Освобождении? удивился Лар.
Я непонятно выразился, Конанд?
Понятно, товарищ комендант. Извините.
Вот и чудно мягко промолвил Сарти. Он очень любил менять интонацию в процессе разговора.
Тройка вышла из кабинета и двинулась в подвалы здания. Длинная винтовая лестница, спрятанная за одной единственной дверью, привела группу к угрюмым сводчатым коридорам. В воздухе пахло сыростью и плесенью. Лишь тусклый свет канделябров едва перевешивал тьму запустения, царившую здесь от начала войны. Неугомонный говор заключённых периодически перерастал в словесные баталии, жестко пресекаемые охраной.
Да, местечко не из приятных, сказал Сарти, отшвыривая ногой мёртвую крысу.
Конанд исступленно молчал, шагая впереди всех к нужной камере.
Но по сравнению с крейнконцерами условия ещё неплохие, добавил Сарти, бедняга Рэй. Он, наверное, не ожидал такого гостеприимства.
Вскоре тройка достигла камеры Рэя. Она была первым местом, в которое «небесный странник», именно так на языке марконариев переводилось имя Анд Рэй, попал после выздоровления. Квадратная каменная лачуга с минимальным набором удобств, отгороженная от коридора толстой стальной решёткой. Рэй лежал на нарах с книгой в руке, закинув ногу на ногу, и безмятежно облокотился на подушку. Он негромко напевал какой-то незнакомый мотив, красиво и заливисто, подчёркивая каждое слово.
Анд Рэй! крикнул Конанд на него.
Рэй, нисколько не испугавшись, замолк, неторопливо слез с кровати, словно бы делая одолжение, затем подошёл вплотную к решётке, обхватил два прута руками и спросил по-марконарийски:
Что надо?
Так ты разговариваешь с товарищем комендантом? ещё громче крикнул на него Конанд и пригрозил кулаком.
Тише тише, Конанд, успокоил его Сарти, ступай наверх, готовь приказ, я сам разберусь.
Товар-р-рищ комен дант выговорил Рэй и харизматично улыбнулся. Шаги Конанда тихо отзывались эхом, удаляясь в тёмном коридоре.
Андрей Максимов
Кан оглядел Рэя с головы до ног. Парень как парень. Молодой, лет двадцати, с тёмными густыми волосами, зачёсанными назад, добрыми и наивными карими глазами, приятным голосом со странным акцентом. Лицо его уже успело обрасти густой растительностью. Рубашка с короткими рукавами и шаровары делали его похожим на крестьянина, но лицо и осанка указывали на благородные корни. Танен был прав. Рэй не походил на марконарийца, кожа его была очень светлой, как у жителей севера, но и на террианца он не был похож.
Славный малый, подумал Кан. Странный, конечно, с этим никто не поспорит. Вполне возможно, да простит меня Валаар за вольнодумство, он даже один из тех людей, тех самых легендарных посланников, которых мы видели незадолго до появления самого Рэя. А может быть, он просто затерявшийся в нашем мире иноземец, чужак с уникальной судьбой, которую не помнит и не может рассказать.
Меня зовут Моту Сарти, начал комендант, и благодаря моей исключительной предусмотрительности вы здесь оказались но, он сделал паузу и показал на Кана, этот человек поручился за то, что вы не доставите нам неудобств.
Кан! сказал Рэй, я плохо говорю на языке вас. Я могу сказать Я не шпион
Кан тоже так считает, произнёс Моту, и я надеюсь, что он не ошибается.
Андрей продолжил, с трудом подбирая слова.
Я могу рассказать много рассказать мне нужен человек научиться языку ммм м-мало книг не понимаю много нужно много слов, чтобы рассказать Нужна помощь Не надо это место Нужен человек, кто может научить Гай Танен Танен врач Танен может научить, но мало Нужен человек, кто знает много, больше Танен Чтобы научить меня говорить Товарищ комендант Моту Сарти
Комендант молча выслушал пленника и понятливо кивнул.
Я понял, сказал он, тебе нужен Лонок Лонок может научить тебя говорить, у него есть целая библиотека. Понимаешь? Много, очень много книг, Сарти, забавно жестикулируя, изобразил, будто держит огромную стопку литературы, Лонок много знает.
