Но почему? спрашивает она, обращаясь к своему парню.
Крошка, это всё слишком опасно. Нейт притягивает её к себе за талию, начинает покрывать поцелуями щёки. А я не могу позволить, чтобы с моей драгоценной женщиной что-то произошло. Я же повешусь с горя.
Меня вот-вот затошнит.
Моника хихикает ему в губы, прикрывая глаза и делая вид, что пытается увернуться от поцелуев.
Но я не могу оставлять с вами Лину одну, возражает она.
Нас много, а она одна. Мы как-нибудь уж защитим её без тебя.
Ой, да причём здесь это? Разве ей не нужна поддержка? Какая-нибудь подружка?
Я решаю нагрубить почти во весь голос:
Нет, не нужна.
Девушка поворачивается ко мне с удивлением и смущением на лице. Я добавляю:
Я нахожусь здесь не по своей воле. Мне не нужны подачки в виде подружек. Так что можешь спокойно уезжать, если это будет во благо твоей безопасности.
Нейт с Моникой переглядываются.
В другом случае я не позволила бы себе так грубить людям, пытающимся мне помочь, но ситуация и без того накаляющаяся. Нет у меня желания и сил с кем-то любезничать.
Теперь я хочу думать не об удобстве других, а только о себе.
Я перевожу взгляд на Лэнса, следящего за обстановкой на улице через то же окно и периодически бросающего взгляд на телефон в руке, который он прикладывает моментами к уху. Зайд выпивает уже третью банку пива: на журнальном столике стоят ещё две.
Слушайте, произносит он громко, как думаете, может стоит на время отказаться от помощи этого долбо_ба?
Речь идёт о Уэйне, определённо.
Он ведёт себя как идиот, продолжает Зайд. Боюсь, наша цыпочка не в безопасности, пока рядом шныряет этот странный хер.
Ему не отвечают. Лэнс всё ещё занят своим телефоном и окном, а Нейт, кажется, уговаривает Монику ехать обратно домой.
Поэтому внимание Зайда тут же переключается на меня. Его карие глаза направляются в мою сторону, чёрные брови сгибаются под стать ухмылочке, возникшей на губах. Пирсинг на них блестит, когда он заговаривает:
А ты как думаешь, Лина? Я же могу называть тебя Лина?
Да, безразлично бросаю я.
А ты чего такая хмурая? Он делает глоток пива, потом протягивает мне. Хочешь?
Отрицательно качаю головой. Он убирает банку на столик, закидывая на него обе ноги в чёрных зашнурованных ботинках, напоминающих солдатские сапоги.
Вот глядя на тебя, отчасти понимаю, почему Гай в тебя втрескался, говорит Зайд. Но в это же время них_я не понимаю. Таких красоток вокруг него вертится куча. Среди дочек семейных друзей много симпатичных мордашек и не только мордашек.
Я не понимаю, к чему это он мне говорит, и почему меня задевает упоминание каких-то других девушек. Поэтому продолжаю молчать.
Что же в тебе такого особенного, что он так решил рисковать своей жопой ради тебя? Зайд прищуривается, глаза уже пьяно блестят. Ты не подумай, я сейчас не веду себя как какой-нибудь еб_нат, как наш Уэйн, и не пытаюсь тебя задеть. Просто искреннее любопытство.
Вероятно, как и сказал ваш Уэйн, Гай просто рехнулся, отвечаю я всё таким же безжизненным тоном.
Он коротко смеётся, потом кивает:
Похоже на то.
Я поворачиваюсь к окну, когда замечаю какое-то движение. Лэнс тоже его замечает, но не спешит доставать какое-нибудь оружие, чего я от него и ожидала. Вместо этого он приоткрывает дверь.
У меня сердце замирает, когда в дом входит человек, который два месяца назад разбил мне сердце, а потом вернулся, чтобы спасти от страшной участи. Проблема в том, что страшную участь за собой принёс тоже он.
Оу, чувак! радостно вскрикивает Нейт, обнаружив его у порога. Как же круто, что ты не сдох.
Гай закрывает за собой дверь и отвечает на рукопожатие светловолосого друга. Но потом взгляд зелёных глаз стремится ко мне, словно он уже заранее знал, где именно я буду сидеть. Я оглядываю его с ног до головы. Он цел и невредим, по-прежнему одет во всё чёрное: водолазка, штаны, пальто. На шее те же цепочки с брелками из крестика и игральных карт. Глядя на карты, я вдруг начинаю понимать, что они могут так же значить его принадлежность к Могильным картам. Равно как и кольца на пальцах.
