«Ее немедленно надо отпустить, подумал я. Но ведь и Светлана не останется одна с толпой мужиков».
Не останусь, посмотрела на меня Света. Коктебель это гора?
Поселок, вздохнула Томка. Вроде нашего Нового Света. А ты обгорела. Домой пора.
Мы все уставились на Светлану. Ее плечи явственно порозовели. А что будет вечером.
Придется спасаться кефиром, сказал Ларчиков. Только он поможет.
И он, как всегда, был прав.
В столовой Дома творчества полно кефира, сказал Буев.
Он подчеркнуто не смотрел на меня, давая девушкам возможность самостоятельно определить, кто из нас имеет право жить в этом самом Доме, а кто нет.
А что вы пишете? посмотрела на меня Светлана.
Прозу, сказал я. Жизни.
Рассказы он пишет! хохотнул Буев.
Я задрал голову. Над Новым Светом в глубокой синеве проплывала череда легких облаков.
Наша жизнь сейчас была так же легка, как эти облака.
Вот только никто не знал, куда эта жизнь уплывала.
Спектакль
Как обычно, наша компания собралась у Доцента.
По рублю? сразу взял быка за рога Алексей.
Он был у нас заводила, и ожидать чего-либо другого от него было нельзя.
Опять водка? захныкала Наташка.
Можешь не пить, но рубль давай, строго посмотрел на нее Алексей.
Наташка со Светкой переглянулись и полезли в сумочки. Они знали, что спорить бессмысленно.
Бросаем на пальцах? обвел всех взглядом Алексей. Девицы не в счет.
Хоть тут повезло, хмыкнула Наташка. Мы пока закуску приготовим.
А у меня в холодильнике пусто, тоже хмыкнул Доцент.
Все это приняли как должное. В холостяцкой квартире холодильник и должен быть пуст.
Раз, два, три! скомандовал Алексей.
Я, Доцент и Алексей выбросили пальцы. Бежать в магазин, как всегда, выпало мне.
Алексей собрал с каждого по рублю и добавил еще один.
На закуску, сказал он.
Я кивнул, взял на кухне пустой полиэтиленовый пакет и вышел за дверь.
На улице было жарко. Под ногами проминался разогретый асфальт. Редкие прохожие старались не вылезать из тени, и я шпарил по солнцепеку в гордом одиночестве. По ложбинке на спине пробежала струйка пота.
Хорошо, что от дома Доцента до гастронома пять минут хода. Место удобное, и мы собираемся здесь перекинуться в картишки. А в последнее время к нам присоединились Наташка со Светкой, мы их звали Черная и Белая. Обеим нравился Алексей, но это неудивительно. Рост под два метра, голливудская улыбка, легкий характер. У него, правда, жена и дочка, но это после работы. А в рабочее время он целиком в их распоряжении, так им кажется. Но я хорошо знаю Алексея, рассчитывать девицам особо не на что. Да зачем их расстраивать? Тем более, безропотно вносят рубли в общую кассу.
Мы с Доцентом холостяки, но девушки в нашу сторону даже не смотрят. А мы с ним поглядываем. Особенно хороша Черная. Высокая, стройная, пышная грива волос, большие черные глаза с искрой.
Ноги, правда, не бреет, сказал как-то Алексей.
А мне как раз небритые нравятся! хохотнул Доцент.
Это потому, что ты абориген, не знакомый с достижениями цивилизации, нравоучительно поднял вверх указательный палец Алексей. Дешевые бусы на шее, кольцо в носу, вместо денег камушки в кармане. Дикарь!
Он любил внешние эффекты.
Я уже не помню, почему Володя стал Доцентом, в жизни он, как и мы с Алексеем, обычный журналист.
Я купил бутылку водки, колбасу, сыр, хлеб и минералку. Все равно ведь придется добавлять, так что разбрасываться деньгами нет смысла. У нас и так их кот наплакал, впрочем, как у большинства граждан нашей великой страны.
С этими мыслями я вошел в квартиру Доцента.
