Я вскочил и дотронулся до его плеча, но тот лишь оттолкнул меня.
Не надо! На улице что-то происходит! Там эти твари!
Даже не обуваясь, Филинов вышел за дверь и, оставив её открытой, начал спускаться.
Как ещё один лунатик, я шёл за ним. На глаза наворачивались слёзы. Я не управлял своим телом, а был в нём лишь пассажиром, которого ведут к месту назначения.
Холодный воздух и снег, прилетевший в лицо, освежили меня. Я понял, что совершу ошибку, если сделаю ещё шаг. Но Филина это не остановило. Он босиком шёл по сугробам к ведомой только ему одному цели.
Вернись, идиот!
Пройдя несколько метров, он упал на колени. Я услышал приглушённые рыдания. Твою же мать!
Сбегав в квартиру за вещами, я выскочил в ночь, накинул на друга куртку и попытался поднять его на ноги. Его ступни были красными от холода. Ещё минута, и он останется тут навсегда. Станет подснежником, который найдут только весной. Кое-как подняв человека в два раза больше меня, я повёл его обратно в квартиру. Тот был в трансе и не реагировал ни на что.
Толкнув его на кровать, я кинул сверху одеяло. Сергей повернулся ко мне, и его взгляд стал осмысленным.
Илюха? Ты чего?! Почему почему так холодно?
Тебе нужно согреться.
Что происходит?!
Ты ходил во сне! Вышел на улицу! Бормотал что-то под нос!
Не может быть. Я думал думал это сон.
Происходит какая-то чертовщина, Серёг, сказал я. Нам нужно как можно быстрее валить отсюда.
Я не чувствую ног
Я натянул на него несколько пар носков. Он закрыл глаза и отвернулся к стене. Я только мог гадать, что заставило взрослого мужика выйти ночью на улицу в минус тридцать, а теперь пустить слезу. Может, тут и правда замешана мистика, и мы впервые нарвались на что-то действительно сверхъестественное, а может не успел я додумать мысль, как рвотный позыв оказался сильнее. Открыв окно, я выблевал содержимое желудка. После повалился на кровать и постарался уснуть. Все проблемы решим завтра.
Если это завтра настанет.
Проснулся я рано утром и попытался разбудить Филина. Тот ещё спал крепким сном, словно и не было ничего ночью, словно он не выходил на улицу, а мне не мерещились монстры за окном.
Я решил проверить мысль, озарившую меня перед тем, как вырубился. Что если чёртов старик что-то подмешал нам в чай, из-за чего я встретился с воплощением моих кошмаров, а Филин с чем-то гораздо ужаснее?
Матвея Николаевича в квартире не было. На кухонном столе так и стояли немытые чашки. Я взял свою и поднёс к носу. Запах был странный. Вряд ли это был просто травяной чай. Полазав по шкафчикам, я обнаружил несколько банок с грибами.
Илюх? Филин наконец проснулся и стоял теперь в коридоре, сверля меня взглядом. Почему так паршиво-то? он схватился за голову.
Я показал ему банку со странным содержимым.
Как думаешь, старик просто так грибами затарился?
Филин подошёл ближе и повертел в руках банку. На ней не было ни этикеток, ни опознавательных знаков. И пахло из неё ужасно.
Помнишь, что вчера было?
Слабо, ответил Филин, поставив банку обратно.
Этот чёрт пытался нас отравить, сказал я, осталось выяснить зачем.
Сначала мне надо в ванную.
Вид у Сергея был и вправду паршивый. Словно он вчера весь вечер пил, а теперь борется с похмельем.
Какого ж хрена?!
Филин стоял перед дверью, и, когда я подошёл ближе, увидел, что на ней висит железный замок.
Он что, псих?! Закрывать ванную на замок?!
Я прислушался, но с той стороны не исходило ни звука. Только неприятно воняло сыростью и грибами. Впрочем, с запахами в этой квартире я уже смирился, и не придал им значения.
Филин испуганно посмотрел на меня. Я и сам понимал, что происходит что-то странное, и надо побыстрее сваливать из этой квартиры, пока не вернулся хозяин.
Одеваемся и уходим, сказал я как можно спокойнее, чтобы не поддаваться панике. Пойдём исследовать Амдерму.
