<15 августа 1991 г.>
Волнуюсь, как пойду в новую школу? Но интересно познакомиться с ребятами. Уже школьную форму и галстук приготовила. Родители тоже собрались на линейку. Сначала хотела отговорить их, ведь я уже восьмиклассница, а все с родителями за ручку хожу. Но потом передумала мне с ними спокойнее будет.
<19 августа 1991 г.>
Происходит что-то нехорошее. По телевизору целый день показывают балет. В море очень много больших кораблей, папа сказал, они военные. Он очень нервничал, целый день слушал радио на полной громкости. Постоянно звонил куда-то, ругался на кого-то, кричал: «предатели!», «это конец!» Я поняла, что нашу страну кто-то захватил. Страшно вдруг так стало. Что-то явно случилось нехорошее. У папы даже боюсь спрашивать, а мама только отмахивается и говорит, что сама ничего не может понять.
<21 августа 1991 г.>
Ночью папе стало плохо, и его увезли в больницу. Перед тем, как его забрала скорая, он мне сказал, что очень важно, чтобы я всегда-всегда помнила, чему он меня учил. «Наступают трудные времена, но надо держаться и никогда не забывать, что ты дочь советского офицера», говорил так, словно навсегда прощается со мной. Мне стало очень страшно, я пыталась шутить и говорить всякие глупости. Папа слабо улыбался и говорил, что верит в меня. Вчера мне исполнилось четырнадцать.
<25 августа 1991 г.>
Моего папы больше нет Он умер ночью 22 августа в больнице. До сих пор не могу поверить. Мы здесь еще мало с кем успели познакомиться, но на похоронах было много народу. У могилы несколько военных говорили речь. Что папа слишком за все переживал и не смог смириться. Что он был настоящим офицером, честным и преданным своей стране. Друзья и сослуживцы дали маме конверт с деньгами. Мама убрала его подальше и сказала, что на эти деньги мы сделаем папе красивый памятник.
<26 августа 1991 г.>
Папочка! Я люблю тебя! Не успела сказать это тебе при жизни. Всегда хотела, но так и не решилась. А теперь слишком поздно.
<27 августа 1991 г.>
Все жду, что откроется входная дверь и войдет папа.
Мама уже три дня не встает с кровати. Лежит и молча смотрит в потолок. Я реву целыми днями. А у мамы не видела ни одной слезинки. Даже когда гроб с папой в землю опускали. Если бы она поплакала, ей бы легче стало. Наверное.
<28 августа 1991 г.>
Этого не должно было быть! Гадские путчисты! Из-за них умер папа. Он очень любил свою страну и был настоящим офицером. А они его убили
Мама словно бесчувственный робот. Отвечает односложно равнодушным голосом. У меня глаза болят от постоянных слез. И поделиться своим горем ни с кем не могу. Написала еще одно письмо Ларисе. Что будет дальше?
<29 августа 1991 г.>
Нашла, куда мама спрятала подаренную иконку. Долго смотрела на святого старца и плакала, пыталась молиться. Николай Угодник, пожалуйста, сделай так, чтобы там, где сейчас мой папа, ему было хорошо и спокойно. Пожалуйста, помоги ему! Ты ведь всем помогаешь, даже неверующим.
<31 августа 1991 г.>
Как дальше жить? Завтра в новую школу. Никуда не хочется, но должна. Я обещала папе. Обещала
Нашла библию, что мне всучили адвентисты. Начала читать. Надеюсь, легче станет.
Часть 2
Торжественная линейка началась гимном уже несуществующей страны. Директор поздравил ребят, а особенно первоклашек с первым днем в школе, пожелал всем успехов и объявил начало нового учебного года. Крепкий парень из одиннадцатого класса посадил себе на плечо первоклашку и пошел с ней вдоль школьников и учителей. Девочка улыбалась и усиленно трясла большой металлический колокольчик.
На линейку Света пришла одна. Перед выходом из дома она спросила маму, хочет ли та пойти с ней, но, когда получила отказ, даже обрадовалась. Она не хотела, чтобы в новой школе увидели ее маму в таком состоянии.
Света специально опоздала, чтобы потихоньку, не привлекая лишнего внимания, присоединиться к своему новому классу. В 8 «А» на нее, как ей показалось, никто не обратил внимания. После всех обязательных речей и песен с танцами стали расходиться по классам. К Свете подошла симпатичная сероглазая девочка с длинной русой косой.
