Доктор Миллер был отличным патологоанатом и судмедэкспертом, но у него была одна единственная слабость. Если в морг доставляли тело ребёнка или подростка, он сразу менялся в лице, становился дёрганым и раздражительным. Определенно, такие случаи очень расстраивали его. Я никогда не спрашивала, но думаю, что это связано с тем, что и его в своё время не обошла горечь утраты. Мне ничего неизвестно, но я знаю, что его сын однажды вышел из дома и не вернулся. Что с ним случилось, до сих пор неизвестно. И я понимала, что он чувствует, ведь с моим отцом произошла практически та же история.
Какое-то время Фрэнк молчал, сознанием погрузившись в мрачный поток своих мыслей, а затем, взяв себя в руки, подошёл к телу. Он бережно снял с неё простыню, открыв только лицо и плечи девочки.
Процедура вскрытия не показала ничего, что можно было назвать «интересным», детектив Кроуфорд. Однако обратите внимание на левое ухо девочки.
Я подошла поближе к телу и склонилась немного вперед, чтобы внимательно посмотреть на находку доктора Миллера. На левой мочке уха я заметила рваную рану.
Эту рану девочка могла получить при падении? спросила я, понимая, что это маловероятно. Я задала этот вопрос скорее машинально.
Отнюдь нет, моя дорогая. Но дело здесь совсем не в этом. Вопрос не в том «как», а «когда» девочка получила эту рану.
Когда же? в голове начали активно работать шестеренки, и тут для меня снизошло осознание: Эта рана получена посмертно? Так ведь?
Совершенно верно, детектив! По характерным признакам, удалось определить, что данное увечье девочке нанесли уже после смерти. Думаю, что на месте этой раны была сережка. Собственно, вторая пара была на своём законном месте.
Сердечный ритм ускорился. В голову ударила кровь, и я почувствовала приятное тепло в животе.
Стой! Пока рано делать выводы.
Вы предполагаете, что это не несчастный случай? Доктор Миллер?
Дорогая, моя работа проводить вскрытия, а вот выстраивать подобные теории и искать виноватых уже исключительно ваша прерогатива. С теплотой в голосе сказал мне Фрэнк. Сделав паузу, как будто ища, что сказать, он добавил: Может, всё-таки хочешь чайку? Поможет настроиться перед разговором с родителями. Я знаю, как ты не любишь подобные мероприятия и
Наш разговор прервал влетевший в кабинет лаборант:
Доктор Миллер, я оставил отчёт, который вы просили у вас в кабинете!
Спасибо, Мартин. Вы, как всегда, очень любезны. Ответил ему Фрэнк с каким-то лёгким недоверием. Ты отправил запрос, о котором я тебя просил?
Запрос? парень заметно затушевался. Простите, доктор Миллер! Из головы совсем вылетело.
Господи, Мартин! раздраженно гаркнул Фрэнк. Это нужно было сделать ещё утром! Твоя рассеянность в последнее время очень удручает меня.
Простите, доктор Миллер, я Я сейчас же займусь этим!
О, нет-нет-нет, юноша! Боюсь, из-за вашей беспечности я так потеряю работу! И кто будет платить мне пенсию? Не вы ли? Я сам этим займусь. А вам бы не помешало нормализовать свой сон, юноша! А то мне начинает казаться, что ваши круги под глазами скоро растекутся по всему вашему лицу, и в один прекрасный день я перепутаю вас с одним из наших клиентов и ненароком проведу вскрытие.
Мартин Фримен. Я знала его ещё со школы. Мы учились с ним в одном классе. Казалось, что он живет в какой-то временной капсуле, ведь со школьных времен он почти не изменился. Ему чуть больше тридцати, но выглядел он лет на четырнадцать. Тощий темноволосый очкарик с огромными синяками под глазами. Единственная вещь, которая выдавала в нем взрослого щетина, редкими островками росшая на его лице. Боюсь представить, что было бы, если бы он решил отрастить бороду. Но самое странное то, что он с детства не менял свою причёску, которая была похожа на то, что стригли его под горшок.
Жуть. Не самый лучший выбор, чтобы надеяться расстаться с девственностью.
Алиса Привет! с дрожью в голосе, обратился ко мне Фримен и протянул мне руку.
Привет, Мартин. Как работа? я пожала его руку, что выглядело немного неуместно.
