Может, неожиданно согласилась элвинг, и, помолчав, добавила: Пошли, пообедаем.
Они спустились и прошли мимо взъерошенного хозяина. Теперь Ашри разглядела его получше: коротышка бист в пёстром, как торговый развал, наряде, с ярким пером тука в петлице и золотым каффом на роге. Хозяин что-то прошелестел вслед, но слов элвинг не разобрала. Те явно предназначались лишь для ушей Грава.
Что он сказал?
Рафыр с юго-востока Мэй часто срывается на свой родной диалект, улыбнулся Клыкарь и наигранно приобнял Ашри за плечи. Обозвал меня кобелём и выразил сожаление, что первая была красивой, а вторая настойчивой. Но, если я правильно понял тональность, это был комплемент.
Ашри закатила глаза, вывернулась из-под руки напарника и припечатала книгу сказок к его груди.
Кстати, Клыкарь оскалился. Ты покраснела, когда ввалилась ко мне.
Не льсти себе, огрызнулась Ашри.
Так что, если решишься
Даже не думай! рыкнула элвинг.
Я-то чего? развёл руки Клыкарь. Вот ты опять краснеешь!
Это от злости!
О нет! От злости ты бледнеешь.
Значит, от голода!
Ммм, Грав не мог скрыть улыбку и вовсю подтрунивал над подругой. Голода, говоришь
Ты иногда невыносим! Ашри преградила путь Грава и ткнула в него пальцем. И я не убью тебя лишь потому, что мне нужны те пять «драконов»!
Не оставляя шанса на ответ, элвинг развернулась и быстрым шагом двинула по направлению к кабаку. Грав усмехнулся и пошёл следом, но мысль о том, что кто-то мог запечатать память книги, уже впилась в его разум и пустила корни. По крупицам он перебирал всё, что знал о заказчике. И это было сродни тому, как просеивать песок, желая напиться.
* * *
Эб летел над океаном, ища белокрылую птицу, чей силуэт пронзал небеса как парус воздушного корабля, а тень способна была накрыть среднюю рыбацкую лодку. Ветрогор старейший из громовых, тот, кто касался земли лишь трижды за сотню лет и лишь для того, чтоб оставить потомство. Эб не был самонадеян, чтобы считать, что сможет долететь до центра океана, где обычно любил охотиться Ветрогор. Он просто знал, что сегодня именно тот день, когда их небесные пути пересекутся.
Сердце ворона пело в полёте. Наконец-то он ухватился за нить истории, из которой в этом он не сомневался будет соткана восхитительная песнь.
Так и произошло.
Глава 3. Брюхосыт
«Брюхосыт» был самой большой харчевней Лантру. Представьте длинные аббаррские гварни[5], а теперь сверните их в квадрат, поставьте друг на друга, чтобы получилось пять ярусов, и нафаршируйте эту башню под завязку тхару. Это и будет священное обеденное место жителей и гостей острова. Иногда «Брюхосыт» называли застрявшим среди океана и разжиревшим моолонгом[6]. И это было недалеко от правды.
Ярусы со столиками опоясывали разноцветную мозаичную площадь сердце «Брюхосыта», бурлящую кухню с лучшими кулинарными мастерами Лантру, Мэйтару и Архипелага. Парящие котлы и шипящие сковороды, кувшины, источающие пряный аромат, и мерцающие угли жаровней, скрытные глиняные печи и острые блестящие шампуры, плиты холодовика с кусками мяса и аквариумы с живой рыбой А ещё разнообразная утварь и приспособления, неустанно производящие в умелых руках вёртких поваров яства на любой вкус. «Брюхосыт» был местом, которое стоило посетить хотя бы раз, но лучше два или три
Клыкарь и Ашри расположились на втором ярусе достаточно шумном и заполненном, чтобы не бросаться в глаза, но не настолько переполненном, как первый и третий.