Если и существовал край света, то мы нашли его стояли на утёсе и смотрели на завораживающее Карское море. Это был не тот вид, которым отдыхающие любуются с пляжа, разлегшись на шезлонге для них море было лишь балериной, танцующей на потеху публике. Здесь же, в Амдерме, море было зловещим, холодным и свободным существом, готовым унести в свои объятия неудачливых туристов.
Филин, несмотря на бушующий ветер, пытался курить.
Я вспомнил, что было прошлой ночью. Это было так реально.
Я посмотрел на него, не желая перебивать.
Я никогда не говорил тебе, почему уехал с Севера, он сделал затяжку и выдохнул дым, эти грёбаные морозы забрали у меня мать. Она возвращалась с работы, когда её машина сломалась. До дома было всего метров пятьсот. Пятьсот метров дороги из сугробов и непрекращающейся метели. Она решила, что дойдёт. Ведь дома её ждал маленький ребёнок и любящий муж. Но у неё случился приступ астмы, а грёбаный ингалятор остался в машине. Она пыталась звать на помощь, но рядом никого не оказалось. Все сидели по домам и даже не думали о том, чтобы выйти на улицу. Отец нашёл её только через несколько часов. Заледенелый труп женщины, которая во что бы то ни стало хотела вернуться к семье.
Филин сделал паузу и откашлялся.
До сих пор не понимаю, каким чудом нам удалось продать квартиру почти за бесценок. После мы собрали вещи и рванули туда, где есть хоть маленький шанс на то, что тебе помогут. Люди равнодушны к чужим бедам, я понимаю. Но не все. А когда ни одной живой души нет в радиусе километра шансов у тебя ноль. И вчера ночью я слышал, как она звала на помощь. Будто я мог чем-то помочь, исправить ошибки прошлого. Но, выбежав во двор, я увидел всё тот же заледенелый труп. Тогда, в детстве, я так и не смог нормально попрощаться с матерью. Отец ждал скорую несколько часов. Всё это время мы сидели в полной тишине. Я знал, что что-то произошло, но боялся спросить, что именно. Вскоре в окне я увидел, как в машину скорой загрузили носилки с телом в чёрном пакете, а следом запрыгнул отец.
Голос Филина сорвался, словно он готов был расплакаться, но сдержался. Теперь я понял, с чем именно встретился Сергей в Заполярье и так и не смирился с произошедшим.
Поэтому, продолжил он, мы должны найти тварь, что убивает людей. Я отомщу грёбаному Северу за смерть матери. Будь это Гундыр или даже Дьявол собственной персоной, я заставлю его ответить за испорченное детство.
Разрушенные дома, четыре магазина, одна гостиница, метеостанция, здание МЧС и заброшенные ещё в СССР шахты вот и всё, что из себя представляла Амдерма.
В шахтах не было ничего, кроме сырости, обвалившихся досок и металлоконструкций. Мы спускались в подвалы, светя фонариками, и поднимались на крыши, но никаких монстров не нашли. Было только поганое ощущение, что кто-то постоянно смотрит тебе в спину. Словно Гундыр жил не под землёй, а был самими забытыми зданиями, которые только и ждали момента, пока ты наступишь на гнилую ступеньку и разобьёшь голову.
У входа мы нашли груду странных самоцветов, облепленных грязью.
Кажется, здесь добывали алмазы, сказал я.
Не похоже на алмазы, ответил Филин. Это что-то другое.
Камни переливались фиолетовым, зеленым, жёлтым и белым. Крутя один из них в руках, я чувствовал, что мне подвластно всё, за что бы ни взялся. Этот мир на мгновенье становился проще и понятнее. Перед глазами мелькали яркие кадры из жизни. Но почти все они были негативные. Захлопывающаяся дверь детской, развод родителей, драки после уроков, неудачи на первых работах, расставание с Леной. Словно этот камень впитывал и заставлял вспоминать всё самое ужасное, но вызывал не тоску, а злость. Он медленно превращал плохие воспоминания в ярость, в обиду на весь мир.
Илья? Порядок?
Я будто вынырнул из воды и осмотрелся вокруг. Сам того не понимая, я сжал самоцвет так сильно, что ладонь неприятно побаливала. Злость так же быстро прошла, как и появилась, и я кинул камень в направлении моря.
