Силы покидали меня, и я почти обмякла в руках негодяя. Долговязый, отсмеявшись, подошёл ближе и наконец-то заметил неладное. Веки потяжелели, хотелось погрузиться в сладкий сон. Сквозь шум в ушах я расслышала возглас главного хулигана.
Вот чёрт! Ты что сделал? Бросай её, бежим!
Послышались шаги. Кто-то сорвался с места и немедленно побежал на другую сторону улицы. Ладонь немедленно исчезла, и я, слабо втянув воздух, не почувствовала прилива сил. Спать захотелось ещё сильнее. Хулиган же, всё ещё сжимая меня в своих дьявольских силках, покрутился на месте, высматривая, куда меня можно бросить. От этой тряски я резко пришла в себя.
Отпусти!
Он послушался и неловко опустил практически кинул меня на асфальт прямо посреди улицы и быстро ретировался. Я не слишком возражала, зато мне удалось избавиться от них, не потеряв велосипед. И хотя я не была рада тому, что меня облапал какой-то мерзавец, пришлось признать, что я легко отделалась. Но всё равно хотелось побыстрее доползти до дома и смыть с себя все воспоминания об этом дне.
Сидя на асфальте, я предвкушала, как наполню ванну до ужаса горячей водой, а после этого завернусь в любимый халат тот же, в котором я проделывала все эти процедуры и в Бетесде, и плюхнусь на кровать. Но в очередной раз я столкнулась с реальностью. Звякнул колокольчик на двери закусочной, и сквозь стекло я увидела своего нового знакомого, баскетболиста из шахматного класса.
Вот же блин! Я выругалась себе под нос.
Я попыталась встать, но ко мне вернулась слабость. Тогда я начала с малого и сначала встала на колени, приготовившись медленно подняться на ноги, когда парень, стоящий в дверях, заметил меня и подошёл ближе. Упершись взглядом в его дорогущие кроссовки, я тяжко вздохнула. Поднимать глаза не хотелось, но он присел на корточки рядом со мной.
Куда ползёшь?
Никуда! Отстань от меня! Я отмахнулась.
Следила за мной?
Нужен ты мне! Я просто Гуляла.
Ага, как же. Он усмехнулся.
Он обхватил мои предплечья ладонями и медленно поднялся, помогая встать. Приобнимая меня одной рукой, другой он принялся стряхивать пыль с моей куртки.
Что тут произошло? спросил он.
Какие-то придурки хотели отобрать мой велосипед.
И Где они?
Не знаю. Ушли куда-то.
А ты заблудилась, что ли? Закончив с моей одеждой, он перевёл взгляд на велосипед.
Мне не хотелось в этом признаваться, и я неопределённо пожала плечами. Парень из шахматного класса настаивать на ответе не стал.
Это не самый благополучный район. Лучше не заходи сюда.
А ты тогда что здесь делаешь?
Он в точности повторил мой жест и пожал плечами. Колокольчик на двери вновь звякнул, и парень с опаской покосился на дверь. Из закусочной выскочила девчушка в потрёпанной баскетбольной форме и, увидев моего нового знакомого, помахала ему рукой.
Уф-ф-ф, мальчишки так долго едят! Я уже три эпизода в My Way прошла, пока они набивали свои животы! Спасибо, тренер, увидимся на следующей неделе!
Он улыбнулся девочке и тоже помахал ей рукой.
Тренер? Я с недоверием покосилась на него.
Не задавай лишних вопросов, Эванс. Идём, я тебя провожу. Где ты живёшь?
На тридцать пятой улице.
Далеко ты забралась. Парень присвистнул. Ладно, вперёд.
И он повёл мой велосипед по улице. Мы свернули за угол, как ранее те три чокнутых хулигана, которые едва не погубили меня. Только сейчас я начала осознавать, в какой опасной ситуации была, и чем это могло мне грозить. От этого мороз побежал по коже. И идущий рядом со мной парень это заметил.
Тебя точно не обидели?
Точно. Просто страшно у вас здесь, в Нью-Йорке.
Да нет, ты просто выглядишь, как человек, к которому можно пристать. Ко мне вот никто не пристаёт.
Ты себя видел? С высоты своего роста я взглянула на него. Да от тебя на другую сторону улицы бежать надо, великан!
