Они остановились в середине озера, где множество пузырьков застыло подо льдом, словно беспомощно увязнув в чём-то. Сквозь прозрачную воду виднелись зелёные водоросли, произрастающие из глубины, словно замёрзшие во льду, пленники безвременья под водной поверхностью.
Брок, собравшись с мыслями, произнесла Фрейя, разве можно убивать животных? Это не по-человечески, и это неправильно
Брок любил, чтоб к его мнению всегда прислушивались, ставили в пример и подражали, поэтому остро воспринял слова Фрейи.
А правильно спать с дочкой друга отца, а? перебил её Брок, даже не дослушав до конца.
В зале воцарилась тишина, которую спустя пару секунд нарушил Фолби.
Что? выкрикнул он, стукнув кулаком по столу. Да чтоб моя Аора! Эй, мальчик! Не смей так говорить про мою дочку!
А вы сами посмотрите, с сарказмом ответил Брок. Он понимал, к каким последствиям приведут его слова, поэтому даже обрадовался и, словно сбросив с души камень, последовал за Фолби.
Аора посмотрела на Харриса своими голубыми глазами, похожими на замёрзшее озеро. Один лишь взгляд сводил Харриса с ума, её зрачки расширялись, когда она смотрела не него. Она обняла его.
Мой волк, обещай мне, что никогда не предашь меня, обещай, что никогда не
Внезапно появившийся отец перебил её.
Эй, Аора! крикнул Фолби.
Он бежал с Эрнесто к озеру, сзади, запыхавшись, с ужасом в глазах бежали Апенья с Фрейей, и со смутным чувством вины их догонял Брок.
Добравшись до них, Фолби влепил Аоре пощёчину с такой силой, что она упала на лёд.
Да как ты могла за моей спиной с сыном моего лучшего друга?! вздохнув тяжело, выкрикнул он. Ты опозорила меня!
Фолби повернулся к Эрнесто:
А на твоего сына я даже смотреть не хочу.
Он поднял Аору и за руку потащил к дому. Делая вид, что помогает дочке сесть на коня, он совершал резкие движения, дабы причинить боль, словно этим показывая ей весь свой гнев. Вскочив на коня сам, он извинился за такое легкомысленное поведение дочери, и с Фрейей, что была бледна от произошедшего, ускакал прочь.
Эрнесто долго ещё смотрел им вслед, потом, опустив голову, вошёл в дом. Брок стоял на улице, когда к нему подошёл Медиана.
Зачем ты обманул? тихим голосом спросил он его.
Я ничего не обманывал, злобно ответил ему Брок и, не желая продолжать разговор, ушёл к себе в комнату.
Ночью отец собрал детей на кухне. Последним спустился Брок. За столом уже сидели Медиана и Харрис. Брок не удивился, увидев, что Медиана, как и всегда, сидел и что-то увлечённо вычитывал в своих старых утомительных книгах, а Харрис грустно уставился в пол. Фред, положив голову ему на колени и зажав в кулачке игрушечную лошадку, сладко спал. Брок сел рядом. Из коридора донёсся голос отца, он спорил о чём-то с мамой. Брок лишь расслышал:
Я уже решил, и точка. Пусть остальным детям это будет примером.
И мамин голос:
Ты что, он же ещё ребёнок! Просто накажи его, но не так жестоко!
Голоса становились отчётливей и громче по мере их приближения к кухне.
Нет! воскликнул отец.
Отворив дверь, они вошли. Все братья быстро выпрямились, Медиана закрыл книгу, Харрис поднял глаза.
Отец сел за стол и громко вздохнул:
Не буду многословен. Сын, сегодня ты опозорил честь этой девушки, ты опозорил её родителей и меня с мамой. Ты показал дурной пример своим братьям младшим. Ты мог бы сказать мне, я б поговорил с Фолби и Фрейей, мы бы всё обсудили и позволили вам встречаться, возможно, вы бы и свадьбу сыграли в будущем, если бы не этот случай. Я лично тебе, Харрис, говорил, чтобы ты не порочил честь девушки никогда. Ведь представь, что с твоей дочерью кто-то вот так же обойдётся.
Отец снова звучно вздохнул:
Ты лишаешься прав на поместье, отныне наследником будет Фред.
На кухне повисло молчание.
Прости, отец, выговорил Брок, почему не я, Фред ведь младше меня?
Я не хочу, чтобы вокруг нашего поместья были развешаны черепа, ты очень жестокий, Брок, ты не сможешь нормально править.