Привет! Ты к нам, новенькая?
Привет. Да, наверное, если ты из 8 «А».
Из него, естественно! Меня зовут Аня Степанкова.
Очень приятно, я Света Отрохова.
Ну пойдем, с остальными тебя познакомлю. Не бойся, они ребята добрые. А если будет кто обижать, ты мне сразу говори. Я разберусь, Аня уверенно взяла Свету под руку и повела в школу.
Ты староста класса, да?
Можно и так сказать. Просто я самая умная и красивая здесь, Аня засмеялась и подмигнула, так что слушай меня и голос Америки!
Хорошо, улыбнулась в ответ Света.
У тебя какой-то интересный акцент. Ты откуда приехала?
Из Германии, папа там служил.
Я и смотрю, прикид у тебя крутой.
Твое платье тоже красивое и модное. Я похожее видела в одном магазине в Берлине.
Да, у меня папик шмотки из Польши привозит, довольно улыбнулась Аня и убрала с подола пушинку.
За разговорами девочки вошли в кабинет, где уже собрались остальные.
Народ, минуточку внимания! обратилась ко всем Аня и несколько раз громко хлопнула в ладоши. Кто еще не в курсе, у нас новенькая. Света Отрохова. Она долго жила в Германии и совсем недавно приехала из Берлина. Прошу любить и жаловать. Если кто посмеет ее обижать, будет иметь дело со мной.
Мальчишки прогундели что-то приветственное. Девочки подошли ближе, надеясь узнать подробности. Но тут прозвенел звонок, и все медленно пошли к своим партам.
Садись со мной. Аня повела Свету к последней в среднем ряду парте.
На следующей перемене Аня решительно увела новенькую из класса.
Пойдем отсюда, а то здесь нам не дадут спокойно поболтать, объяснила она по дороге, кинув на ходу остальным девочкам: За нами не ходить. Я потом все, что надо, вам расскажу.
Устроившись на подоконнике в женском туалете, Аня приготовилась слушать.
Ну, как там? Берлинскую стену видела? В Западный Берлин часто ездила? Есть ли симпатичные мальчики среди немцев? Ты с кем-нибудь дружила из них? А в школу немецкую ходила? Хорошо там? Концерты, дискотеки? На Scorpions часто ходила? Обожаю их! Ну давай, колись, быстрее!
Стену видела, и когда она еще целая была и потом, после того как ее разрушили. В западный Берлин нам нельзя было. Мы же военные. Ездили в восточный Берлин и в Потсдам. С немцами почти не общалась. По этой же причине. Мы учились в русской школе. С нашего городка автобусы ходили до школы, сразу после уроков они же нас отвозили домой, так что погулять после школы Свете на подоконнике места не хватило, она стояла перед Аней и рассказывала, словно отвечала урок.
Все понятно с тобой, перебила ее Аня, отец военный, еще небось, какой-нибудь кэгэбешник. Никуда нельзя ездить, ни с кем из иностранцев нельзя общаться. Скукота полнейшая. И смысл, что жила за границей?
Почему же, там совсем не скучно было. В клуб наш, бывало, немцы приезжали с выступлениями. А еще в Потсдаме, в доме офицеров концерты устраивали. Однажды на двадцать третье февраля моя мама там песню спела.
Какую?
Прости? не поняла Света.
Песню какую мама спела?
Про фронтовую медсестру.
Действительно, какую еще песню петь в доме офицеров? Не Агузарову же. Аня усмехнулась и отвернулась к окну.
Вот, вспомнила еще интересный случай. Как-то мы ездили в Берлин, уже после разрушения стены. От нее все еще большие куски оставались. Мы кувалдой помогали ее разрушать.
Вы что, кувалду с собой из дома тащили? Аня повернулась к Свете, удивленно подняв брови.
Зачем? Там народ был с инструментами, мы у них попросили. У меня фото есть, где я с кувалдой выглядываю из дыры в берлинской стене. Даже несколько камешков взяли себе на память. Так волнительно было и весело!
Представляю. Я бы там померла от веселья! сказала Аня, снова отвернувшись. Ну ладно, пойдем, сейчас звонок будет.
После уроков класс решил пойти на море, купальники и шорты у всех лежали в портфелях.
