Когда я была маленькой, мне очень нравилось кормить уток.
Готов спорить, ты кормила самых обыкновенных уток. У нас в Или утки особенные. Они называются мускусные кряквы.
Я рассмеялась.
Ты хочешь сказать, что я обязательно должна посмотреть ваших мускусных уток?
Может быть. Джейми тоже хохотнул. С тобой очень приятно разговаривать, Бет. Знаешь, если говорить откровенно, то я все это время думал о тебе. Ну, то есть не все время. В общем, я вспоминал о тебе каждый раз, когда мне не нужно было искать пропавшие туфли Оливии или делить хлеб для уток, чтобы девочкам досталось поровну ну, ты понимаешь.
Я тоже думала о тебе, честно призналась я. Главное, я совсем не сравнивала его с Марком. Ну, почти не сравнивала. Джейми был хорош сам по себе.
Мне хотелось бы снова с тобой встретиться.
При мысли о том, что теперь мне есть чего ждать и на что надеяться, у меня загорелись щеки.
Но, к сожалению, я смогу только после Рождества. В воскресенье девочки снова будут у меня, а в субботу мне надо пройтись по магазинам и купить недостающие подарки. Но после Рождества я абсолютно свободен, а ты? Впрочем, надеюсь в ближайшее время мы еще созвонимся.
Конечно.
Возвращаясь к коллегам, я улыбалась во весь рот. При виде моего глуповато-счастливого лица Тиа торжествующе завопила и отсалютовала мне горячим шоколадом.
Это был он, я угадала? спросила она. Может, мне уже пора начинать подыскивать свадебную шляпку?
Джейми сдержал слово. Когда незадолго до Рождества я встретилась с Рози, чтобы вместе отправиться на Риджент-стрит любоваться там праздничной иллюминацией, я разговаривала с ним уже несколько раз. Фактически Джейми звонил мне чуть не каждый день.
Мы с Рози ходили на Риджент-стрит каждый декабрь это была одна из наших рождественских традиций. В этом году иллюминация была особенно хороша. Мы шагали по тротуару, и нам казалось, будто с темного вечернего неба падают огромные светящиеся снежинки падают и гаснут, не долетая до земли. Да и зимние пейзажи в витринах универмага «Селфриджез» на Оксфорд-стрит были, как всегда, сказочно красивы и навевали поэтическое настроение. Я была довольна еще и тем, что купила все подарки заранее и мне не нужно было в предпраздничные дни носиться по распродажам в толпе озабоченных покупателей, второпях скупая разное барахло. Особенно мне нравился подарок, который я выбрала для Рози. Это был плюшевый медвежонок в желтом комбинезончике с вышитым спереди именем «Джорджио».
Сегодня, однако, Рози казалась какой-то задумчивой, отстраненной, словно мыслями она была далеко от Риджент-стрит с его световым шоу. Похоже, у нее было что-то на уме. В конце концов я не выдержала и решила выяснить, в чем дело. Слегка подтолкнув Рози локтем, я без обиняков спросила:
Что грустишь? С тобой все в порядке?
Рози натянуто улыбнулась.
Я должна сказать тебе одну вещь. Боюсь только, она тебе не очень понравится
Я почувствовала, как сердце учащенно забилось. Что с ней? Может быть Рози больна? Или с Марком случилось в Париже что-то нехорошее?
Какую вещь?
Рози вздохнула.
Мне очень жаль, но Рождество я встречу не дома. Джорджио пригласил меня к себе в Рим на все праздники. Я уже купила билет на один из последних рейсов. Завтра улетаю.
Моей первой и вполне естественной реакцией была радость за подругу.
Так это же здорово, Рози! воскликнула я. Рождество в Риме это так романтично!
Но уже в следующую секунду я сообразила, что эта романтическая поездка будет значить лично для меня. На Рождество вернутся из Парижа Марк и Грейс, и если Рози уедет, мне придется иметь дело со счастливыми молодоженами одной, без всякой поддержки. О, нет, только не это!
Разве не ты уверяла меня, что если кто-то из нас планирует встречать Рождество где-то в другом месте, он должен предупредить Сильвию минимум за десять месяцев? спросила я.