Там уже вовсю резались в подкидного дурака, и, похоже, на раздевание. Алексей сидел в рубашке без штанов, Доцент в штанах без рубашки, Наташка без юбки. Полностью одетой была лишь Светка.
Я с ними не играю, сказала она мне.
В ее словах мне послышался какой-то подтекст. Я внимательно посмотрел на нее. Тоже высокая, стройная, глаза серые. Без чертовщинки, но симпатичная.
Может, ты и водку не пьешь? спросил я.
Водку буду! с вызовом уставилась на меня Светка.
Я усмехнулся и стал выкладывать снедь на стол. Бутылку выставил последней.
Сейчас сыр порежу, метнулась на кухню Черная.
Ноги у нее и впрямь от ушей.
Зря ты не раздеваешься, сказал я Белой. Жарко.
А сам?
Так ведь еще не выпил.
Алексей налил в рюмки по первой. Черная принесла из кухни тарелку с закуской.
Ну, поехали! скомандовал Алексей.
Мы выпили.
Пить водку в жару последнее дело, но и деваться некуда. Я с Доцентом в отпуске, Алексей на работе, но он в любое время года и суток ходит в свой журнал по какому-то особому графику. Девицы, похоже, тоже в отгуле.
Присоединяешься? спросил меня Алексей.
Сейчас в душе ополоснусь.
Я смыл пот. Стало легче.
Когда вернулся в комнату, Черная уже сидела в белых трусах и бюстгальтере. Алексей с Доцентом старались на нее не смотреть, но это у них плохо получалось. Я сам невольно уставился на ложбинку между грудей.
Сейчас перестану играть и оденусь! тряхнула гривой Наташка.
Так ведь жарко, сказал я и перевел взгляд в окно.
Через улицу располагалась городская прокуратура, и большие окна ее кабинетов были выставлены на наше обозрение, как ложбинка Черной.
Они всегда пялятся на улицу? спросил я.
Кто?
Наташка встала и подошла ко мне. Я хорошо ощутил холодок ее упругого тела.
В каждом из окон третьего этажа, который был на одном уровне с нашим окном, виделся силуэт мужчины, глядящего через стекло на улицу.
До конца рабочего дня остался час, сказал Алексей, вот они и тоскуют. А если бы знали, чем мы тут занимаемся, бегом примчались бы.
Так мы их и впустили, хмыкнул Доцент.
Мы уже все стояли у окна и смотрели на прокурорских.
А давай мы им кино покажем, сказал Алексей. Черная, ты готова?
Я всегда готова, с вызовом посмотрела на него Наташка. Ты что предлагаешь?
Снять с тебя трусы и лифчик и поставить на подоконник, сказал Алексей.
Подоконник в доме Доцента был широкий, поставить на него можно было не одну Черную.
Я тоже хочу! пискнула Белая.
Светка толкнула меня бедром. Оно было неожиданно мягким.
Сначала надо выпить, сказал я.
Все в возбуждении направились к столу. Дело затевалось веселое.
Ну, так кого будем выставлять? критически посмотрел на девушек Алексей, закусывая водку колбасой.
Те потупились.
«Лучше бы обеих, подумал я. Заодно и сравнили бы».
Пойдет Черная, принял решение Алексей. Она больше на манекенщицу похожа.
А я, значит, не похожа?! оскорбилась Светка. У меня грудь больше!
Мы с Доцентом переглянулись. Дело действительно выходило веселым.
А изгиб бедра? сказал Алексей. Наташка, покажи.
Наташка поднялась со стула и подбоченилась. Изгиб был хорош.
Я тоже так могу!
Светка подскочила к Черной и тоже подбоченилась. Но на ней были кофта с юбкой, и изгиб выглядел не так завлекательно.
Видишь, сказал Алексей, профессионализма не хватает.
При чем тут профессионализм? спросил я Доцента.
Тот пожал плечами.
Разгневанная Светка шлепнулась на стул рядом со мной, и он едва выдержал.
