Gracias, произносит она с благодарностью.
Мой отец из Мексики, но я совсем не говорю по-испански. Знаю лишь несколько слов и, честно говоря, никогда не думала выучить больше. Во-первых, потому что мы с отцом не общаемся он не хочет, чтобы мы с мамой были в его жизни, во-вторых, мама запретила даже упоминать о нем и порвала испанский словарь, который я купила, когда училась в средней школе. Как бы то ни было, сейчас жалею, что не разговариваю по-испански. Внезапно я осознала, что всю жизнь отрицала часть себя. Кроме того, мне жаль, что не могу ответить по-испански и утешить маму Митча.
Значит, вы коллега моего сына? переспрашивает она.
Да.
Как вас зовут? Вы хорошо знаете Митча?
Что, скажите на милость, на это ответить? Если назвать свое имя, Митч узнает, что я была здесь
Торопливо провожу рукой по лбу, убирая прядь волос под капюшон, и проклинаю себя на чем свет стоит. Заснуть у его кровати как такое вообще возможно!
Я начинающий кардиохирург. Поэтому мы с Митчем и знаем друг друга, отвечаю честно, проигнорировав первый вопрос.
Впрочем, ее, похоже, мое имя мало интересует. Она продолжает:
Мне рассказали, что произошло. Слышу, как она делает глубокий вдох, и понимаю, сколько сил ей требуется, чтобы вести этот разговор. Вы там были?
Я хочу отключиться. С такой силой сжимаю телефон, что становится больно. Не желаю об этом думать. Почему она не может перезвонить? Почему спрашивает об этом? Я не собираюсь грубить или лгать, но не могу рассказывать о случившемся, о том, как моя жизнь превратилась в хаос.
Да. Я там была, шепчу сдавленно, не успев остановить сорвавшиеся с губ слова. В горле стоит ком, глаза предательски щиплет, как прошлой ночью. Я там была, повторяю, тяжело сглотнув. Я нашла его.
Зажимаю рот рукой. Я не собиралась этого говорить. Что со мной не так?! Мой голос такой тихий, что слова едва можно расслышать.
Спасибо, что заботитесь о нем. Женщина снова начинает рыдать. Я закрываю глаза и пытаюсь думать о чем-то другом, чтобы не последовать ее примеру.
Я сижу, слушая всхлипы на другом конце линии. Наконец мама Митча берет себя в руки. Вздохнув, она дрожащим голосом произносит:
Спасибо. Я перезвоню позже. Не хочу задерживать вас. Всего доброго.
И вам, отвечаю я и отключаюсь.
Взяв сумку, как можно тише выхожу из палаты. Опускаю низко голову, надеясь, что меня никто не увидит, а если увидит, то не узнает. Ноги несут меня подальше от Митча, от отделения интенсивной терапии. Думала, что с каждым шагом мне будет становиться легче, но этого не происходит. Мне так же плохо и больно. Я все еще слышу плач мамы Митча и вижу его лежащим на больничной койке.
Не замечаю, как оказываюсь на улице. Светит солнце. В сентябре не так жарко, как в июле, но все же довольно тепло. Даже ранним утром. Я не против. Люблю жару. Жару и солнце. Пустынную пыль и отсутствие дождя. Люблю этот город.
Вибрация телефона прерывает мои мысли.
«Смена начинается в двенадцать, но в одиннадцать у нас обход. Как насчет завтрака вместе?»
Лора не подозревает, что ее предложение спасает меня, ведь я понятия не имею, как убить время, оставшееся до начала дежурства.
«Давай. Тогда и расскажешь, почему так рано не спишь. Где встретимся?» пишу я и улыбаюсь, получив в ответ сообщение с адресом одного из лучших кафе в Финиксе, где подают вкуснейшие блинчики. К тому же оно недалеко. Что ж, день начался не лучшим образом, но возможно, его еще можно спасти.
Глава 9. Митч
Проснувшись ночью и увидев сидящую у моей кровати Сьерру, я подумал, что она мне снится или мерещится, и снова уснул. Но теперь понимаю, что это был не сон.
