А что нужно, чтобы снова включить? робко спросил я.
Заявку на временное подключение, пояснил собеседник. Забегите к нам в понедельник и заполните. У нас есть бланки.
Где-то в пространстве в полный голос захохотала Негматовна.
А сейчас можно как-то решить вопрос? поинтересовался я и замахал руками, отгоняя пьяное видение. А то мы завтра уже хотели приступить.
Сейчас? переспросил Александр. Можно. Я позвоню дежурному электрику, и он включит. А заявку в понедельник обязательно заполните. Хорошего вечера!
Он положил трубку, а призрак Негматовны внезапно заплакал и растворился в апрельских сумерках.
И закипела работа: электрика, полы, стены, потолок, вытяжка, климатизация. Управляющая компания в ремонт не вмешивалась. Александр периодически заходил, смотрел на меняющийся дизайн помещения и уходил обратно, к себе в офис.
Я уже знал, где и какие материалы покупать и к кому обращаться. Сказался опыт ремонта в помещении на Кастанаевской.
В середине мая завезли холодильники. Дизайнер обклеил окна рекламой. Осталось найти продавщиц, и можно было запускаться.
Вот только с продавцами случилась заминка. Объявления, разосланные на всевозможные интернет-порталы по подбору работников, почему-то результата не дали. Зато откликнулись разные рекрутинговые агентства, которые за какие-то жалкие сто тысяч рублей обещали привести высококвалифицированного продавца. Мне было обещано, что если этот продавец меня не устроит, то его бесплатно заменят на другого, ещё более квалифицированного. Агентства звонили каждый день и иногда даже ночью. И однажды я не выдержал и сказал:
Хорошо. Наверное, воспользуюсь вашей услугой. Только перед тем, как я перечислю вам свои кровные, скажите мне имя и фамилию этого замечательного продавца, которого вы так рекламируете. И откуда он? Может, он в Новгородской области в деревне Хирово живёт, и ему до работы полдня добираться.
Нет, не в Новгородской области, ответили мне. Это москвич. Правда, прописка временная, но московская.
И как его зовут? пытал я рекрута. Вот скажите, и я прям с утра приеду к вам в офис с пачкой денег.
Ахмедов Насралл Ибрагимович, вздохнул собеседник. Ему 32 года. Опыт работы есть.
Не подходит, перебил я сотрудника агентства. Ибрагимовичи меня и так на улице периодически останавливают и предлагают свои услуги недорого. Да и имя у него немного не для продавца. Вы как себе представляете? Захожу я в магазин и кричу: «Уважаемый Насралл, колбасу сегодня привозили?»
Вы расист? после паузы, спросил рекрут.
Нет, бизнесмен, ответил я. И мне для бизнеса нужен человек с подвешенным языком, прекрасно говорящий на русском и желательно женского пола.
Так вы ещё и сексист! ахнул собеседник.
А ещё я хам и сквернослов, поддакнул я. Ещё раз, сука, ночью мне позвонишь, я тебя найду и отправлю на рынок невольников в Албанию. У меня там связи есть.
Зачем в Албанию? И в качестве кого? почему-то шёпотом спросил человек из агентства.
В качестве пассивного гея-клоуна, пообещал я и повесил трубку, а затем внёс все рекрутинговые компании в чёрный список.
На следующий день начались звонки от продавцов. Почему-то с «Авито». Конечно, до собеседования дошли не все.
Среди дошедших оказался подросток четырнадцати лет, не желающий учиться, но жаждущий работы, также была молодая особа лет двадцати, виртуозно ругающаяся матом и курящая одну сигарету за другой, и много прочих особ.
Но к первому июня я выбрал двух адекватных барышень Светлану и Елену. С ними-то я и открыл свой «Раймаг. Магазин белорусских продуктов». Как там пел Владимир Семёнович Высоцкий? «Если я чего решил, я выпью обязательно». А если я решил открыть магазин, то я его открыл. Пусть в другом месте, но открыл.
