянь. Полный джентльменский набор наркомана. Конечно, может, кто-то специально ввел ему лишнюю дозу. Но вряд ли. Его нашли в туалете очень крутого ресторана. Парень зашел, сел за столик, заказал кофе, вышел в туалет. А через минут сорок уже приехала полиция. Подозревать, что кто-то следом пошел за ним и помог ему сделать «передоз», ну смешно.
А отпечатки со шприца?
Взяли отпечатки. Думаю, завтра будут известны результаты. Тебе сообщу! последнюю фразу капитан особо выделил.
А что известно про друга? спросил Коваль.
Обнаружен дома, в своей кровати, мертвым. В десять утра пришла домработница и нашла бездыханное тело. Никаких признаков насилия. На прикроватном столике таблетки сильного снотворного, знаешь, бывают такие, быстрорастворимые в воде, и пустой стакан. Говорить, что кто-то пришел и силой заставил выпить, не буду. Достаточно посмотреть на дом, в котором он жил. Охрана, видеонаблюдение и все такое.
Вскрытие, конечно, сделают? Ульян внимательно посмотрел на Гирта. Тот утвердительно кивнул.
Отпечатки со стакана взяли?
Гирт снова кивнул.
И ты мне, кончено, все данные скинешь?
Скину, конечно, не волнуйся! полицейский решил налить себе еще кофе, подошел к автомату и бросил монетку.
Пока машина готовила напиток, капитан заметил, что молодой человек, ожидавший в коридоре, внимательно смотрит на него. Капитан вдруг так строго посмотрел в ответ, что посетитель мгновенно уставился в книгу.
Продолжим в кабинете, предложил полицейский, и мужчины покинули коридор.
Ульян сел на стул и задумался. Гирт прервал его мысли вопросом:
О чем мысли?
Мне-то что делать в такой ситуации? Если все экспертизы окажутся в пользу вашей версии? Коваль почесал затылок.
Может, сразу и сказать ему: так, мол, и так, расследованием заниматься бесполезно, все это несчастные случаи.
Скажи! усмехнулся капитан. Правда, мы ему тоже об этом говорили. Он не слышит никого. Человек, потерявший за один день столько близких, будет биться за свою идею до конца. Ему сейчас не хочется верить в случайность. Мы его не убедили. Тебе он поверит больше. Возьмешь данные экспертиз. Покажешь ему. Успокоишь. Получишь гонорар.
Ковалю такая идея явно была чужда:
Ну, какой гонорар, если уже ежу понятно, все это никакой не заговор.
Стоп! Давай без благородства. А то ты как всегда. Всем помогаешь за просто так, а сам даже на автомобиль не накопил. Когда тебя чья-то ревнивая жена просит проследить за мужем, у которого на лбу написано чист, как стекло, ты не стесняешься брать деньги, предоставляя ей сведения, что он ни с кем и никогда? полицейский произнес это фразу так жестко, что Ульян, аж голову втянул в плечи.
Но это же дело, где все живы-здоровы! стал оправдываться Коваль. А тут! У человека горе, я ему приношу очевидные факты и говорю, сколько он мне должен.
Именно! И только ты своими выводами заставишь его вернуться на землю! Полиции он не верит. И не он один, как бы между прочим подчеркнул капитан.
А ты для него сейчас истина! Ты ради него приходил сюда. Поднимал свои связи и знакомства. С мыслями о его просьбе засыпал. Сомневался. Предполагал. И, получив от тебя ответ, что они все погибли случайно, он успокоится! Круминьш произнес свой монолог так убедительно, что Ульян понял полицейские не только в свисток свистят, они еще и психологи хорошие.
Неожиданно дверь приоткрылась, и пожилая женщина робко спросила:
Вы принимаете?
Принимаю! -ответил, вздохнув Гирт, за молодым человеком будете, который в коридоре сидит!
А тут нет никого? посмотрев по сторонам, ответила женщина.
Полицейский хмыкнул и пригласил ее войти и присесть.
Ладно, работай, спасибо тебе! Коваль пожал Гирту руку и вышел из кабинета.
Не успел он подойди к лестничному проему, ведущему на первый этаж к выходу, как его окликнул Круминьш:
Подожди, забыл тебя спросить. А ты в курсе, что в тот день случайно погибло двенадцать человек, а не три?
Коваль замер:
Двенадцать?!
Полицейский утвердительно кивнул.
И все несчастные случаи?
Да! И все при нашем участке! Парадокс! то ли с улыбкой, то ли с сожалением произнес капитан. Это я так тебе, на всякий случай сообщаю. Вдруг клиента твоего не удовлетворит расследование. Приведешь ему пример, какие бывают случайности! Если что, все дела на остальных девять человек у меня заведены!