Лонок повторил Рэй, кто есть Лонок? Не знаю человека имени Лонок.
Узнаешь, сказал Сарти, Но сначала мы проверим, насколько ты годен к военной службе. У нас, братец, свои порядки. Если ты пришёл к нам, то будь милостив послужить. А судя по тому, как лестно о тебе отозвался Танен, солдат из тебя будет хороший.
Солдат повторил Рэй, хороший солдат стрелять в людей никогда Я стрелять в людей никогда Я не стреляю в людей! повторил он громко. Сарти даже попятился от неожиданности, затем проговорил с досадой:
Боюсь, Кан, от Рэя мы ничего путного не добьёмся. Наверное, я поспешил с приказом.
Постойте, товарищ комендант, попросил Кан, дайте мне попробовать.
Пробуй, равнодушно ответил Сарти, отошёл к стене и присел на стоящую рядом скамью, наблюдая за происходящим.
Анд Рэй, сказал Кан, не надо стрелять в людей Только испытания. Бегать, прыгать, стрелять в мишень.... В мишень, Кан очертил круг перед собой, Понимаешь?
Мишень оружие стрелять Понимаю, выговорил Рэй.
Ты не будешь стрелять в людей. Никто не будет.
Это хорошо, сказал Рэй, я хочу идти отсюда. Долго хочу.
Ты выйдешь отсюда, пообещал Кан, товарищ комендант пришёл сюда, чтобы ты вышел.
Кан ещё несколько минут разговаривал с Рэем самыми простыми словами, убеждая его в милости коменданта и гуманности своих целей, склонив тем самым к себе и Сарти, и Рэя. Рэй пожал Кану руку и взмахнул на нары, покорно ожидая дальнейших указаний.
Из тебя получился бы хороший дипломат, Кан Дармер, констатировал Моту Сарти.
По лицу Кана пробежала лёгкая ухмылка.
Спасибо, товарищ комендант.
Из-за угла снова послышались шаги. В конце коридора появился пожилой охранник, с седыми усами и в форменной кепке. Он торопливо подошёл к коменданту, отдал честь, затем, учтиво наклонившись, с улыбкой сказал:
Разрешите доложить, приказ полностью готов.
Отлично, сказал Сарти, теперь можете выпустить заключённого.
Охранник подошёл к решётке и отворил ключом дверь. Рэй, словно бы не веря происходящему, неторопливо вышел в коридор, посмотрел на Кана, крепко пожал ему руку и обнял, да так, что ни вздохнуть, ни выдохнуть.
Отпусти задушишь просипел Кан. Рэй разжал объятия и отпустил его руку.
Спасибо за помощь, сказал он.
Кан похлопал Рэя по мускулистому плечу.
Силён, братец, как и говорил Танен.
Присматривай за ним, он теперь твой, напомнил Моту, отвечаешь за него головой.
Я не подведу, товарищ комендант, пообещал Кан.
Группа двинулась к выходу. С потолка то и дело сыпался песок и вздрагивали стены от мощного гула артиллерии. По пути несколько заключённых злобно оскалились на Рэя, сотрясая прутья решётки и выкрикивая что-то на местном жаргоне. Пожилой охранник прикрикнул на бунтарей, погрозив жезлом, и они моментально замолчали. Следом за винтовой лестницей на выходе из тюрьмы их снова встретил Конанд, с озадаченным лицом.
Что случилось? опережающе спросил Сарти.
Товарищ комендант начал Лар, в общем, начальник склада Гвен Треймор только что сообщил, что ночью была ограблена секция семьдесят пять. Мы не знаем, кто мог туда проникнуть, но факт есть факт.
Кому принадлежит секция?
Секция записана на имя Кана Дармера.
Кан нервно огляделся, покраснел весь от неожиданности и спросил:
Что пропало оттуда?
Из вашего личного имущества ничего, утешил Конанд.
А что же тогда украли?
Пропал мешок с вещами, который вы убрали в свою секцию после того рейда, тридцать дней назад. Я полагаю, там не было ничего вашего? спросил Конанд. Все повернулись лицом к Кану.