Сьерра приходила сюда. Минуту назад она выбежала из палаты так, словно за ней черти гнались. Она не шумела напротив, двигалась как можно тише. Но, услышав, как распахнулась дверь, я осторожно приоткрыл глаза и увидел, как Сьерра проскользнула в образовавшуюся щель.
Я улыбаюсь при мысли, что Сьерра просидела со мной всю ночь. И явно не хотела, чтобы я узнал об этом. Улыбаюсь еще шире. Ее план сработал бы, не зазвони телефон так громко с тех пор, как меня перевели из операционной, мне постоянно хочется спать. Такое чувство, словно меня привязали к квадроциклу и протащили по пустыне Аризоны.
Тру лицо здоровой рукой, при каждом движении вздрагивая от боли. Потом осторожно беру пульт управления от кровати и поднимаю изголовье, чтобы сесть. Дотянувшись до телефона, звоню маме, которая только что разговаривала с Сьеррой. В голове не укладывается Почему она ответила? Однако с тем же успехом я мог бы спросить себя, почему притворялся спящим, хотя давно проснулся и все слышал. Хорошо, почти все. Был момент, когда Сьерра говорила так тихо, что я не разобрал ни слова.
До чего же она миленькая, когда проснется, бормочу я, слушая гудки.
¿Sí?
Hola, mamá.
Митч? с облегчением вздыхает мама. ¡Corazón mío! всхлипывает она, и у меня щемит сердце.
Я ненавижу огорчать ее.
Lo siento, mamá. Perdóname, выдавливаю я и, не сдержавшись, тоже начинаю плакать, потому что устал и потому что на другом конце линии не кто-нибудь, а моя мама, и она слишком далеко, чтобы я мог обнять ее. Мама научила меня, что плакать это нормально. «Llorar limpia el alma, всегда говорила она. Плач очищает душу». Что бы кто ни говорил, а это не умаляет мужественности мужчин.
¡No manches!
Я серьезно, claro? Извини. Мне очень жаль. Мой голос звучит хрипло и взволнованно.
¡Ya! Знаю, знаю. Но за что ты извиняешься? Это был несчастный случай.
Я в порядке.
¡Mitch Emiliano José Rivera! No me lo creo. Тебя прооперировали. Мне сказали, что у тебя quemaduras. Ожоги, да? Я должна радоваться, что ты вообще выжил! Как ты можешь быть в порядке?! возмущается мама. Она кричит так, что мне приходится отвести телефон от уха. Мама перестала плакать и теперь злится. Она невероятно темпераментная.
Bien, ты права, слышишь? Я не в лучшей форме. Но Быстро провожу рукой по волосам и на мгновение закрываю глаза. Все будет хорошо. Травмы у меня ерундовые.
Правда? Останутся рубцы, но самый глубокий слой ткани не омертвел. Уже хорошо. Буду держаться за эту мысль.
Слышу, как мама глубоко вдыхает и выдыхает:
Не знаю, смогу ли в это поверить, но у меня нет выбора. Твои сестры и брат тоже очень переживают. Так жаль, что у меня нет возможности приехать к тебе. Камила болеет, и Хуан тоже заразился Я не могу оставить на них Марию. Ваш отец много работает и
Мама, перебиваю я. Я знаю. Ничего страшного. Надеюсь, Камила и Хуан не подхватили ничего серьезного?
Нет. Я представляю, как мама отмахивается. Простая простуда, но температура никак не спадает.
Ясно. Передавай им привет, пусть быстрее выздоравливают.
Передам. Они тоже передают тебе привет и спрашивают, когда ты навестишь нас.
Этот вопрос вызывает у меня улыбку.
Мне понадобится еще несколько недель, чтобы прийти в форму и чтобы ожоги зарубцевались. Ты не против, если я приеду на несколько дней после Нового года?
О! Это было бы чудесно. Твой отец, сестры и Хуан будут очень рады. Но сначала ты должен встать на ноги. Не забывай хорошо питаться.
Постараюсь взять несколько выходных. Мам, не волнуйся. Все будет хорошо.
Мама что-то неразборчиво бормочет, а потом добавляет:
Я звонила несколько минут назад, но ты спал. Тебя разбудила твоя коллега? Или мой звонок?