А на Кастанаевской мой московский первенец стоит до сих пор обесточенный. Я иногда заезжаю туда: мою полы, протираю пыль. Магазин сверкает чистотой и порядком. Ждёт, когда по решению суда в нём появится электроэнергия.
А она там появится обязательно! Главное верить в хорошее и делать всё, чтобы оно наступило.
Малый бизнес-3, или Десять процентов
Мой магазин на Ивана Франко заработал. Первые дни было особенно тяжело. Поставщики привозили товар, говорили, что очень красиво, и уезжали. Я с продавщицами распихивал его по морозильным камерам, холодильникам и полкам. Работа кипела.
Кофейный аппарат пахал как сумасшедший, потому что первые посетители боялись зайти внутрь, в наш мир хаоса и беспорядка, и ограничивались покупкой кофе.
Но наконец-то всё было разложено, расставлено, настроено и прибрано. Я вышел наружу, вдохнул воздух полной грудью. Ко мне подошёл невысокий щуплый мужичок и спросил:
Это помещение 7Н?
Оно самое, ответил я.
А где мне найти его владельца Бориса Николаевича? поинтересовался незнакомец.
Ельцин умер, и уже давно, пошутил я.
Не Ельцина, строго посмотрев на меня, продолжил мужичок. Я ищу Фёдорова Бориса Николаевича.
Я Фёдоров. Но не Борис, а Вадим, доложил я.
Незнакомец достал несколько листков и начал в них копаться. Затем произнёс, внезапно посветлев лицом:
Точно! У меня на повестке написано «Борис», а в постановлении «Вадим». Вы-то мне и нужны.
Мне это кому? спросил я.
Мужичок ловким движением извлёк из нагрудного кармана удостоверение, развернул его и показал мне. Там, на фото, я увидел его, одетого в форму, и узнал, что это Кирилл Владиславович Шутов, который является инспектором налоговой службы номер восемь.
Я не менее ловко достал свой смартфон и сфотографировал документ, а потом, широко улыбнувшись, спросил:
Чем обязан?
Да вот ищу вас, чтобы повестку вручить, сообщил инспектор и улыбнулся в ответ.
А чего не по месту жительства? уточнил я с более широкой улыбкой.
Да посылали мы вам письма, только они почему-то до вас не доходят, ответил Шутов и попробовал улыбнуться ещё шире, но это у него почему-то не получилось, и он просто склонил голову набок.
А в чём, собственно, дело? перешёл я на деловой тон.
Дело на вас заведено. Валютные нарушения, Кирилл Владиславович тоже посуровел и вернул голову в первоначальное положение. Надо прийти к нам на беседу 21 июня. Сможете?
Смогу, сказал я, выражая всем своим видом желание сорваться с места и бежать в налоговую инспекцию. А что за нарушения?
Не знаю, приложив руку к области сердца, ответил мужчина, но вам грозит штраф от двадцати до сорока процентов.
Сорока процентов от чего? поинтересовался я.
Мне это неизвестно, моё дело маленькое, произнёс инспектор. Я должен вам вручить повестку и постановление. Вы не против?
Вручайте, разрешил я.
Шутов вытащил ещё несколько листочков, на двух из которых я расписался. Это были сама повестка и постановление 77082315100092600001 о возбуждении дела об административном правонарушении.
Документы почему-то были без печатей и представляли собой копии очень плохого качества, включая подписи. Пока я разглядывал эти бумаги, Кирилл Владиславович распрощался и ушёл, напомнив мне о штрафе в двадцать процентов. А я стал ждать назначенную дату, чтобы узнать, за что меня хотят оштрафовать.
Но быть в неведении до конца июня мне не пришлось. На следующий день раздался звонок и бодрый голос спросил Вадима Николаевича. Незнакомый мужчина представился Владиславом Загребулько и сказал мне:
Мы вам повестку послали. А не могли бы вы пораньше прийти к нам на беседу?
