Локон понятия не имела о мореходных качествах кораблей; она просто с отвисшей челюстью наблюдала за тем, как вражеский корабль подошел еще ближе и выстрелил из носового орудия. Ядро упало, чуть не долетев до середины правого борта. В отличие от ядра, которое пробилось в трюм, это взорвалось при соприкосновении с поверхностью моря, расплескав вокруг свою водяную начинку.
Тотчас буквально в нескольких дюймах от Локон выросло очередное дерево из лоз, сплетя ветви в тугой клубок, запутанный куда хитрее, чем любовные похождения библиотекаря (уж поверьте, библиотекари чрезвычайно странный народ), и продолжало расти, извиваясь и закручиваясь все пуще. Лозы напомнили Локон ее собственные волосы, которые приходилось распутывать с помощью щетки каждое утро.
Узловатые ветви карабкались по корпусу судна, цепляясь за его планшир. Натыкаясь на серебро, они моментально серели, умирали, подобно спорам, но не выпускали корабль из своей хватки. Так что даже без прямого попадания «Мечте Ута» не поздоровилось бы вскоре лозы разорвали бы ее на части. И количество серебра на палубе не играло никакой роли. Впрочем, если лозы и не растерзают судно, то пригвоздят к месту, превратив в легкую добычу.
Матросы набросились на них с топорами, чуть не сбив Локон с ног.
Почти попали! прокричал капитан рулевому. Продолжай уклоняться, Густаль! Капитан находился в двух шагах от Локон, и девушку аж затошнило от его зловонного дыхания, когда он повернулся к споровщику. Дорп, зачем, во имя всех лун, ты привел сюда эту бабу?
Она как-никак королевский инспектор, капитан. Дорп кивнул на Локон. Вот я и подумал: может, они перестанут нас топить, когда увидят ее!
На лице капитана злость сменилась возбуждением.
Дорп, это первая здравая мысль за все то время, что ты служишь на моем корабле! Тащите ее на шканцы. Да повыше поднимите, может, и впрямь эти канальи прекратят палить.
Локон перенесла неучтивость, оказанную ей командой, со всем достоинством, на какое только была способна. Вскоре она уже стояла на краю юта, размахивая всем, что у нее было, в надежде, что красный камзол королевского инспектора по досмотру груза убедит противника прекратить военные действия.
К сожалению, противник либо не замечал, либо не желал замечать инспектора. Очередное ядро пробило стенку квартердека и устроило жуткий беспорядок в капитанской каюте.
Споровщик грязно выругался.
Глупая была затея, проворчал он, направляясь к сходному люку и увлекая за собой Локон.
Он должен был проверить, не появилось ли новых дыр в бортах, а также вернуть пленницу в клетку. Однако не успели они добраться до трюма, как корабль резко накренился.
Локон оступилась и рухнула ничком, прямо в мертвые споры. Она тотчас взвилась на колени и в ужасе трясущимися руками смахнула споры с лица. Что, если среди них остались живые?
Споровщик отпустил ворот рубашки, за который тащил Локон.
О нет! повернувшись, воскликнул он. Нет, только не это!
Корабль тихо стонал, замедляя движение, и вскоре остановился. Воцарилась тишина. Даже шаги на палубе смолкли Локон не сразу поняла, что произошло. Кипение прекратилось.
Корабль все равно что сел на мель посреди моря. Пока потоки воздуха, разжижающие споры, не возобновятся, он никуда не двинется. Ловушка захлопнулась.
О нет-нет-нет! запричитал споровщик.
И бросился вверх по трапу, напрочь забыв про Локон.
Девушка почти сразу поняла причину его паники. Дуло вражеской пушки смотрело прямо на «Мечту Ута», стоящую на месте.
Секундой позже ядро врезалось в корму, проделав здоровенную дыру. Локон закричала и прикрыла голову руками, когда второе ядро пролетело прямо над ней и упало в носу судна, не разлетевшись на осколки.
Локон съежилась на полу, ожидая следующего выстрела. Однако вскоре ужас сменился столь свойственной ей практичностью. Девушка стряхнула со спины щепки и выглянула наружу через новую дыру в корпусе. Вражеский корабль так же мертво стоял на месте лишь в нескольких сотнях футов от «Мечты Ута».