Но ты же не побежала, улыбнулся он.
А я тебя не боюсь!
Я сложила руки на груди и продолжила следовать за ним. Два мои шага были как его один, и я двигалась почти что вприпрыжку. Он не хотел останавливаться ни на секунду. Видимо, хотел как можно быстрее покинуть этот квартал. Наконец, когда мы свернули на дивную аллею, я спросила:
Как тебя зовут?
А это важно? Не думай, что мы друзья, раз я помог тебе.
Пф-ф! Я закатила глаза.
Остаток пути мы проделали в полной тишине. Я пыталась запомнить, куда он свернул, чтобы оказаться прямо возле моего дома.
Ну, удачи. Когда мы оказались у ворот, он передал мне велосипед.
Стой! Э-э Спасибо?
А парень просто кивнул. Я крикнула ему вслед:
Увидимся в школе!
Крикнула и тут же пожалела. Надо же быть такой дурочкой! Он даже не обернулся
Продолжение истории на странице 79.
ПОПЫТАТЬСЯ СБЕЖАТЬ
Я покосилась на велосипед. Не хотелось лишаться новенького железного коня, особенно когда передо мной стояли три придурка, которых наверняка можно было обвести вокруг пальца. В голове созрел план: нужно было всего лишь придумать отвлекающий манёвр, и тогда я смогла бы убежать от них. На велосипеде я бы была куда быстрее!
Хулиганы застыли в ожидании ответа. Я же уставилась на дорогу за их спинами, пытаясь изобразить удивлённое лицо. Но они никак не реагировали: даже не пытались повернуться и взглянуть на то, что меня так заинтересовало. Отбросив все сомнения, я указала пальцем на дорогу за ними.
Полиция! крикнула я.
Они даже не обернулись. Обменявшись взглядами, они наперебой принялись командовать.
Разбегаемся! крикнул высокий и худощавый парень, который, как я предполагала, был лидером этой компании.
Все в бистро! Его перебил толстяк, стоявший слева.
Третий же не говорил ничего связного, он только издавал вопли, судорожно пытаясь придумать, как спастись от невидимых полицейских. Вся эта сцена разворачивалась не больше минуты, но этого времени мне хватило, чтобы перекинуть ногу через раму велосипеда и тронуться с места.
Я уже успела два раза прокрутить педали, когда они наконец поняли, что никакой полицейской машины не существует.
Эй, она убегает! крикнул паникёр.
Бэйб! Бэйб, стой! Мы же тебя высокий парень, который пытался преследовать меня, стал задыхаться на ходу, тебя поймаем!
Но самый крепкий из них тот, что предлагал спрятаться от полиции в бистро, продолжил преследовать меня. Несмотря на крупное телосложение, бежал он довольно быстро. Пришлось поднажать. Я крутила педали изо всех сил, стараясь ни во что не врезаться. Я молила всех богов о том, чтобы на моем пути не оказался какой-нибудь камень или другое препятствие: на такой скорости я бы точно сломала себе шею, столкнувшись с чем-то подобным.
Здоровяк прибавил ходу. У него, по всей видимости, открылось второе дыхание, а вот я с каждой минутой чувствовала себя всё хуже. Впереди показался какой-то парк, где прогуливались люди, но я даже не надеялась, что моего преследователя это может остановить.
Велосипед явно не был рассчитан на участие в погонях, и потому я быстро достигла предела скорости. Сколько бы я ни старалась увеличить темп, цепи лишь обиженно звякали, как бы говоря: «Мы тут не на Тур де Франс, девочка!». Я обернулась и увидела преследователь не отставал.
Слева была ещё одна дорога, ведущая в парк. Людей в нём почти не было, зато дорожка, кажется, вела на оживлённую улицу неподалёку от моей школы. Надеясь, что ничего не перепутала, я резко выкрутила руль влево и вновь обернулась, чтобы не упустить преследователя из виду. Неожиданно раздался короткий возглас. Я повернула голову и увидела Айзека. Он лежал на асфальте.
Айзек!
Он с трудом поднялся на ноги, схватившись за зад. Я ещё раз боязливо обернулась. Преследователя нигде не было.
Фух Я выдохнула.
