А что там гонять? Подошли, опустили трап, загрузили, перелетели, опустили трап, выгрузили. Быстрее чем УАЗик заводить-прогревать. Опять же, колхозом ловчее. Там, поди, уборка, пыль протереть, окна помыть а твои только что родили. Светлана готова помочь, да и Лене бы отвлечься Она переживает за Сергея-то. Всем миром быстро вас обустроим, и устроим мозговой штурм, как нашего механика вернуть.
Да я не против, вместе веселее.
Пап, я тут останусь пока, можно? сказала Василиса. Подумаю еще. Кажется, что вот-вот пойму, в чем проблема, но потом раз и ускользает. Как будто она на виду, а я не замечаю.
Как знаешь Вась, только не долго. А то я волноваться за тебя буду. Время тревожное сейчас. Ну и вообще, иногда лучше не биться головой об вопрос, а отойти и переключиться. Дать подсознанию поработать.
Я быстро. Я вас найду потом, не бойся, дирижабль издалека видно.
Пустой дом оказался огромен. Два этажа, соединенных широкой парадной, и узкой черной лестницами. На первом большой темноватый холл, библиотека, в которой даже сохранились старые книги, гостиная с камином, четыре небольших жилых комнаты. Кухня с дровяной чугунной плитой и деревянными шкафами. Здесь же спуск в подвал но это потом, не все сразу.
Наверху роскошные спальни, наводящие на мысль, что скромные комнаты внизу для прислуги. Похоже, здешнее общество было более сословным, чем сейчас. Сегодня в Центре это не так заметно, хотя я тот еще антрополог. Может и сейчас половина людей на улице прислуга другой половины, а я и не в курсе.
«Спальня» тут не комната с кроватью, а практически квартира в нашем понимании. Три смежных помещения гардеробная с раздвижными шкафами и чуть мутноватыми старыми зеркалами от пола в человеческий рост, нечто вроде столовой-кабинета, и, собственно, сама спальня с огромной кроватью на резных ножках, прикроватными столиками, шкафчиками, раздвижными бумажными ширмами и маленьким санузлом весьма архаичного вида. Сидячая ванна, не эмалированая, а почему-то медная, с высокими гнутыми бортами, над ней жесткая лейка душа и бронзовые краны с фигурными вентилями. Непривычной формы фаянсовый унитаз с высоким бачком, раковина-тумбочка и овальное зеркало над ней. Все такое викторианское. Хотя я не уверен, что употребляю это слово правильно. Как будто мы перенеслись в конец девятнадцатого века. Все гнутое, резное, вычурное и пестроватое. Косяки дверей в причудливой цветочной резьбе, массивная деревянная мебель на изогнутых ножках, обои с цветочным орнаментом, большие цветные плафоны узорчатого стекла, пыльные бархатные тяжелые шторы на грязных до непрозрачности стрельчатых окнах. Непривычно и странно, но
Открыв дверь следующего помещения, я понял, что вот оно. То место, которое придумано кем-то для меня.
Это кабинет, выдающийся эркером стеклянных, от пола до потолка окон в зелень давно заброшенного сада. Между окнами стоит массивный, как крепостной бастион, стол из полированного дерева. За ним кожаное кресло на резной основе, всем своим видом обещающее солидное удобство и основательность. Книжные шкафы за толстыми гранеными стеклами в тонких бронзовых рамках, светильники в виде металлических птиц, держащих в клювах цветные шары абажуров, а главное небольшой, отделанный темно-шоколадным гладким камнем камин, перед которым расположилось роскошное кресло-лежанка, со столиком под напитки, изящным бронзовым торшером, подставкой под ноги и откидным пюпитром для книг. На этой штуке хотелось провести остаток жизни с книгой и бокалом, глядя на огонь камина сквозь рубин вина.
Так, твердо сказал я, это, чур, моё!
Да, впечатляет, прокомментировал подошедший из коридора Иван. Буржуазные роскоши. Но учти, бытовой комфорт тут так себе. Освещение электрическое, но проводка дохлая, антикварная, кроме лампочек ничего не потянет. Напряжения в сети нет, но это как раз не проблема, акк подключим. Другое дело, что плита на дровах, водогрей на дровах, подача воды самотеком из бака на чердаке, а насос ручной, из скважины в подвале. Сначала час качаешь, потом пять минут моешься. Когда-то была центральная подача, из города, но входящая труба сухая.