Море сделалось плотным, как песчаная дюна. Оно состояло из смертоносных спор, но по нему можно было идти. И хотя люди на другом корабле тоже могли оказаться враждебно настроенными по отношению к Локон, насчет экипажа «Мечты Ута» сомневаться не приходилось он-то уж точно настроен отнюдь не дружелюбно.
Решение пришло довольно скоро. Локон вскочила на ноги и, протиснувшись мимо сплетения лоз, занимавшего бо́льшую часть трюма, направилась к большой дыре.
Берегись! крикнула крыса сзади, и в то же мгновение что-то тяжелое свалилось сверху прямо на девушку.
Это споровщик, разгадав замысел Локон, спрыгнул с разбитого трапа и схватил ее за рукав.
А ведь и вправду неплохая идея, тихо произнес он. Ты отдашь мне камзол, а я уговорю этих типчиков сохранить мне жизнь.
Споровщик принялся стягивать с Локон камзол, а она в отчаянии зашарила по полу в поисках чего-нибудь тяжелого. Наконец под руку подвернулся какой-то металлический предмет, и она без колебаний ударила матроса по голове. Тот рухнул, как бегун, выигравший тяжелую гонку на пределе сил.
Хрипя, Локон отдышалась и посмотрела на предмет в своей руке.
Оловянная чашка.
Ее чашка.
«Ха! подумала она. Все-таки я в тебе не ошиблась».
Девушка осмотрелась и обнаружила поблизости кое-что из своих пожитков, а также разные прочие вещи, которые разбросало по трюму взрывом. Она вскрикнула, когда пушечное ядро попало в корабль где-то наверху и несколько человек заорали.
Локон схватила свою сумку с чашками, затем, спотыкаясь, подошла к крысиной клетке.
Чуть про тебя не забыла, сказала она. Прости, пожалуйста.
С людьми это случается сплошь и рядом, отозвался зверек. А какими эпитетами вы награждаете грызунов
Приготовься, сказала Локон. Мне нечем разрезать прутья клетки, так что
Взмахнув оловянной чашкой, девушка со всей силы ударила по металлическому замку.
Крыса высунула острую мордочку, затем прыгнула на руку Локон и вскарабкалась ей на плечо. Осуждать ее девушка не собиралась: весь пол усыпан спорами, так что вполне естественно желание забраться как можно выше.
Меня зовут Крыса закашлялась. Меня зовут Хак. Выговорить настоящее имя почему-то не получается, ну да ничего, и так сойдет.
Оно на крысином языке, непереводимое на человеческий?
Вроде того, кивнула крыса.
Локон продолжила путь к большой пробоине.
А тебя как зовут?
Локон, коротко ответила девушка.
Так что же, Локон, спросил Хак, ты намерена совершить очередной абсолютно безумный поступок?
К сожалению, это становится лейтмотивом моей жизни.
С этими словами девушка ступила на споры.
12. Капитан Ворона
Под ногами захрустели споры.
Локон старалась дышать медленно и неглубоко. Даже натянув ворот рубашки аж на нос, она чувствовала себя незащищенной. Чтобы ее убить, хватит и одной-единственной споры.
Очередное ядро просвистело над головой девушки, пробив борт. Однако Локон продолжала шагать очень осторожно, чтобы не подбрасывать споры. А еще приходилось учитывать, что в любой момент из отверстия в дне океана может вырваться струя воздуха, и это опять же будет означать немедленную смерть.
Ну и зрелище! ахнул Хак, сидя на плече девушки.
Локон осторожно посмотрела назад. Над «Мечтой Ута» кружила стая чаек. И на то была причина: несколько матросов получили ранения в результате последнего попадания, а один свалился за борт.
Бедняга бился в истерике, разбрызгивая кровь по спорам, которые тотчас расцветали лозами, цеплявшимися за борт подобно щупальцам гигантского спрута. Несчастный матрос исчез в этом буйстве, но его крики по-прежнему доносились будто из-под толщи земли чем сильнее давили лозы, тем больше крови лилось в ненасытный океан. Чайки пикировали, с явным удовольствием атакуя растения. Что бы это значило?