Это был мешок с вещами Рэя, вспомнил Кан, склонив голову, Первое время мешок находился в госпитале, в кабинете врача Танена, потом я положил его себе в секцию, от греха подальше Но кто, кроме нескольких лиц, мог об этом узнать?
Сначала пропало дело Рэя, теперь вещи. Кто-то явно ведёт на него охоту, заметил Сарти.
Но зачем? Кому он понадобился? спросил Кан. Все уставились на Анда Рэя.
Всё это, конечно, очень странно, и мы обязательно в этом разберёмся.... подытожил Сарти, но не будем разводить панику. Кан, ты отведи Рэя ну куда обычно водишь новобранцев. Ты, Конанд, собери любую информацию от охраны, свидетелей, кто появлялся рядом со складом минувшей ночью Ну а ты, Рэй, Сарти положил ему руку на плечо, будь паинькой. Слушайся Кана, и никуда не убегай без спроса. На этом всё, господа, расходимся.
Глава 5. Новые враги
Тови двигался по периметру круга, ловя нужный момент для манёвра. Над его левым глазом уже багровела рассечённая бровь. Солнечные блики скользили по потной мускулатуре. Границы бойцовского ринга были представлены множеством крепких рук. Несмолкаемый гул мужских голосов, исполненных поддержки или недовольства, прокатывался по округе. Перчатки Тови были сделаны из толстой ткани и набиты мелкой древесной стружкой, впрочем, как и мои.
Давай, Тови, покажи ему, покажи! кричали из-за спины.
Анд! Рэй! Анд! Рэй! скандировал низенький парнишка, стоявший в переднем ряду.
Тови глубоко дышал от напряжения и старался выискать лазейку в моей обороне. Вот он пошёл на крюк левой Делает небольшой шаг ногой, правая рука готовится к замаху. Мистер наивность! Он только начинает атаку, а мне уже известен исход боя. Делаю блок справа, рука Тови проскальзывает по моему локтю Блок слева, шаг, и я уже у корпуса. А дальше всё по сценарию удар правой в живот, удар левой, лёгкий размашистый крюк, и небольшой толчок ногой в пресс. Сильно не стал бить всё-таки товарищ Тови окинул всех провожающим взглядом, пошатнулся назад и упал навзничь, раскинув руки в стороны
Прошло полтора месяца с тех пор, как я попал на Эскон. Или шесть седмин по местным меркам, так они называют недели. После моего благополучного выздоровления командованию крепости было угодно запечь меня за решётку, в самую глушь базы тюремные подвалы для военнопленных. Кормили скудно, кругом сплошная антисанитария, соседи постоянно издевались и бросали оскорбления. Я не мог никого понять, и это подпитывало их злорадство.
В первую неделю заточения от безысходности я стал мыслить план побега. Прижать охранника к решётке, вырубить, затем украсть ключи, вломиться через дверь в здание штаба, а дальше по обстановке такова была моя первоначальная мысль. Но вскоре я понял, что план не прокатит. Охрана и близко не подходит к заключённым, выходы из крепости закрыты со всех сторон. Гарнизон порядка трёхсот человек. Стоило командованию поднять тревогу, и меня бы шлёпнули в первую же минуту. Поэтому я стал ждать.
За два дня до моего освобождения в тюрьму пришёл Шен Контор служитель церкви Валаара. Сначала он прочитал проповедь, а затем исповедовал грехи. Когда очередь дошла до меня, я попытался объяснить, что плохо говорю на их языке и не хочу вступать в диалог.
Контор ехидно усмехнулся, подошёл вплотную к решётке и засучил правый рукав своей сутаны. И тут меня словно молнией ударило! На его руке, словно браслет, висело ожерелье моей мамы! Я был готов голыми руками выломать прутья решётки и вырваться наружу. А Контор спокойно выпрямил руку, обратил ко мне внутреннюю сторону ладони, описал рукой вогнутый треугольник, развернулся и ушёл восвояси, что-то сказав охраннику. В этот день я лишился обеда и ужина. Этим же вечером я поклялся найти святошу и хорошенько проучить его. Научить, так сказать, человеческой морали. Заодно выяснить, кто позволил ему щеголять с моими вещицами.
