Я принесла вам чистую одежду и бельё, разулыбавшись, промурлыкала служаночка.
Чуть отошла, развернулась и, выгнув спинку, развратной кошечкой, наклонилась, кладя свежую одежду на лавку, потом призывно вильнула широкими бедрами и повернулась ко мне, невинно хлопая длинными ресничками. Я с удовольствием помою вас.
Я даже растерялся от такого предложения.
Нет, я сам, я уже просто боялся её, мне вообще сейчас было не до восторженных девиц, а это была нагловата, хоть и притворялась невинной овечкой. Можешь идти, властно махнул рукой я.
Как пожелаете ваша светлость, поклонилась служанка и вышла прочь.
Явно затаила обиду, женщины не прощают, когда их вот так отшивают.
Но мне было плевать, я с блаженством окунулся в теплую ванну и аж застонал от удовольствия.
В столовую я не опоздал. Притопал минута в минуту. Хотя всё-таки пришлось немного поплутать я проскочил один из поворотов.
Отец уже восседал во главе стола, который буквально трещал от яств. Мне не отбила аппетит даже башка свиньи посреди стола.
За столом сидел ещё какой-то парень с вытянутым лицом, изъеденным прыщами, и липким взглядом. Стало как-то гадливо, я его в этом мире явно хорошо знал, причём не с лучшей стороны, судя по ощущениям.
Я поклонился отцу, помятую прошлую оплошность, на всякий случай кивнул прыщавому, тот кивнул в ответ.
Сев за стол, я сразу же набросился на еду, не заботясь больше ни о каких сраных нормах приличия и этикете. Никаких гражданских сил на это у меня уже не было.
И только, когда более или менее утолил аппетит, я поднял рожу от чашки и встретился глазами с отцом. Надо было всё-таки потерпеть, я, кажется, довел его до бешенства.
Сегодня я посмотрю сквозь пальцы на твою дурость. Но впредь изволь дождаться, когда я вознесу хвалу Триликому за наш богатый стол! отчитал меня отец.
Я смутился, чуть не поперхнувшись большим куском пирога, который я так не вовремя откусил и никак не мог прожевать. Сидеть с набитым ртом было нехорошо, продолжать жевать, после такой отповеди тоже, и я, недолго думая, взял и выплюнул недожуйки обратно в чашку.
Прыщавый вытаращился на меня, как баран на новые ворота. Отец шумно поднялся.
Нет, неудивительно, когда я не смог поверить тому, что меч избрал достойным моего сына! прогрохотал он. На сегодня я сыт по горло твоими клоунадами!
Ага, сытый голодного не поймет, буркнул я себе под нос, но отец услышал.
Он скривился и прошипел:
Завтра заканчивается твоя сладкая жизнь! Я больше не потерплю сбегания с уроков и лени. Отныне из замка ни ногой!
Как прикажешь, согласился я, хотя сразу подумал про блондиночку, из-за которой я сюда попал.
Всё же надо было её найти, а приказ отца задачу усложнял.
С завтрашнего дня я лично займусь вашими с сэром Роджером тренировками!
А зачем сюда Роджера приплетать?! нахально спросил я, не нравился мне этот тип.
Если ты вдруг забыл, раздраженно ответил отец, сэр Роджер сын лорда и твой оруженосец, именно он будет тебе спину в бою прикрывать, так что имей почтение и не хами!
Очень хотелось ответить, что я бы этому лорду Роджеру не доверил даже нос мне подтереть, но я сдержался.
Утром сэр Роджер принесет тебе расписание. Прыщавый поднялся и почтительно поклонился отцу. Подъём в пять утра, тренировки с шести! Не смей опаздывать! Ослушаешься, тебя высекут! продолжал наставлять отец.
После чего громко стуча сапогами по каменному полу, отец удалился из столовой.
Я краем глаза заметил, что мой оруженосец прыщавый Роджер, довольно ухмыляется нашей с отцом стычке. Настроение продолжать с этим лицемерным уродом делить трапезу у меня не было. Почему, интересно, мой оруженосец не рыжий?
Я взял со стола два пирога, третий в зубы и встал. Уже в дверях обернулся и крикнул Роджеру.
Эй, Роджер?
Слушаю, ваша светлость, Эрик? льстиво пролепетал прыщавый.