Не переживай, сказал я ей. У тебя какой размер лифчика?
Какой надо! дернула она плечом. Предательница
Давай допьем, Алексей разлил по рюмкам остатки водки. У прокурорских рабочий день заканчивается.
Мы посмотрели на часы, висящие на стене. Без пятнадцати шесть.
Я заметил, что Светка сломала две спички, закуривая сигарету. Что она так нервничает? Ее длинные ноги никакая юбка не скроет. А здесь ведь представление. Наверное, Алексей прав, профессионализм нужен.
Ну, вперед! поднялся Алексей.
Перед подоконником, стоя к нам спиной, Наташка одним непринужденным движением освободилась от лифчика. Сами собой сползли по ногам на пол трусики. Алексей, словно артист балета, подхватил ее за талию и поставил на подоконник.
Сияя ровной белизной, Черная стояла, как античная статуя в музее.
«Июль, а она еще ни разу не загорала, подумал я. Почему Алексей говорил, что она не бреет ноги? Бреет».
Позу, позу прими! командовал Алексей. Повернись, помаши ручкой! Вот так! Они сейчас из окон попадают
Служители Фемиды действительно разглядели девушку. Один из них уперся руками в стекло, прижавшись к нему лбом. Второй отпрянул в глубину кабинета. Третий хлопнул себя по ляжкам и присел. По разинутому рту было понятно, что он хохочет.
Но меня больше беспокоил тот, что убежал. А вдруг в милицию позвонит? В любом коллективе, даже прокурорском, может найтись идиот.
Наташка, слезай! крикнул из-за моей спины Доцент. Вы разбежитесь, а я здесь прописан. Сматываться надо.
Правильно! принял в свои объятия Наташку Алексей. Надевай трусы, пойдем в магазин за добавкой. Смотри, один так и стоит с вытаращенными глазами. Занавес опустился, но овации продолжаются. Аншлаг!
Все стали торопливо одеваться. Наташку накрыло только теперь. Она не могла застегнуть крючки на лифчике, и Светка помогла ей.
Стой! поднял вверх палец Алексей. Ждем, пока прокуроры не разойдутся. Хотя они и не должны узнать тебя в одежде, лучше подождать. Береженого Бог бережет.
Он на цыпочках подошел к окну, осторожно задвинул занавеску и стал из-за нее вести репортаж с места событий.
Толпой расходятся, говорил он в сложенные трубочкой руки. Народу, как в тыкве семечек! Баб много. Интересно, что они в прокуратуре делают? Доцент, не подходи, пусть думают, что здесь уже никого нет. Все с портфелями. Трудно распознать тех, кто пытался выпрыгнуть в окно. Да, страна так и не узнает своих героев, но в следующий раз мы придумаем что-нибудь оригинальное
Алексей, кончай! не выдержал Доцент.
Мы вышли из квартиры и, крадучись, спустились по лестнице. Можно было выйти на проспект дворами, но мы по привычке свернули в арку и оказались перед прокуратурой.
Из ее стеклянных дверей вышел высокий человек с залысинами. Судя по выпирающему животу, был он уже немалого чина. В руках портфель.
Прокурор скользнул по нам взглядом и вдруг остановился, растопырив руки.
Это ты или не ты? потрясенно спросил он, уставившись на Наташку.
Та пожала плечами и тоже остановилась.
Гражданин, вы о чем? строгим тоном вопросил Алексей.
Прокурор с размаху поставил на асфальт портфель и захохотал. Я узнал в нем служащего, который совсем недавно покатывался от смеха у себя в кабинете.
Слушай, как тебя зовут? проговорил он, отсмеявшись. Давай телефончиком обменяемся.
Гражданин, вы ее с кем-то спутали, обнял Наташку за плечи Алексей. Что за манера к чужим девушкам на улице приставать? Мы сейчас милицию вызовем.
А Прусаков хотел вызвать, но мы не дали, сказал прокурор. Готовы и дальше смотреть. У тебя хорошо получается.