Зеленого бы сюда, вспомнил я его башню у моря, вот кто умеет налаживать быт! Он бы придумал и насос, и плиту, и кондиционер с интернетом
Он горазд, да. Руки из нужного места, покивал Иван. Надо выручать его, это не дело.
Надо, но как?
А вот сейчас вещи перетащим, обустроим вас в первом приближении и подумаем.
Вскоре в доме зажегся свет тусклые лампы накаливания за пыльными плафонами вычурных светильников. В паре комнат проводка затрещала и задымилась, Иван, чертыхаясь, вырубил антикварные поворотные выключатели.
Проводку по-хорошему надо бы всю поменять, эта в тканевой изоляции, пожароопасно. Не включай в тех комнатах пока.
Мы с ним по очереди качали длинный рычаг чугунного насоса в подвале, в трубах хлюпало. Таира, найдя там же запас дров и слежавшегося угля, растопила плиту и грела на ней воду в больших железных ведрах. Женщины мыли полы и протирали пыль, но объем предстоящего бытового подвига меня лично ужасал.
Как они тут стирали, например? спросил я, передавая рычаг насоса Ивану.
Бак на чердаке постепенно наполнялся, но очень медленно. Все-таки в идее прислуги что-то есть
Наверное, в городе были прачечные, ответил он. А всякую мелочь, типа кальсонов в тазах руками. Я ж говорю, инфраструктура тут винтажная, комфорт относительный. Хорошо хоть трубы медные, не проржавели.
С трудом открыв пару присохших окон, убедились, что за ними действительно город похожий на Центр, но не идентичный ему. Дома выстроены в том же неоготическом пафосном стиле, но, если зрительная память меня не обманывает, не полностью совпадают с домами той стороны. «Два в одном», как сказал тот инквизитор. Каждая дверь открывается в два дома этот или тот, в зависимости от того, кто повернет ручку. Интересно придумано.
Я первым делом раздал права входа всем присутствующим, исключая младших детей и младенцев. Теперь если что у них есть убежище. Дирижабль все-таки сильно уязвим. Хотя
Иван, осенило меня, у меня идея!
Не пугай меня, Тём, чегой-то у тебя глаза так загорелись?
Слушай, а давай дирижабль на эту сторону перегоним?
Как? Он, знаешь ли, в дверь не пролезет
Не надо в дверь! Там, я показал за окно, то ли целый срез, то ли большая локаль. Судя по городу, давно заброшенная, но это неважно. Это все равно полноценная метрика, а значит, в здесь должна быть Дорога и сюда можно по ней добраться. Надо только иметь ориентир, а он у меня есть!
Таира все так же таскает на шее оплетенный кожаным шнурком микромаячок, который, я дал ей когда-то.
Интересная идея, признал Иван, я бы попробовал.
Слушай, а давай ваши с Зеленым семьи тоже сюда поселим? Ну, если ты не против, конечно. Дом здоровый, нам тут места слишком много, не осилим. А если еще и дирижабль будет с этой стороны, никто нас не достанет!
Экий ты оптимист Захотят достанут где угодно. Но ты прав, тут как-то спокойнее. На первый взгляд. Пойдем на ту сторону, попробуем!
У трапа нас, нетерпеливо подпрыгивая, ждала Василиса.
Куда вы подевались? Я уже и в дом заходила там какие-то люди живут, а вас нет
Ох, спохватился я, ты у нас одна без доступа осталась Пойдем, пропишу тебя в пользователи.
Послушай, пап, сказала она, пока я прижимал ее перепачканную смазкой ладошку к камню авторизации. Я поняла, в чем проблема с мораториумом. Это же совершенно очевидно, не понимаю, чего мы тупили так!
Я до сих пор туплю, признался Иван, у меня нет идей.
Ну, пап, вспомни, как он устроен! Это же просто!
Васькин, не издевайся над престарелым отцом! Додумалась говори!
Мы уже поднялись в гондолу и теперь запускали ходовые системы.
Паап! Это же часть механизма! На площади не весь мораториум, а его половина!