Ты пойдешь с нами? спросила Аня у Светы.
Я ничего не взяла с собой.
Вот балда! Мы же у моря живем, купальник надо при себе всегда иметь! Когда жарко, естественно.
Света виновато пожала плечами.
Ладно, мы завтра тоже пойдем. Не забудь взять.
Пока они разговаривали, почти все ребята вышли из класса. Осталось только двое мальчишек. Один невысокий, с черными в мелкие кучери волосами, чем-то похожий на Леонсио из «Рабыни Изауры». Второй с темно-русыми, немного растрепанными волнистыми волосами и белозубой улыбкой. Света его еще на линейке выделила из всех остальных, он напоминал ей Есенина. Как оказалось, мальчики ждали Аню.
Степа, долго тебя ждать? спросил, лениво зевнув, белозубый.
Уже иду, Санек, просто с новенькой заболталась.
А кто это? набравшись храбрости, тихо спросила Света у Ани.
Тот, что пониже Алик Тулян, второй красавчик Саша Матюхин, сказала Аня, а посмотрев на Свету, добавила: Он мой!
Да я ничего, просто так спросила. Света опустила взгляд и покраснела.
Ну-ну, смотри. Чао-какао, бэйби!
Аня взяла Сашу под руку и вышла из класса.
Ты идешь на море? спросил Алик у Светы.
Нет, я завтра.
Ну ладно, тогда пока!
Дома было тихо, Света решила, что мама отдыхает. Заглянула в гостиную, но мама не спала. Она кругами ходила по комнате, обхватив себя руками.
Мамуль?
Для чего, скажи, вот для чего?
Что «для чего»?
Для чего мы тащили из Германии все это барахло. Она стукнула кулаком по мебельному гарнитуру из темного дерева. Чертову стенку, диван идиотский, ковры («это же настоящая шерсть!»), даже пальма эта дурацкая и та оклемалась после переезда А, совсем забыла, еще же магнитофон Siemens и телевизор, куда же без него!
Мам, успокойся, пожалуйста!
Как радовались, что бытовую технику не надо покупать! Мама, не слушая, побежала в кухню. Этот холодильник перли, микроволновую печь, даже тостер с фритюрницей. Ничего не сломалось при переезде, все прекрасно работает. Немецкое качество на века! Вот скажи, для чего все это? Только сейчас она посмотрела на Свету, глаза ее были сухие и красные от бессонной ночи.
Чтобы жить.
Жить? Мама истерично засмеялась. А кому? Где? Папы нет, страна разваливается. Что с нами будет? Папа бросил нас! Жить Как теперь жить?
Мамуль, все образуется. Мы с тобой сильные. Потихонечку справимся. Папа не бросил нас, просто так получилось. Света осторожно обняла маму за плечи и повела из кухни. Вот, полежи, ты устала, уже несколько дней не спишь. Я слышу, как ты ночами по комнате ходишь. Тебе нужно отдохнуть.
Света накрыла маму пледом и села с краю на диване.
Поспи, отдохни, тихо приговаривала Света, гладя маму по спине.
Через несколько минут глаза мамы закрылись и послышалось ровное дыхание. Света вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь.
<2 сентября 1991г.>
Познакомилась с новым классом. Ребята, вроде, хорошие, веселые. Подружилась с одной девочкой. Зовут Аня, она похожа на русскую красавицу из сказки: у нее длинная коса до пояса и серо-голубые глаза. А еще в классе есть мальчик, похожий на Есенина. Как увидела его, даже сердце екнуло. Но он дружит с Аней, так что Как не хватает папы! С ним можно было бы обсудить
На следующий день Света, приветливо улыбаясь, села за парту рядом с Аней.
Привет! Я сегодня взяла с собой купальник.
Супер. Только у меня «дела» начались, поэтому поход на море отменяется.
А другие как же?
Другие может и пойдут, не знаю. Ты с ними хочешь?
Нет, я лучше с тобой.
Тогда на следующей неделе.
Вода не станет уже холодной?
Бархатный сезон в самом разгаре. А бздыхи в октябре или даже ноябре умудряются купаться.
Ой, а кто это?
Приезжие, конечно! Аня задумчиво посмотрела на передние парты. Слушай, а как у тебя со зрением?
Нормально. А что?
Просто я подумала, ты маленького роста, и с этой парты тебе плохо будет видно доску. Вон, садись на первую парту с Леной Поповой, у нее как раз свободно.