Локон вновь повернулась к вражескому кораблю и продолжила путь шаг за шагом. Из трюма ей казалось, что второе судно находится совсем близко, однако здесь, под открытым небом, расстояние до него представлялось непреодолимым.
Я никогда прежде этого не делал, посетовал Хак. В смысле, никогда не ходил пешком по спорам.
Я тоже. Локон пыталась дышать ровно, хотя сердце неистово колотилось.
Продолжать! Двигаться! Вперед!
Не хочу тебя пугать, заговорил Хак, но мне кажется, что кипение вот-вот возобновится
Локон кивнула. Она знала, как это бывает. Через каждые сутки-двое возникает длительная, на несколько часов, пауза; океан полностью затихает. Он может не бурлить и целый день, но такое случается редко.
Обычно паузы в жизни океана продолжались лишь несколько минут. Как у певца, набирающего воздух перед очередным куплетом.
Локон попыталась ускорить шаг, но идти по спорам было чрезвычайно трудно. Девушка то и дело оступалась, и только лунам ведомо, почему в этот раз она зашнуровала башмаки недостаточно туго. Локон чувствовала, как споры проникают в обувь, проскальзывают между волокнами носков и трутся о кожу.
Сколько пота нужно, чтобы одна из них взорвалась?
Просто продолжай двигаться.
Шаг. Еще один. И еще.
Локон услышала хруст за спиной и оглянулась. Один из контрабандистов понял ее замысел и тоже поспешил к вражескому кораблю. Споры разлетались из-под его ног во все стороны. Локон напряглась всем телом, боясь, что
Хрясь!
Из глаз несчастного матроса вырвался пучок лоз. Они упали и принялись извиваться; вокруг сразу же выросло еще несколько кустов. Локон продолжила путь, но тут еще один матрос прошел мимо нее уверенной походкой. Он двигался со скоростью, намного превышавшей разумные пределы.
Локон поняла, что им с Хаком удалось преодолеть полпути до вражеского корабля.
Прошу, Изумрудная луна! взмолилась девушка. Пожалуйста, еще чуточку времени.
Локон уже хорошо различала врагов. Они собрались на баке, оставив орудия без прислуги. В обстреле больше не было нужды. Корабль контрабандистов разваливался вдалеке под натиском лоз, что выросли из спор, смоченных кровью упавшего за борт бедолаги.
Локон чувствовала на себе взгляды матросов. На самом носу корабля была отчетливо различима зловещая фигура в шляпе с длинным черным пером. Вдруг кто-то поднял длинный мушкет и направил его на Локон.
Мушкет дрогнул, и через долю секунды раздался хлопок. Матрос, быстро шагавший к кораблю, рухнул, и кровь из его раны запустила новый жуткий фонтан вьющихся лоз.
Локон остановилась, ожидая второго выстрела. Однако его не последовало, и девушка вновь пошла вперед. Пути назад не было там бы ее ждала неминуемая смерть.
Все тело было напряжено, как до отказа натянутая тетива лука. Вот-вот снова громыхнет мушкет, или земля задрожит под ногами, или спора попадет в нос или глаз.
Когда девушка наконец вступила в тень корабля, она испытала громадное облегчение как будто убрали нож, который продержали приставленным к горлу целую вечность.
Матросы, собравшиеся у фальшборта, смотрели на нее сверху. Ни на ком Локон не заметила королевской формы; правда, одежду человека, стоявшего в середине ряда, разглядеть не удалось, поскольку прямо за его спиной горело солнце. А лицо скрывалось в тени шляпы с черным пером.
Матросы безмолвствовали. Они не предложили Локон подняться на борт, но и не застрелили ее. Девушке ничего не оставалось, как привязать к поясу сумку с чашками и поискать способ взобраться наверх. Но корпус был изготовлен из гладкого коричневого дерева, и после нескольких тщетных попыток Локон убедилась, что залезть по нему невозможно.
Прости меня, Локон, сказал Хак. Боюсь, я ошибся они не похожи на людей короля.