Да, так и есть, согласилась Рози. Но дело в том, что на этот раз мама совершенно не возражала. Возможно, потому, что дело касается мужчины. Она, кстати, тоже считает, что Рим это очень романтично. Я мне действительно жаль, что на этот раз мы будем встречать Рождество по отдельности, но Джорджио предложил, а я не смогла ему отказать. Он сказал, что праздники самое лучшее время, чтобы посетить все исторические места и музеи Рима. Кроме того, на Рождество там проходит огромная рождественская ярмарка или что-то вроде того Мне показалось, это может быть очень интересно.
Но если ты уедешь, я не смогу вручить тебе подарок! воскликнула я, думая о том, что медвежонок Джорджио на самом деле не такой уж замечательный подарок, как мне казалось. Кому в конце концов нужен игрушечный Джорджио, если у тебя есть настоящий Джорджио из плоти и крови? Плюс романтические каникулы в Риме.
Ты вручишь мне подарок, когда я вернусь, заявила Рози. Это будет даже лучше так праздники покажутся мне длиннее. Ну, а если тебе станет очень скучно, ты всегда можешь встретить Рождество с Джейми, не так ли? Ведь он, кажется, предлагал тебе что-то в этом роде Послушай, Бет, мне правда очень жаль. Ну не сердись на меня, ладно?
Как я могу на тебя сердиться, глупая?! воскликнула я, крепко обнимая ее за плечи.
И это была чистая правда. Я действительно не могла сердиться на Рози за то, что романтические чувства оказались для нее важнее, чем я. И все же все же я была немного разочарована.
И внезапно мне расхотелось, чтобы Рождество наступало.
Глава 5
Когда мы были маленькими, Сильвия каждый год покупала нам на Рождество по новой пижаме. Их полагалось надевать в сочельник, когда, в преддверии главного праздника, нам с Рози разрешалось открыть по одному подарку. Мы буквально сгорали от волнения, подвешивая на специальные крючки над камином наши чулки для подарков. Кроме того, в наши обязанности входило начистить десяток морковок для Красноносого Оленя Рудольфа, а также напомнить Ричарду не забыть налить Санте большой бокал хереса, хотя, по правде сказать, мы уже тогда не очень-то верили в этого сказочного персонажа.
Эпоха рождественских пижам давно миновала, и в этом году меня ждали в гости не в сочельник, а только в рождественское утро.
Ричард и Сильвия жили в Миддлсексе, в лондонском «пригородном поясе». Из Долстона туда нужно было ехать минут сорок пять. На нужной улице я стояла уже в девять тридцать рождественского утра в черном с искрой платье и в полном праздничном макияже. Проезжая мимо украшенных электрогирляндами, сверкающими шарами и серпантином соседских палисадников, я невольно улыбалась. Соседи всегда старались перещеголять друг друга, поэтому с каждым годом палисадники становились все краше, но садик перед домом Сильвии и Ричарда неизменно оказывался самым лучшим. И в этом была заслуга Ричарда, у которого, как я уже говорила, были золотые руки.
Припарковав машину, я медленно пошла по садовой дорожке к дому, любуясь на ходу мерцающими в кронах деревьев огнями, мигающими на ограде снежинками, ярко-красными санями Санта-Клауса на крыше, а также расставленными по лужайке искусственными новогодними елками, под которыми виднелись фигурки снеговиков и гномов. Все это создавало атмосферу праздника, и я почувствовала, как настроение начинает потихоньку подниматься. Я даже подумала, что, быть может, нынешнее Рождество будет не таким провальным, как мне представлялось.
Дверь открыл Ричард. Он был в рождественском свитере с изображением двух целующихся пингвинов и надписью «Мои Святки». Я сразу подумала, что свитер связала для него Сильвия. Это было вполне в ее стиле.
С Рождеством, дорогая! Ричард крепко обнял меня и поцеловал.
С Рождеством, Ричард. Ваш сад выглядит великолепно впрочем, как и всегда. И свитер тоже отличный.
Наклонив голову набок, Ричард покосился на целующихся пингвинов.
Мне тоже нравится. Классная картинка, верно?
Я кивнула.
Сильвия не слишком расстроилась из-за Рози?