Править чем? Отец, мы просто о поместье говорим, а не о королевстве.
Я всё сказал. Отец встал из-за стола и вышел из кухни.
Фред проснулся посреди ночи. В комнате было темно, масло в лампе закончилось. Ему показалось, словно что-то его разбудило, поэтому, не протирая своих сонных глаз, чтобы ни на мгновение не упустить из виду даже самой малой детали, Фред стал осматривать комнату. Вдруг ставни распахнулись, он вздрогнул и, пытаясь понять, что это было, прищурился, разглядывая, не находился ли кто-то тёмный и очень страшный рядом с ним как порождение его самых страшных фантазий. Скрипя, медленно отворилась дверь. Видя лишь неясный силуэт, он, прижавшись к спинке кровати, произнёс дрожащим голосом:
Кто здесь?
В ответ он услышал чей-то взволнованный голос:
Фред?
Ему показалось, что это Харрис, но он не был в этом уверен.
Громкий стук разбудил Апенью с утра. Она, быстро надев халат, открыла дверь. Там стояли Медиана с Броком.
Что случилось? встревоженно спросила она.
Фред с вами?
Нет, ответила она, и её глаза наполнились ужасом. Он в своей комнате должен быть! А что, его там нет?
Нет! Ни на кухне, ни в ванной нет, ответили в один голос Медиана и Брок.
Как нет? воскликнула она. А Харрис?
Он тоже не знает, проговорил Брок.
Посмотрите во дворе, быстро!
Медиана выбежал во двор. В псарне и в конюшне Фреда тоже не оказалось. Медиана сел на лошадь и поскакал в сторону озера, выкрикивая имя брата. Ворота были заперты, Фред бы не смог сам открыть их, значит, он где-то в поместье. Медиана обыскал всё, посмотрел везде, где можно было, осмотрел каждый сугроб, каждую яму, но Фреда нигде так и не нашёл. Вернувшись обратно, он во дворе услышал, как Брок обвиняет Харриса.
Это был ты, Харрис! выпалил Брок. Только тебе было выгодно избавиться от Фреда, ведь его отец сделал наследником, и ты решил его убрать. А если бы отец выбрал меня, то ты бы и от меня избавился?
Ты это серьёзно, Брок? недоумённо выговорил Харрис.
А почему ты тогда не пошёл со мной и с Медианой его искать, когда мы пришли к тебе в комнату, а?
Хватит! прокричал отец. Харрис, скажи, где он.
Да я откуда знаю? огрызнулся Харрис.
Как ты с отцом разговариваешь? Эрнесто нахмурил брови от злости и, влепив ему пощёчину, запер в конюшне.
Харрис сел в углу на стопку соломы, где ему уже не раз приходилось сидеть. Отец часто наказывал его и запирал в конюшне, порой даже на целые сутки. Только на этот раз заснуть ему не удалось. Он просидел в раздумьях до самого утра, пока в конюшню не влетел Брок.
Харрис, вставай! Он хочет убить родителей! начал Брок и, протянув ему меч, который Харрис отдал ему взамен на молчание, добавил: Рыцарь хочет убить отца, быстрее!
Он выбежал из конюшни и, вынув меч из ножен, последовал за братом. Во дворе Харрис окликнул Брока:
Где он? Покажи мне его, я убью его!
На звуки из дома выбежал отец. Увидев его, Брок тут же повернулся к Харрису и, раскинув руки, словно прикрывая собой, прокричал:
Не смей трогать отца, убийца! Отец, уходи отсюда! Харрис хочет убить тебя!
Отец приказал Броку отойти от него. Даже не обнажив меча, словно будучи уверенным в своих силах, он побежал в их сторону. Оттолкнув Брока, он ударил Харриса по лицу так, что тот упал на землю и потерял сознание. Очнулся уже со связанными руками. Отец подошёл к нему и схватил за челюсть:
Ты гадёныш такой! Да как ты посмел? Я растил тебя с детства! Я кормил тебя, когда ты ещё ходить не умел! Я одарил тебя любовью и обещал тебе наследство, и вот чем ты мне отплатил! Это твоя благодарность, а? Я лишаю тебя своей фамилии, и сегодня ты уберёшься отсюда. Ты мне не сын больше. А за то, что ты поднял на меня меч, я отрежу тебе пальцы, чтоб ты больше никогда не смел брать в руки оружие.