Куда несешься, гонщица?
Я быстро слезла с велосипеда и бросилась к новому приятелю.
Айзек, прости, пожалуйста! Я принялась всё быстро объяснять: Какие-то придурки пристали ко мне, когда я ехала домой, и мне пришлось убегать от них. Точнее уезжать.
Я ничего не понял. Айзек недоумённо уставился на меня. Но если с тобой такие приключения происходят в первый же школьный день Берегись. Кажется, твоя жизнь в Нью-Йорке будет крайне насыщенной.
Да уж, похоже на то. А сам-то ты что здесь делаешь? Живёшь где-то неподалёку?
М-м-м Не совсем. У меня тут было одно дело.
Я огляделась по сторонам. Со стороны реки над парком возвышалась огромная опора моста, который я видела, когда ехала сюда.
Странное место.
Ты шутишь, это ведь мост Хелл-Гейт! Приятель выпучил глаза. Идём, я тебе покажу кое-что.
Айзек повёл мой велосипед прямо по газону вниз, к автомобильной дороге. Основание моста служило холстом для многих поклонников граффити: на левой части красовался мурал с красочным изображением орла, позади которого реял американский флаг. На другой стороне, что было видно с реки, нарисовали Статую Свободы.
Как здорово! восхитилась я.
Между прочим, когда-то здесь был и мой рисунок! похвастался Айзек.
Правда? Ты рисуешь?
Ну Я пытался. Когда мне было лет пять или шесть, я пришёл сюда с одним своим другом, а у него как раз нашёлся баллончик с краской. И мы поспорили, кто лучше нарисует свой портрет.
Айзек забрался на бетонный выступ и указал на вторую снизу плиту, окрашенную в серый цвет. На ней жители города оставляли свои инициалы, разные символы и даже девизы. Айзек указал на верхний левый угол этой плиты.
В ноябре 2009 здесь был мой портрет! И, что бы там ни говорил мой приятель Грегг, он вышел просто отлично!
А что с ним стало потом?
Его закрасили. Но они не смогут стереть его из моей памяти и даже из интернета! Если посмотреть на это место в онлайн-картах за 2009 год, то всё ещё можно увидеть мой шедевр. Так-то!
Вау. Да ты, можно сказать, интернет-знаменитость?
Ну, это вряд ли, сказал он, спрыгивая на землю. Там почти ничего не видно. Но ты теперь в курсе. Можешь ещё кому-нибудь рассказать, и тогда слава обо мне пойдёт в народ!
Прикрыв рот рукой, я захихикала. Айзеку это явно польстило: он довольно заулыбался и выпрямил спину.
Ладно, пойдём, провожу тебя до дома. Айзек снова повёл мой велосипед.
Спасибо, а то я как раз заблудилась.
О, не переживай, такое со всеми случается. Но иногда нужно заблудиться, чтобы найти что-то важное.
Мудрая мысль, улыбнулась я. Но я всё-таки предпочту в следующий раз воспользоваться картами
Продолжение истории на следующей странице.
НАЧАЛО ОБЩЕЙ ВЕТКИ
Следующие несколько дней прошли без происшествий. Лин жила не слишком близко, и наши пути в школу не пересекались, так что всё ещё приходилось возвращаться домой в гордом одиночестве. Но теперь я лучше знала дорогу и ещё ни разу не сворачивала неправильно.
Мне всё ещё было жутко любопытно, кто же такой этот парень из шахматного клуба, ведь он так и не представился. Но я бы ни за что на свете не призналась, что он так сильно интересует меня, чтобы начать расспрашивать о нём у Айзека или Лин. Удивительно, но я больше не встречала его: ни в школе, ни в столовой, ни даже на парковке. Он словно испарился!
Моя бабушка любила говорить, что любопытство сгубило кошку. Но сколько бы раз за день я не повторяла себе эту фразу, всё было тщетно. По правде говоря, это просто был один из самых интригующих моментов.
