А сколько лет этому Лене?
Точно не знаю, но он, как мне кажется, уже не так молод, ему где-то около сорока.
Значит, он просил у Леонидовой деньги. И она давала?
Иногда давала, но чаще отказывала.
И как реагировал племянник?
Он начинал злиться, устраивал настоящие скандалы. Начинал ей грозить Несколько раз мне приходилось вмешиваться, чтобы выставить этого приживалу за дверь.
Понятно Но, наверное, только домработницей и племянником список посетителей не ограничивался. Были и еще какие-то люди?
Да, были люди театра, коллеги Летты. Например, я встречал режиссера Георгия Аполлоновича, встречал подругу Летты, певицу Ганскую
Кто-нибудь из этих людей знал о существовании тайника с сокровищами?
Преподаватель развел руками:
Не знаю Мы иногда встречались за столом в квартире Виолетты были такие, знаете, дружеские застолья с участием Георгия Аполлоновича, Ганской, старого режиссера Княжевича Мы беседовали Но никогда эти беседы не касались темы драгоценностей, темы ее коллекции. Говорили всегда о музыке, о той или иной постановке, о трактовке ролей
Только о музыке Ладно, Борис Маркович, настало время задать вам нескромный вопрос. Вы были близки с убитой?
Как видно, за время допроса преподаватель успел мысленно приготовиться к тому, что ему зададут этот неприятный вопрос. Поэтому ответил без особого промедления:
Да, в последний год мы с Леттой были близки.
У вас были ключи от ее квартиры?
Да, они у меня с собой.
Это хорошо, что вы их взяли, сказал Егоров. Давайте их сюда.
Он взял у преподавателя связку ключей такую же, что он уже получил у домработницы Петровой, убрал ее в стол и сказал:
Хорошо, тогда я задам вам вот какой вопрос. Вы хорошо знали убитую, знали ее друзей, ее образ жизни. Скажите, кто, по-вашему, мог убить Виолетту Игоревну?
Борис Шварцман надолго задумался, потом заговорил медленно, подбирая слова:
Чтобы убить из-за бриллиантов, надо кое-что знать об этих камнях. Знать, сколько их, где они лежат Легче всего узнать об этом было людям театра они чаще других бывали в квартире Летты. Людям театра ну, и мне, разумеется. Но из этого не следует, что убийца один из нас. Конечно, не все музыканты или любители музыки святые люди. Нет, совсем не так. Но среди коллег Летты, которых я знал, я не вижу ни одного человека, который мог решиться на такой шаг. Домработницу Людмилу я тоже исключаю. Уж скорее я бы подумал на племянника Летты, Леню Сазонова. Вот он мог Да, он мог. А еще я бы проверил других людей, которые бывали дома у Виолетты, на предмет их причастности к убийству Леонидовой. Им мог быть совсем незаметный человек вроде ну, вроде почтальона.
Вроде почтальона? повторил Егоров последние слова преподавателя. Интересная версия. Я подумаю над ней. Пока у меня к вам больше вопросов нет.
Глава 6
Проводив преподавателя, Егоров открыл блокнот, перелистал его, затем достал из сейфа две папки, которые утром туда уложил, заглянул в них. А потом открыл чистую страницу блокнота и наверху написал крупными буквами: «Список подозреваемых». Он решил составить общий список людей, которые могли совершить все три преступления. Он принялся снова листать дела и блокнот, вчитываться в каждую запись. Он работал так около часа, и вот что у него получилось:
«1. Валерий Жабкин, театральный барышник, племянник дирижера Воскресенского. Аргументы за включение в список подозреваемых: хорошо знал квартиру жертвы, имел в нее доступ; крал монеты у жертвы; нуждался в деньгах. Аргументы против: физически слабый, имеет алиби.
2. Глеб Хрусталев, нумизмат. Обладает большой физической силой, мог сломать шею жертве. Однако имеет алиби: в момент убийства находился на соревнованиях.
3. Семен Маркуша, книжный маклер. Отлично знал коллекцию убитого артиста Бориса Соколова, был в квартире своим человеком. Алиби, кажется, не имеет. Обладает ли большой силой, неизвестно.
4. Леонид Сазонов, племянник Леонидовой, человек при театре, пьяница. Мог знать о существовании драгоценностей. Постоянно нуждался в деньгах, устраивал скандалы, если ему деньги не давали.