Ни то ни другое. Я не спал.
¿De verdad? Тогда почему та девушка сказала, что ты спишь?
Эм-м-м дело в том, что я И как мне теперь выкрутиться?
Митч! Очень надеюсь, ты не наделаешь глупостей и будешь себя прилично вести! предостерегающе говорит мама. Она слишком хорошо меня знает.
Очень постараюсь, отзываюсь с усмешкой.
Девушка сказала, что вы работаете вместе. Это она, да? Она кажется довольно милой и С ней все в порядке?
Усмешка сползает с моего лица, под ложечкой неприятно тянет.
У меня еще не было возможности спросить, но думаю, что да.
Мне не дает покоя вопрос: что делала Сьерра сразу после взрыва? Была у лифтов? Неужели она видела все? Господи боже, неужели она видела меня? Чувствую, как сжимается горло. Надеюсь, что нет, что Сьерра задержалась в отделении неотложки или уже поднялась наверх с Лорой. В противном случае если она была там, когда мы садились в лифт Мне бы очень хотелось уберечь ее от этого.
Мои мысли постоянно возвращаются к произошедшему и это при том, что я едва пришел в сознание. Каково же остальным? Качаю головой. Нет, Сьерра не должна была этого видеть. Наверняка я представлял жалкое зрелище, с такими ранами Больше всего меня пугает мысль, что это заставит Сьерру отдалиться от меня еще больше, что она не сможет спокойно на меня смотреть
Нет, она не должна была видеть меня лежащим в том лифте
Она красивая?
¡Mamá!
А что? Эта девушка врач, а значит, умная. Она показалась мне дружелюбной, и, кажется, она правда о тебе беспокоится. Теперь мне интересно, красивая ли она. Что в этом плохого?
Dios mío, да, Сьерра красивая. А еще своенравная, саркастичная, дерзкая, остроумная, начинаю перечислять, думая о Сьерре, пока мама не заходится громким смехом.
Похоже, она тебе не по зубам. Но не сдавайся.
Понятия не имею, о чем ты, лгу я.
От тебя одни огорчения, заявляет мама, но в ее голосе слышится улыбка. Ya sabes que te quiero.
Я тоже тебя люблю.
Береги себя. Дай знать, если тебе что-нибудь понадобится или тебе станет хуже, ладно? Рада, что ты цел.
Я тоже, соглашаюсь, пусть и не знаю, насколько «плохо» то, что со мной случилось. У меня не хватает смелости взглянуть на ожоги. Мне снятся кошмары, и я часто просыпаюсь в поту и ничего не могу вспомнить. Ничего, кроме взрыва, удара, сбившего меня с ног. Потом сплошная темнота.
Попрощавшись с мамой, прокручиваю в голове наш разговор. Мне хочется обнять ее, но это невозможно. Остается только смириться. Я понимал, на что иду, когда вместо того, чтобы вернуться домой, к семье, решил остаться в Америке, окончить медицинскую школу и пройти интернатуру. Это мой выбор, и то, что я почти не вижу родителей, брата и сестер, его следствие. От осознания этого не легче, но у меня есть цель стать одним из лучших кардиохирургов. Может, после этого я вернусь в Мексику. Кто знает?
Устало закрываю глаза и отчетливо ощущаю повязку на груди и животе. Кожа под бинтами особенно чувствительная. Хорошо, что боль терпимая. Не колющая, а скорее тянущая, давящая и тупая.
Но ни мама, ни мои мечты, ни раны не отвлекают меня от мыслей, которые крутятся в голове.
Мыслей о Сьерре.
Я бы солгал, если бы сказал, что Сьерра не привлекла мое внимание в первый же день, что не очаровывала меня все больше с каждой минутой, проведенной рядом с ней. Лора единственная, кого Сьерра подпускает к себе, и после того, что я выкинул несколько недель назад, моя позиция в ее рейтинге значительно упала.
Мьерда! Я по-крупному облажался и натворил дел пусть и из лучших побуждений.
Тем удивительнее, что Сьерра пришла сюда. И не просто пришла а заснула у моей кровати.