Да. В целом Всё как обычно. Вскрытия, анализы. Ну Сама понимаешь, сказал лаборант, поправляя свою «изящную» укладку.
Вдруг я заметила, что его левая рука перебинтована, а сквозь марлевый бинт виднеется едва заметное алое пятно.
Ты поранился? С тобой всё в порядке? спросила я, изображая искреннее беспокойство и внимательно осматривая его руку.
Нет! опешил Мартин, спрятав в руку в карман медицинского халата. То есть да. Но это случайность! Сплю в последнее время мало. От того чуток рассеянный стал.
Чуток?! искренне возмутился Фрэнк, подняв левую бровь. Лицо Миллера наполнилось багровым отливом. Он сердито смотрел на Мартина, словно ожидая, что его риторический вопрос вызовет у лаборанта хоть каплю раскаяния.
Ещё раз извините, доктор Миллер. Больше этого не повторится! Я пойду, пожалуй, займусь своими делами. Извиняющимся тоном протараторил Фримен и, повернувшись ко мне, сказал: Удачи, Алиса, и Хорошего тебе дня. Заглядывай к нам чаще! покраснел лаборант, изобразив жалкое подобие улыбки, и спешно удалился из помещения.
Фрэнк проводил его тяжелым взглядом, наполненным скорее досадой, нежели гневом. Он был показательно строг с Мартином, но никогда не злился на него в действительности. Издержки воспитательного процесса.
Ох, Мартин, Мартин. Раздосадовано произнес доктор Миллер, смотря на дверь, через которую вышел неряха. Талантливый молодой человек, но такой рассеянный! Вечно бродит где-то в закромах своего разума и лишь изредка уваживает меня своим вниманием. Мне иногда кажется, что я говорю не с ним, а с его аватаром, пока сам юноша пребывает где-то в своём мире.
Он со школы таким был, Фрэнк. Вечно витал в облаках, увлекался коллекционированием жуков, каких-то растений и тому подобное.
Соглашусь с вами, однако есть одно «но». Раньше он всегда исполнял свою работу! Я мог всегда положиться на него, а сейчас Фрэнк покачал головой. Он как сам не свой!
А что у него с рукой? поинтересовалась я.
Говорит, поранился, когда занимался резьбой по дереву, сказал доктор Миллер и начал улыбаться во весь рот.
Резьбой по дереву? Это шутка? Своими работами с вами не делился?
Да что вы! Юноша настолько скрытен, что я даже не знаю, есть ли у него дама сердца. Хотя, что-то мне подсказывает, что есть, расплылся Фрэнк в пропитанной хитростью улыбке.
Завидую я его пассии. Он такой романтик. Как то в восьмом классе он подарил мне живую лягушку в стеклянной банке.
Хах. Ну что сказать? Мальчик, видимо, хотел поделиться с вами тем, что он считал весьма ценным для себя.
Да всё бы ничего, но он предложил мне препарировать её у него дома после уроков.
Доктор Миллер начал громко смеяться. Я оглянулась по сторонам, как будто мертвецы в морге могли проснуться от его заразительного смеха.
Да уж! Но в этом весь наш Мартин, мягко произнес патологоанатом.
Ладно, Фрэнк. Если это всё, то я пойду. Форрестер ждёт меня в машине, и боюсь, если я задержусь слишком надолго, то он заработает себе диабет.
Опять остался снаружи? с небольшой долей удивления спросил он.
Да. Всё никак не может заставить себя зайти внутрь.
Ну что ж, у каждого у нас свои недостатки.
Да, но он как-никак детектив. Хотя, наверное, я уже привыкла За столько лет работы с ним уже и не обращаю внимания.
Ну, ничего. Может быть, однажды я всё же смогу познакомиться с твоим напарником, сказал Фрэнк и отошёл в сторону уже закипавшего чайника с водой. Чайная церемония по расписанию.
Ладно, я пошла. Ещё увидимся, сказала я и направилась к выходу.
Хорошего дня, детектив Кроуфорд. Берегите себя! ответил мне вдогонку доктор Миллер.
5
Теперь нам предстояло посетить район «Эпл Кэньон» и опросить Тома и Элизабет МакГиллан, родителей погибшей школьницы. За рулем по-прежнему был Джейкоб.
Я говорил тебе, что ты порой пугаешь меня? обратился ко мне Форрестер, не отрывая взгляд от проезжей части.