По-моему, она просто не знает, то ли ей всплакнуть над своим пустым чулком для подарков, то ли начать задумываться над тем, что надеть на свадьбу дочери. А ты? Ты расстроилась?
Прежде чем я успела ответить, из кухни примчалась Сильвия и тут же заключила меня в объятия.
Здравствуй, дорогая! С Рождеством! Прекрасно выглядишь! Она крепче прижала меня к себе. Очень приятно видеть человека, на которого можно положиться, добавила Сильвия. Рози-то предпочла укатить в Рим, чтобы жить там светской жизнью, а счастливые молодожены все еще нежатся в постели.
Надежная. Предсказуемая. Человек, на которого можно положиться. Да, это я. Невольно я вздохнула, но сразу же постаралась взять себя в руки.
Пойдем-ка со мной в кухню. Я как раз собиралась ставить индейку в духовку. Нет-нет, я с ней сама справлюсь. Ты просто выпьешь кофе и расскажешь мне все, что тебе известно об этом Джорджио.
Несмотря на то что о Джорджио я не знала почти ничего, я все-таки проторчала в кухне довольно долго, помогая Сильвии с посудой и салатами, пока сверху не спустился Марк. Он был в домашнем халате, лицо припухло со сна, а волосы были очаровательно растрепаны. Выглядел он именно так, как мог бы выглядеть мужчина, только что занимавшийся любовью с женщиной, на которой он женат всего две недели.
Еще в те времена, когда в подростковом возрасте мои чувства вдруг переменились и я начала относиться к Марку не как к старшему брату моей лучшей подруги, а как к мужчине моей мечты, я приобрела привычку морально готовить себя к каждой встрече с ним в особенности, если я возвращалась в дом к Сильвии и Ричарду после того, как некоторое время отсутствовала. Они тогда жили еще в Лондоне в небольшом таунхаусе с гостиной в цокольном этаже. Порой, чтобы привести мысли в порядок, мне приходилось сначала подниматься в расположенный на первом этаже туалет и только потом спускаться в гостиную, чтобы поздороваться со всеми.
Сегодня мне очень хотелось совершить аналогичный маневр, но увы у меня не было такой возможности. Только что я чистила пастернак для жаркого, подпевая доносящимся из радиоприемника рождественским гимнам и стараясь не пропустить ни слова из того, что рассказывала мне Сильвия (она, впрочем, по большей части просто перечисляла все, что ей было известно о Риме и его жителях), а через мгновение Марк уже стоял передо мной.
С Рождеством, Бет! сказал он, и не успела я опомниться, как он чмокнул меня в щеку и, повернувшись к матери, поцеловал ее в волосы на макушке.
С Рождеством, ма.
С Рождеством, милый. Сильвия крепко обняла сына за плечи. Вы собираетесь вставать? Поторопитесь, иначе все мои планы пойдут прахом.
Твоим планам ничего не грозит, ма, мы уже встаем. Я только приготовлю Грейс чашку кофе, и мы сразу же спустимся. Она ничего не может делать, пока не выпьет крепкого кофе.
Если бы здесь была Рози, она бы не преминула отпустить пару ядовитых замечаний по поводу «аристократических замашек» невестки, которая требует кофе в постель, а также по поводу готовности брата исполнять все ее капризы. Но Рози была далеко, и мне не оставалось ничего другого, как снова склониться над пастернаком, пряча за фальшивой улыбкой свое раненое сердце. Марк не должен ничего знать. Даже догадываться ни о чем не должен!
Как прошел ваш медовый месяц? Когда вы вернулись? Холодно было в Париже?
Я слышала свой голос будто со стороны. Я сыпала и сыпала вопросами, не давая Марку ни малейшей возможности ответить. Когда же я рискнула поднять голову и бросить на него быстрый взгляд, я увидела, что он улыбается.
Хорошо, спасибо. Мы вернулись вчера вечером. Да, в Париже было холодновато, но нас согревала наша любовь.
Ха-ха-ха три раза. Уж не ожидал ли он, что я по-сестрински пихну его в бок или сделаю еще что-то в этом роде? Да, мне хотелось его толкнуть, и не по-родственному, а как следует, но К тому же я все равно не могла этого сделать, потому что нас разделял кухонный стол. В общем, я снова занялась пастернаком, а Марк принялся готовить кофе.
