Не получается, говорю я, продолжая смотреть в видоискатель. Я вижу лишь то, что видишь ты.
Давайте я попробую, вдруг предлагает Аарон.
Что? Зачем?
Мэйв на самом деле занимается не воспоминаниями. Она понимает, о чем люди думают здесь и сейчас. Мой дар это углубление в историю людей, извлечение на свет того, что они хотели бы забыть. Наверное, он лучше подойдет в этом случае
Неплохая мысль, говорит Нуала.
Манон молча кивает, достает из нагрудного кармана блокнот и что-то записывает.
Я бы хотела обсудить это, добавляет она, обращаясь к Аарону тоном психотерапевта. Позже.
Ро подозрительно смотрит на Аарона.
Ну ладно, говорит он наконец, протягивая руку.
Аарон колеблется.
Просто схвати меня за запястье или что-то вроде того.
Ро неловко хватает Аарона за запястье, и его кисть напоминает браслет. Аарон несколько мгновений молчит, активируя свои силы. Затем смотрит в видоискатель, и комната освещается белым светом.
Хорошо, говорит Аарон. Крупное здание. Нет. Скорее, большой замок.
Ро бросает Лили фломастер.
Лили, ты же художница, быстро говорит он.
Лили ловит фломастер и идет к простыне.
Что за замок?
Похоже на викторианский готический замок. Но, понимаете, не настоящий. Поддельный. Который должен походить на старый, но он новый. На крыше что-то вроде солнечных панелей.
Лили начинает рисовать.
Башенки есть?
Три.
Где именно.
Ты что, и вправду все это видишь? поражаюсь я новым особенностям силы Аарона.
Он, похоже, тоже смущен, и говорит быстро, как будто пытается догнать уходящий поезд, пока эта его особенность не пропала.
Замок на склоне вроде холма.
Там есть дороги? спрашивает Нуала. Какие-то ориентиры?
Нет, дорог нет, отвечает Аарон. Поле с высокой травой. Крапива. Какие-то желтенькие цветочки.
Утесник? предполагает Нуала.
Что?
Нуала подходит к ряду книг на подоконнике и вытаскивает томик «Дикие растения Ирландии».
Кустарник с длинными ветвями, покрытыми желтыми цветами, поясняет она, открывая нужную страницу и показывая ее Аарону.
Тот кивает. Лили тоже смотрит на страницу.
Так. Где они, эти цветы?
Аарон снова нажимает кнопку вспышки.
Справа внизу. Вообще вдоль всего нижнего края фотографии, кроме левого угла.
А что там? Лили вынимает пенал с карандашами и ищет среди них желтый.
Ограда. Проволочная изгородь. Вроде тех, которыми окружают стройки.
Так продолжается около часа. Аарон что-то кратко говорит. Лили работает своеобразным визуальным стенографистом. Ро крайне сосредоточен и не говорит ни слова.
Нуала перебирает справочники, карты аэрофотосъемки, путеводители двадцатилетней давности. Загогулины и абстрактные фигуры постепенно превращаются в настоящий рисунок. Узнаваемый пейзаж.
Я все жду, что кто-то из них предложит сделать перерыв. Мы с Фионой и Манон предлагаем им перекусить или выпить чашку чая, но в итоге просто наблюдаем. Без всякой пользы, но увлеченно.
Наконец, Аарон опускается на стул.
Вот, примерно так, говорит он. Насколько возможно близко к оригиналу.
Мы все отступаем назад и осматриваем простыню, будто это фреска.
Поддельный замок, бормочет Фиона.
Ужасный, добавляет Манон.
Кельтский провал, кивает Нуала. Мэйв, налей еще чаю.
Я собираю кружки.
Что за «кельтский провал»? Очередная тема из ирландской мифологии? Как Домохозяйка?
Нуала едва не давится чаем.
Нет, смеется она. Никакой мифологии. Просто что-то вроде синонима фразы «люди идиоты».
Мы все в недоумении смотрим на нее.
О Боже, закатывает она глаза. Иногда я забываю, что общаюсь с подростками. Точно. Вы хотя бы что-то знаете о финансовом крахе 2008 года?
Уверенно кивают только Фиона и Аарон.
Я кое-что слышала, говорю я, словно оправдываясь.
