А поскольку этого предмета нет в описанном вами месте, невозмутимо продолжал инспектор, то вы вполне могли ошибиться и принять кусок дерева за железо, а темную плесень и сухие листья или шерсть животного за потеки крови и волосы.
Я отличу дерево от железа. И если все так, как вы говорите, то кому надо приезжать в дом на отшибе от деревни, чтобы спрятать кусок дерева с плесенью? И потом, ваши полицейские его видели.
Они не уверены.
Ах, они не уверены!
Синьора, сотрудники, допустившие нарушение, будут наказаны. А куда делся этот предмет его могли унести дети.
Мы не видели никаких детей, и дом на достаточном расстоянии от деревни.
Вы хотите сказать, что убийца вернулся, чтобы забрать орудие преступления?
Я ничего не хочу сказать, махнула Саша рукой. Я видела кусок железа со следами крови. Теперь его нет. Вот и все. Но как всегда не удержалась, и продолжила: Возможно, он увидел, что в дом снова приехала полиция, и как только мы уехали, вернулся и проверил, а может, он видел, как я заглядывала в тот колодец.
Кто-то кроме вас с синьорой эээ Штемпельберг и нотариуса мог слышать, как вы рассказывали полицейским о найденном предмете?
Нет, и ваш сотрудник звонил экспертам уже из машины. И вообще, чем убеждать меня, что предмет мне померещился, лучше поинтересуйтесь у тех, кто проводил обыск на месте преступления, почему его не заметили.
Обыска не проводилось синьора, только поверхностный осмотр. У нас пока нет заключения судебного медика о причине смерти, и дело не возбуждено. Возможно, травма, вызвавшая смерть, произошла при падении и ударе головой о каминную плиту. Спасибо, вы свободны.
***
Лука был на выезде, не удалость высказать ему все, что Саша думала о полицейских Эмполи. Массимо который и привез ее в квестуру, вызвался вернуть девушку «на место», во Флоренцию.
По дороге он взахлеб рассказывал о своих детях, уговаривал Сашу навестить его вместе с Лукой в выходные. Саша кивала, обещала, что как-нибудь, обязательно. Она боялась, что счастливая семейная жизнь Массимо приблизит вопрос об их с Лукой собственной свадьбе и детях, а этого ей в данный момент совершенно не хотелось.
А вот пообедать с Галиной он согласилась сразу же.
Ты когда-нибудь слышала о фонде Аньези? сегодня Галина оделась в серый. Но не тот скучный, мышиный и безликий, что сразу представляется при мысли о серой одежде. Нет, ее серый был перламутровым светлым и благородным темным, создавая изысканное сочетание цвета и фактуры ткани.
Нет, никогда.
Семья Аньези очень богата, они филантропы, много делают для продвижения талантливых молодых художников. Пару лет назад глава семьи основал фонд, который продвигает молодые таланты. После выставок, которые проводит фонд, картины продаются за весьма приличные деньги, а все деньги уходят на экологические проекты.
Звучит достойно.
Смущает один момент. Все их финансовые операции держатся в тайне даже от самих авторов. Передавая фонду картину, художник теряет на нее права и его собственное вознаграждение минимально.
Зачем же художники соглашаются?
Участвовать в выставках фонда означает известность. Тебя заметят, о тебе напишут в газетах. Это важно, без известности не заработаешь. Фактически они оплачивают картинами и скульптурами свое продвижение.
И продвигают?
Конечно, все молодые люди, попавшие на выставки фонда, приобретают известность. Дальше все в их руках, как они распорядятся этой известностью.
Звучит неплохо.
Говорят, сейчас фонд выставляет работы очень талантливого юноши. Приглашаю тебя завтра сходить со мной на выставку, это в северной части Флоренции.
***
Галина оказалась гурманом. Она пригласила Сашу в тратторию Buca Lapi на углу улиц Торнабуони и Треббио, где столик даже днем приходилось заказывать заранее.