По какому-то неведомому правилу, самые голодные оседали за столиками, лишь переступив один из четырёх порогов «Брюхосыта», а те, кто ещё не слышал пения лягушек в животе, считали, что второй слой харчевни так же полон, как первый, и тащили своё брюхо на третий. Четвёртый ярус был поделён на кабинки с ширмами, и что творилось и съедалось за ними, знали лишь подавальщики. А вот пятый выбирали мечтатели и любопытные. Первые ловили вдохновение в клубах пара и дыма, среди запахов и силуэтов. Вторые делали все то же, что и первые, но ещё с восторгом рассматривали диковинную конструкцию крыши. Огромный механизм, будто позабытый астрономами древности, поворачивал лопасти в центре, вечерами открывая вид на ночное небо. А днём шестерёнки вращались, разворачивая зеркальные лепестки так, что свет Орта дробился и оживал множеством золотых осколков, лестницей ведущих из чрева «Брюхосыта» к небу. Не было того, кто не попадал под очарование этой иллюзии и постигал всю суть надписи венчающей каждую из четырёх дверей харчевни: «В сытости блаженство, в Брюхосыте ты сыт». Напрашивающийся вывод был столь прост, что его не стали включать в послание, или же пожалели посетителей. Ведь всем известно, что мудростью словесной голодный живот не наполнишь, и любое откровение лучше вкушать вместе с нежными отбивными и терпким вином, чем под кваканье пузных лягушек.
Подавальщики в белых, как морская пена, халатах шныряли подобно муравьям в чреве этого «существа», обслуживая бесконечные потоки голодных и достигая главной цели заведения сытости брюха клиентов.
Клыкарь смотрел на Ашри: брови сдвинуты, руки скрещены на груди, взгляд устремлён внутрь. В некоторой степени её подозрительность была ему понятна. Более того, он разделял опасения элвинг, вот только не мог увязать их и сложить картину целиком. Если подумать, то ничего необычного в заказе не было. Попадались и более странные прихоти. Как-то один тхару заказал личинок корневого жука для своей супруги на годовщину свадьбы. Хотел, чтобы они стрекотали, как на первой их встрече. Но «поют» лишь взрослые особи, так к чему были личинки? А к тому, что почтенный супруг замыслил сам вырастить их и обучить музыкальной премудрости, дабы они ещё исполнили их любимую песню. В другой раз скорченная временем старуха просила привезти ей скелет с Шиуна Острова Бряцающих Костей. И чтоб кости были белы как снег и пролежали в песчанике острова не менее десяти кварт лет. Странностей хватало, а в руины Древних охотники и без заказов наведывались с завидным постоянством. Что же в этот раз тревожило напарницу?
Да брось! разорвал затянувшееся молчание Грав. Какой у тебя довод против десяти «драконов» и моей компании? И пауки не аргумент!
Ничего конкретного. Но Ашри поёрзала на стуле. Крохотный камушек в ботинке способен разбить ногу в кровь и заставить хромать.
Грав скривился, словно кислую моргу съел.
Так давай вытряхнем этот камушек, он доверительно наклонился к элвинг. И пойдём дальше.
Ашри хотела возразить, но отвлеклась: к ним угрём скользнул подавальщик, манжет сверкнул идеальной белизной и две тарелки изящно скользнули с его рук на стол. Один беглый взгляд, и рот наполнился слюной, живот заурчал в предвкушении, мысли затуманились. Круглые, идеальные шарики из фарша мяса, птицы и даров моря, в румяной прозрачной оболочке были выложены полукругом вокруг соломки из нежного каба. Фирменное блюдо «Брюхосыта» называлась «ВсёЕстьТут». Некоторые поговаривали, что начинённые мешочки это пародия на набитое брюхо. И хозяин харчевни, имя которого никто не помнил, и потому он делил его со своим заведением, увидел рецепт во сне, а проснувшись, счёл такой образ крайне поэтичным и написал даже пару лиричных строк:
«Как полный мешок будешь ты крут, вбирая дары Брюхосыта. Не стоит страдать и выбирать, всё, что поесть, найдёшь тута».
Если бы повара судили по его стихам, «Брюхосыт» был бы самым пустым заведением. Так что стоит прославить мудрость жителей и гостей Лантру, которые предпочитали пище духовной гастрономическую и охотно заказывали добавку, а на сдачу покупали сборник стихов, более как приятный сувенир, нежели бальзам для сердца. В любом случае, каждая из сторон оставалась довольна, ведь ни один поэт на Мэйтару не мог похвастаться таким числом проданных копий. Однако Брюхосыт был достаточно скромен, чтобы называть себя самым продаваемым автором, и слишком умён, чтобы понимать, что количество не влияет на качество, ведь тхару даже не отведывают его словесных блюд, а отведав, пытаются поскорее закусить чем-то более изящным. Но в чём он был силён, это в своём призвании кормить пусть не дух, но брюхо каждого, чем исправно и занимался пятую кварту лет.