Девушка на мгновение задумалась, затем тщательно, чтобы не осталось ни единой споры, вытерла палец и поднесла ко рту. Плюнув на ноготь, девушка глубоко вздохнула и стряхнула слюну.
В нескольких футах от нее ожили споры, породив среднего размера деревце из лоз, которые, обвивая друг друга, потянулись к небу. Локон схватилась за лозу, оказавшуюся прочной и жесткой, как канат, и полезла.
Правильно, молодчина! подбадривал девушку Хак. Он шмыгнул с ее плеча на лозу чуть повыше той, по которой взбиралась Локон. Давай поторапливайся!
Сил хватило ровно на то, чтобы взобраться футов на десять и оказаться напротив иллюминатора. Хак вернулся на плечо к Локон, как только она ухватилась за опору. Отсюда ей удалось прочитать название корабля, написанное золотой краской: «Воронья песнь».
Несколько матросов со смехом обсуждали потуги Локон, преодолевавшей последние футы. Споры потоком падали с ее башмаков, пока она висела, пытаясь зацепиться ногой за узкий козырек, идущий вдоль борта под иллюминаторами.
Вот оно! пискнул Хак. Прислушайся.
Локон уловила низкий гул, от которого завибрировал весь корабль. Мгновение спустя толща спор заколыхалась, там и тут сквозь нее прорывались струи воздуха. Корабль накренился, и Локон едва не сорвалась. По палубе разнесся приказ ставить паруса.
Лестница из лоз ушла обратно, ее поглотил внезапно оживший океан. Локон оглянулась на «Мечту Ута» та накренилась, затем перевернулась кверху килем и наконец затонула под напором обвивших ее лоз.
Новый куст вырос на месте исчезнувших под спорами обломков. Последние члены экипажа страшно закричали, отдавая свою воду океану, и чайки бросились врассыпную. Вражеский корабль с висевшей на его борту Локон проплыл мимо места крушения. Только три моряка еще боролись за жизнь: двое цеплялись за обломки, один сидел в маленькой спасательной шлюпке. Все трое обмотали шарф вокруг головы, закрыв им рот, и крепко зажмурились.
Грянули выстрелы, убив тех двоих, что цеплялись за обломки. Однако почему-то человека в шлюпке было решено оставить в живых. Единственного из всей команды контрабандистов свидетеля первого неудачного плавания Локон.
Девушка продолжала висеть на корпусе «Вороньей песни». Ее пальцы пылали от боли, ныли мышцы рук. Но не на что было опереться ногами. Локон сомневалась, что ей хватит сил или ловкости перелезть через планшир, если вообще удастся до него дотянуться.
Периодически кто-нибудь заглядывал через борт и сообщал товарищам, что девица еще не сверзилась.
Еще не сверзилась
Еще не сверзилась
Хак, давай, прошептала Локон. Ты же крыса; тебе нетрудно взобраться.
Сомневаюсь, отозвался Хак.
Ты можешь хотя бы попытаться.
Факт. Попытаться могу
Однако они продолжали висеть, как казалось Локон, целую вечность. И вдруг девушка поняла, что вот-вот сорвется. Пальцы скользкие, мышцы вопят от боли
Рядом о доски стукнулась веревка. Девушка оцепенело уставилась на нее, гадая, хватит ли сил взобраться. Решив, что их совсем не осталось, она просто схватилась за веревку и повисла.
К счастью, та вскоре пришла в движение несколько матросов дружно тянули Локон наверх. Наконец очень крупный мужчина с черными волосами, заплетенными в дреды, ухватил ее под мышки, а затем бросил на палубу. Последние споры на одежде девушки посерели, убитые серебром «Вороньей песни».
Капитан Ворона позволила вытащить тебя, если продержишься пятнадцать минут, пояснила женщина невысокого роста. Не верится, что ты справилась. Ты сильная.
Локон закашлялась, корчась на палубе. Потом села и обхватила себя измученными руками. Всего лишь пятнадцать минут? Казалось, прошло несколько часов.
Я не сильная, хрипло возразила Локон. Просто упрямая.
Еще лучше.
Хак благоразумно промолчал, хоть и щелкнул зубами на матроса, попытавшегося схватить его за хвост.