Как ты выбрался? спрашивает Моника, обнимая Гая. Мы за тебя волновались!
Всё, чему меня учил отец, сыграло против него, отвечает ей он.
Я отворачиваюсь, не желая глядеть на него. Потому что стоит мне лишь посмотреть в эти глаза, как всё вокруг теряет свой смысл. Я вполне могла бы провести вечность, глядя в них, теряясь точно как в лесу и не пытаясь найти выход обратно. А мне сейчас нельзя забивать голову ненужными мыслями.
Но тем не менее, в мою сторону раздаются шаги, а голоса затихают. Я уже ощущаю запах Гая: головокружительный аромат мяты вперемешку с гибискусом.
Привет, говорит он тихо.
Молчу.
Ты можешь обижаться на меня вечно, но тебе придётся со мной говорить время от времени. Пожалуйста, ответь мне.
Тогда я поворачиваю к нему голову. На меня смотрит его поистине красивое лицо. Несомненно, Гай приобрёл самые лучшие гены от своих родителей.
Что ты хочешь услышать от меня? спрашиваю я. Я действительно не понимаю, чего ты хочешь от меня.
Твоего прощения. Это всё, что мне нужно сейчас.
Ты его не получишь.
В его глазах показалась боль. Она была бы видна даже самому слабовидящему человеку. Почувствовалась бы в воздухе.
Ты думаешь, человек не заслуживает второго шанса? спрашивает он хриплым голосом.
Человек заслуживает, а ты нет.
Так или иначе, ты моя пленница. Он поворачивает моё лицо к себе, двумя пальцами хватая подбородок. Ты ведь так и хочешь считать, верно, Каталина?
Я пленница твоих манипуляций ещё с самого первого дня нашей встречи, зло бросаю я. А ты подлый лжец, решивший, что он может отнять у меня нормальную жизнь, которую я заслуживаю по праву.
Возможно и так. Гай опускает взгляд на мои губы, но быстро возвращает его к глазам. Но ничего не изменит того факта, что ты мне нужна.
Эти три проклятых слова разбивают меня окончательно. Я чувствую, как трескается сердце, как трескается всё моё существо. У меня поджимаются колени, руки охватывает дрожь.
Что я всегда был полным психом, выдыхает он, но сейчас окончательно сошёл с ума. Ты сводишь меня с ума.
Я не вижу смысла отвечать ему что-либо.
Сейчас не существует другого мира. Сейчас здесь только я и он. И наши глаза.
Отчаянно прошу себя не забывать о том, что он сделал. О том, какие страдания принёс. О том, что он сын главы опасной преступной организации, не щадящей никого и ничего.
Но стоит ему вдруг пальцами пройтись по моей щеке, как всё забывается в миг.
Я вспоминаю его руки на своём теле, и меня снова бросает в жар.
Я ненавижу тебя, шепчу я. И всегда буду ненавидеть.
Врёшь, говорит он в ответ. Его лицо очень близко. Я могу лишь прикрыть глаза и поддаться на сантиметр вперёд, чтобы позволить нашим губам соприкоснуться. Нагло врёшь. Я нужен тебе. Так же, как и ты мне нужна.
В голове что-то взрывается.
И мне наконец хватает храбрости толкнуть его в грудь. Он отшатывается от неожиданности, неготовый к тому, что я приложу максимум сил, чтобы противостоять его чарам.
Ты однажды разбил мне сердце, Гай, говорю я, хмурясь от боли и поднимающегося по горлу комка. Теперь я хочу разбить твоё.
Он издаёт краткий смешок, полный горечи и издёвки одновременно. А потом тихо отвечает:
Не выйдет, Каталина. У меня нет сердца.
И это, пожалуй, единственная правда, которую он в последнее время произнёс.
Глава 45
Я не расстроилась, когда Моника всё-таки покинула нас. Не испытала и капли вины перед ней даже тогда, когда она бросила на меня печальный взгляд, просящий прощения. Мне было попросту плевать.
Теперь я осталась одна посреди парней. На одного человека зато меньше. Мои шансы удрать прибавились.
После этого события проходит больше часа.
Гай кладёт на столешницу несколько пистолетов и два ножа в кожаных чехлах. Он проверяет обойму каждого оружия, проводит пальцем по лезвию ножей, чтобы удостовериться в том, что они хорошо заточены.
