А тебе его не жалко, Хулио?
Нет, говорит Хулио. Мир жесток!
Жесток и добр, возражаю я, но Хулио не слушает меня.
Вначале выгоню из директорского кресла, а затем вообще из Политеха! уточняет он. Посмотришь, в следующий понедельник я сяду в директорское кресло!
В следующий понедельник?! Ха! Через два дня?
Х Х Х
Квартира Сусано, одного из преподавателей нашего отдела оказалась на самой окраине города. Мы с Хулио долго блуждали прежде чем ее нашли. Собрался почти весь отдел, и у дома Сусано оказалось припарковано слишком много машин, чтобы не вызвать любопытство соседей: они выглядывали из окон.
Сам факт собрания отдела вне стен Политеха, затерянность дома Сусано на окраине города и слегка врытая в землю на три ступеньки ниже уровня пола других комнат квартиры гостиная, в которой принимал нас Сусано, делали собрание отдела собранием заговорщиков. Присутствовали « наши» и «не наши»: «левые» и «правые», «нейтральные» и «осторожные», избегающие обычно занимать какую-либо определенную позицию слишком часто сменяют власти друг дружку в стенах ректората. Как Хулио удалось их всех сегодня собрать здесь?
И все выдыхают в едином порыве:
Вийялон не учитывает наши интересы!
С нами не советуется!
Оторвался от коллектива!
Все время проводит в кабинетах властей, к нам носа не кажет!
Свое мнение считает мнением коллектива!
И у всех радость: у «наших» от единства, у «нейтралов» и «осторожных» оттого, что им доверяют, и от приобщения к тайнам скрытой жизни отдела, а у «не наших», оказывается, свои счеты с Вийялоном, старые обиды
На каком основании он контрактует людей, без конкурса?
У меня ёкает сердце: я проведена без конкурса, но Хулио забивает вопрос другими:
На каком основании закупаются для библиотеки италоязычные книги и куда делись испаноязычные? Распроданы или на книжных полках дома Вийялона? Почему список закупок оборудования для лаборатории физики держится в тайне? Почему полгода уже не проводилось собрание?
В понедельник мы настоим на проведении собрания! говорит Сусано, худенький, маленький, костлявый, коротко подстриженный: внешность пацаненка, но именно он председатель Риобамбовского общества выпускников Союза, а также комячейки.
В понедельник?!
Кандидатура будущего директора не обсуждается! Почему не обсуждается? Голоса становятся все громче, одно решение за другим ставятся на голосование Я смотрю на Хулио: если он поднимает руку, я поднимаю тоже как все просто! Но почему же не обсуждают, кому быть директором вместо Вийялона?
Ты что, против? хмурится Хулио, его рука поднята, моя нет.
Нет-нет, я за, я просто задумалась, моя рука тоже взмывает вверх.
Х Х Х
В доме Сусано я увидела высокую блондинку необычайной красоты. У нее были выдающиеся продолговатые скулы, обтянутые тонкой розовой кожей, и она смотрела на всех сверху вниз, не в переносном а в буквальном смысле: самый высокий из присутствующих мужчин едва доставал ей до плеча. Она сутулилась, не желая превосходить всех ростом, и это было единственным, что портило ее внешность.
Когда она вошла, все замолчали.
Эта женщина не эквадорка! шепнула я Хулио.
Ира, моя жена, представил Сусано.
Я удивилась: эта женщина и невысокий щупленький Сусано муж и жена?
Удивление прописалось у меня на лице. Впрочем, не у меня одной. Я видела то же самое и на других лицах.
Как случилось, что вы столь красивы? галантно спросил кто-то, не помню, из правых или левых, и все радостно засмеялись, оценив изящество построения вопроса: «;Cómo le ocurrió que es tan linda?»
А Ира не поняла, что спросили. Хотя она в Эквадоре уже три года, Ира еще не выучила испанский.
Х Х Х
Позже я ближе познакомилась с Ирой и Сусано. Жили они бедно, но девушку, помогающую по хозяйству, взяли: это слишком дешево, чтобы отказаться от подобной услуги. Вместе с ними жил один из братьев Сусано, он учился в Политехе, подрабатывал, когда где сможет, но в основном, ему, как и своей родительской семье, помогал Сусано.
