Бортмеханик снова кивнул, сел к панели управления и защелкал клавишами.
Волков твердыми шагами направился в соседнее помещение, которое гордо именовалось «кают-компанией». Фактически для экономии пространства здесь в квадратной комнатушке размерами два на два метра размещались лавочки, привинченные к трем стенам из четырех, и примерно в середине круглый стол, прикрепленный к полу. Еще был экран на стене и небольшой встроенный шкаф для хранения планшетов и прочих мелочей. Здесь могли разместиться все девять членов экипажа, но собирались вместе они только один раз, после начала полета, когда обсуждали схему дежурств и другие рабочие вопросы. В пересменку здесь иногда играли на планшете в быстрые шахматы бортмеханик и второй пилот, да шушукались биологи Ким Сян и Ким Донг. Они больше всех переживали из-за того, что их поставили в разные смены. Но исключить из дежурной смены пилота или механика, заменив его вторым биологом, было нерационально. Это понимал и капитан, и супруги Ким, поэтому до конца полета им пришлось смириться с вынужденной разлукой.
Капитан пропустил Сян вперед, вошел в кают-компанию и, коснувшись сенсора на стене, закрыл дверь. Выехав из углубления, створка двери плотно прилегла к противоположной стене, изолировав кают-компанию от внешней среды корабля. В случае разгерметизации в каждом изолированном помещении можно было находится, пока не закончится запас воздуха. Такая же изоляция предусматривалась в медицинском секторе, в рубке управления, в мастерской и в жилых капсулах. Остальные помещения, включая кухню-столовую, не имели таких перегородок.
Капитан сел на узкую лавочку и разместил локти над столешницей, подперев переплетенными пальцами подбородок. Сян села напротив него и положила руки на столе перед собой. Пальцы ее также были переплетены, но это выглядело как судорожная попытка защититься. Вся ее поза выражала напряжение и страх.
Капитан Волков спросил:
Сян, ты начала что-то говорить про Игоря Бортникова там, в рубке. Расскажи без лишних ушей. Нам нужно разобраться, что с ним случилось, поэтому любая информация будет важна.
Девушка помолчала, нервным движением поправила короткую челку, снова сцепила пальцы и, уперевшись взглядом в стол, начала говорить:
Вы же знаете, что Бортников считает себя красавцем и у него очень высокое самомнение? Это не было проблемой при подготовке к полету, мы же жили всей командой в тренировочном лагере почти два месяца, все было хорошо. И после старта он вел себя нормально, и все полгода, что мы летим, никаких претензий к нему не было. Но последние несколько смен Сян со вздохом помассировала виски пальцами, скрестила руки на груди и прислонилась спиной к стене. Его как будто подменили, тихо сказала она.
Продолжай! подбодрил ее капитан.
Дня три назад он предложил пообщаться поближе, но, конечно, мне это было неинтересно, и я отказалась. После этого у меня создалось такое впечатление, что он начал мстить и делать мне гадости. Причем это были какие-то тупые шутки мог подкараулить и внезапно выскочить из-за угла, закидывал в мою капсулу какие-то промасленные тряпки. Залез в наш биологический планшет и стер последние записи. Детский сад какой-то! Сян опять передернула плечами.
Когда успевал? недоуменно спросил капитан. Мы же с тобой вместе сдавали смену и шли спать, а он заступал на следующую.
Вот в пересменку и успевал, за вашей спиной, отведя взгляд в сторону, сказал Сян. Потом снова взглянула капитану прямо в глаза: Можете по записям камер проверить.
Почему ты ничего не доложила? тоже прислонившись спиной к стене и скрестив руки на груди, спросил Волков. У него в голове не укладывалось, как взрослый мужчина, тем более пилот, у которого расчет действий идет на несколько шагов вперед, мог себя так вести.
Надеялась, что он образумится.
И долго собиралась ждать?
Сян пожала плечами:
Наверное, еще пару смен. Если бы это продолжилось, рассказала бы вам.
А мужу говорила?
Пришлось сказать, но не все, нехотя ответила девушка. Донг сразу заметил, что у меня настроение плохое и начал выспрашивать, в чем дело. Я сказала только про то, что Игорь стер данные. Про все остальное не стала, чтобы Донг не вспылил.