Мне и здесь все хорошо видно.
Это пока. А потом как начнут на доске писать, так фиг разберешь. У меня и то еле-еле получается. Иди, давай я тебе помогу все перенести.
Аня схватила учебники и отнесла их на первую парту.
Смотри как замечательно все видно. Будешь сидеть прямо напротив доски. Можешь не благодарить меня.
Лена Попова что-то писала, низко нагнувшись над тетрадью. Падающие на стол учебники заставили ее отложить ручку и удивленно посмотреть на одноклассниц через толстые стекла очков.
Лен, я тебе тут соседку нашла. Вы как раз очень подходите друг другу.
Привет, ты не против, если я с тобой буду сидеть, немного стесняясь спросила Света.
Как хочешь, Лена пожала плечами. Только сразу предупреждаю: списывать я никому не даю!
Я и не
Вот и славно, вы обязательно подружитесь, Аня довольно похлопала девочек по спинам и пошла к себе за парту.
<4 сентября 1991г.>
Мне так плохо! Мама все время плачет. Часто кричит и ругается на власть. Потом начинает винить себя. Невозможно слушать ее стоны. Мне так плохо. Не знаю, как я правильно должна себя вести. Как помочь маме? Как ей сказать, что мне тоже очень плохо? Иногда так хочется на нее Но я не должна. Это же моя мама. Что делать? Был бы папа, он бы подсказал. Хотя, если бы он был, такого не было.
<5 сентября 1991г.>
Временами будто какая-то чернота обступает меня со всех сторон. Манит к себе, завлекает и обещает покой. Я ее боюсь. Мне страшно.
<7 сентября 1991г.>
Прошла первая неделя в школе. Как бы я хотела рассказать об этом папе Мне нравится новый класс. И учителя тоже хорошие. Особенно понравилась учитель по русскому и литературе Л.А. У нее необычный подход, сразу видно, что ученики ее очень любят. Она сказала, что мы часто будем писать сочинения прямо в классе, а потом их зачитывать вслух. Может, мне показать ей свои стихи?
В понедельник после уроков большая часть 8А пошла на море. Расположились на камнях возле волнореза или буны, как сами ребята его называли. У всех купальные костюмы уже были надеты под школьной одеждой. Только Света пошла переодеваться в кабинку. Она надела спортивный купальник и обмоталась большим махровым полотенцем. Кто-то вовсю резвился у берега, играя в догонялки, или понарошку боролся, давя на плечи друг друга и пытаясь опустить соперника под воду. Несколько мальчишек прыгали с буны «бомбочкой», плюхаясь об воду так, что брызги поднимались словно от настоящего взрыва небольшой мощности.
Двое одноклассников, Света не смогла рассмотреть, кто именно, забрались на крышу аэрария и собирались спрыгнуть вниз. Остальные, бросив свои занятия и задрав головы, тут же начали следить за ними. Один из мальчишек вытянул руки над головой, оттолкнулся от края балясины, на которой стоял и прыгнул головой вниз.
Кто это?
Матюхин, кто же еще.
Сумасшедший!
Это же опасно очень!
Второй мальчик немного постоял, а потом развернулся и начал осторожно сползать вниз по деревянным опорам аэрария.
А это кто такой смельчак? усмехнулась Аня.
Кажется, Алик Тулян.
Почему-то я даже не удивлена, Аня повернулась к морю, стараясь разглядеть плывущего Сашу.
К ребятам Алик и Саша подошли одновременно. Только Алик сухой и сконфуженный, а Саша довольный и весь в стекающих каплях воды.
Что, Тулян, сдрейфил?
Я просто высоты боюсь.
Не очень-то и высоко там, пожала плечами Аня. Санек прыгнул и глазом не моргнул.
Почему же? Моргнул, часто заморгал, улыбаясь, Саша. Если честно, высоковато там. Сколько, даже не знаю.
Скорее всего десять метров, как на вышке в бассейне, Света успела приблизиться к ребятам и стояла позади них.
Все удивленно обернулись.
Это какая-то немецкая мода что ли? Не боишься, что полотенце на дно потянет? Аня с ухмылкой посмотрела на укутанную в большое махровое полотенце Свету.
На всех девочках были надеты светлые футболки поверх купальников. Света смущенно улыбалась.