Владелец траттории Лучано Джинасси устроил открытую кухню, где готовятся блюда старой тосканской и флорентийской кухни в современной подаче. У траттории длинная история, она открыта на месте, где всегда находилась гостиница с таверной, сюда приходили за бокалом вина и ароматным лампредотто на промасленной бумаге.
Пожалуй, нет блюда более флорентийского, чем лампредотто.
В 2009 году в Евросоюзе вышел закон, запрещающий подавать вино в разлив в уличных точках по продаже фастфуда. Но традиция запивать лампредотто тут же купленным стаканчиком вина (называемым во Флоренции «готтини»), существовала чуть не со Средневековья, и молодой флорентийский мэр Маттео Ренци будущий премьер Италии издал распоряжение, разрешающее продавать вино в киосках лампредотто в нарушение правил Евросоюза.
Название лампредотто произошло от слова лампреда это миноги, водившиеся в Арно. Действительно, по внешнему виду эта штука не очень аппетитная, и напоминает присоски миног, а вот на вкус просто замечательно.
Часть коровьего желудка варится с томатами, травами, петрушкой, сельдереем, луком, всяческими пряными травками, готовят ее очень долго на медленном огне, а потом режут на кусочки и укладывают на сэндвич по типу гамбургера, или в разрезанный батон панини.
Секрет в том, что желудок должен быть очень свежим и триппайо кулинар, выбирает его очень тщательно.
И если триппу в ресторане подают, как готовое блюдо, которое вы едите таким, как оно подано, (посыпанное сыром пармезан во Флоренции и пекорино романо в Риме) то лампредотто вы можете получить с приправой по вкусу. А лучше всего баньято (скорее всего, вас об этом спросят при подаче в киоске), так вот баньято это в соусе, то есть сочное и пропитанное.
Передвижные киоски с лампредотто можно увидеть в разных концах города, с гарантией вы найдете их на рынке Сан Лоренцо. Стоит такой киоск и недалеко от знаменитого порчеллино поросенка на рынке Меркато Нуово. И даже на окраине Флоренции.
Если верить Википедии, то в год во Флоренции съедают 80 тонн лампредотто! Это чисто флорентийская еда с древними традициями, не имеющая ничего общего с общепринятым понятием фастфуда.
Конечно, роскошная дама не заказывала требухи. Они обе взяли каннеллони граттинати на первое, мясо кабана с полентой на второе и не удержались, завершили обед шоколадным тортом. Не только корж был шоколадным, внутри каждого кусочка обжигал рот расплавленный шоколад. Полное и безмерное женское счастье было обеспечено.
Мы заслужили праздник, сказала Галина, допивая бокал розового Скалаброне знаменитой винодельни Болгери. Саше вздрогнула, увидев в меню цену бутылки, заказанной спутницей, да и розовое вино она не любила, не находя в нем вкуса. Но за что-то же платят такие деньги! И она старательно пыталась понять, за что.
Я уже обо всем договорилась, как только полиция разрешит, тело Елены доставят на родину, в Москву. Все организовано, только дать команду.
Ты так и не поняла, почему Елена забрала книгу и что хотела переделать?
Пока нет. На первый взгляд, нет никаких изменений. Я внимательно читаю рукопись, и сверяю с планом, возможно, пойму.
***
За ужином Саша рассказала Луке, что они с Галиной собираются на выставку.
Ну, наконец-то простые человеческие радости, а не поиск убийцы, улыбнулся комиссар. Я не фанат современного искусства, но говорят, фонд выставляет любопытные вещи.
А еще что ты слышал о фонде?
В какой области?
В криминальной, конечно, засмеялась Саша, я ж без этого не могу, сам сказал. Галина мне рассказала, что они держат в тайне суммы, вырученные от продажи картин.
Финансовая гвардия подозревала, что есть разница между суммой, уплаченной покупателем, и суммой, которая поступает в казну фонда.
То есть в документах фонд показывает одно, а на самом деле сумма больше?
Да, и неучтенные суммы могут быть внушительными. Но доказать невозможно.