Волкову было сложно представить невозмутимого китайца в гневе.
Понятно, задумчиво сказал он и, подчиняясь внезапному порыву, спросил: Убить его не хотелось?
Что? опешила Сян.
Ну, я же знаю, что ты каждое дежурство отрабатывала свою часть общей миссии опыты с растениями по нескольким направлениям проводила, замеры делала, на Землю все отправляла. А он удалил результат твоей работы, капитан поморщился, произнося это. Не верилось ему, что Сян рассказывает про его первого пилота, самого здравомыслящего и надежного человека на корабле. Так он всегда считал.
Вы что, меня обвиняете в его смерти? Сян встала. В ее голосе звенело возмущение. Знаете, что? Не найдя, что сказать, она с силой ударила по сенсору, открывая дверь, и, стуча магнитными подошвами, поспешила прочь.
В рубке она нос к носу столкнулась с Димой, который возвращался с результатом проверки «сонного» обруча Игоря. Капитан пригласил связиста в кают-компанию, кивком обозначив Киприянову, что тот по-прежнему за старшего в рубке. Закрыв дверь, капитан снова сел, подперев подбородок сцепленными пальцами.
Докладывай, сказал он Дмитрию.
Все настройки обруча стандартные, в момент осмотра он находился в режиме ожидания после 15 часов работы, связист поместил над столом красный обруч и подтолкнул его, чтобы тот начал медленно вращаться. Фокусы с невесомостью не надоедали связисту даже через полгода полета. Включение и выключение последнего цикла прошло в штатном режиме, отметок о сбоях в системе нет.
Перегрузки какие-то были за последние циклы?
Нет, микросхемы в порядке, я выгрузил отчет за последнюю неделю ошибок нет.
Понятно, капитан вздохнул и чуть оттолкнул обруч в сторону, чтобы тот не мешал смотреть на собеседника. Дима, ты замечал странное поведение Бортникова в последние пересменки?
Не припомню, задумчиво сказал связист, хотя
Говори!
Ну, это скорее странное поведение Хельги, Дмитрий смутился и покраснел. Вы только не подумайте, что я за ней слежу, быстро добавил он и покраснел еще сильнее.
Дим, все знают, что она тебе нравится. Ты и на пересменку не спешишь убегать, когда она приходит. И смотришь на нее так, что все очевидно. Капитан понял, что дальше продолжать не стоит, у молодого связиста уже не только лицо, но и уши пылали красным. Впрочем, сейчас не об этом. Мне важны любые детали, которые могут пролить свет на смерть Игоря. Говори.
Ну, как вы сказали, Дима сглотнул, я на пересменке общаюсь, то есть пытаюсь общаться с Хельгой. Вот. И обычно она на меня, ну, так
Не реагирует? подсказал Волков.
Да. Потому что красавчик Бортников у нее на первом месте, связист поморщился. Ну, вы знаете.
Так. И что?
А в прошлый и в позапрошлый раз мне показалось, что она на него как будто обижена. И поэтому, ну, со мной разговаривала так, с интересом, Дима опять стушевался.
А что Бортников? Как он себя вел?
Ну, при мне как обычно. Пришел, пост принял у вас, погулял где-то до конца пересменки и вернулся. А что там в их смену происходило, не знаю,
Погулял? насторожился капитан.
А вы не замечали? Вы же вместе до капсул шли обычно.
Шли, согласился капитан, беседовали по дороге. Потом я в капсулу залезал и думал, Игорь в рубку возвращается после этого, на дежурство. Я-то сам уже никуда не ходил. Читал немного и спать.
А я до конца пересменки обычно в рубке был, потом только в капсулу шел. И вот когда я уходил, Игорь только возвращался, как раз к началу дежурства.
Так. А Ким Сян? Она же тоже не сразу уходила? спросил капитан, сопоставляя слова связиста с предыдущим рассказом.
Нет, она всегда задерживалась, свои какие-то записи сохраняла, чтобы муж потом продолжил их эксперименты.