5. Борис Шварцман, математик, меломан. Самый близкий человек для Леонидовой. Знал, где находится тайник, как его открыть. Знал, сколько в тайнике драгоценностей. Умен, расчетлив. Смерть Леонидовой воспринял как личное горе, но не было ли это горе показным?
6. Георгий Поздняков, режиссер, коллега убитой. Часто бывал у нее дома, знал о коллекции, мог знать о тайнике.
7. Людмила Петрова, домработница Леонидовой. Отлично знала квартиру убитой, видимо, знала о коллекции, могла знать о тайнике. Имела ключи от дверей. Знала распорядок дня певицы, знала, когда она будет одна в квартире. Не обладает достаточной силой, чтобы сломать ей шею».
У Егорова было желание продолжить список, внести в него еще два-три имени коллег Леонидовой по театру, но он не стал это делать. Так можно внести в список подозреваемых всех людей, которые знали троих убитых. Но это не приблизит его к раскрытию преступлений, а, напротив, отдалит внимание будет распылено, время будет уходить на проверку людей, совершенно не причастных к преступлениям. Нет, надо остановиться и поразмыслить над уже имеющимся перечнем.
Капитан так и сделал. Он прочитал свой список и стал размышлять.
«Ни один из людей, внесенных в мой список, не мог быть убийцей всех троих. А теперь, с учетом убитого вчера ночью меломана Петра Измайлова, и четверых. Люди, знавшие Воскресенского, никак не связаны с кругом общения Соколова и Леонидовой, и наоборот. Но кто-то из этих людей наверняка знает убийцу! Да, такой вывод можно сделать. Надо допросить всех подозреваемых, и в ходе этих допросов появится имя человека, которого я ищу. Он не будет человеком театра, как Сазонов, или нумизматом, как Хрусталев, или книжником, как Маркуша. Но этот человек, убийца, вращается во всех этих кругах. Он не слишком заметен, на него не обращают внимания Как это сказал Шварцман: «незаметен, как почтальон»? Да, пожалуй. Вот этого «почтальона» мне и надо искать. А начну я начну, пожалуй, с домработницы Петровой. А потом возьмусь за племянника погибшей, Леонида Сазонова. Надо будет его сегодня же вызвать на допрос. Интересно, есть у него дома телефон? У театрального администратора должен быть».
Егоров порылся в телефонной книге и действительно обнаружил там телефон некоего Леонида Сазонова. Он снял трубку и позвонил. Ждать ответа пришлось долго, наконец трубку сняли, и сиплый голос нетрезвого человека произнес:
Ну, чего еще? Не могу я сегодня на работу выйти, я же сказал. Горе у меня. Как вы не понимаете?
Слушайте меня внимательно, Сазонов, строго произнес капитан. С вами говорят из уголовного розыска. Я официально вызываю вас сегодня на допрос в связи с убийством вашей тети Виолетты Леонидовой. Вы должны явиться сегодня в тринадцать ноль-ноль на Петровку, 38, в 317-й кабинет, к капитану Егорову. Считайте, что я вам вручил повестку с вызовом. Если не явитесь, мы вас доставим с нарядом милиции.
И, не дожидаясь ответа, он повесил трубку. Он не сомневался, что Сазонов явится к назначенному сроку. Будет проклинать милицию, проклинать все на свете, но явится. А это и требовалось.
После этого капитан нашел в деле данные домработницы Петровой. Телефона у нее не было, так что вызвать ее на допрос, позвонив, было нельзя. Однако она жила не так далеко от Петровки. Егоров снова убрал дела в сейф, взял свой блокнот и отправился искать квартиру Людмилы Петровой.
Домработница жила в двенадцатиэтажном доме на последнем, двенадцатом этаже. Лифт еле тащился, и Егоров подумал, что он бы, наверно, быстрее поднялся пешком. Но вот наконец он оказался перед дверью, обитой обычной клеенкой. За дверью слышались детские голоса и топот ног. «По крайней мере, ясно, что хозяйка дома», подумал капитан, нажимая кнопку звонка. За дверью сразу же дружно завопили:
Мама, звонят! Наверное, это тетя Галя!
Нет, это у папы работы нет, и он вернулся!