Неужели за картины никому не известных художников платят большие деньги?
А это как подать и раскрутить. Ты платишь не только за картину, но и сам становишься меценатом, а если это оформляется, как благотворительный взнос в фонд, то еще и налоги уменьшаются.
Телефон комиссара просигналил о сообщении.
Пришел отчет о вскрытии. Иволгина умерла от удара по голове острым железным предметом. Открываем дело.
Я права!
Почему ты не позвонила мне сразу, как нашла в колодце ту железку, чем бы она не была?
Я думала, полицейские знают, что делать.
Мы послали с вами двух молодых ребят, которые никогда не занимались следственной работой, они патрулируют улицы.
Вот, видимо теперь и будут патрулировать всю жизнь!
Не волнуйся, они не забудут своего проступка. Но и не забывай, что мы все совершаем ошибки, идеальные расследования бывают только в кино. И кстати, мы проверили все сообщения и все материалы по расследованию взломов вилл и домов в нашей провинции и в соседних, в Пизе, Сиене, Пистойе, Лукке. Складывается впечатление, что воры проникают в дом ради кражи картин известных мастеров, а это не наш случай.
После истории Белой Дамы я понимаю, что сбыть такие картины сложно, их надо как-то переправить покупателю, и он не сможет потом никому эту картину показать.
Есть мнение, что эти кражи происходят по заказу, грабители проникают в дом, уже зная, что они будут брать. Но этим занимаются другие службы, это не моя сфера.
Если так, то не было никакого резона проникать в дом Елены Иволгиной?
В том-то и дело.
Глава 4.
Саша поднялась в номер Галины в старинном отеле у Понте Веккьо.
Я сейчас соберусь. Пока полистай рукопись. Старшая подруга повернула к Саше экран ноутбука.
А мне нравится! девушка пробежала несколько страниц. Вот совсем не мой автор, а захватило. Скажи, Елена была обеспеченной женщиной?
Смотря с какой точки зрения. Она начала писать давно, в первую волну новых авторов-женщин и ее гонорары не сравнятся с гонорарами тех, кто пишет сейчас. Плюс она в высшем эшелоне, и как звезда получала повышенный процент. Кроме того, с советских времен ей досталось неплохое наследство от отца-дипломата. Так что дом в Тоскане могла себе позволить, но ты сама видела, что это не вилла. А больше у нее ничего и не было. Великолепную квартиру на Тверской она продала, когда покупала дом, себе взяла поменьше.
Саша взяла со стола тетрадь, на которой ручкой было написано: Заметки.
А это что?
Елена делала заметки не только в компьютере, но и в тетради, что-то типа дневника, что вижу то записываю. Говорила, ей так удобнее. И тетрадь можно было везде носить с собой, мало ли где появится интересная мысль. Для каждой книги у нее была своя тетрадь.
Есть же заметки в телефоне.
Елена не жаловала гаджеты, использовала по минимуму. Дай ей волю, до сих пор ходила бы со старенькой «Нокией».
В тетради было множество ссылок и обрывочных цитат из книг, среди которых- научный трактат под названием «Печально известные подделки искусства», книга о костюмах прошлого века. Елена серьезно подходила к деталям в своих книгах, и пусть некоторые называли ее произведения ширпотребом, на самом деле она доставляла удовольствие тысячам своих читателей. И это был не легкий труд, перелопатить научные книги, архивы.
Саша закрыла тетрадь и хотела положить на место, как вдруг из страниц выскользнул маленьких прямоугольник визитная карточка.
Смотри! протянула она визитку Галине.
«Краски и акварели» Самуэле Дзанони. Чуть мельче: репродукции и оригиналы картин. Товары для художников, экспертиза. На обороте написан ручкой номер телефона, не совпадающий с номером на визитке.
А чему ты удивляешься? Елена писала книгу о подделанных картинах, естественно, ей нужна информация о красках, материалах, все, что связано с
художниками. Она старалась быть точной в деталях. Вполне возможно, что она нашла этого человека и обратилась за консультацией.