В свое время местный экономический подъем с середины девяностых называли ростом «кельтского тигра». А потом случился крах, и финансирование всех проектов резко прекратилось. В том числе и строительство всех этих шикарных отелей. Когда столь ожидаемого туристического бума так и не произошло, все эти чудовища остались гнить в глуши. Это, Нуала указывает на простыню, как раз один из таких неудавшихся отелей, без всяких сомнений.
Да, я помню, мама рассказывала, кивает Фиона. Немного жутковато от этой истории.
Она резко свистит, и ей на плечо с холодильника слетает Паоло.
Ну, как ты, дружок? Видишь рисунок?
Птица поворачивает голову под разными углами, словно пытаясь как следует сфокусироваться на рисунке.
Они молча общаются, и Фиона лишь каждые несколько секунд выдает что-то ласковое на тагальском[3] языке тихо и нежно, будто говорит с ребенком. Как, наверное, говорили с ней, когда она была совсем маленькой. Потом она открывает окно, и Паоло улетает в ночную темноту.
Он понял, говорит она, закрывая окно.
Ты учишь его своему родному языку? спрашивает Манон, будто впервые осознав существование Паоло.
Не специально, это выходит само собой. Наверное, я немного похожа на его мать.
Он твой фамильяр, с нежностью говорит Нуала. А это особая связь.
Хотелось бы и мне фамильяра, бормочем мы с Лили одновременно, словно капризные дети.
Я твой фамильяр, Ро обвивает меня рукой за плечи.
О да, еще какой.
Лили затыкает уши руками.
А нельзя без этого? Мне казалось, мы договорились обходиться без этих глупостей.
Итак, нам удалось ничего не упомянуть о драке, о белых глазах, об отчаянно скрипевших и рушащихся строительных лесах. О напряжении между Ро и Аароном, которое отчасти связано со мной и которое поставило бы их в неловкое положение. Только позже той ночью, проснувшись после сна о слепоте, я задаюсь вопросом: стоило ли нам избегать этих тем?
6
НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ Я ЗАБЫВАЮ ПРОВЕРИТЬ, НА месте ли Лорна МакКеон. Проснувшись в три часа ночи, не могла заснуть целый час. Я вхожу в систему поздно, раздраженная, еще не стряхнув остатки сна, и мне целый день трудно сосредоточиться на чем-нибудь одном. Я забываю, какие задания сделала или не сделала, не помню, к каким тестам обещала подготовиться. Я пытаюсь собрать воедино обрывки сна, но в итоге удается восстановить лишь следующую картину.
Я нахожусь в каком-то доме. В старом доме. По-настоящему старом, а не в такой фальшивке, как Ложа, и поэтому понимаю, что это не видение про «Детей Бригитты». Внутри грязно. На каждой поверхности расставлены напитки. Кубок с вином, забытый на каминной полке; на декоративном столике чашка с покрытыми плесенью остатками чая. Все красивое, но в полном беспорядке, как будто после вечеринки. В центре комнаты стоит карточный стол, но с обычными игральными картами, не Таро. Короли и королевы прилипли к двойкам и четверкам, все сальные, беспорядочно перемешанные.
Раздается шум. Я оборачиваюсь и замечаю каких-то людей, но не могу их разглядеть как следует, потому что зрение расплывается, а потом и вовсе пропадает. Но я продолжаю слышать их, ощущать край стола и мягкий ковер под ногами.
Не успеваю я закрыть ноутбук, как звонит Лили она не любит текстовые сообщения. Время от времени набирает пару странных эмодзи в групповых чатах, чтобы показать, что жива, согласна или несогласна, но обычно звонит.
Привет, говорит она. Можно я приду? Воспользуюсь твоей ванной.
Ты хочешь прийти, чтобы воспользоваться моей ванной?
А что, это проблема?
Думаю, нет.
Отлично, приглашу и Фиону.
Я озадачена.
Ей тоже нужна ванная?
Нет, с чего бы?
И она вешает трубку. Фи приходит раньше Лили, и мы едим поджаренные блинчики с толстым слоем масла. Фиона точно так же, как и я, совершенно не понимает, что это за «встреча на высшем уровне» со стороны Лили. И только когда мы доедаем третий блин, я вспоминаю про отсутствующую ученицу.
Послушай, а ты помнишь эту девушку, Лорну?
Фи слизывает растаявшее масло со своей ладони.
Лорну МакКеон?
Можешь ее описать? Какая она?
Спокойная. И организованная, вроде.
Откусив еще блин, она добавляет:
А что?