Затем послышались шаги, и дверь открылась. На пороге стояла невысокая худенькая женщина лет сорока. Капитан уже видел ее вчера, в квартире убитой певицы, но видел мельком, он тогда думал о другом. Сейчас, глядя на Людмилу Петрову, он подумал, что она, с ее сложением, ну никак не могла бы свернуть шею своей хозяйке. А еще: если бы Людмила Петрова меньше была бы замотана по хозяйству и больше следила за своей внешностью, она бы выглядела очень даже ничего. «В молодости она, наверное, была очень красива», подумалось капитану.
Я капитан Егоров из МУРа, сказал он. Мы с вами вчера виделись, помните? Я буду вести дело об убийстве Виолетты Игоревны. И мне нужно задать вам несколько вопросов.
Да, я понимаю, кивнула Людмила. Пойдемте на кухню, а то в комнате дети кавардак устроили.
Егоров вошел в чистенькую, ухоженную прихожую. Из дверей комнаты на него поглядывали мальчик лет пяти и девочка чуть постарше.
Этот дядя из милиции, объяснила им Людмила. У нас с ним важный разговор, говорить будем на кухне. Нам не мешать, ясно?
После чего повела гостя на кухню. Здесь было еще чище, все просто сияло. «Как видно, Людмила хорошая домработница, поскольку от природы чистоплотная, подумалось капитану. Такой легко поддерживать порядок не только в своей квартире, но и в чужих».
Они сели за стол, покрытый яркой клеенкой, Егоров достал блокнот и задал первый вопрос:
Давно вы работали у Леонидовой?
Давно, ответила Людмила. Летом семь лет исполнилось.
Вы знали, что она собирает драгоценности?
Знала, конечно. Сколько раз видела, как она их перед зеркалом примеряет. То одну вещь наденет, то другую. Она ведь никогда из дома не выходила, чтобы ничего из той шкатулки не надеть. Или ожерелье, или колье, или хотя бы брошь какую, но обязательно наденет.
Стало быть, вы знали, где Леонидова хранит драгоценности? Знали о шкатулке?
Да, и это я знала. Она от меня ничего не таила.
Значит, вы знали, как открывается тайник?
Нет, вот этот секрет я не знала. Догадывалась, что там надо на что-то нажать. Но я сама никогда доставать шкатулку не пыталась.
Но знали, что тайник в подзеркальнике?
Да, знала, видела, как она оттуда достает эту шкатулочку, выносит в зал, все оттуда вынимает. А потом, когда выберет, что нужно, опять прячет.
А от других Леонидова оберегала свой секрет?
Смотря от кого. От профессора она не таилась. А другим, конечно, не показывала.
А кого вы называете профессором?
Бориса Марковича, конечно, кого же еще. Он для Виолетты Игоревны был самым близким человеком, и от него тайн не было.
А в целом, как вы считаете, Леонидова была скорее человеком скрытным или, наоборот, доверчивым?
Я бы сказала, ни то ни другое. Я еще удивлялась ей, когда узнала про ее тайну. Я же не сразу о драгоценностях узнала, где-то на второй год службы. Первый год она от меня таилась, а потом, когда узнала получше, перестала. Я до этого думала, что те, кто собирает сокровища, они все ужасно жадные, неприятные люди. А Виолетта Игоревна такой не была, нет.
Кто, кроме вас и Шварцмана, знал, где находится тайник?
Кто знал Да, пожалуй, никто. Люди, которые из театра к ней приходили Георгий Аполлонович, Лида Ганская, они не знали. А другие тем более.
Хозяйка при вас вела телефонные разговоры? Скажем, о покупке драгоценностей?
Да, несколько раз я такие разговоры слышала.
А она не упоминала имен людей, с которыми разговаривала?
Наверное, упоминала Дайте вспомнить
Людмила Петрова задумалась. Потом тряхнула головой и сказала:
Знаете, в последний месяц она несколько раз упоминала какого-то Петра Петровича. Да, точно! Она у этого Петра Петровича очень хотела купить ожерелье. И, кажется, купила.
А раньше, до Петра Петровича, она называла какие-то имена?
