ДАгоста покачал головой, не подтверждая, но и не отрицая этого.
Теперь здесь стало спокойнее.
И то правда: спокойнее до недавнего времени. Но, по крайней мере, это дело отличалось от череды похожих друг на друга до оторопи, угнетающе бессмысленных перестрелок, поножовщин, изнасилований и убийств, которые дАгосте приходилось расследовать в последние несколько лет: при прежних городских властях поднялась волна преступности. ДАгоста ощущал себя выгоревшим дотла.
Парочка автомобилей местного отдела по расследованию убийств остановилась рядом с фургоном криминалистов. Похоже, каждый рвался поучаствовать в раскрытии дела. ДАгоста огляделся: все в сборе.
Отлично, ребята, идем, сказал он.
Они поднялись по ступенькам и прошли через огромные бронзовые ворота. Было два часа пополудни, в Ротонде толпились посетители. Эхо восторженных детских голосов носилось под сводом. ДАгоста разглядел директора музея, Лоуэлла Картрайта, торопливо огибавшего хвост огромного скелета бронтозавра. Директор был высоким и тощим, как огородное пугало, и его спутникам приходилось бежать трусцой, чтобы не отстать.
С прибытием, шепнул дАгоста Карузо, когда директор подошел к ним.
Очень рад, что вы смогли приехать, заговорил Картрайт. Разрешите представить вам Мартина Арчера, начальника службы безопасности, и Луизу Петтини из отдела по связям с общественностью.
«Связи с общественностью, подумал дАгоста. Хотя бы в этом музей не меняется. Здесь всегда были одержимы общественным мнением».
Несчастный случай произошел в отделе млекопитающих, сказал Арчер. Мы пойдем прямо туда.
ДАгоста оставил его слова без ответа. По его представлениям, голый хранитель, запертый в морозильнике, никак не мог стать жертвой несчастного случая. Он пожалел об отъезде старого приятеля, Пендергаста. Тот собрался во Флориду, ненадолго, но с тех пор прошло уже три месяца. Чего бы только не дал дАгоста за то, чтобы загадочный, скрытный агент ФБР стоял сейчас рядом с ним. Господи, одно и то же, все время одно и то же: он уже сыт по горло!
Картрайт оглядел собравшихся.
Вам действительно нужны все эти люди, лейтенант?
Это стандартный регламент работы нью-йоркского отделения, ответил дАгоста.
Картрайт вывел криминалистов из Ротонды. Все направились к неприметной двери, за которой оказался огромный служебный лифт, с тяжеловесной медлительностью поднявший их на пятый этаж. Из него они вышли в просторное помещение с ветвившимися во все стороны коридорами. В воздухе ощущался сильный запах смерти слишком сильный для одного мертвого хранителя. К тому же он, кажется, лежал в морозильнике.
Дальше по коридору находится камера мацерации, объяснил Картрайт. Отсюда и запах.
«Камера мацерации». ДАгоста вспомнил, что так называется место, где трупы животных превращают в скелеты, размачивая их в теплой воде, пока плоть не сойдет с костей. Чудесненько!
А морозильная камера в этой стороне, добавил Картрайт.
Они повернули налево, потом направо, и дАгоста совершенно запутался. Группа оказалась под самым карнизом музея, где крыша уходила вверх, образуя замысловатый лабиринт арок и стропил.
Наконец они подошли к серой металлической двери, футов десяти в высоту и столько же в ширину, помятой и оцарапанной за долгие годы. Все остановились возле нее, заметно нервничая.
Тело все еще там? спросил дАгоста.
Мы ничего не трогали. Он так замерз, что превратился в ледышку.
А какая температура внутри? поинтересовался Карузо.
Двадцать градусов ниже нуля.
Опля, пробормотал Карузо. Я забыл парку.
Мы можем выдать вам плащи, не переставая улыбаться, сказал директор.
Он подал знак одному из спутников. Тот открыл шкаф со старыми, засаленными плащами на одном стеллаже и такого же сомнительного вида перчатками на другом.