Не знаю. Какое-то предчувствие. Вчера ее не было.
Сегодня тоже не было, задумчиво произносит Фиона. И на физике нас было только шестеро. Так ты думаешь
Ложа? Не знаю. Мы только что узнали про эту Ложу. Может, просто я теперь слишком много внимания уделяю разным случаям, когда людей нет там, где они должны находиться?
Типа, когда услышал «молоток», и теперь повсюду гвозди мерещатся?
Да, наверное.
Приходит Лили, распахивая входную дверь. От нее пахнет зимой. В руке у нее сумка из супермаркета.
За нами все-таки следят! выпаливает она в ярости, доставая из сумки газету «Килбег Ивнинг Стар» и швыряя ее на кухонный стол.
Рождественская елка слегка вздрагивает. Газета уже развернута на нужной странице. Со статьей «Ведьмы из Сент-Берни», то есть про нас с Фионой и Лили.
В статье приведены анонимные высказывания одноклассников и сводка странных событий последнего года. Событий, о которых известно общественности. Все начинается с меня и с карт Таро. После описывается исчезновение Лили в феврале и ее странное появление спустя месяц. В тексте постоянно упоминается «душегубка», всегда в кавычках, но с маленькой буквы, как будто это некое место, куда мы ходили душить людей.
Далее упоминаются пожар, гибель сестры Ассумпты и оставленное ею странное завещание. В пользу проблемной и неуспевающей ученицы Мэйв Чэмберс, обвиняемой в колдовстве, издевательствах и откровенной глупости. И которая, что очень важно, присутствовала при гибели сестры Ассумпты.
Следует признать, что это довольно захватывающая история. Хуже всего то, что она сопровождается нашими фотографиями. В комплекте с небольшими заметками нашими «характеристиками». Моя фотография ужасна. Всклокоченные волосы, жирный блеск на лбу и носу. Лили выглядит совершенно не от мира сего, как будто даже не замечала фотографа, с полузакрытыми глазами. Фиона, что вполне предсказуемо, выглядит потрясающе. Огромная, сияющая белизной улыбка. Яркие, смеющиеся карие глаза.
ЛИЛИ ОКАЛЛАХАН, 17 лет
Талантливая художница
«Зациклилась на мне!»
Рыбы!
Исчезла в прошлом феврале и нашлась спустя месяц
ФИОНА БАТТЕРФИЛД, 17 лет
Начинающая актриса
Телец!
«Была мила со всеми пока не преобразилась»
Отец-ирландец / Мать иммигрировала с Филиппин в 2003 году
МЭЙВ ЧЭМБЕРС, 17 лет
Заводила
Перед исчезновением Лили гадала одноклассницам на картах
«Настоящая корова»
Стрелец!
Откуда у тебя это, Лили?
От одной девушки из молодежного оркестра. Там все с ума сошли. Хотели, чтобы я подписала все их копии.
У всех были копии?
Да, их раздавали бесплатно. В зале, где мы репетируем, осталась целая большая стопка.
О боже, Лил, мне так жаль. Ужасное описание и дурацкая фотография.
Просто дерьмовая! Лили шлепает рукой по газете, сотрясая стол. Я же очень стараюсь, понимаете? Быть настоящим человеком, который живет и умирает. Хотя иногда и кажется, что все это ненормально и несправедливо. А когда происходят такие вещи, это кажется еще более ненормальным.
Мы с Фионой кладем руки ей на плечо, обмениваясь взглядами. Мы всегда очень остро переживаем моменты, когда Лили расстраивается. Плохо, что в магазинах не продают открытки с надписью «Мне жаль, что ты больше не река».
Э, а кто обозвал меня коровой? пытаюсь я найти хоть что-то смешное.
Лучше сразу отсеять тех, у кого не было причин называть тебя коровой, толкает меня локтем Фиона.
Так, я это запомню.
По крайней мере, здесь ничего не написано про твоих родителей, не говоря про упоминание иммиграции, говорит Фиона, изучая газету. Полнейший мрак.
Абсолютный, соглашаюсь я. Мне жаль, Фи.
Я поворачиваюсь к Лили.
Так почему тебе понадобилась моя ванная? Мы что, собираемся читать заклинание или что-то в этом роде?
Лили лезет в сумку и достает оттуда бутылку отбеливателя и тюбик синей краски для волос.
Вроде того.
Так ты точно уверена? спрашивает Фи, собирая светлые волосы Лили на затылке.