От Сусано Ира имела не слазившую с колен заласканную маленькую дочку светленькую, розовенькую, как куколка, и кукольным мне казалось ее имя Мальвина. А от первого брака с каким-то забулдыгой был у нее сын Петя. Сусано долго пришлось разбираться с забулдыгой, чтобы получить от него разрешение на выезд сына из страны.
Петя, высокий белобрысый веснушчатый подросток, относится к отчиму уважительно, называет его папой, но Сусано постоянно раздражается: то Петя что-то не положит на место, то разорвет одежду, то без разрешения убежит поиграть в футбол А Ира, чувствуя раздражение мужа против пасынка, сама то и дело кричит на Петю, то ли желая таким образом снять раздражение Сусано, то ли раздражение Сусано передается ей. Петя же помогает и по хозяйству, и смотреть за сестрой, и учится в колехио неплохо.
Продолговатые, обтянутые тонкой розовой кожей скулы Иры, когда она кричит на Петю, мне кажутся скулами ихтиозавра, а ее прекрасные глаза холодными и застывшими, как у рыбы.
Хулио однажды играл с Петей в футбол и заметил, какие у него рваные ботинки, и он купил ему новые. Мне только не понравилось, что потом Хулио раза два поинтересовался: ну как носятся ботинки? еще не истрепались? А на чудесные платьица для Мальвины у родителей находились деньги. Родной ребенок, неродной Как обостряются эти проблемы, когда мало денег, впрочем, в числе других проблем.
Приехали в Эквадор Ира и Сусано вместе и долго жили в семье родителей, потому как Сусано около года искал работу. А отец Сусано разносчик сигарет, сызмальства, покупая сигареты оптом, продавал подороже поштучно на концертах, стадионах, улицах, и всю жизнь жил на небольшой доход, а детей в доме, включая младших братьев Сусано, племянников и детей Иры, набралось шестнадцать. Случалось, дети Иры по три дня крошки риса во рту не держали и, проходя мимо тиенды, бросались к продуктам. Ира со стыдом оттаскивала их. Но в семье делились всем, чем могли, беда была в том, что чаще всего нечем было делиться, но если случалось яйцо, то его детям на шестнадцать частей делила свекровь.
Позже Сусано нашел работу, и все наладилось, не богато, но и не бедно. Вот и девушку помогать по хозяйству взяли. Но тот первый год остался в памяти Иры неизгладимым кошмаром.
Интересно, думается мне, уехала бы Ира в Союз, если бы у нее, как y меня, был обратный билет? Я спрашиваю.
Нет, говорит Ира, я люблю Сусано.
Х Х Х
Контрольные работы здесь принято оценивать по двадцатибальной системе, а после объявления оценок назначать время для опротестования результатов: каждый студент сочтет должным попытаться убедить преподавателя, что ради справедливости ему нужно повысить оценку на балл, потому что вот здесь он хотел, но забыл написать, а здесь описался, а это вот простая арифметическая ошибка, не стоит за нее снижать
На работе одного студента во время контрольной я сделала надпись для себя по-русски « поставить повыше», потому что видела, как старался во время семестра и старается на контрольной паренек, решает самостоятельно, а не списывает, как другие, на чьих работах я написала «списывал». А по фамилиям я всех не помнила и потому без этих надписей не смогла бы определить, чья именно данная работа.
Но Хулио, обнаружив на моем столе работы с надписями, сгреб их в охапку и пошел к ректору, и мне пришлось плестись за ним, чтоб оправдываться перед Норберто. Хулио размахивал работами и возмущался: разве можно ставить оценки априори? Мне было неловко. Тем более, что Норберто был уже в курсе наших с Хулио отношений.
Ректор повез нас обоих в ресторан поужинать за счет Политеха. Он старался нас помирить, и Хулио немного успокоился, но на следующий день он все контрольные перепроверил сам, и хотя его оценки незначительно отличались от моих, какое доверие и уважение теперь будет испытывать студенты ко мне, если процедуру опротестования выставленных оценок с согласия Норберто Хулио также провел сам?