У вас прекрасная коллекция ископаемых, заметил Карузо, опасливо прикоснувшись к одному из плащей. Но, думаю, у нас возникнут трудности, если мы попытаемся надеть их поверх комбинезонов.
Криминалисты посмотрели на дАгосту, ожидая какого-нибудь решения. Он постарался сдержать раздражение: обо всем этом следовало подумать заранее. Да, там, за дверью, находится место преступления, но как собрать улики, не отморозив себе задницы?
Что там лежит, почему надо держать это замороженным? спросил дАгоста.
Животные и части их тел, ответил Картрайт. Там хранятся замороженные слоновьи шкуры, собранные еще Тедди Рузвельтом. Когда придет время, мы заменим ими те, что выставлены в зале Африки. Еще есть горилла, которая недавно умерла в зоопарке Бронкса и ожидает мацерации. Ну и так далее.
Горилла, протянул дАгоста. Ладно Вот что мы сделаем. Будем заходить внутрь посменно. Дверь не закрывать. Плащи не надевать. Первая смена будет работать столько, сколько сможет, потом придет вторая. И так до тех пор, пока не закончим.
Мы не сможем держать дверь открытой так долго, предупредил директор.
Будем входить и выходить как можно быстрее. Если понадобится, станем закрывать за собой дверь, чтобы камера снова охладилась. Это вас устроит? В смысле сколько пройдет времени, прежде чем горилла оттает?
Картрайт выглядел недовольным.
В морозильнике стоит датчик тепловой тревоги.
Вот и прекрасно. Он будет подавать сигналы, когда нужно закрыть дверь и сделать перерыв. ДАгоста обернулся к Карузо и остальным. Начинайте.
Криминалисты переоделись в защитные комбинезоны. Арчер, начальник службы безопасности, открыл замок и повернул дверь, подвешенную на массивных петлях. Из морозильника хлынул поток обжигающе холодного воздуха, и коридор наполнился облаками пара.
ДАгоста невольно ахнул. Хранитель растянулся на полу в нелепой позе: голова приподнята, рот открыт в застывшей гримасе, округлившиеся глаза подернуты инеем. Он лежал в нижнем белье и в одном носке. Остальная одежда была разбросана по всему морозильнику: пиджак, брюки, жилет, ботинки. Не было только плаща.
Первая смена вошла внутрь, дАгоста остался у двери наблюдать за ними. Фотограф делал снимки, специалисты по сбору отпечатков вооружились пинцетами и ультрафиолетовыми фонарями. Коронер склонился над телом, осматривая его с головы до ног.
ДАгоста повернулся к директору:
Как его имя?
Юджин Мэнкоу.
Почему он без плаща?
Не знаю.
Как по-вашему, что он здесь делал?
Загадка. Морозильная камера относится к отделу млекопитающих. А он из антропологии. Нам точно известно, что вечером его здесь не было. Поэтому, что бы ни произошло, это случилось ночью. Многие хранители работают допоздна, и мы не принимаем особых мер безопасности, за исключением закрытых дверей. Но у него мог быть ключ.
В этом морозильнике хранятся антропологические образцы?
Нет, у них свои складские помещения.
ДАгоста достал фонарик и осмотрел дверь морозильника. Она явно была старой работы: тяжелая, помятая и грязная. С внутренней стороны имелся поворотный запор с надписью: ЭКСТРЕННЫЙ ВЫХОД. Ручка была поднята вверх.
Так всегда делают на случай, если кого-нибудь ненароком закроют здесь, объяснил Картрайт.
Похоже, он не сработал. ДАгоста осветил ручку фонариком и повернулся к Карузо. Нужно поискать скрытые отпечатки. (Карузо кивнул.) Ты взял с собой оружейника или механика? Я хочу, чтобы кто-нибудь осмотрел механизм.
Значит, Пол Нгуен. Эй, Пол!
Один из криминалистов подошел к ним.
Вы не могли бы взглянуть на запор экстренного выхода? спросил дАгоста. Нужно установить, почему он не сработал.
Пустяковое дело.
Механик тут же принялся за работу: открутил щиток, направил на механизм луч налобного фонаря и стал ковыряться в замке.
Из морозильника, поеживаясь, вышел коронер.