Да.
Я сижу на краю ванны с Паоло, а Фиона заметно нервничает сильнее, чем Лили.
А ты сможешь заставить их отрасти заново, если вдруг испортишь прическу? вырывается у меня, прежде чем успеваю добавить: Конечно, я не имею в виду, что ты ее обязательно испортишь.
Не знаю. Наверное, отвечает Фи. Я никогда раньше не занималась шевелюрой.
Просто отрежь, говорит Лили ее отражению.
Фиона снова собирает волосы и одним быстрым движением обрезает их ножницами. В руке у нее остается хвостик длиной дюймов в шесть. Мы молча разглядываем его, вспоминая Хэзер и чайные пакетики, которые она откладывала из чашек, чтобы выкачать из меня магию; вспоминаем ресницы Фионы и почерк в ее дневнике. Вспоминаем вечер в ванной Нуалы, когда Фиона сняла колготки и сквозь слезы сказала нам, что ее дар начал угасать, но желание наносить себе увечья нет.
Я тогда еще сказала Фионе пойти поговорить с Хэзер. После ритуала мы так нуждались в терапии. Мисс Бэнбери. Какой гениальный ход. Нужный человек в нужное время. Готовый проявить сочувствие, а заодно и высасывающий нас обеих досуха.
Мы одновременно говорим одно и то же.
Их надо сжечь.
Мы кладем волосы Лили в пластиковый пакет для покупок, в котором была краска, чтобы потом сжечь, и Фиона начинает наносить отбеливатель. Я снова изучаю газетную статью.
Это дело рук «Детей»?
Думаешь, это они написали? недоверчиво спрашивает Фиона.
Не знаю. Мы же знаем, что у них везде есть связи и что они следят за нами. Может, они лично и не писали, но повлияли на тех, кто написал. Или на владельцев газеты, или еще на кого-нибудь.
Почему ты так уверена, что это не просто любопытная история? Ведь всем же нравится что-то необычное? Вот журналисты и написали.
Жжется, прерывает нас Лили. Так и должно быть?
Да, немножко. В статье не упоминается Хэзер Бэнбери, верно? Потому что Дори понимает, что если люди начнут копаться в делах Хэзер, то в конце концов дойдут до нее самой.
Верно, кивает Фиона.
Тогда зачем им печатать эту историю про нас?
Чтобы высмеять и унизить нас, отвечает Лили. Чтобы, если мы что-то расскажем, нас воспринимали как законченных чудачек.
Боже, я даже не подумала об этом, произношу я, ощущая себя настолько усталой, что ложусь в пустую ванну. Из-за этого мне хочется продать эту дурацкую школу и перевезти нас всех на Фиджи.
Этого-то от тебя и добиваются «Дети», говорит Фиона. Лили, откинь голову в раковину.
Я передаю ей длинную металлическую лейку душа.
Да, я понимаю, что они этого хотят от меня, но можно же немного помечтать.
Жужжит мой телефон. Это Ро.
Ты дома?
Ро едет сюда, говорю я, отвечая на сообщение. Полный дом ОКаллаханов.
Фиона ополаскивает теперь уже соломенно-белые волосы Лили.
Той ночью Ро и Аарон на время ослепли, робко начинаю я.
Что значит ослепли?
Ну, потеряли зрение.
Надолго?
Примерно на минуту.
Девочки не успевают ответить, потому что Ро вбегает по лестнице, крича что-то о том, что он рок-звезда. Врывается в дверь и словно пьяный кричит:
Ух ты, оргия в ванной! А по какому поводу?
Мы красим волосы Лили, отвечаю я. Потому что теперь мы, видите ли, знаменитости.
Он выглядит смущенным.
А? С каких это пор вы знаменитости? Это я знаменитость.
Что?
Ро держит в руках выпуск «Хот-Пресс».
«Сингл недели», детка!
Мы все сходим с ума. Ро достает из большой, похожей на курьерскую сумки три бутылки «Кавы». Первая уходит почти целиком на то, чтобы облить нас, как гонщиков «Формулы-1».
Боже, Фи, это ведь не испортит краску? спрашивает Лили, перебирая пальцами прядь намокших бледных волос.
Нет, смеется Фи. Садись, я нанесу немного синего.
«Сингл недели», повторяю я, удивляясь тому, насколько это крошечное достижение может изменить всю жизнь Ро. Ро, это же грандиозно.