Дорогой, прошу тебя, не тронь его! прохрипела Апенья. Из её глаз потекли слезы. Она хотела помешать мужу, но Брок удерживал её.
Эрнесто наступил на руку Харриса, прижав её к каменной плитке.
Наконец придя в себя и осознав, что произошло, Харрис дрожащим голосом вымолвил:
Отец, я не
Заткнись! крикнул на него Эрнесто. Ты ещё смеешь оправдываться, жалкое отродье!
Глаза отца наполнились слезами:
Когда твои пальцы впервые коснулись моего лица, я заплакал. Заплакал от радости, что у меня появился первенец, мальчик. И спустя столько лет мои глаза снова наполняются слезами оттого, что эти маленькие ручки, которые когда-то были меньше моего пальца, посмели замахнуться на меня.
Он поднял меч. Апенья закричала, Харрис закрыл глаза, раздался звук ударившегося о камень металла.
Когда всё закончилось, отец вышвырнул Харриса из поместья.
У тебя больше нет дома, сказал Эрнесто, закрыв за ним ворота.
Харрис
Он тут же затянул предплечье рукавом, пережав артерию. Боль нарастала, а перед глазами начало темнеть. Харрис посмотрел в сторону дома, но тот расплывался, и он увидел лишь мутную отдаляющуюся фигуру отца. Шатаясь, он хотел крикнуть, держась за деревянные прутья их огромных ворот: «Отец! Помоги, мне больно!» Но боль не давала возможности даже слова произнести. Он простоял у ворот минуты три, глядя на оставленные отцом следы на снегу, ведущие ко двору, в котором не было уже никого. О чём он сейчас думал: боль? смятение? страх? Он не мог разобраться в своих мыслях. Ещё два дня назад он был наследником поместья, сидел со всеми за столом и смеялся, у него была мечта жениться, а теперь что? Что ждёт его дальше? У него потекли слёзы от обиды или от боли, он не понимал. Как отец мог так поступить с ним? Как можно выбросить своего ребёнка?
Отец! Прошу, вернись! прошептал он и упал на колени от бессилия.
Харрис хотел закричать, чтобы родители услышали его, пожалели и впустили, но в этот момент где-то в глубине его разума зазвучал шёпот, побуждающий его взглянуть на случившееся рационально. Он осознал, что его уже не впустят обратно, и это больше не его дом и нет смысла напрасно тратить свои силы и время. Он заковылял по главной дороге, минуя табличку с названием их поместья, выгравированным заснеженными большими буквами, «Дженуа» (обычно использовалась фамилия семьи, проживающей в нём) и, не осознавая, свернул в сторону леса, в который нельзя было входить людям. Леса были царством волков, которые также не выходили за его пределы.
Харрис с трудом передвигался по снегу. Ноги его заплетались. Сил оставалось всё меньше, а умирать он так не собирался. Он хотел дойти до поместья Аоры возможно, её отец поможет, но ног он уже не чувствовал, они промокли, и пальцы начали неметь. Его тело пронзало холодом. Рука переставала болеть. Он расслабил затянутый рукав, чтобы кровь прошла по онемевшим участкам. Когда боль вернулась, он снова затянул рукав. Ему безумно хотелось спать, но он знал, что если заснёт, то уже навсегда. Вскоре он увидел маленький домик, занесённый снегом. Харрис направился к нему. Не заметив порога, он споткнулся и буквально ввалился в дом. С трудом встал и огляделся. Домик оказался заброшенным. Глаза его слипались. Он моргал с трудом, чтоб не заснуть, но сон всё же взял верх. Харрис лёг на заметённый снегом пол и закрыл глаза.