В смысле? Я что, похожа на жмурика? игриво улыбаясь, спросила я.
Он недовольно нахмурился. Кажется, что его всерьез задела моя колкость.
Не издевайся! Пробурчал он. Я не об этом! Громко выдохнув, он продолжил: Ты сидишь и улыбаешься. Только ты можешь выходить из морга в таком приподнятом настроении. Это жутко!
Тебе бы уже давно пора привыкнуть. С мёртвыми мне работать куда приятнее, чем с живыми. А тебе наоборот. Так что мы идеально дополняем друг друга. А ещё мне кажется, что это дело будет занимательным.
Серьезно? Как по мне, ничего особенного Что же в нем занимательного? Доктор Миллер что-то нашёл?
Сережка.
Не понял тебя?
София погибла от падения с высоты, но одно увечье она получила уже посмертно. На мочке уха была рваная рана, и, как заключил доктор Миллер, она получила ее, будучи уже мертвой. А что из этого следует?
Джейкоб свел брови и, продолжая смотреть на дорогу, стал активно напрягать извилины.
Ты хочешь сказать, что кто-то сорвал с неё сережку уже после падения? Верно?
Это хочу сказать не я, Джейкоб. Это факт. Так вот, идём дальше. Кому могла понадобиться сережка, да ещё и с трупа маленькой девочки?
Форрестер стал стучать фалангами пальцев по рулю, заметно прищурившись. И спустя некоторое время выдал продукт своих умозаключений:
Проклятый бомж! Я знал, что с ним что-то не так!
Прости, что? искренне удивившись, спросила я.
Бездомный, который обнаружил девочку и сообщил в полицию. Мне он сразу показался подозрительным. Он мог прихватить сережку до нашего приезда!
Ты серьезно? Ты считаешь, что этот бездомный убил девочку и забрал серьгу?
Погоди, о чём ты? Что значит «убил»? удивленно спросил Джей, наконец-то оторвавший взор от проезжей части. Он посмотрел на меня так, словно я сказала что-то противоестественное. Я думал, что это несчастный случай. Мы ведь эту версию прорабатываем?
Хорошо. И зачем бездомному понадобилась сережка? Ещё и без второй пары. Да и к тому же, стал бы он сам вызывать полицию после этого?
Джей снова замолчал, уставившись на дорогу.
Пожалуй, стоит прервать его раздумья.
Я предполагаю, что девочка упала с высоты не по своей воле, Джей. Скорее всего, её кто-то отвез туда. Кто-то, кому она доверяла. И этот кто-то столкнул её с крыши. Одна бы она не осмелилась поехать в такую даль, чтобы просто полазать по высоткам. Это бред. А потом этот кто-то забрал её сережку. Как
О, нет-нет, ты опять за своё! перебил меня он. Трофей? Ты к этому клонишь? Прости, конечно, но мне кажется, что ты опять натягиваешь сову на глобус, Алиса.
Ничего не меняется. С каким делом мы бы не сталкивались, Джейкоб никогда не упускал возможности со мной поспорить. Иногда это помогало мне взглянуть на ситуацию под другим углом, а иногда это был просто бессмысленный спор ради спора.
Ну, хорошо. Какова ваша версия, детектив Форрестер? Девочка самостоятельно отправилась в забытый Богом район, чтобы полазать по крышам, оступилась, упала с высотки, а потом её обнаружил какой-то бомж, который вызвал полицию, после чего решил упереть сережку? Чушь! Зуб даю, её убили, Джейкоб.
Форрестер помрачнел. На его лице прорезалась сложная эмоция, которая до боли мне была знакома. Скепсис.
Считаешь, что мои доводы не обоснованы, да? возмутилась я.
Нет, но Они порой притянуты за уши. Пойми меня правильно. Я доверяю твоей интуиции, но мне порой начинает мерещиться, что в любом деле ты нарочно ищешь признаки умышленного убийства. Джей сделал паузу, остановившись на красный сигнал светофора. Это всё из-за Дантиста? Я прав?
Нет! Дело не в этом, Джейкоб! отрезала я. Я просто выдвигаю теории, исходя из улик, что у нас имеются. Мы уже говорили об этом, и не раз. И Дантист тут вовсе не причём!
А как по мне, ещё как причём! После того как он появился, твои теории стали куда безумнее. И не отрицай, у тебя есть привычка усложнять простые дела и видеть то, чего на самом деле нет. Ты как будто хочешь, чтобы очередная бытовуха оказалась каким-то серьезным, запутанным делом.