Мы пытались общаться с местными, но встречали полное равнодушие и нежелание общаться в ответ. Продавцы в магазинах хамили, жители квартир не открывали двери, а если и открывали, то только на цепочку и выглядывали из недр своих жилищ с подозрением. Служащие метеостанции вообще приняли нас за американских шпионов и не стали разговаривать. Даже бродяги, видевшие нас с камерами наперевес, уходили подальше.
Мы увидели худшую сторону России. Ту, где всем друг на друга насрать. Ту, где людям важнее напиться вечером и забыться крепким сном, чем попытаться хоть что-то изменить в жизни.
Спустя несколько часов поисков, в одном из полузаброшенных домов, дверь нам открыл дедушка. Он был стар и передвигался на инвалидной коляске. С неохотой он впустил нас в дом и согласился на интервью.
Мы сели напротив, и Филин включил диктофон.
Мы из журнала «Мистицизм». Это Сергей, я Илья. Мы приехали написать статью про пропажу людей. И про
Гундыра, закончил за меня Филин.
У старика был тремор рук, но после упоминания Гундыра он задрожал сильнее, вцепившись в поручни инвалидного кресла.
Вам известно что-нибудь про него?
Гундыр просто легенда. Детская страшилка, он выдохнул.
Я решил, что он сам себя пытался убедить в том, что только что сказал. Слова давались ему с большим трудом.
Но в посёлке пропадают люди. Вы не верите в то, что в шахты их утаскивает монстр?
В шахтах когда-то обнаружили залежи флюорита люди поняли, что могут добывать драгоценные камни. Магическое свечение разного цвета считали происками Дьявола, вот и придумали люди себе чудовищ.
Дедушка отвёл взгляд и резко замолчал, словно боялся сказать лишнего. Я осмотрел комнату и увидел, что многие вещи здесь сделаны из камня, найденного у шахт. Несколько браслетов на тумбочке, кольцо на пальце старика, даже рамки для фотографий были отделаны самоцветом.
Если учесть, что Амдерма край России, в котором люди склонны к суевериям, я решил проверить свою догадку и спросил в лоб.
Флюорит обладает какими-нибудь магическими свойствами?
Он он даёт хозяину силу, вдохновляет на творчество, положительно влияет на память, избавляет от некоторых болезней.
Всё это хозяин говорил, не отрывая взгляда от кольца. Я понимал, что он преуменьшает, так как сам ощутил на себе его свойства. Если я готов был крушить всё вокруг, просто держа его в руках, то что будет с человеком, если носить флюорит на себе даже не представляю.
Мне вспомнилось ожерелье на шее Матвея Николаевича. Тогда я не придал ему значения, но теперь пазл в моей голове медленно складывался в общую картину.
Увидев на фотографиях счастливую семью, я ужаснулся ещё одной своей догадке.
А вы один здесь живёте? Где где ваша семья?
Ребятки, сказал старик, я очень устал. Прошу, оставьте меня.
Филин потянулся к диктофону, но я жестом остановил его.
Ваша жена погибла? А ваша дочь?
Оставьте меня одного! старик повысил голос и показал дрожащей рукой на дверь.
Илюх, пойдём, Сергей встал и махнул в сторону выхода.
Это был мой последний шанс узнать правду. И я его не упустил.
Вы отдали их в жертву за флюорит, так?! Вы скормили семью чудовищу, чтобы оно в ответ разрешило добывать камни из-под земли. Я прав?!
Пошли вон! крикнул старик и тяжело задышал.
Мы уже закрывали дверь, когда дедушка, едва не выпрыгивая из кресла, крикнул:
У меня не было другого выхода!
И даже через стены мы услышали его громкие рыдания.
Ломать двери в чужих квартирах некрасиво, но нам пришлось. Филин пытался с ноги вынести дверь в ванную Матвея Николаевича. Железный замок так и остался висеть, но хлипкая деревянная дверь разлетелась в щепки, и мы увидели причину странного запаха, исходящего из ванны.
Три женских тела лежали друг на друге, словно куча ненужного мусора. Ванная была заполнена водой, плавающими в ней грибами и отходами.
«Чудовище забрало мою семью. Дочку и двух маленьких внучек», вспомнились мне слова старика. Их забрало не чудовище. Он сам убил их, чтобы сбросить прямо в пасть Гундыра.
Филин отвернулся, борясь с рвотными позывами. Пережив в детстве смерть матери, он вряд ли был готов спустя столько лет увидеть три женских трупа взрослой женщины и двух маленьких детей.