И вот он оказался на ледяном озере. Харрис не сразу понял, что произошло. Он стоит в припорошенном снегом пальто, и вокруг никого. Леса не видно. Он поднял руку, кисти всё так же не было, а кожа на ране уже затянулась. Подо льдом начало пузыриться, и Харриса разбудил вой волков. Открыв глаза, он с трудом поднялся на ноги и подошёл к окну. Далеко на холме он увидел стаю волков, и направлялись они в его сторону. Возможно, волки учуяли запах крови. Спрятаться в домике или бежать? Он не знал, его сознание было затуманено. Поэтому, уже потерявший рассудок, он принял решение. Около часа Харрис пытался скрыться, но вой становился всё громче, а волки всё ближе. Скоро они его догонят, шансов у него нет. Он остановился и поднял голову: «О небеса! Позвольте мне умереть быстро и без боли». Вдруг он заметил неподалёку впереди небольшой сугроб. Харрис сам не понимал, расстроился ли он оттого, что увидел его, ведь теперь ему придётся снова, превозмогая боль и страх, бороться за жизнь, безнадёжно цепляясь за надежду. Уже неосознанно, рефлекторно, он подбежал и закопался в него. Дрожь прошла по его телу, когда он услышал вой уже совсем рядом. Харрис затаил дыхание. Он хотел покинуть своё тело, чтоб волки не учуяли жизнь, остановить своё сердце, чтоб они не услышали его биение. Вскоре снег над ним начал хрустеть, а давление от лап волков на сугроб сжимало его грудь и живот. Он боялся, что под их тяжестью снег истончится, и холодные подушечки провалятся прямо на его тело, и тогда они обнаружат, где он прячется. Но, к счастью, этого не произошло, и вскоре всё затихло. Он пролежал в сугробе ещё какое-то время, потом, чуть раскопав снег, осмотрелся. В лесу никого не было, а волки оставили за собой дорожку, ведущую прямо вглубь леса. Харрис вышел из сугроба, отряхнулся и вдруг услышал рычание за спиной. Не оборачиваясь, он побежал, но острые зубы быстро впились ему в ногу, свалив на снег. Перед собой он увидел ветку. Харрис дотянулся до неё и, развернувшись, вонзил прямо в глаз волку. Тот заскулил и заметался, а потом и вовсе повалился на снег. Прихрамывая, Харрис пошёл прочь от этого места. Он понимал, что волки всё равно найдут его и отомстят за своего собрата, поэтому он не знал, радоваться ли ему, что он выжил, или лучше бы волк перегрыз ему горло, и на этом всё бы закончилось.
Дженуа Эрнесто
На следующее утро Фолби получил письмо от Эрнесто. И из этого письма он понял только, что что-то случилось с Харрисом и Фредом, но не смог понять оставшегося, так как в письме было всё неразборчиво и непонятно, потому что тот писал его в состоянии крайнего волнения вперемешку с глубоким разочарованием от потери, бессилием и отчаянием.
С собой он взял Аору, которая всю дорогу одновременно с трепетом в сердце, страхом и надеждой пыталась вычитать среди каракулей Эрнесто хоть что-то, связанное с её любимым.
Во дворе их встретила Апенья, глаза её были красны. Она еле сдерживала слёзы, а когда Аора, абсолютно не подозревавшая о случившемся, обняла её, та, не сдержав эмоций, громко расплакалась.
Что случилось? спросила девушка, но Апенья ничего не ответила.
Все вошли в дом в ожидании чего-то страшного. Собрались в большом зале, где Эрнесто и рассказал обо всём. Когда он закончил, Аора, уже просто не сумев сдержать всех своих эмоций, вышла из зала и со всех ног бросилась в комнату Харриса. Она хотела снова его увидеть в надежде, что всё, что произошло, было лишь кошмарным сном. Вслед за Аорой вышел Брок. Медиана проводил его глазами, а Фолби, пытаясь переварить услышанное, хотел уже хоть чем-то помочь как можно быстрее. Он глубоко вздохнул, подумав: «Лишиться сразу двоих сыновей, одного вот так жестоко выгнать и потерять другого. Что сказать сейчас? Как поддержать?» Он не знал.
Вдруг Медиана заговорил, глядя на него:
Я почти cразу же с мамой вышел на его поиски, мы пытались найти его следы до самого вечера, но его нигде не было. После отец всю ночь его искал. Мы не знаем, где он, не знаем, и где Фред. Мы осмотрели каждый уголок Нигде их нет.
«Эту боль не пожелаешь никому», подумал Фолби.
Я сочувствую твоей утрате, Эрни! Знаю, что вам всем сейчас нелегко, но я должен понять, что же всё-таки случилось. Для этого мне надо снова в подробностях услышать от каждого из вас обо всём. Может, тогда мы сможем зацепиться хоть за какую-то деталь, сказал Фолби, понимая, насколько им сейчас будет больно заново всё вспоминать.
Дойдя до двери Харриса, Брок услышал громкие всхлипы Аоры. Недолго думая, он вошёл к ней, чтоб поддержать, в надежде, что это хоть как-то растопит её сердце. Он хотел подобрать слова, которые были бы кстати в этот тяжёлый для неё момент.