Потом, через два дня утром меня освободили. Я сразу понял, кто поручился за то, чтобы мне разрешили гулять на свободе. Это был Кан Дармер главарь группы, которая подобрала меня. Как я узнал впоследствии, это произошло на границе двух враждующих территорий Варсануана, подконтрольного мятежному движению «Красный патруль», и Маруана, провинции новой самопровозглашённой республики Масканар.
После моего освобождения началось самое интересное. Святой отец сразу куда-то испарился, не появлялся ни на службах, ни на обедах. Потом я узнал, что он попросил охраняемое место в донжоне, клялся и божился, что я угрожал ему физической расправой. Конечно же, это было глупостью.
Итак, после освобождения Кан устроил мне стандартный тест на боевую пригодность, который проходят все, желающие вступить в так называемый «Красный патруль». Правда, меня никто не спрашивал, желал я этого или нет. В программу общего теста входило: сначала бег по полигону 1 дейнер или 3 километра за 15 симанов (12 минут). Затем стрельба по мишеням из кастеллера одноствольного и однозарядного ружья. Следом пятнадцать подтягиваний, шестьдесят отжиманий, преодоление полосы препятствий и один бой длительностью 4 симана. Всё делается подряд, с перерывом в две минуты. Бой проводится с рядовым бойцом. Цель боя не победить, а просто дожить до свистка.
В принципе, тест показался мне легче институтской тренировки. Дейнер я пробежал за 12,5 симанов, особо не торопился. Из кастеллера попал в центры четырёх из пяти мишеней. Подтягивания/отжимания сделал ровно нужное количество, не стал пугать народ рекордами, полоса препятствий была пройдена без проблем, ну а бой А что бой? Семь бойцов поступили к Танену после моего экзамена. Так и не получилось 4 симана отстоять отказывались.
А вообще, у бойцов Красного патруля после обеда в часовой перерыв была эдакая забава биться в перчатках рукопашным боем. Кто выдерживал три и более боя подряд подвергался нешуточному уважению. Так я в первые дни и заработал себе репутацию отчаянного борца, а также получил прозвище Непобедимый Рэй. Один раз пришлось драться с бойцом из Бессмертного батальона. И, надо сказать, с этим крепышом мне пришлось неслабо повозиться. Ему даже каким-то чудом удалось съездить мне по лицу. К счастью, не в челюсть и не в висок, а в скулу. Но несколько последующих приёмов резерва из базы институтской подготовки предрешили исход поединка.
После прохождения теста Кан сразу же подал рекомендацию командованию зачислить меня кандидатом в его отряд. Так за один день мне удалось добиться расположения как простых рядовых, так и более высоких чинов. Но наибольшее впечатление на меня произвела встреча с Рейном Лоноком библиотекарем крепости Эскон. Библиотека находилась на окраине внешнего двора. К Рейну меня всегда сопровождали два подопечных Кана Майнд и Кай Ронеры.
Лонок был пожилым мужчиной почтенного вида, с проплешиной на голове и очками на переносице. Очки делали его глаза неестественно большими, что меня порою забавляло, но я старался не подавать виду. Сначала Лонок обучил меня основам марконарийской лексики, грамматики, произношения, затем дал мне словарь с картинками для домашнего чтения. Так за две недели я овладел тремя тысячами наиболее общеупотребительных слов местного лексикона.
Лонок часто спрашивал меня, кто я и откуда, помню ли я своё прошлое. На что я, конечно же, отвечал отрицательно. Но однажды мы с ним спорили насчёт вопроса о центре вселенной. У народов Новаррии, так жители Церроры называют свой мир, было распространено мнение, будто их Новаррия является центром мироздания, а Сантар и Аркар (у землян Алькана и Веррана) движутся вокруг него по круговой орбите вместе со Звёздной сферой, замыкающей границы вселенной. Мир же была сотворен единым богом Валааром. Притом Сантар находится ближе к планете и движется быстрее Аркара, поэтому принято выделять определённые планетарные циклы, или сентумы, в зависимости от положения звёзд на небосводе.