Выйдя на улицу и глотнув свежего воздуха, Коваль отправился в офис, но вдруг его снова окликнули:
Подождите. Пожалуйста!
Детектив оглянулся и увидел того самого молодого человека, который сидел в коридоре перед кабинетом Гирта.
Извините, я совершенно случайно услышал ваш разговор.
Коваль нахмурился.
Знаю, подслушивать нехорошо. Но я рад, что вы громко говорили. Я хочу вам что-то рассказать. Это касается еще трех человек, которые случайно погибли позавчера.
Глава 7,
в которой Санта Клявиня понимает, что молодости подвластно все
Санта сняла наушники, выключила плеер и обратилась к стюардессе, проходящей мимо:
Скажите, эти две пассажирки тоже претендуют на выигрыш?
Не поняла вас? стюардесса удивленно посмотрела на девушку.
Что вы не поняли? Я спросила: двум другим пассажиркам вы тоже вручали конверт от «MD»?
Я ничего им не вручала! пожала плечами стюардесса и поспешила отойти.
Ясно. Санта снова включила плеер, нацепила наушники и закрыла глаза, мысленно продолжив: «Дешевая конспирация».
Когда Санте исполнилось пятнадцать, она уехала из родного города Лимбажи. Вернее, сбежала, оставив матери записку: «Не переживай за меня, я позвоню».
Звонка пришлось ждать месяцев семь. Санта в коротком разговоре сообщила, что у нее все хорошо, она работает в крупной компании в Риге, много зарабатывает и снимает квартиру. Мать девушки, Лига, понимая, что дочь обманывает, все же успокоилась, хотя, в принципе, и не очень переживала по поводу отъезда беглянки. Точно так же, не сказав «до свидания», однажды уехала из дома сводная сестра Санты, которая была старше ее на девять лет. И ничего, жива-здорова. Лига и Санта никак не могли найти общий язык. Дочери не хватало материнской нежности, заботы и тепла, а мать всегда возмущало стремление Санты ограничить ее свободу. Особенно когда она приводила в дом нового мужа.
Санта никогда не видела родного отца, но в их семье всегда был мужчина. Вернее, мужчины. Мать не представляла жизни в одиночестве. Ей нравилось ухаживать за очередным возлюбленным, подчиняться его прихотям, решать его проблемы. И в этот самый период женского раболепия Санта напоминала о себе. Укоряла мать за ветреность, за бесчувственность, закатывала истерики, уходила ночевать к бабушке, жившей на другом конце города. И чем взрослее становилась Санта, тем сильнее бушевала в ее груди ненависть к материнским слабостям. Лига не понимала, что так возмущает Санту, тем более, все ее гражданские браки протекали мирно и, как ей казалось, счастливо. Мужчины всегда по-отечески заботились о прелестной дочке, старались баловать, угождать и не желали ей зла. И только Санта знала, чего стоила ей эта «отцовская» забота.
Она слишком рано сформировалась как женщина. Стройную длинноногую и эффектную Санту на дискотеке принимали за девятнадцатилетнюю и тут же начинали приставать. Но Санта знала «противоядие». «Я несовершеннолетняя», заявляла она, и соблазнители тут же испарялись, к ее непомерной радости. Правда, Санта не догадывалась, что сдувало парней не от того, что она слишком молода, а оттого, что она это подчеркнула. Тем самым намекая, что кое-кто уже от этого серьезно пострадал. Хотя прецедентов и не было
Дома было сложнее. Впервые Санта отшила очередного «папочку» в двенадцать, заявив, что все расскажет матери. Когда ей исполнилось пятнадцать, Лига привела в дом нового хозяина Яниса. Где она подцепила этого крестьянина, называющего себя фермером? Янис сразу не понравился Санте: ни внешностью, ни манерами. Вечно угрюмый, неопрятный, к тому же скупой. Лига же не могла надышаться на своего «фермера».
Янис долго приглядывался к красавице-падчерице, а когда впервые протянул похотливые руки, Санта влепила ему увесистую пощечину. Мать потом долго не могла понять, почему у любимого одна щека розовая, а другая ярко-красная.
«Наверное, ругает тебя кто-то» улыбнулась она, нежно поглаживая сожителя по голове.
Янис на какое-то время успокоился. Но однажды Лига сообщила Янису и Санте, что придет домой только после двенадцати ночи на работе попросили задержаться. Санта легла спать рано устала от подготовки к контрольной. Когда почувствовала чьи-то осторожные прикосновения к своему телу, тут же проснулась и вскрикнула: ей показалось, что под одеяло забралась мышь. И хотя никаких мышей в квартире сроду не было, ей почему-то привиделась именно эта серая тварь. «Мышью» оказался отчим. Он набросился на Санту и стал безудержно целовать. Девочка, как могла, отбивалась: вцепилась худыми длинными пальцами в его волосы, била коленками по тяжелому телу, с трудом пыталась сбросить Яниса на пол. При этом Санта не издавала ни звука: не зная точно, который час, она боялась, что их борьбу услышит мама, войдет и увидит ужасную картину. Увидит и расстроится.