Осмотрен и готов к отправке.
Время смерти?
Предположительно, рано утром, учитывая то, что он промерз до костей. Когда вернусь в лабораторию, посчитаю точнее.
А почему он без одежды? Кто его раздел?
Он сам разделся, ответил коронер, стянул перчатки и потер ладони друг о друга.
Сам? Откуда вы знаете?
Это называется «гипотермическое раздевание». Довольно частое явление в подобных случаях. Когда человек замерзает насмерть, он начинает ощущать нестерпимый жар и срывает с себя одежду.
ДАгоста поморщился. Дичь какая-то.
Э-э лейтенант? позвал его Нгуен, склонившийся над механизмом. Взгляните сюда.
Он посторонился и осветил бронзовый засов внутри полой двери. Язычок был спилен, сверкал свежий срез.
Что и требовалось доказать, заключил дАгоста. Убийство.
17
Солнце Южной Дакоты безучастно освещало пятно крови на месте увезенного трупа. Специальный агент Колдмун стоял у подножия утеса вместе с агентом Бобом Полоньей, а также Джейсоном Лапойнтом, капитаном Правоохранительной службы племени сиу в Роузбаде, и детективом Сюзанной Уилкокс из отдела по расследованию убийств. Ветер гонял клубы пыли по дну каньона, трепал стебли лебеды и высохшей рисовидки[40]. Был уже конец мая, но грубые укусы ветра настойчиво напоминали Колдмуну, что он вернулся в Южную Дакоту. Колдмун глубоко вдохнул пахнущий пылью и камнем воздух. Боже, как он любил все это!
Вот здесь мы его и нашли, сказал Лапойнт. Ему пустили в спину одиночную пулю двести двадцать третьего калибра.
Полонья со скучающим видом водил носком ботинка по земле. Колдмун хотел было сказать, что не стоит без нужды тревожить место преступления, но придержал язык.
Взгляните на пласт красной породы наверху, показал на утес Лапойнт. Этот вид камня называют трубочным. В момент выстрела убитый находился там, собирая камни.
Без веревки? Без альпинистского снаряжения? спросил Колдмун, глядя на отвесные скалы.
Лапойнт покачал головой:
Грейсон Туигл строго соблюдал традиции. Лакота столетиями собирали трубочный камень без всяких веревок, и он не желал поступать иначе.
Зачем ему понадобились эти камни?
Он изготавливал из них трубки, ответил Лапойнт. Священные трубки. А также многое другое. Он был известен своими копиями традиционных предметов: выделанной бизоньей кожи, наконечников для стрел и копий, томагавков, изделий из бисера.
Колдмун кивнул:
Расскажите, как это произошло, кто вел расследование, обо всем по порядку.
Звонок приняла Сюзанна, сказал Лапойнт и обернулся к детективу.
Сюзанна Уилкокс, молодая, очень серьезная женщина с длинными черными волосами и миндалевидными глазами ониксового цвета, сверилась со своим блокнотом.
Двадцать первого мая в шестнадцать десять отделение приняло звонок от Маргарет Туигл, жены Грейсона. Та заявила, что несколько часов назад он ушел собирать трубочный камень и до сих пор не вернулся. Сказала, что боится, как бы он не упал. Мы послали сюда патрульного, и тот обнаружил под скалой тело с огнестрельным ранением. Я приехала в восемнадцать шестнадцать, одновременно со «скорой помощью». Но он был уже мертв пуля прошла через сердце и вылетела спереди. Мы послали патрульного на скалы, и он нашел лежавшую на камнях пулю. Тогда мы начали расследование.
Хорошо, сказал Колдмун. Нужно провести баллистическую экспертизу в лаборатории. А также изучить остальные улики. Мы с агентом Полоньей обсудим это дело в управлении.
Благодарю вас.
«Прошло два дня, рассуждал Колдмун. Довольно большой срок, когда речь идет о расследовании убийства». Он порадовался, немного эгоистично, тому, что дело двигается медленно. Раньше понедельника, с учетом волокиты в отделе персонала, ему никак не удалось бы получить допуск к работе.