Рано радуешься, репа ты пареная! Я тебя насквозь вижу!
Глава 3
Златовласка в прозрачных одеждах манила за собой. Большая грудь её колыхалась вверх-вниз, вверх-вниз, вверх-вниз Я качался на этих волнах. Сладко-то как.
И так не хотелось выходить из этого томительного плена. Но кто-то упрямо тряс меня за плечо.
Вставай, Эрик! Ну, вставай же!
Я подскочил как ужаленный.
А? Что?! спросонья я не мог сориентироваться. Где я?
Я лежал на краю широкой двуспальной кровати, с тяжелым балдахином, а передо мной склонился взлохмаченный рыжий парень с заспанной мордой.
Ты чего забыл в моей комнате?! рявкнул я, со сна еще сердитый и раздраженный тем, что опять пробудился не в своей шкуре.
Эрик, тебе надо торопиться. Время почти шесть. Я случайно узнал, что Роджер, собака такая, будить тебя не стал и другим не велел, а отцу твоему скажет, что не смог тебя добудиться.
Да зачем ему это?! удивленно спросил я, тем не менее вовлекаясь в лихорадочное умывание и одевания себя самого.
Ты, как будто не знаешь, закатил глаза рыжий, он же тебя ненавидит. Считает слабаком. Ваш дом последнее время переживает не лучшие времена. Сэр Роджер хотел бы служить дому посолидней и поперспективней, например, дому Крайкосов.
А что ему мешает-то, я его не держу? буркнул я, меня очень задело, что мой дом считается каким-то там захирелым, вроде же нормальный у нас дом.
Он вассал дома Гербертов, он не может, пока живы его господа, присягнуть на верность другому дому!
Вот значит как, надо бы этого оруженосца сэра Роджера убрать подальше от себя и от своего дома. Я даже подивился тому, как легко для меня этот дом Гербертов стал своим.
Интересно, а могу ли я попросить себе другого оруженосца? Ну, скажем, этого вот рыжего парнишку.
Но времени на расспросы уже не оставалось.
Мы с Рыжим со всех ног мчались к тренировочному залу. Осложняло задачу то, что всё время приходилось взбираться по лестницам, а наши с рыжим слабые дыхалки с таким марш-броском не справлялись. Бок скалывало, то и дело приходилось останавливаться и отпыхиваться. Плюс был только в том, что запоминать сильно ничего не требовалось, тренировочный зал был расположен на самой крыше замка.
Оказалось, что между четырьмя башенками находился невидимый снизу, широкий плоский участок. Там меня уже поджидали отец и Роджер. Я оглянулся на рыжего, но тот потерялся где-то в дороге.
Я сосредоточился на дыхалке, превозмогая желание жадно хватать воздух ртом, мерно цедил его через нос.
Отец сурово сжал губы. Роджер не смог скрыть досады.
Ты опоздал, заметил отец.
Опоздал я не больше, чем на пять минут. Это вообще опозданием никогда и нигде не считалось. И опоздал не по своей вине, а из-за сраного оруженосца, которого мне подсунул отец. Так и хотелось поделиться своими соображениями на этот счёт, но во взгляде Роджера мелькнуло ожидания триумфа, как будто он только и ждал, что я начну оправдываться. Поэтому я просто, по-армейски отрапортовал:
Виноват. Больше этого не повторится.
Отец удовлетворенно кивнул, а у Роджера перекосилась моська.
Не будем больше терять время, и приступим. Главное на чем зиждется основа любого воина это сила и воля. Их мы и будем развивать.
Отец объявил разминку. А проведя разминку, уже и саму тренировку.
Все оказалось банально и просто даже в этом волшебном мире. Круговая силовая тренировка, состоящая из элементарных упражнений: приседаний, отжиманий, прыжков и качания пресса.
Однако моё чахлое тело едва осилило положенный минимум. Я выдохся и кряхтел, обливаясь потом, уже на втором заходе. Мой темп был сопоставим разве что с темпом черепахи. В то время, как засранец Роджер сделал всё быстро, легко, без всяких усилий и довольно долго ждал, когда я закончу.
Лицо отца опять застыло в маску. Он никак не реагировал на мои потуги и старания.