Давай сначала заедем к нему, а потом на выставку! Смотри, тут под номером еще одно слово. Неразборчиво Dappoi.
Может, фамилия того, кому принадлежит номер? Знакомое что-то вертится на языке, но не могу вспомнить.
***
Магазин «Краски и акварели» находился в самом конце улицы Гиббелина, дальше проходила оживленная трасса и центр города заканчивался. На улице без единого деревца и магазинов не было, все они остались ближе к историческому центру. Видимо, и сюда случайные посетители не заходили, приезжали те, кому действительно нужен был товар синьора Джанони.
За стеклянной дверью открылось квадратное, хорошо освещенное помещение, весьма непривычно для первого этажа старого палаццо. Стены увешаны картинами, дальнем углу виднелась винтовая лестница, а табличка сообщала, что новые поступления находятся на втором этаже. Справа начинались стеллажи, заполненные кистями и красками, листами бумаги для акварели и акрила и прочими атрибутами художников.
В глубине помещение двое мужчин были заняты разговором. Один пожилой мужчина в вытянутом вязаном свитере и вельветовых слаксах, второй не старше сорока, привлекательный, в деловом костюме с шикарным галстуком, по виду преуспевающий бизнесмен, не художник.
Бизнесмен закончил разговор, не поздоровавшись прошел мимо женщин, словно они были пустым местом, и скрылся за дверью. Пожилой мужчина с любопытством взглянул на них.
Buongiorno, signore, чем могу быть полезен?
Добрый день. Вы синьор Джанони?
Esatto.
Меня зовут Галина, это моя подруга Александра.
Очень приятно. Походите, осмотритесь, у меня есть интересные старинные фотографии, их можно приобрести.
Мы к вам за помощью.
Синьор наклонил голову, всем видом выражая исключительное внимание, так слушают хозяев собачки.
Я литературный агент и привожу в порядок роман подруги, писательницы, которая скоропостижно скончалась. Ее имя Елена Иволгина.
Я помню русскую синьору, писательницу. Она приходила ко мне пару недель назад. Ей нужна была информация о методах восстановления. Скончалась? Poverina. Она, конечно, была не молода, но не настолько, чтобы предполагать выглядела здоровой и бодрой. Несчастный случай, полагаю?
В ее дом вломились.
Какой кошмар! Джанони заволновался. Но вы сказали, вам нужна помощь. Так что вы хотели?
Синьора хотела внести правки в рукопись книги, и я ищу ее заметки. В бумагах обнаружилась ваша визитка. Вы проконсультировали ее, она осталась довольна?
Я не смог ей помочь. Я отправил ее к своему коллеге он американец. Да вы только что его видели! Его зовут Дуглас Ханберри. Я дал синьоре его телефон, он специалист по реставрации.
Галина достала визитку.
А что значит слово «dappoi», видите, вот здесь, после номера телефона?
А, это устаревшее слово, сейчас говорят «dopo», после.
И что это значит?
Это название галереи.
Галина хлопнула себя по лбу.
Ну конечно, а я все думала. где его слышала!
Cаша удивленно посмотрела на женщину.
Это галерея фонда Аньези, куда мы с тобой и собираемся.
Какое странное название!
Имеется в виду, что все только начинается, самое интересное- после, пояснил владелец магазина.
Эх, была бы это книжная лавка- цены бы ей не было! Саша обожала рыться в старых книгах, открытках, бродить между заставленными томами полками. В этом магазине был такой же запах не затхлости, а старины, с ним перемешивался запах красок и свежей бумаги. Но художественные принадлежности девушку совсем не интересовали. Галина же прошлась по магазину, что-то рассматривала, задавала владельцу вопросы.
В ожидании такси Саша рассуждала вслух:
Интересно, Иволгина успела связаться с этим американцем? И почему название галереи написано после его телефона? Мы не спросили синьора Джанони, какое отношение этот Ханберри имеет к фонду Аньези. В записях Елены ничего нет об их встрече?