Разрешите добавить, что мистер Туигл был видным членом нашего сообщества, сказал Лапойнт и после недолгого колебания добавил: Мы рады получить помощь от ФБР, но будем крайне признательны, если вы проявите сдержанность.
Колдмун наклонил голову в знак согласия. Жаль только, что тело забрали сразу, не дав коронеру возможности его осмотреть.
Расскажите, насколько продвинулось ваше расследование.
Лапойнт продолжил свой доклад:
Если коротко, мы сосредоточили усилия на деловых связях мистера Туигла и его прошлом. Непохоже, чтобы у него было много врагов, и мы не нашли ничего, говорящего о мошенничестве или финансовых спорах. Кроме одной детали. Но важной. Он задолжал здешнему торговцу серебром, ракушками и камнями по имени Клейтон Раннинг. Видимо, Туигл не смог вовремя расплатиться, и Раннинг отказал ему в кредите. Они знатно сцепились.
На словах?
Нет, по-настоящему. На кулаках и вообще. Первым начал Раннинг, но Туигл вышел победителем и от души отколошматил его. Туигл был сильным человеком, никогда не курил, не пил и каждый день пробегал по пять миль.
Вы допросили Раннинга?
Да. У него нет убедительного алиби на это время, разве что жена утверждает, что он весь день просидел дома.
Сколько Туигл задолжал ему?
Примерно три тысячи долларов.
Колдмун решил, что ниточка тонковата. Многие люди дают или берут в долг и потом устраивают драки, но не убивают друг друга.
Вы получили ордер на обыск?
Еще нет.
Хорошо, давайте займемся оформлением. И надо найти винтовку двести двадцать третьего калибра. Вы уже определили, откуда был произведен выстрел?
Нет.
«Почему?» удивился Колдмун. У него возникло странное ощущение, что они по какой-то причине не очень-то рвутся искать это место. Может, и все расследование ведется в таком же неспешном темпе?
Все знали, что он ходит сюда за трубочными камнями, так что устроить засаду в снайперском стиле не слишком трудно, сказал Колдмун и огляделся. Кромка каньона на первый взгляд вполне подходит. А еще больше вон тот уступ на полпути вниз. Там, где пещеры. Дождя за последние дни не было?
Нет.
Значит, должны остаться следы. Идемте.
Прямо сейчас? спросил Полонья. А разве не нужно вызвать бригаду криминалистов?
Колдмун непонимающе посмотрел на него. На то, чтобы вызвать группу экспертов-криминалистов, уйдет не один день с бумажной волокитой и прочими задержками. За это время все следы улетучатся.
Да, прямо сейчас. Между прочим, к этому уступу легко подняться справа, вот отсюда.
Колдмун пошел первым, остальные двинулись следом с неохотой. С большой неохотой. Это начало порядком раздражать Колдмуна. Когда они достигли основания утесов по другую сторону каньона, откуда по гребню скалы можно было добраться до уступа, Лапойнт вдруг заявил:
У меня больное сердце. Не возражаете, если я останусь внизу?
Колдмун окинул его взглядом. Лапойнт вовсе не был похож на человека с больным сердцем.
Хорошо. Он посмотрел на Уилкокс. А у вас со здоровьем все в порядке?
Женщина тоже выглядела обеспокоенной.
Я могла бы остаться с капитаном Лапойнтом. Кажется, это довольно опасно.
Колдмун оглянулся на широкий пологий склон и покачал головой:
Ваше дело. А как вы, Полонья?
Я в порядке.
Они начали подъем и быстро добрались до песчаной площадки с отчетливыми отпечатками ног, за два дня слегка заметенными ветром. Следы принадлежали одному человеку. Но они были слишком расплывчатыми для хорошего слепка. Колдмун сделал несколько снимков и двинулся дальше. Слой трубочного камня проступал все сильнее, и наконец они уперлись в огромный обломок скалы, упавший сверху. За ним оказалась еще одна песчаная площадка со множеством следов. Колдмун сфотографировал и их, потом присел на корточки рядом с обломком и вгляделся в обнажения трубочного камня по другую сторону каньона отличная точка для наблюдения.