Она случайно поговорила с моей мамой, что довольно забавно. Жаль, что я не видел выражения ее лица Что не открыл глаза и не посмотрел на нее. Интересно, что бы тогда произошло? Может, Сьерра сбежала бы еще быстрее? А может, осталась?
Господи, ну почему я притворился спящим?!
Кретин, шепчу и вздыхаю. Похоже, стоит Сьерре оказаться в пределах видимости, как у меня отключается мозг: я делаю, думаю и говорю глупости. Это чертовски утомительно.
Я хочу провести с Сьеррой больше времени поэтому останусь в Финиксе. Не вернусь домой. Без нее не вернусь.
Хочу понять, что между нами происходит.
Глава 10. Сьерра
Извини, что долго не писала, вздыхает Лора, когда мы сделали заказ. Пока она говорит, я подпираю голову рукой и стараюсь не поддаваться нахлынувшей на меня усталости. Черт, за последние несколько дней я вымоталась больше, чем за все время работы в «Уайтстоуне».
Ничего страшного. Мы все устали, а ты наверняка была с Нэшем.
Да. Я отлучалась из палаты несколько раз съездить к нему домой и покормить Джекса, перекусить или подышать свежим воздухом. Медсестра любезно предложила мне свободную койку, чтобы я могла остаться с Нэшем. Лора улыбается.
Рада за тебя. Как он вообще? Подавляю зевок и несколько раз моргаю. Господи боже, после ночи у постели Митча я не чувствую себя отдохнувшей. Кажется, будто ни на минуту на сомкнула глаз. Ощущаю каждую мышцу шеи, которую, кажется, умудрилась потянуть. Нужно будет сходить на массаж. Я почти смеюсь от этой мысли: благодаря работе я ближе к выгоранию, чем к массажному столу.
Может, спросить у физиотерапевтов? Они наверняка предлагают подобные процедуры
«Один сеанс массажа между операциями этому столику, пожалуйста»
Не хочешь поговорить о том, как у тебя дела? И что с тобой происходит? приподнимает бровь Лора, с подозрением глядя на меня.
Нет, не хочу. Рассказывать особо не о чем. Так что там Нэш?
Лора поджимает губы. Она не выглядит убежденной, что неудивительно в конце концов, мои слова звучат так, будто я сама в это не верю. Как бы то ни было, Лора воздерживается от вопросов и, заправив прядь за ухо, говорит:
Нэш чувствует себя намного лучше. Он идет на поправку быстрее, чем ожидалось. Доктор Фолкс, его лечащий врач, делает самые радужные прогнозы. Он уверен, что необратимых повреждений не произошло. Уже можно исключить серьезную черепно-мозговую травму. За несколько недель все симптомы: головные боли, ретроградная амнезия, нарушения кровообращения и дыхания должны исчезнуть. Помимо головной боли, у Нэша нет никаких вегетативных расстройств. Он уже чувствует себя настолько хорошо, что вчера собирался выписаться. Лора смеется, но потом тяжело вздыхает. Конечно, Нэш никогда бы этого не сделал, в отличие от Йена. Нэш любит больницу, за исключением тех случаев, когда ему приходится выступать в роли больного. Тогда он ведет себя как вредный ребенок. Поэтому я взяла с него обещание, что до выходных он останется в палате под наблюдением врачей, а после я отвезу его домой. Ему придется пройти осмотр, прежде чем вернуться к работе, но это случится не раньше следующего месяца. Когда он полностью поправится. Пусть ожидание и дается ему нелегко.
Значит, сейчас он ведет себя как вредный ребенок? удивленно переспрашиваю я.
Только ему не говори, ворчит Лора.
А вообще звучит неплохо. Я рада.
Я тоже. Я Запнувшись, Лора отводит взгляд и поджимает губы. Мне было так страшно, Сьерра. Как никогда, тихо произносит она, закрывая глаза.
Я прекрасно знаю, о чем она говорит. Этот страх мне знаком. Я испытала его, когда после взрыва увидела пострадавших. Когда нашла Митча
Примечания
1
Ожоговый хирург (комбустиолог) врач, который занимается лечением ожогов тяжелой и крайне тяжелой степени.
2
Mierda (исп.) Дерьмо!