Интересная мысль, согласился Иван, подумав. Теперь, когда ты это сказала, мне, пожалуй, стыдно, что я сам не заметил. Там же очевидно симметричная структура балансиров. Она обязана иметь ответную часть. Вась, встань за пульт механика, запускай моторы. Штурман энергию в резонаторы!
Есть энергия, ответил я машинально, щелкая переключателями на консоли.
Есть машине старт! доложила Василиса.
Поднимаемся, команде готовность к переходу. Малый вперед.
Есть готовность.
Есть малый вперед.
Выход!
Мы повисли в туманном шаре над смутными контурами городских кварталов.
Штурман?
Работаю! я, опустив на глаза гоглы, всматриваюсь то в панель навигатора, то в туман за стеклами ходовой рубки.
Я видел не только маркер. Стоило сосредоточиться, и я наводился на тусклые звездочки жен, яркие точки детей, странное, острое, как будто иголкой наколотое местоположение Насти Кажется, я быстро развиваюсь как дорожный глойти. Скоро увешаюсь фенечками и буду плясать, обдолбанный, в дорожной пыли? Надеюсь, это не обязательно.
Сюда! торопливо сказал я, поворачивая визир компаса. Мы совсем рядом. Выход!
Сверху этот город еще больше похож на Центр. Такой же центростремительно-радиальный, закрученный как спиральный леденец. Только в другую сторону. Он пуст, заброшен и все же не производит гнетущего впечатления. Возможно потому, что поразительно цел, только запылился немного.
Тут что, улицы убирают? спросила недоуменно Василиса, смотрите, листья под деревьями не валяются. Стекла домов грязные, в садах все заросло, а мостовые как будто подметены.
Действительно странно, согласился Иван. И посмотрите, вон там
Где?
Смотрите вдоль улицы, туда, за город Сейчас подниму повыше.
Дирижабль плавно набрал высоту, капитан уставился в современный цифровой бинокль.
Что там?
Далеко, не разберу. Но похоже, что за пределами города распаханы поля. Приглядитесь
Я взял у него бинокль. Изображение в максимальном усилении подрагивало и смазывалось, но правильные четкие границы растительности на дальних холмах очевидно выдавали сельскохозяйственную деятельность.
Странное место мы выбрали для жизни, констатировал Иван. Как бы не пришлось сбегать обратно.
Однако я, прислушавшись к себе, понял, что фоновое чувство тревоги, преследующее меня в последнее время, вдруг отпустило. Я еще в доме заметил мне здесь спокойно. То ли интуиция, то ли усталость, не знаю.
Пап! Пап! Так вот же он!
Кто, Вась?
Мораториум! Вторая половина!
Круглая площадь, такая же, как на той стороне. Черный цилиндр, замысловатый механизм. Действительно, похож.
Садимся, садимся! подпрыгивает Василиса, Я его сейчас запущу! Я уже знаю, как!
Уверена? спросил Иван.
Ну Такое. Надо попробовать, чуть сбавила энтузиазм девочка.
Машине стоп. Трап опустить!
Вот, здесь, видишь, пап? Тут даем толчок, и оно заводится.
Хм, Иван смотрел скептически, на той стороне не завелось. Хотя я эту штуку тоже приметил.
Потому что на той!
Так они симметричные.
Ну же, давай попробуем!
Иван привстал на цыпочки, протянул руку куда-то внутрь механизма, взялся за какой-то рычаг и резко потянул его на себя. Щелкнуло, клацнуло, зажужжало, затикало. Механизм пошел вращаться, но, сделав полоборота, затих.
Ровно та же картина, что там. Импульса, что ли, не хватает?
Точно! подскочила Василиса, Импульс! Надо одновременно там и тут!
Хм Что-то в этом есть. Но как ты себе это представляешь?
По таймеру синхронизируемся! Я перехожу туда, запускаем секундомеры. Через тридцать минут ровно раскачиваем пусковые рычаги, пока не импульс не совпадет.
Дело, кивнул Иван, может сработать. Ты у меня умничка, Вась.
Ха! Еще бы!
Ну что, вздохнул я, стараясь не поддаваться чувству собственной неполноценности, пойдем, посмотрим, как мой дом выглядит снаружи?