Бет, милая, не нужно резать его так мелко, сказала Сильвия, отодвигая от меня разделочную доску с нашинкованным овощем. Мы же не собираемся делать из него чипсы.
Теперь мне нечем было занять руки и некуда спрятать взгляд. В довершение всего в кухню вошел Ричард и, положив руку мне на плечо, сочувственно пожал его, отчего я едва не расплакалась.
С тобой все в порядке, Бет? слегка нахмурившись, спросил Марк. В каждой руке он держал по чашке кофе.
Марк и Грейс только что вернулись из Парижа. Наверное, Бет вспомнила, как в детстве ее возили туда мама и папа, сказал Ричард. Я угадал, дорогая?
Ни о чем подобном я не думала, но теперь, когда Ричард это сказал, я вспомнила нашу поездку и от этого мне еще сильнее захотелось заплакать.
Я и не знал, что ты тоже побывала в Париже, сказал Марк. Ты никогда об этом не рассказывала. Наверное, тогда ты была совсем маленькой?
Мне было шесть или семь. Мама очень хотела побывать на выставке произведений искусства.
Насколько я помню, вы приехали туда четырнадцатого июля, в День взятия Бастилии, подсказал Ричард, сочувственно улыбаясь.
Я кивнула.
Да. Мама и папа не знали, что во Франции этот день особенный. Национальный праздник или что-то в этом роде. Но нам повезло. Наш отель был совсем рядом с Эйфелевой башней, и из окна нашего номера были видны фейерверки, которые французы запускали под музыку.
Клево. Марк немного подождал, не добавлю ли я что-то еще, но мне вовсе не хотелось рассказывать о том, какое волшебное это было зрелище и как я любовалась им, сидя у отца на плечах. Да, тогда я была совсем маленькой, но и сейчас, много лет спустя, эта картина оставалась в моей памяти такой же яркой и живой, как тогда.
Марк поставил кофе на край стола и, шагнув вперед, прижал меня к груди.
Наверное, для тебя это совершенно особенное воспоминание, сказал он мягко.
Я моргнула, стараясь смахнуть повисшие на ресницах непрошеные слезы.
Да.
Прежде чем разжать объятия, Марк легко поцеловал меня в макушку.
Ладно, понесу-ка я кофе наверх, иначе меня ждет фейерверк почище парижского.
Марк ушел, а Сильвия повернулась к мужу и нахмурилась.
Зачем ты вспомнил эту давнюю историю, Ричард? Ты только расстроил нашу Бет.
Нет, все нормально, поспешно вмешалась я. Я вовсе не расстроилась, наоборот Все хорошо. Скажи лучше, могу я еще чем-то помочь?
Когда Марк и Грейс спустились, нам наконец-то удалось выманить Сильвию из кухни в гостиную, чтобы обменяться подарками. Сильвии я купила очень мягкий и красивый нежно-голубой платок, а Ричарду новую пару садовых перчаток, от которых он пришел в настоящий восторг. Марку я обычно дарила на Рождество что-нибудь забавное так, в прошлом году я купила ему пару прозрачных нейлоновых «рукавов» с имитацией татуировок, надев которые он стал похож на человека, который на протяжении полутора месяцев посещал тату-салон. Шутка Марку понравилась во всяком случае, он носил мой подарок на протяжении всей рождественской недели.
Подобные подарки были частью моей маскировки. Я очень боялась, что если стану дарить Марку что-нибудь серьезное, то могу ненароком выдать свои истинные чувства. Но в этом году я оказалась в довольно затруднительном положении. Дело в том, что я знала Грейс недостаточно хорошо и не представляла, какой подарок заставит ее улыбнуться. Я даже не знала толком, есть ли у нее чувство юмора. По идее, оно должно было у нее присутствовать, поскольку в противном случае Марк, у которого с юмором было все в порядке, вряд ли бы на ней женился. Я, впрочем, ничего не знала наверняка и всю голову сломала, пока не купила Грейс и Марку по фартуку с надписью «Повелитель кухни». Вряд ли, однако, это было особенно остроумно во всяком случае, реакция обоих оказалась довольно сдержанной.