Я не поняла, для чего все это было нужно Хулио. Потому что в понедельник собрание? Неужели он считает меня кандидатом на директорское кресло? Или потому что в моей группе в этом семестре по случайной путанице в секретариате оказалась та с тонкой талией и длинной толстой косой пышнозадая девушка, с которой Хулио танцевал на злополучной пирушке?
Она написала контрольную скверно, но я слегка завысила ей оценку, потому что боялась против своего стремления к объективности оказаться несправедливой к ней.
Хулио оценку ей не изменил.
Х Х Х
Сегодня облака вздули. Взяли огромный пустой шприц, воткнули в самую гущу и продвинули поршень до упора и облака раздулись, внутри они, должно быть, полые. А может, и горы внутри тоже полые? Все в мире полое? И мы видим поверхности несуществующих вещей?
В этом мире разве можно быть в чем-то уверенным?
Х Х Х
Хулио занял директорское кресло. Причем к доказательствам отсутствия титула инженера у Вийялона он не прибегнул. Я думаю, у него не было доказательств: то был один из трюков Хулио по складыванию общественного мнения Политеха. И в понедельник же я поняла, почему в доме Сусано не обсуждалась кандидатура директора: на должность директора были выдвинуты две кандидатуры значит тогда, в доме Сусано, единства не было, и это было известно закулисно. Не было смысла обсуждать кандидатуру.
Собрание длилось четыре часа, напряжение раскаляло воздух, хотя завуалированные речи начинались издалека. У Вийялона в глазах стояли слезы. Он несколько раз, хромая, выбегал из зала и возвращался.
Голосование сделали открытым. В процессе голосования преподаватель, выдвинувший соперника Хулио на директорское кресло, неожиданно воздержался, а сам кандидатсоперник заикнулся было о снятии своей кандидатуры, но голосование все равно закончили: с перевесом в два голоса победил Хулио. Счет, наверняка, он заранее знал, без этого не начал бы борьбу.
Таким образом, Вийялон обратился в рядового сотрудника отдела, а Хулио стал директором, и, помня угрозу Хулио выгнать Вийялона из Политеха, я боялась за седого чилийца: не окажется ли он без работы в чужой стране?
Кабинет директора стал кабинетом Хулио, а Дельфина его секретаршей.
Х Х Х
В Риобамбу приезжал декан университета им. Патриса Лумумбы и в нашем с Хулио доме он встречался с выпускниками, а спустя некоторое время приехали сотрудники посольства. У них была великолепная машина, и на ней мы ездили купаться в горячих источниках соседнего городка. Когда речь зашла о пустых прилавках магазинов Союза, Хулио пошутил, что советскому народу давно пора вооружаться. Я грубо его оборвала:
Что за ерунду ты мелишь!
Рука Союза через этих двух сотрудников посольства простиралась вездесущая! и сюда. Нужно соображать что и в чьем присутствии можно, а в чьем нельзя говорить! У меня же в Союзе родные!
Много месяцев спустя я узнала: Хулио просил в посольстве оружие для сплоченной им группы советских выпускников партизаны? терроризм? и я поняла, что той фразой он напоминал о своей просьбе и подчеркивал настрой на решительные действия. Или я ошибаюсь, он сказал это просто так? Могло ли быть у Хулио что-нибудь просто так?
Один из этих двоих за рулем пел профессионально поставленным низким и мощным голосом. Дар божий? Оказалось, почти: прежде он учился в семинарии на священника. А я и без этого признания догадалась, кто они эти двое, приехавшие к нам из посольства.
Они увезли из Риобамбы Хулио с собой на два дня. Зачем? Хулио мне ничего не сказал вернувшись.
А Малыш так плакал и просил не уезжать, когда Хулио садился к ним в машину с ума сойти! можно было подумать: родной ему сын!
Одно только Хулио сказал: эти двое очень удивились, когда заглянув в какие-то свои учетные карточки, обнаружили, что моим мужем числится совсем другой мужчина. Они советовали нам скорее пожениться. Но оружие в посольстве Хулио не дали или все-таки дали?
Что за жизнь! Никогда ничего не знаешь наверняка додумываешься догадываешься и наверняка? ничего! никогда!..
Х Х Х
Хулио собирается привлечь к политической работе своего тезку Хулио Чавеса. Он тоже получил образование в Союзе, но сторонится выпускников, а о Союзе ни плохо, ни хорошо не говорит.