И девичья беззащитность взяла вверх над мужской силой. Когда пять острых ногтей вцепились в лицо наглеца, Янис дико заорал от боли и, матерясь, выбежал из комнаты.
Санта до утра так и не уснула. А когда зазвенел будильник, она наскоро побросала в спортивную сумку самые необходимые вещи и, написав матери записку, потихоньку вышла из дома. В новую жизнь.
Санта понимала: в родном городе оставаться нельзя и об учебе придется забыть. Понимала и другое: ехать надо в Ригу, куда стремился каждый молодой провинциал. Только там должно повезти. И действительно, ей повезло. В электричке она умудрилась познакомиться с добродушной старушкой, которая, узнав, что Санте в столице негде остановиться, предложила снять комнату в ее квартире за пятьдесят латов. У Санты всего было пятьдесят латов, и она попробовала сбить цену до тридцати.
Давай хоть тридцать, с радостью согласилась старушка, жить-то, сама понимаешь, на пенсию невозможно.
На вокзале девушка купила газету «Latviyas Reklama», где сообщалось обо всех рабочих вакансиях, и уже из своей маленькой, но уютной комнаты обзвонила некоторые фирмы. Она не рассчитывала на высокий заработок, но очень надеялась, что с голоду не умрет и на вокзал жить не переедет. Когда небольшая туристическая компания «Глобус» предложила ей должность курьера за семьдесят пять латов, Санта ликовала. Тридцать за жилье и сорок пять на питание. Красота! А если экономить и питаться макаронами и манной кашей, то останется и на косметику, и на модные колготки. О чем еще можно мечтать в пятнадцать лет!
Работа Санте нравилась. Хоть в первые дни она и путалась в названиях улиц и районов города, развозя турпутевки клиентам, ее не ругали, а наоборот, терпеливо разъясняли. Особенно владелица фирмы Инга. По возрасту она была сродни Лиге, и сама имела пятнадцатилетнюю дочь, и потому, видя, как старается девушка, поощряла ее и даже ставила в пример своей дочери, которая не только не имела понятия, что такое зарабатывать деньги своим трудом, но и тарелку за собой мыла, как говорится, под дулом пистолета.
Санта же поражала сотрудников фирмы умением притягивать к себе людей. Если приходил клиент, и девушка в этот момент находилась в офисе, пусть даже играя в компьютерную игру, то продажа путевки гарантировалась.
Что бы вы хотели? любезно обращался менеджер к заказчику. Мне бы в Египет на неделю, что-нибудь недорогое
Куда конкретно?
Да все равно. А где дешевле?
Знаете, вмешивалась неожиданно Санта, обращаясь к клиенту, не отводя при этом глаз от монитора, неужели вы копили деньги на поездку, чтобы вернуться и сожалеть? Мы же один раз живем! Зачем вам Египет? Езжайте в Израиль. Пусть немного дороже, зато сколько впечатлений!
Клиент, как правило, задумывался, а потом решался:
И то правда! Давайте в Израиль.
Ну, ты артистка! Любого клиента уговоришь! Сама непосредственность! Они тебя слушаются, как под гипнозом! шутили потом коллеги. Тебе не курьером надо работать, а менеджером.
Да я бы рада, смеялась Санта, но не хочется ваш хлеб отнимать!
Через год Санта уже работала секретарем, а когда ей исполнилось семнадцать, Инга доверила ей должность менеджера. Девушка так и жила в маленькой комнате у старушки, периодически звонила домой, узнавая новости о матери, бабушке и о старшей сестре, а когда Лига просила денег в долг (а такое бывало), расстраивалась, понимая, что все они уйдут не на мать, но высылала.
К семнадцати годам Санта расцвела еще больше, и потому на ее рабочем столе красовались горы визиток от назойливых клиентов. Но девушка не стремилась заводить роман, понимая, что он может отвлечь от работы.
Новость о слиянии компании Инги с одним из крупнейших туроператоров Латвии «Ригас тревел» свалилась на сотрудников как снежный ком. «Ригас тревел» стал обладателем 90 % акций «Глобуса», что автоматически грозило увольнением ряда сотрудников. «Новая метла по-новому метет», шушукались менеджеры.
Санте впервые стало страшно. Она реально осознавала, что найти в Риге работу становится с каждым годом сложнее, и если ее уволят, то идти в какой-нибудь Макдоналдс не очень хотелось бы. Она сумела к тому времени сделать кое-какие накопления, но, насколько их хватит, не знала.