Ты также спорил со мной, когда мы занимались делом Клэр Салливан! А я тебе с самого начала говорила, что она не сбегала из дома, а была убита. И, как сам знаешь, я оказалась права. Так что не говори мне больше, что я «натягиваю сову на глобус». Лучше бы ты чаще прислушивался ко мне! Я всерьез распалилась. Джейкоб почувствовал это и тактично промолчал. Он всегда понимал, когда стоит остановиться.
Красный сигнал светофора сменился на зелёный, и мы тронулись с места. Между нами возникла неловкая пауза.
Это всё из-за дантиста?
Я знаю, к чему он это. В нашем городе чуть более года назад объявился серийный убийца, а я, как считал Джейкоб, приложив все усилия для его поимки, ничего не смогла сделать. Моё первое серьезное дело, а я оказалась бесполезной. Теперь он считает, что у меня паранойя, и я вижу серийных убийц там, где их нет. Я не стала переубеждать его в обратном. В каком-то смысле меня это даже устраивало.
Почти приехали. Прервал тишину Форрестер. Район «Эпл Кэньон». Нам нужен вон тот дом. Он указал пальцем на огромный белый коттедж, и, немного помолчав, сказал: И все-таки того бомжа стоит проверить. Я серьёзно!
Я смотрю, ты в него мёртвой хваткой вцепился. Предоставлю этот допрос тебе, Джейкоб, а то боюсь, не уснешь ночью.
Дело Клэр Салливан. То самое дело, из-за которого меня отстранили на три месяца от работы. На первый взгляд ничего необычного. Клэр, девушка семнадцати лет. Со слов её матери и отчима, уходит из дома в вечер пятницы на вечеринку к своим друзьям. Обещает вернуться до 23:00, но, как это иногда бывает, домой к назначенному времени не возвращается. Мэган Салливан обращается с заявлением в полицию о пропаже своей дочери. На это дело назначили меня и Джейкоба.
Позже, опрашивая друзей Клэр, мы выяснили, что на вечеринке её не было, и никто её там не видел. На звонки она не отвечала. Я сделала вывод, что с девушкой случилось что-то по дороге на вечеринку. Похищение, убийство или же она сама сбежала из дома. Я допускала всё.
Через пару дней отчим Клэр, Ричард Хоффман, расклеил листовки о пропаже падчерицы на автобусных остановках и разного рода столбах и досках объявлений. И вот что было странным: на фото в этом объявлении девушке было лет 1314, хотя Клэр было семнадцать на момент исчезновения. Казалось, что Хоффман взял первое попавшееся фото, что смог найти. Да и качество изображения оставляло желать лучшего: чёрно-белое, размытое. Могут ли родители, искренне любящие своего ребёнка, составлять объявление о пропаже, по которому будет сложно опознать их дочь? Конечно, нет. Либо им плевать, либо
В общем, мы с Джейкобом ещё раз решили допросить Ричарда и Мэган. Когда я начала откровенно высказывать свои подозрения Салливан, допрашивая её в их доме, нервы Ричарда, видимо, не выдержали, и он набросился на свою «любимую» с ножом. Он приставил лезвие к её горлу и потребовал, чтобы мы дали ему возможность уйти. Я не стала дожидаться, когда он исполосует горло Мэган и точным выстрелом в голову устранила Ричарда. На тот момент мне казалось, что это единственно правильное решение. И, казалось бы, дело раскрыто: можно вызывать подкрепление, скорую, а затем отвезти Мэган в участок, допрашивая её как сообщницу в убийстве Клэр, но Она упала на пол, и, рыдая начала повторять фразу, как заезженная пластинка: «Спасибо Вам! Спасибо, что спасли меня, он бы убил меня. Спасибо Вам!»
В этот момент я как будто отключилась. Пелена гнева затмила мой разум, и я почувствовала разрушающую, кипящую во мне злобу, которая всеми силами пыталась вырваться наружу. Я осознавала, что она была в курсе, что Ричард сделал с её дочерью. Потеряв контроль, я направила пистолет на Мэган Салливан. Ужас настиг её, страх сковал и заставил замереть на месте. Она смотрела на дуло моего пистолета и рыдала в три ручья. «Мать года» что-то говорила мне, но я не помню, что именно. Скорее всего, умоляла не убивать её.