Зайд, этот никуда не годится, говорит он, бросая нож в друга: тот слёту его хватает прямо за рукоять. Никогда не видела столь ловких людей.
Ё_аный в рот, скулит в ответ Зайд, проверяя лезвие самостоятельно. Это сколько же уродов ты им зарезал, что довёл до такого состояния?
У меня всё внутри холодеет, а лоб покрывается пóтом. Я ужасно не хочу знать ответа, хотя и знаю его слишком хорошо, чтобы говорить вслух.
Эй, следи за языком, шипит Гай, кивнув в мою сторону. Я ведь предупреждал, чтобы ты не матерился в присутствии Каталины.
Ой, да ладно тебе! А ты думаешь, что она настолько невинна, что способна из-за мата начать плакать?
Но отвечать ему не приходится; Гай награждает его лишь ещё более суровым взглядом, который угрожает куда эффективнее, чем слова. Поэтому Зайд поднимает руки, будто сдаваясь, и поднимается с кресла, вытаскивая что-то из кармана.
Нейт, по-моему, ты кое-что забыл в моём багажнике, произносит Лэнс с другой стороны гостиной.
Нейт шлёпает себя рукой по лбу, словно внезапно вспомнив о чём-то крайне важном.
Ах, да! Вот я кретин! Он обходит комнату, подходит к Гаю, кладёт руку на плечо друга и тихо произносит почти в ухо: Чувак, у нас там одна проблемка.
Гай поворачивается к нему с выжидающим взглядом и приподнятой бровью.
Ты же знаешь, что на нас напали в домике в лесу продолжает Нейт. Этот чувак всё ещё в багажнике Лэнса. Я его успел тогда вырубить, но он ничего нам не сказал. Ни дельного, ни даже бесполезного. Ничего.
Я хочу исправить его, выкрикнув: «Он не мог сказать, потому что ты жестоко пронзил его ножом!», но я сдерживаюсь от подобных высказываний. Они не будут иметь никакого веса.
Почему вы раньше мне не сказали? грубо произносит Гай. Я думал, вы уже с ним покончили самостоятельно.
Да я совсем позабыл о нём, оправдывается Нейт, будто забыть о запертом в багажнике мужчине легче лёгкого.
Закатив глаза, Гай толкает друга в сторону, выхватывает один из пистолетов и окликает:
Лэнс, пойдём со мной! Повернув голову в сторону Зайда, он сурово выдаёт: А вы с Нейтом оставайтесь здесь. И не спускайте глаз с Каталины.
Есть, сэр! шутливо бросает блондин.
Дверь захлопывается. Я слышу голос снаружи, слышу, как открывается багажник, как чьё-то мычание проскальзывает через щель под дверью, заставив меня нервно закусывать губу, даже не представляя, что будет там происходить.
Зайд, достаточно заточив нож, проверяет его в действии, бросая на специальную для этого доску, висящую на стене. Нож, преодолев несколько метров, летит через всю гостиную и вонзается острым кончиком в цель.
На, поешь, говорит вдруг Нейт, кладя мне на колени тарелку с недавно приготовленным им омлетом.
Я не хочу есть, отвечаю я, пытаясь убрать тарелку в сторону, однако он перехватывает мою руку, не дав мне это сделать.
Я тебя не спрашиваю. Гай сказал, чтобы ты поела. Ты и так выглядишь как дистрофик Взгляни только, какая худющая!
Взяв вилку и воткнув её в кусочек омлета, я демонстративно откусываю пищу и громко жую, зло глядя парню в глаза.
Доволен? процедила я, продолжая жевать.
Ага, улыбается Нейт. Молодец.
Он наконец отходит, и я выплёвываю не до конца прожёванный кусок омлета обратно в тарелку. Если бы я его проглотила, меня вырвало бы прямо на этот чистый пол. Аппетит давно меня покинул.
Что они будут с ним делать? спрашиваю я, дабы отвлечься от чувства тошноты в горле.
Убьют, просто выдаёт Зайд, криво ухмыльнувшись.
Нейт бьёт его локтем в живот, а я замираю от ужаса.
А что? невинно хлопает глазами всё тот же Зайд, обращаясь к другу. Думаешь, она и сама не догадалась, что они будут творить с тем бедолагой? Думаешь, она думала, что они там чаи будут распивать?
Я резко встаю.
Не знаю, почему вдруг я решаю, что смогу противостоять этим ужасным планам. Почему я думаю, что сумею остановить жестокого человека, зовущегося Кровавым принцем?