Могли бы, ответил я. А когда?
Да хоть завтра, весело произнёс собеседник. В три часа дня вас устроит?
Устроит, согласился я и добавил: Непременно буду.
На следующий день около трёх я уже оформлял пропуск в восьмой налоговой инспекции для прохождения процедуры допроса. Встретил меня Кирилл Владиславович. Вместе с ним мы поднялись на седьмой этаж.
Вы опротестовывать решение будете? спросил он меня в лифте.
Я ещё не знаю, о чём это решение, сказал я. Неизвестно, что опротестовывать-то.
И не надо, положив руку мне на плечо, заговорщически прошептал мне Шутов. Эти адвокаты только деньги берут и ничего не делают. А с нами бодаться себе дороже. Мы же налоговики. А налогов сейчас собирается мало. Любой суд будет в нашу пользу.
Это точно. Адвокаты только деньги берут, кивнул я. А вы сила. Вы государство.
Мы вошли в кабинет, где Кирилл Владиславович представил меня своему начальнику тому самому Загребулько, который, в противовес тщедушному Шутову, был довольно крупным и в то же время подтянутым мужчиной примерно моего возраста.
Владислав, представился он. Зовите меня просто по имени. Меня так все друзья зовут.
Фёдоров, в ответ сказал я. Очень рад нашему знакомству. Зовите меня по фамилии.
Загребулько предложил мне присесть и начал допрос задавал вопросы, заранее напечатанные на бумаге, и от руки вписывал в них ответы. Вопросы были разные, в том числе о моих жёнах (бывших и нынешних). Потом беседа плавно перешла к недвижимости, которую я продал в Чехии.
Кому продали? поинтересовался начальник.
Квартиру украинцам. Дом сербам, сообщил я и достал из своего портфеля захваченные с собой документы.
Но Владислав, даже не взглянув на них, спросил меня:
Деньги как перевозили в Россию?
И тут я заметил, что у него дрожат кончики пальцев. Он перехватил мой взгляд и убрал руку под стол.
В чемоданчике перевозил, ответил я. Чемодан чёрного цвета польской фирмы «Витчен». Кстати, хорошего качества. Рекомендую.
А чего не переводами? допытывался Загребулько. Через уполномоченные банки.
Так санкции же. Переводы не делают, сказал я. Пришлось снимать кроны, переводить их в доллары и везти, как в старые добрые времена. Декларации и всё прочее у меня есть.
Я достал из портфеля очередную пачку подготовленных документов, но Загребулько тоже их проигнорировал. Он устало вздохнул и произнёс:
В общем, таить не буду: вы нарушили статью 15.25 КоАП РФ и вам грозит штраф двадцать процентов, а может, и сорок.
Я человек малограмотный, тихо начал я. Тяжёлое детство. Даже высшего образования нет. Приборостроительный техникум в Серпухове, и то с тройками. Вы скажите, сколько это в деньгах?
Владислав вздохнул, достал из недр ящика стола калькулятор, пощёлкал по клавишам. Потом зачем-то оглянулся на своего тщедушного помощника и выдал:
Если брать по минимуму, а именно двадцать процентов, то получается сто двадцать девять миллионов рублей.
И он замолчал, глядя мне прямо в глаза. Молчал и я, переваривая информацию. Прошла минута, другая. Я заговорил первым:
А чего так много-то? Моя недвижимость в несколько раз дешевле ваших двадцати процентов.
Ну как же вдруг засуетился начальник. Вот. Я на дату продажи вашей недвижимости курс кроны смотрел. Умножил на сумму, которая к вам на счёт пришла, а потом двадцать процентов вычислил.
То есть вы хотите сказать, что моя двушка в Праге и дом под Прагой стоят полмиллиарда рублей? поинтересовался я.