На этот раз женщина задумалась надолго. Потом неуверенно произнесла:
Кажется, весной она вела переговоры с одним человеком. Я слышала имя Александр. Да, Александр Юрьевич. И, кажется, этот Александр Юрьевич имел отношение к книжному миру. Может быть, он какой-то писатель или просто собиратель книг.
Фамилии этого Александра Юрьевича вы не знаете?
Нет, фамилию Виолетта Игоревна никогда не называла.
А что она хотела у этого Александра купить?
Кажется, серьги. Да, точно, речь шла о бриллиантовых серьгах, очень старинных и дорогих.
Кто еще бывал в доме Леонидовой, кроме вас и ее близких друзей? Постарайтесь вспомнить всех, даже случайных людей.
Всех, кто бывал? Ну, почтальоны приходили Ей после каждой премьеры присылали телеграммы поздравляли
А почтальон мужчина или женщина?
Женщина какая-то. Я ей обычно открывала. Но как ее зовут, я не знаю.
Понятно. А еще кто приходил?
Весной слесаря вызывали, кран на кухне чинить Еще врачи приходили
Какие врачи? Леонидова болела?
Нет, к счастью, она не то что болела, но, понимаете, с возрастом человек чувствует себя хуже Начинает больше заботиться о своем здоровье. И Виолетта Игоревна договорилась с одним врачом из какой-то известной больницы чуть ли не из Склифосовского, чтобы он регулярно приходил и ее осматривал. И тот раз в месяц приходил. А еще он велел, чтобы каждую неделю приходила медсестра, измеряла давление и делала какие-то уколы.
А как звали врача?
Врача, врача Подождите Сейчас Да, вот, вспомнила! Его звали Святослав Игоревич! Но из какой он больницы, хоть убейте меня, не знаю.
А кто он по специальности хирург, терапевт, кардиолог или еще кто-то?
И этого не знаю.
А медсестру как звать?
Лена Да, и еще этот Святослав Игоревич рекомендовал Виолетте Игоревне сеансы массажа. И она искала массажиста
Так она нашла массажиста или нет?
Кажется, нашла.
А на массаж она куда-то ездила или массажист к ней в квартиру приходил?
Вот этого я не знаю. Виолетта Игоревна мне об этом не говорила, и я никакого массажиста у нас никогда не видела.
Так, а еще кто был, кроме врача и медсестры?
Нет, больше никого не было. Вот тут у нас часто всякие прощелыги звонят, деньги просят. Так что я детям велю никому дверь не открывать, а когда меня нет дома, то и не отвечать на звонки. А в доме, где Виолетта Игоревна жила, такого нет. Там на двери подъезда специальный замок стоит, называется кодовый. Да что я вам рассказываю вы сами там были, сами знаете.
Да, о замке в подъезде я знаю А скажите, Люда, что вы думаете о племяннике Леонидовой Лене Сазонове? Ведь вы его знали, верно?
Женщина с сожалением покачала головой:
Да, знала, конечно, как не знать! Даже странно, что вы о нем раньше не заговорили. Вот кто у нас в доме часто бывал, так это он. Каждый месяц являлся, а иногда и чаще.
А с какой целью он приходил?
Да уж известно, какая у него цель! У таких людей цель всегда одна денег получить, да побольше. Какие он скандалы Виолетте Игоревне закатывал! Она даже несколько раз собиралась милицию вызвать, чтобы его утихомирить. Но до этого не доходило он сам уходил.
А Леонидова давала племяннику деньги?
Да, давала. Вот я бы ни за что не стала давать! Ведь это все равно как пьянице водку дать. Но Виолетта Игоревна его жалела. Я даже думаю, он ей был близок, почти как сын. Детей-то у нее самой не было
Как вы думаете, мог Сазонов убить свою тетку?
Людмила не сразу смогла ответить на этот вопрос. У нее на глазах выступили слезы, она молча, ничего не говоря, качала головой. Наконец выговорила:
Хотелось бы сказать: «Нет, не мог!» Но не скажу. Мне самой эта мысль сразу пришла, как только я Виолетту Игоревну вчера нашла мертвую. Я сразу подумала: «Это он, Ленька!» Да, он мог убить. Вообще-то он добрый, чувствительный, музыку очень хорошо понимает и человека понять может. Но если разозлится, в раж войдет тогда держись. Он в руках себя не умеет держать. Вот так, от злости мог убить.
А он знал, где находится тайник?