Быстрым шагом направляюсь к двери. Нейт бежит ко мне, пытаясь заслонить проход. Я бью его в грудь, крича:
Отойди! Сейчас же отойди!
И хоть мои удары не нанесли бы никакого урона при других обстоятельствах, я всё же занималась боксом со своим личным тренером и многому научилась. Например, тому, как больнее всего ударить.
Я так и делаю.
Ох, чёрт! округляет от удивления глаза Нейт, отходя в сторону и держась за живот.
Я распахиваю дверь, когда путь освобождается. Но не обнаруживаю на улице никого. Дверца багажника машины Лэнса раскрыта, однако внутри нет тела, одни верёвки и кусок ткани, которым могли затыкать рот. Я обхожу дом по боковой стене, прохожу мимо окон и деревьев и слышу голоса.
Да, точно. Они все устроились на заднем дворе.
Я с ужасом замечаю наконец связанного к стулу мужчину: лицо разбито в кровавое месиво, кровь течёт по подбородку на землю, голова опрокинута вперёд. Похоже, он на грани потери сознания.
Костяшки пальцев Гая, стоящего перед ним, разбиты.
Вы этого не сделаете, хриплю я. Голос кажется уставшим.
Лэнс, Гай, Уэйн Они втроём синхронно поворачивают головы в мою сторону. В трёх парах глаз самые разные эмоции.
Что ты здесь делаешь? злобно цедит Гай. Почему эти недоумки тебя сюда пустили?
Ты не станешь убивать ещё одного, игнорируя его вопросы, говорю я. Только не тогда, когда я об этом знаю, слышу и вижу.
Иди в дом. Сейчас же.
Снова эти приказы. Словно я его личный питомец, зверушка, которую он приручил. Я нужна ему только для того, чтобы исполнять приказы.
Однако я не колеблюсь, даже под напором его сердитых зелёных глаз, когда он подходит ближе. На его одежде капли чужой крови, кровь есть и на пальцах.
Нет. Я никуда не уйду.
Гай хватает меня за плечи, сжимая их. Я чувствую лишь малую часть его силы. В другом случае он стёр бы меня в порошок.
Мы не можем оставлять его в живых, отчеканивает он каждое слово, словно объясняет ребёнку простые правила чтения. И не станем. Я знаю, как это делается. Знаю, что он сразу побежит к моему отцу и выдаст всю информацию о нашем местоположении. Он выдаст адрес Лэнса, расскажет о том, сколько нас тут и куда мы собираемся идти дальше. Я должен его убить во избежание будущих проблем.
У меня подкашиваются ноги, в глазах образовываются размытые серые блики.
Должен убить Разве есть существо, способное так легко выдать нечто подобное? Будто жизнь ничего не стоит, будто её можно отнять, когда заблагорассудится.
Я бросаю ничтожный взгляд на привязанного к стулу человека. Ведь он тоже человек. Остаётся им, по крайней мере. Имеет, может, даже жену или детей.
Он ведь живой человек, шепчу я. Неужели тебе действительно всё равно на то, чтобы убить?
Смешно Конечно, ему всё равно.
Кровавый принц заправляет убийствами в своём королевстве. Он убивает каждый день, кровь для него какого-то рода искусство, всепоглощающая красота. Так я о нём читала.
Каталина, уходи в дом. Его голос режет меня на кусочки. Злой, уверенный, тяжёлый и острый. Быстро.
Пожалуйста Я использую последнюю попытку его отговорить. Хватаю за руку, нежно сплетая пальцы. Смотрю на него невинно и умоляюще. Пожалуйста, Гай, не делай этого. Придумай что-нибудь другое.
Отпусти мою руку, говорит он холодно, опуская взор, чтобы не встречаться со мной взглядом.
Прошу тебя, шепчу я.
Руку.
От бессилия и беспомощности мне хочется упасть на колени и рыдать. Рыдать так долго, что глаза иссохнут, что горло треснет, что голова разорвётся, а тело ослабнет.
И тогда я отхожу от него назад, уставившись мёртвым слезливым взглядом на его лицо, полное безразличия и спокойствия.
Лэнс, зовёт Гай друга. Уведи её в дом. И не выпускай, пока я не разберусь со всем этим.
Я тебя презираю, шиплю я на него, делая шаг назад. Ты Ты
Ублюдок? добавляет он за меня. Я знаю. Но на данный момент я ублюдок, жертвующий собственной жизнью ради жизни твоей.