Хорошо выглядит. Готично-романтично. Темный крупный камень стен, острые скаты черепичных крыш над выступающими Без понятия, как правильно назвать эти архитектурные излишества. Полукруглые застекленные выступы стен, образующие псевдобашенки. О, тут и балкончики есть! Изнутри не заметил. Все заплетено зеленой крепкой лозой, маскирующей грязные стены и почти непрозрачные окна. Невысокая каменная ограда, за ней буйно разросшийся сад, через который мы с трудом проломились к двери.
Стучать пришлось долго, а когда нам, со скрежетом засовов, наконец открыли, то первое, что мы увидели ствол ружья. Его, решительно прищурившись, держала Таира.
Откуда у тебя ружье? спросил я растерянно.
У женщина должно быть ружье! ответила она, не опуская оружия, Женщина защищать дети и козы! Ты уходить туда, приходить сюда Это точно ты?
Ты что, не узнаешь меня?
Может ты угрхайя, демон-перевертыш? Я слышать, такие бывают в пустой мир! Ты доказать, что это ты!
У тебя родинка на
Это ты! Заходить. И вы заходить, она опустила ружье и сделала приглашающий жест. Еда кормить вас?
Не надо, отказался Иван, мы лучше сразу к мораториуму, а то Ваське кусок в горло не полезет, пока она не попробует.
У дверей Иван и Василиса сверили часы большие, механические «штурманские» у него и легкие плоские электронные у нее.
Тридцать минут ровно, пап!
Время пошло! Сходишь с ней, Тём? Мне спокойней будет. А я на той стороне запущу.
Конечно. Пойдем, Василиса.
Дядь Артем, спросила она, пока мы шли к площади. Вы же спасете Зеленого? Маша, дочка его, так переживает. Плачет. И Лена тоже Не плачет, конечно, но очень волнуется.
Постараемся, Вась. Очень постараемся.
Его надо спасти, он клевый.
Я знаю.
Как ей объяснить, что «клевый человек» всегда выживает только в кино? И наличие горюющей жены и плачущих детей на это никак не влияет? Вся надежда сейчас на Ольгу, она обещала найти способ. Лично у меня никаких идей нет.
Минута! Василиса заметно волнуется.
Чтобы достать до нужного рычага ей пришлось влезь на стремянку, теперь она стоит, вытянувшись, напряженная, как натянутая струна. Одна рука в механизме, на второй часы, которые она держит перед глазами, гипнотизируя убегающие на экранчике секунды.
Может мне дернуть? спросил я.
Нет, я справлюсь. Дольше объяснять, что и куда.
Оставь девочку, она знает, что делает, сказала Ольга.
Рыжая ждала у мораториума, как знала, что придем. Усталая, грязная, вымотанная, осунувшаяся лицом, в пустотном костюме. Добегается она так-то, в одиночку. Быстро, но очень уж опасно.
Тридцать секунд!
Я нашла Марину. У меня на нее Неважно, могу найти, в общем.
Двадцать!
Это было непросто, но я сорвала их с планового рейда. Совет мне потом это припомнит, там и так
Десять!
Нам повезло, у Македонца тут личный интерес. Какой-то старый друг или что-то в этом роде
Пять!
Пойдешь с нами? Оператор может пригодиться.
Конечно. Я вообще удивлен, что ты ради Зеленого
Три, два, один! Импульс!
Василиса резко дернула что-то внутри механизма, зажужжало, затикало, затихло.
Не попали в фазу, еще раз!
Рывок, стремянка закачалась, я еле успел подхватить на руки валящуюся с нее девочку. Она смеялась:
Есть, есть, совпали! Папка молодец!
Ты тоже молодец, похвалил я ее, глядя на разгоняющиеся шестеренки механизма.
Поставил Василису на ноги, достал планшет да, реперная сеть на глазах как будто покрывалась муаром, теряя доступность. А значит, и закрылись и кросс-локусы, и тот странный способ перемещения, который использует Комспас. Попасть в Центр можно только по Дороге, опасность нападения ликвидирована.
Справились, сдержано похвалила Ольга, не зря Зеленый
Вы его спасете, твердо сказала Василиса.
Ох, девочка, покачала головой рыжая, мне бы твою уверенность А куда вы дирижабль дели?