Я с горем пополам всё-таки осилил положенных семь кругов.
Обливаясь потом, на трясущихся ногах, я встал рядом со скучающим Роджером.
Ты много себя жалеешь, резюмировал мою работу отец.
Я решил пока придерживаться выбранной армейской тактике. В таких делах, чтобы достигнуть результатов, послушание играет не последнюю роль. Именно поэтому в армии порядок такой приказы не обсуждаются, сказанное командиром не подлежат сомнению.
Виноват, исправлюсь, признал я.
Теперь упражнение на мечах. Поделайте восьмерки.
Отец хлопнул в ладоши и прямо из воздуха материализовались два меча. Они были куда меньше моего родового и затупленные, но все равно тяжелые.
Уже на третьей восьмерке у меня свело руку судорогой, и я, зашипев от боли, выронил меч.
Отец заскрипел зубами.
Спаринг, зло выплюнул он сквозь зубы.
Мы сошлись с Роджером, и он в первую же секунду боя так двинул мне мечом по башке, что я вырубился.
Очухался башка гудит, во рту металлический вкус крови. Отец с Роджером стоят немного поодаль и ведут беседу, о том, что против Томаша у меня нет никаких шансов и все эти занятия пустая трата времени.
Я вызверился. Отец сам придумал весь этот план с тренировками, сам выпросил эту сраную отсрочку и на первой же попытке поставил на мне жирный крест. Ещё этого урода Роджера ко мне приставил, который специально меня тяпнул по башке.
Я резко подорвался, так что в глазах потемнело. В руках моих материализовался родовой меч.
Ты, прыщавая скотина! выкрикнул я Роджеру. Бери свой настоящий меч и сражайся.
Тебе мало, самодовольно усмехнулся Роджер.
Этого я уже не стерпел и бросился на него.
Роджер легко отбил мой яростный выпад материализовавшимся за мгновение до удара своим мечом. И начался махач.
Я лупил что есть сил, не чувствуя вес меча, а чувствуя только ярость слепую и беспощадную. Роджер под градом моих ударов лениво отбивался, ожидая, когда я выдохнусь и он сможет легко одолеть меня. Только уже настоящим мечом.
Родовой меч был со мной, мы с ним стали одним целым. Он разделял мою ярость на врага.
Когда я слегка все-таки задел Роджера, распаров ему рукав, вся расслабленность лорда ушла. Роджер сосредоточился и тут я понял, что силы у меня кончаются.
Мир вращался с бешенной скоростью, из носа брызнула кровь и потекла горячими струями по лицу.
Достаточно! как из-под воды услышал я голос отца.
Хлопок в ладоши. Меня, словно разгоряченного щенка, подняло в воздух и встряхнуло.
К моему удовлетворению Роджера тоже бултыхнуло в воздухе.
Хлопок и мы повалились на площадку.
Довольно! Тренировка окончена! возражать у меня, и, по всей видимости, у Роджера сил не осталось, и мы покорно кивнули. Приведите себя в порядок, жду вас к пять вечера в парке у фонтана. Эрик, не забудь, что сегодня у тебя еще занятие у сэра Артура.
Я-таки стребовал с Роджера расписание. Он нехотя мне всучил свиток.
Между занятиями я успел только принять душ и позавтракать. Да понять, что мне в этом мире страх как не хватает сигарет.
Сэром Артуром оказался тот самый монах, который был судьёй Триликого. Он преподавал историю и религию. Мне было всё любопытно в этом мире. Но в голове ещё шумело, руки и ноги ныли и дрожали, и я страшно хотел одного спать. Глаза слипались, хоть спички вставляй.
Да еще и старикан, как нарочно, оказался никудышным рассказчиком. Говорил нудно и будто сам путался в своих показаниях, то и дело сбивался в какие-то пространные рассуждения черти о чём. Очень скоро я заблудился во всех этих домах и религиозных отношениях.
Понял только, что в этом мире есть двенадцать великих градов. Каждым таким градом управляет какой-то герцогский дом вроде нашего всего таких домов двенадцать по числу градов. Дом Гербертов и дом Крайкосов соседствовали и, судя по всему, никогда особо не ладили.