Так вот же курс, Загребулько сунул мне под нос свой смартфон с открытой страницей РБК.
Во-первых, медленно произнёс я, у чешской кроны немного другой курс, чем у норвежской.
А, точно, вот. Но тут небольшая разница, Владислав полистал страницу на смартфоне и нашёл нужную крону.
А во-вторых, всё так же с расстановкой негромко продолжал я, тут указан курс за десять рублей, а не за один.
Начальник полистал смартфон, выматерился, придвинул калькулятор, всё пересчитал. Настроение у него заметно упало. Он сообщил:
Да. Не сто двадцать девять. Но всё равно приличная сумма набегает. На однушку в спальном районе тянет. Подпишите тут и тут. Копию я вам сейчас дам.
Он пододвинул мне листочки с допросом. Я их внимательно прочитал и подписал.
Я вижу, что вы нормальный человек, оправившись от разочарования, сказал он мне, и я поговорю с начальством. Может, вам и снизят штраф.
Поговорите, пожалуйста, попросил я. Однушки в спальном районе под ногами не валяются.
Поговорю, пообещал Загребулько, вот приеду из отпуска и сразу поговорю. Кирилл, проводи господина Фёдорова.
Схватив подписанные мною бумаги, Владислав скрылся за ближайшим шкафом.
Я же, сложив так и не понадобившиеся документы в портфель, встал и пошёл вслед за молчавшим всё это время Шутовым. В лифте он сказал мне:
Владислав классный парень. Он молодец. Очень его уважаю.
Вы все тут молодцы, я потрепал тщедушного по плечу. И я тоже всегда уважал людей в погонах.
Я думаю, он договорится, чтобы вам штраф скостили. Его наверху ценят, продолжил Кирилл Владиславович. Или вообще, может быть, без штрафа обойдётся.
Было бы здорово, согласился я. А почему меня к вам в налоговую вызвали, а не туда, где я прописан и проживаю?
Наверное, у ваших нет валютного отдела, пожал плечами Шутов, вот к нам ваше дело и направили.
Ну да, ну да, закивал я. Откуда на Рублёвке валютный отдел?
Лифт доехал до первого этажа. Мы вдвоём вышли на улицу и тепло распрощались. Я сел в машину и поехал по московским пробкам домой. Визит в чужую налоговую занял у меня полдня.
На следующий день я, как обычно, приехал к десяти часам в свой недавно открытый магазинчик. Не успел я отворить дверь, как раздался звонок. Из телефона радостно вещал Владислав:
Здравствуйте! Я с утра уже был в главке и порешал ваш вопрос. Хорошие новости!
Замечательно! тоже с радостью закричал я. Очень рад вас слышать. Очень рад!
Надо бы встретиться, продолжил собеседник. Подъезжайте к нам в налоговую. Адрес вы уже знаете.
Не могу, у меня тут завал, огорчил я его. Открытие магазина. Поставщики, счета и продавцы. Зашиваюсь. Лучше вы к нам. Адрес ваш коллега знает.
Хорошо, скоро буду, коротко ответил Загребулько и повесил трубку.
И действительно, совсем скоро, через десять минут, он вошёл в мой магазин. Возникло ощущение, что главк налоговой, где решался мой вопрос, находился на соседней улице.
Владислав поздоровался со мной за руку и плюхнулся на барный стул, стоявший у окна моего заведения, где я оборудовал барную стойку для коротких перекусов. Я присел на соседний.
Красивый магазинчик, сказал Загребулько и подвинул к себе стопку салфеток, лежащих рядом с его рукой.
Он покопался в карманах, вытащил на свет божий авторучку, что-то написал на салфетке и подвинул её ко мне. Там аккуратным почерком было написано «десять процентов».
Вот, произнёс он, удалось договориться о снижении штрафа для вас.
Спасибо большое, проникновенно поблагодарил я. Вот спасибо, так спасибо.
Не за что, скромно сказал Владислав.