Чёрт! выкрикнул я и, преодолев отвращение, приблизился к телам и проверил пульс на шее.
Они живы! Но, скорее всего, отравлены, чтобы проще было их доставить в шахты.
Филин Филин! Ему не нужна огласка, чтобы убить Гундыра. Ему нужна огласка, чтобы было больше жертв для змея, я смотрел на отравленную семью, и на глаза наворачивались слёзы. И мы ему нужны тоже для
Сзади раздался глухой удар. Я повернулся и увидел направленное в лицо дуло ружья. Таким здесь отпугивали медведей, но в данных обстоятельствах, белым хищником стал я.
А ты смышлёный малый, сказал Матвей Николаевич. Теперь подношений будет в два раза больше. Медленно подними руки и повернись спиной.
Я подчинился, и на моих запястьях затянули верёвки. Перед тем, как потерять сознание, я понял, что стану очередной жертвой, такой же, как девушки передо мной. Моё тело либо сгниёт в шахтах, либо пойдёт на корм чудовищу если оно, конечно, реально.
Мы стояли на коленях перед спуском в шахту. Затылок неприятно отдавался болью. Связанные за спиной руки без перчаток скоро заледенеют от мороза. Псих, из-за которого мы и приехали в Амдерму, доставал из багажника дочь и двух внучек. Те были без сознания и в легкой пижаме, но холод был последней из их проблем.
Не вы первые, не вы последние, сказал Матвей Николаевич, спускаясь по шаткой лестнице и неся женщину на руках. Таких туристов тут каждый год встречают. Но вот провожают всегда одинаково.
Он упал на колени и, поцеловав дочь в лоб, скинул вниз. Из шахты раздался громкий рык, отдавшийся эхом от стен. Мы с Филином переглянулись, понимая, в какое дерьмо вляпались. Нужно было срочно что-то делать, пока этот дед не сбросил нас в пропасть.
Все наши игры в охотников за привидениями, все насмешки над недалёкими людьми, верящими в паранормальное, все фейковые репортажи о демонах закончились тем, что мы впервые в жизни встретились с тем, чему не могли противостоять. Если там, под землёй, и правда огромный змей, мы были в полнейшей жопе.
Чего ты пытаешься этим добиться?! крикнул я. Тебе станет лучше от нашей смерти?!
Вашей? старик подошел ближе и наклонился. От него воняло самогоном и дешёвыми сигаретами. Мне всё равно чьей, главное, что тот, кто внизу, одарит меня флюоритом за такие жертвы. Он подцепил пальцем ожерелье на шее и ухмыльнулся, обнажив кривые зубы.
Ты ради этого нас позвал? В посёлке людей, что ли, мало?!
Ма-а-ало, ответил Матвей Николаевич. Те, кто слабее, уже там, внизу. А с теми, кто похитрее, с флюоритом лучше не связываться. Такие же психи.
Урод из последних сил процедил Филин сквозь зубы. Я решил, что ещё слово, и Сергей плюнет ему в лицо.
Но на плече у того висело ружьё. Одно неверное движение, и он прострелит нам коленки. Потому что Гундыру мы нужны живые.
Урод, но зато с этими камнями я проживу ещё несколько лет, не боясь болезней и смерти от старости.
Он встал и скрылся за нашими спинами. Через минуту вернулся с маленькой девочкой на руках и повторил ритуал. Филин опустил взгляд, не желая смотреть на жестокое убийство детей.
Кушай, мой хороший, усмехаясь, сказал Матвей Николаевич и посмотрел вниз. После повернулся к нам. А вас я оставлю на сладкое, мальчики.
Он снова ушёл.
Я впервые в таком дерьме, сказал Филин. Дерьмовее только только когда я сидел с отцом и ждал скорую. Тогда меня тоже пугала неизвестность.
Никогда не думал, что умру в пасти монстра. Кто бы мне сказал это, когда я устраивался в «Мистицизм».
Это была не чья-то глупая шутка. Рычание, раздающееся из глубины шахт, не было звуковым эффектом, Матвей Николаевич не был актёром, а его семья просто фарфоровыми куклами. Я понял, что нужно что-то делать, пока не настала наша очередь. И когда старик снова появился на лестнице с внучкой на руках, я предпринял первую и единственную попытку спастись.