Есть и тринадцатый град, самый великий и самый большой им управляет церковь Триликого. В Тринадцатом граде сосредоточена вся власть над остальными двенадцатью суды, медицина, печатные издания, органы образования, в том числе и пресловутая Академия магии, в которую спал и видел засунуть меня отец.
В каждом из двенадцати светских градов есть по двенадцать лордов вассалы герцогов. Родовая знать, на неё и опирались великие дома.
А дальше я просто не выдержал монотонного повествования и провалился в сон.
Проснулся я от храпа. Открыл глаза и с удивлением обнаружил, что старый монах тоже прикорнул, уткнувшись носом в раскрытую толстую книгу, по которой он иногда сверял свои росказни.
Посмотрел на часы. Твою ж мать! Мало того, что я проспал урок танцев и музыки, уж не знаю, зачем это мне впихнули в расписание, видимо, здесь перед смертью очень важно наплясаться и наиграться на балалайке, так я к тому же опять безбожно опаздывал на тренировку! Да еще и без понятия, где находился этот грёбаный фонтан.
Я, как ужаленный в жопу, сорвался и помчался прочь из замка. Фонтан долго искать не пришлось, он был чуть ли не у самого входа в замок. Огромный такой, приметный.
Отец с Роджером смотрели на меня, как на досадную ошибку природы.
Ваша светлость, притворно раскланялся Роджер, я с удовольствием разглядел оставленную мной утром царапину на его руке. Вы такими темпами научитесь только опаздывать на поединки, а не выигрывать их.
Сэр Роджер, а вы такими темпами станете шутом, а не оруженосцем, в том ему сладенько улыбнулся я.
Роджер злобно зыркнул на меня. Я лишь усмехнулся, мол, мели Емеля твоя неделя.
Довольно, махнул рукой отец. Хватит тратить время, его и так слишком много прошло впустую! Задача на сегодня проста: тренируем волю и силу. Один из лучших для этого способов бег. Древо жизни будет вам ориентиром. Жду вас обратно как можно скорее.
Я посмотрел туда, куда указал отец. Вдалеке виднелось дерево, которое отсюда казалось маленьким горящим факелом на фоне голубого неба. Бежать до него было ой как не близко.
Мы с Роджером стартовали одномоментно, но вскоре я потерял паршивца из виду.
Бежать приходилось немного в гору. Моё уже порядком изнуренное за сегодняшний день тело старательно противилось этому нелицеприятному действу. После сна я не то, что не восстановил силы, а скорее наоборот налился тяжестью и болью в каждой клеточке организма. Я казался себе бесчувственным поленом, которого заставили быть бегающим мальчиком.
Вдобавок ко всему я побежал через какие-то чащобы. Здесь было душно и влажно, меня одолели местные комары и мошкара. Пару раз запнулся, о коряги и таки упал мордой в грязь, весь перепачкавшись и получив вдобавок еще пару ссадин и ушибов.
Не единожды приходилось останавливаться, чтобы перевести дух. Бок кололо. Башка кружилась. И уже, когда мне казалось, что я прямо здесь и сейчас попросту издохну, как загнанная лошадь, я увидел дерево.
Вблизи оно выглядело далеко не маленьким, как казалось издалека.
Я заворожено застыл под сенью его ветвей. Кора древа горела золотом, а листья колыхались на ветру маленькими огнями. Красота неописуемая Я ласково погладил ствол. Он был теплым и гладким.
Вдруг что-то чирикнуло под ногами. Я посмотрел вниз, под древом копошился птенец. Маленький и взъерошенный соколенок. Скорее всего, выпал из гнезда, с грустью понял я.
Посмотрел вверх и вправду, на самой макушке виднелось гнездо. Если я полезу наверх, то потрачу уйму времени, да и сил добежать обратно до фонтана у меня уже не останется. Я сомневался и в том, можно ли вообще лазать по священным деревьям.
Однако, если не полезу, то соколенок, наверняка, погибнет.
Я вздохнул. Осторожно взял птенца. Тот легонько клюнул меня в руку и чирикнул. Я невольно улыбнулся.
Ну, растяпа, сейчас верну тебя домой!
После сказанного, а значит обещанного, я, как дурак, полез на священное дерево. Птенец вел себя очень даже смирно и, казалось, с каким-то осмысленным любопытством наблюдал за моим сомнительным подвигом.