А Игорь с ней общался?
С кем? С Сян? Не помню такого. Так, здоровались и все.
Про что вы с Хельгой разговаривали в последние пересменки? сменил тему капитан.
Она рассказывала про свое детство, про свои увлечения, Дима мечтательно заулыбался.
И какие у нее увлечения? спросил капитан рассеяно, продолжая выстраивать в голове картину возможных конфликтов в последние дни.
Она же по совместительству наш командный психолог, ответил Дмитрий. Ну, вы в курсе.
О да, сказал капитан, эти ее обязательные еженедельные отчеты от каждого и видео-дневник Кое-как отбился!
Правда? А мы все дневник вели и ей сдавали, она же настойчивая.
Я бы сказал по-другому, ну пусть будет «настойчивая», усмехнулся капитан. Ты говорил про ее увлечения, напомнил он.
Да, так вот, ее интересует влияние «сонных» обручей на познавательные способности. Хельга рассказывала, что для детей с задержкой в развитии такие обручи вполне можно настраивать не на дельта-волны, а на бета-волны, которые не усыпляют, а наоборот мозг «раскачивают». Или на тета-волны они вообще в теории дают состояние озарения.
Вот как, очень интересно, задумчиво сказал капитан. Слышал об этом, но говорят, что на дельта-волны мозг всегда реагирует, они самые низкочастотные, а все остальные частоты под вопросом. Дмитрий, а Хельга могла с нашими обручами опыты проводить, как считаешь?
Так она же психолог, а не инженер-электрик, как она микросхемы-то перенастроит на другую частоту волны? засмеялся Дима. И потом опыты проводят на добровольцах, мало ли какие последствия для мозга.
Она психолог, да. А вот ты инженер-электрик, тихо сказал капитан и внимательно посмотрел на связиста. Ты бы смог такую настройку провести? он подтолкнул обруч, который продолжал медленно вращаться рядом, в сторону собеседника.
Дмитрий, не поняв подозрений капитана, поймал обруч и кивнул:
Наверное, смог бы, если бы дали какие-то входные данные и точную частоту. Подождите, его осенило. Вы меня подозреваете? Что я перенастроил обруч Игоря? Нет! Я бы такого не стал делать, что вы! Это опасно и не изучено! Нет! Дмитрий отбросил обруч так, что тот завертелся юлой, вжался спиной в стену, глаза его расширились от ужаса. Поверьте, я никогда бы не стал Игоря Игорю
Все, все, успокойся, поднял руки ладонями вперед Волков, я просто спросил.
Я могу идти?
Иди, кивнул капитан, и Дмитрий, торопливо нажав сенсор открытия дверей, поспешил выйти. Хотя постой! окликнул его капитан.
Связист замер, втянув голову в плечи, как будто ожидая удара.
Замени в рубке Киприянова, пока я с ним разговариваю, сказал капитан. Ну, чего встал, выходи, капитан поднялся и дружески похлопал Диму по спине, подгоняя к двери. Дима мелкими шагами вышел в рубку. Капитан выглянул следом за ним и окликнул:
Валерий! Киприянов! Заходи поговорим. Дмитрий пока подежурит.
Бортмеханик кивнул, поднялся из кресла возле пульта управления и, гремя магнитными подошвами, прошел в кают-компанию. Дожидаясь, пока он зайдет, капитан поймал крутящийся обруч и засунул его в стенной шкаф кают-компании. Потом закрыл дверь, сел напротив Киприянова и спросил:
Успел записи проверить?
Бортмеханик кивнул и на невысказанный вопрос, заданный поднятием капитанских бровей, прокомментировал:
Ничего особенного, пустые коридоры.
Освещение не мигало?
Нет. Могу сходить лично проверить, если были жалобы на свет.
Да, лучше сходи, как поговорим, капитан решил пока отложить вопрос о своем странном видении. Теперь вопрос по Бортникову. Как проходили дежурства, как он себя вел в последние дни, особенно с Хельгой?
Я с ними в рубке не сидел, хмуро ответил Киприянов. Дежурство принимал и по секциям ходил: наладка, проверка, настройка. Это мои задачи. А не за истериками этими следить, последнюю фразу он процедил сквозь зубы.