Собираясь в школу утром в пятницу, я думала о том, как Лин и Айзек, с которыми я неожиданно для себя легко сдружилась, не похожи на моих друзей из Бетесды. Стефани всегда была зажигалочкой: легко влюблялась и влюбляла в себя, могла раскачать любую тусовку и была настоящей душой компании. А что касается Джереми Он всегда казался мне милым тормозом, но девчонки были от него без ума. Что уж говорить, даже я не устояла перед его манящей улыбкой и добрыми глазами. Он был так не похож на всех высокомерных футболистов, которых показывали в подростковых сериалах! Но я всё равно ошиблась в нём.
Теперь Стефани и Джереми улыбались мне только с фотографии, стоящей на прикроватной тумбочке. И хотя на снимке этого не видно, но я отлично помнила: в ту минуту ладонь Джера лежала на моей талии, и кожа под его рукой покрылась мурашками. Казалось, я до сих пор ощущала их, стоя в своей комнате где-то на двадцать третьей улице в неприветливом Нью-Йорке, в котором все будто бы ополчились против меня.
Мы с ними сделали это фото за несколько недель до моего отъезда и всего за день до того, как она покинула нас. Когда мама ещё была со мной
Я знала, что на полке, под стопкой тяжеленных книг, лежит самая ценная фотография. Та, что была мне дороже других. Её я забрала из лаборатории, где всю жизнь моя мама пыталась избавить людей от тяжёлых заболеваний. Там, где она упустила момент и заболела сама. Это была жестокая насмешка судьбы.
Мистер Смит позвонил мне спустя пару дней после начала нашего карантина. Он едва мог говорить, казалось, что он и вовсе был пьян. Я бы не удивилась: в обществе моей матери он провёл всю свою взрослую жизнь. Он пришёл к ней желторотым птенцом, который закончил университет только стараниями своей властной матери. Но, едва увидев Бриджит Эванс в деле, он тут же воспылал любовью к биохимии и стал с невероятным рвением учиться всему, что она только могла ему дать. Он следовал за ней по пятам, был с нами на семейных пикниках и учил меня правильно обращаться с микроскопом, пока мама занималась очередным исследованием, которое доверяли исключительно ей. Мне всегда казалось, что он испытывает к ней самые разные чувства: не только уважение и преданность, но также любовь. Иначе чем объяснить его странный звонок после её смерти?
Это, ик, моя вина, сказал он мне в тот вечер.
Хотелось бы мне обвинять в этом его. Но правда была в другом не было виноватых. Продолжительная болезнь унесла её жизнь, и если она сама была не в силах спасти себя, то никто другой точно не смог бы. Так я и сказала мистеру Смиту, едва сдерживая слёзы. Больше он об этом не упоминал. Только попросил заехать в научный центр и забрать оттуда её вещи. Отец заходить в лабораторию отказался: ему вообще было тяжело вспоминать о ней. Оставалось только надеяться, что хотя бы он не станет прикладываться к бутылке.
Фотография, которую я забрала из лаборатории, была сделана в мой седьмой день рождения. Тогда мы всей семьей поехали на выходные в Международный музей шпионажа в Вашингтоне и там сделали снимок на фоне машины Джеймса Бонда. Помню, после той поездки я сильно боялась людей с чёрными зонтиками: никогда не знаешь, что скрывается за безобидной конструкцией. А мама тогда сказала
В глазах вдруг защипало. Я так и не решилась поставить эту фотографию рядом с той, на которой задорно улыбались мои друзья. Когда мы встретились, Стефани сказала: «Тебе нужно время». На самом деле, время нужно было моей маме. Она бы придумала, как спасти себя Она бы смогла!
Я вновь запихнула фотографию под тяжёлые книги и взглянула на часы рядом с ними. Десять минут назад я должна была выйти из дома! А я всё ещё стояла в пижаме посреди комнаты и уныло рассматривала вещи на полках. Пришлось достать первое, что выпало из шкафа. Я успела только пару раз провести расчёской по спутавшимся волосам, мысленно поблагодарив отца за кудрявые и непослушные пряди, доставшиеся мне в наследство от его родни.
В нью-йоркской школе я пока что нашла только один плюс: здесь всем было абсолютно наплевать, как ты выглядишь. Конечно, местные задаваки одевались так, будто только сошли с обложки Teen Vogue, но их среди разношёрстной школьной толпы было куда меньше, чем обычных людей, которые, очевидно, приходили учиться, а не хвастаться новой брендовой сумочкой.