Хулио берет меня с собой. Когда я вижу Хулио Чавеса, я поражаюсь два Хулио похожи даже внешне! А когда Хулио Чавес начинает говорить спокойно, уверенно то я поражаюсь еще больше: отличие в манере речи лишь в нюансе: мой Хулио придает значительность и вес каждому слову, а Хулио Чавес к каждому слову как бы приделывает воздушный шарик и оттого слова получаются легкими.
Мы сидим в гостиной в мягких креслах. Из другой комнаты показывается на минутку жена Хулио Чавеса, но тут же скрывается: мы говорим по-русски, а она не знает русский. Она молоденькая и пухленькая, и у нее слегка хмурое выражение лица.
Немного сердится, с улыбкой поясняет Хулио Чавес мы месяц как поженились. Вчера оставил ее с родителями, а сам ушел к друзьям, ой, голова болит сегодня, а она еще не привыкла, что оставляю. Ничего! у Хулио Чавеса шутливо-ласковый тон. Завтра купим ей что-нибудь, все как рукою снимает! Но мне нравится, что она сердится, а не упрекнет! А? Какая женщина! Удачно я женился!
Он так и сказал « как рукою снимет». Он, как и мой Хулио, хорошо говорит по-русски, используя в речи «как рукою снимет» идиоматические выражения.
Оказывает ли имя влияние на людей? Почему два Хулио столь схожи? И если у Хулио Чавеса было столько же женщин в Союзе, сколько их было у моего Хулио а это, глядя на Хулио Чавеса не трудно предположить то почему он предпочел жениться на своей?
Ты прости, Кира, на мою полушутку Чавес отвечает полусерьезно ты ведь, наверное, по себе знаешь, сколько возникает проблем! Зачем себе и женщине осложнять жизнь, тем более, если ее любишь? Она ведь слишком многое должна оставить и слишком многое принять!
Оставить любимую в своей стране боль, взять ее с собою боль Кто сказал глупость, что вроде бы эта жизнь на земле устроена для счастья?
Мне понравились воздушные шарики слов.
Хулио Чавес не согласился работать в Ассоциации выпускников Союза: много других дел, дом вот себе достраивает
Я поняла, он, как и я, живет свою жизнь, и плевать ему на политику. И мне на нее плевать, только она никак на меня плюнуть не может, проклятая.
Долго мы с Хулио у Чавеса не задержались. И может быть, я преувеличила сходство? Во всяком случае, вторые имена у них были различны.
Второе имя моего Хулио Сесарь, в испанском нет звука «ц». Хулио Сесарь Юлий Цезарь. Ребенка в индейской семье назвали Юлием Цезарем.
Х Х Х
Мы ездили к подножию Чимборасо. Подъехали к самым снегам! Вершина вот она! Я стала взбираться. В кроссовках. По снегу. Как трудно! Я задыхалась, колотилось сердце, но вершина вот она! Я упорно переставляла ноги, и все остальные пытались не отстать.
Вершина вот она. Я знала нам не добраться: нужно снаряжение, одежда, аппараты для дыхания но как заманчиво: вершина вот она! Я карабкалась, что было сил.
Хватит! крикнул Хулио.
Я осела на снег. За полтора часа мы продвинулись от силы метров на триста, если мерить по склону.
Вниз было легко бежать.
Ночью у меня болели глаза: я обожгла их. Несколько часов я не могла видеть.
Х Х Х
Океан с Побережья наслал облака на Сьерру и Ориэнтэ, и они, неуклюже громоздкие, переползают с хребта на хребет. Сначала они все ниже и ниже спускаются по склону и протягивают лапы, затем переваливают свои огромные тела, подтягивают хвосты и направляются к новой горе. И так пока не доберутся до Ориэнтэ, где разразятся нескончаемыми ливнями. Но все их старания затопить Джунгли окажутся напрасными на то есть Солнце! Под его лучами тают Облака уже в Сьерре, а те, которым удается добраться до Ориэнтэ, бестолку пожертвуют своей жизнью. Усмехнувшись, Солнце высушит все, что они натворят, и подмигнет Океану: «Давай, шли еще на смерть Облака. Мне нравится смотреть, как они умирают.»