Какими истериками? Почему не доложил? Волков, уже от третьего человека узнающий, что в команде царят испанские страсти, о которых он ни сном, ни духом, пришел в ярость. Протоколы поведения для кого пишут? Все же подписывали, но никто не выполняет! он натолкнулся на спокойный взгляд бортмеханика и уже спокойнее сказал: Валера, ну ты-то чего молчал?
Киприянов пожал плечами и отвел взгляд в сторону.
Давай говори, что видел и слышал, потребовал капитан. Сейчас это вопрос принципиальный, человек мертв, нужно выяснить все обстоятельства!
Бортмеханик вздохнул, всем видом выражая недовольство, и сказал:
Ох, не люблю я этот трындеж про отношения, кто кому что сказал Вот правильно раньше баб на корабль не брали, одни проблемы от них.
Ближе к делу, Волков был непреклонен.
Ну, что рассказывать, все знают, что Хельга по Игорю сохнет, на кой черт их в одну смену поставили, я не понимаю. Все дежурство: «Игорь то, Игорь сё, а я вот так к тебе, а я вот сяк», Киприянов изобразил сюсюкающий голос, передразнивая медика.
Ты же знаешь, оборвал его Волков, что график смен специально составляли так, чтобы была ротация каждый месяц по трем основным специализациям дежурных. Очевидно, что рано или поздно они попали бы в одну смену.
Знаю, недовольно буркнул бортмеханик, снова отводя глаза, лучше бы поздно, чем рано. Было полгода спокойных дежурств, а эти коллеги за три дня мне мозг вынесли. Ты говоришь, доложить, в запале бортмеханик перешел на «ты», А что толку? Я тебе инструкции тоже могу процитировать: если поведенческие реакции не соответствуют нормам, с экипажем должен работать психолог. А тут сама психолог ведет себя, как С ней кто будет работать? А?
Я понял, опять оборвал возмущенного Киприянова капитан. Это про Хельгу история. А Бортников-то как себя вел?
Сначала просто игнорировал ее, бортмеханик взял себя в руки и снова говорил в обычной спокойной манере. Потом высказался насчет ее внешности, мол, такие не в его вкусе лицо бесцветное, ни бровей, ни ресниц, и фигура плоская, как у мужика. Вот она обиду и затаила.
А про какие истерики ты говорил?
Ну, на повышенных тонах ему что-то высказывала пару раз. А вообще общалась с ним после этого сквозь зубы. Обстановочка в рубке была так себе, поэтому я уходил оттуда почти сразу после начала дежурства.
С Ким Сян как Бортников общался?
Да ничего особенного поздороваются и каждый по своим делам пошел.
Не замечал, чтобы Игорь к ней внимание проявлял?
В смысле? Нашему Игорю королеву подавай, чтоб с фигурой, с волосами, бортмеханик волнообразными движениями рук изобразил формы, которые были бы по вкусу первому пилоту. А у Сян вообще муж живой на борту. Нет, внимания к ней я не замечал, покачал головой Киприянов.
Так, а с тобой он как общался? спросил Волков.
Бортмеханик потер лысину и нехотя сказал:
В последнее время не очень.
В смысле? пришел черед удивляться капитану. Говоришь, в предыдущие полгода спокойно все было, что пошло не так?
Да кто ж его разберет Как подменили его, Киприянов слово в слово повторил мнение Ким Сян. Шутки плоские какие-то стал отпускать в мою сторону, про возраст мой, про образование Даже по родителям словами грязными проехался один раз. Это тогда при Димке случилось, тот высказался в духе, мол, некрасиво такое говорить, так Игорёша и ему отсыпал оскорблений.
Волков заметил, что бортмеханик сжимает и разжимает крепкие кулаки. Было видно, что ему тяжело дается рассказ о первом пилоте.
Ладно, Валера, закончим на этом, я понял, сказал капитан. Киприянов кивнул, тяжело поднялся, уперев кулаки в колени.
Пойду возле двигателей коридоры проверю, раз там свет мигал, сказал он и вышел из кают-компании.