Клыкарь с удовольствием и без удивления отметил хищный огонёк, вспыхнувший в глазах подруги, стоило лишь тарелке коснуться стола. Вооружившись ножом и трёхрогой вилкой, элвинг в предвкушении нависла над едой. Иногда Граву казалось, что Ашри это ненасытный крамкин[7] из сказок, а временами он в этом не сомневался.
Слушай, ты хоть когда-нибудь не думаешь о том, как набить брюхо? рассмеялся Клыкарь.
Конечно! Ашри отправила в рот первый мясной мешочек. Когда ем!
Однако заброшенное семя сомнений принесло свои плоды, и Клыкарь вяло потыкав ножом в тарелку, отдал её подруге. Ашри же, напротив, исполнилась радости и больше не возвращалась к камушку в сапоге. Но Грав не мог отделаться от мысли, что это просто камень перекочевал из её ботинка в его. Бист рассматривал массивную каменную солонку, размышляя, в чем соль подозрений напарницы. Однако после того как вторая порция мясных мешочков исчезла в элвинг, он не смог сдержать улыбку.
Дай волю, ты и Дархи Тау проглотишь! рассмеялся Клыкарь.
Ашри лишь пожала плечами:
Если будет время, усмехнулась элвинг. Не зря же его «Брюхосыт» включил в меню.
Элвинг неопределённо махнула себе за спину, и Грав глянул на деревянное панно, соединяющее мозаичный пол первого этажа и начало четвёртого яруса: всевозможные морские обитатели, выточенные рукой мастера, плыли вверх, постепенно превращаясь в клубы дыма, а в основании был огромный кит Дархи Тау.
Это ток времени, невидимый подавальщик вдруг обрёл голос. Дань почтения Овару, хранителю морей, защитнику Лантру и поставщику даров на столы тхару.
Ашри и Клыкарь завороженно уставились на седого биста, чья форма ослепительно сияла, а тонкая золотая нить росписи рогов поражала изяществом. Но главное на снежном лацкане красовалась золотая брошь с алой глазурью, знак хозяина заведения.
Вэл Брюхосыт? смущённо улыбнулась Ашри. То есть Вэл
Элвинг отчаянно копалась в закромах памяти, пытаясь выудить имя владельца харчевни. И чем больше времени проходило, тем шире становилась улыбка старика.
Не утруждайте себя, милая Вэлла. Имя моё давно срослось с этим местом, и лучшая награда это ваш аппетит.
Брюхосыт поставил перед друзьями тонкие искрящиеся стаканчики с ледяным кремом, украшенные азуровым полукружием чавуки[8], чей сок был запечатан тончайшей корочкой расплавленного сахара. Седовласый бист кивнул и скрылся, оставив друзей в полном недоумении.
Это за то, что у меня аппетит отличный! жмурясь от удовольствия, заявила элвинг.
Это потому что каждый наш приход минимум тридцать «ланей» в казну «Брюхосыта», ухмыльнулся Клыкарь. Но вкус и правда отменный!
Не успели пустые стаканчики нагреться, как к их столику вновь приблизился подавальщик.
Небольшой комплимент от Брюхосыта.
Две порции точно такого же крема очутились перед друзьями, а подавальщик скрылся.
Ого! выдохнула Ашри и потянулась к угощению.
Но рука Грава остановила её. Удивлённо элвинг вскинула брови и хотела было возмутиться, но что-то во взгляде Клыкаря её остановило. Бист предостерегающе качнул головой.
В этот раз путь с кухни занял больше времени? Клыкарь ухмыльнулся и легонько стукнул миниатюрной ложечкой по стеклу, заставив подтаявший десерт вздрогнуть. И разве Брюхосыт страдает провалами в памяти, чтобы одаривать одним и тем же дважды?
Ашри подтянула стаканчик к себе, ощутив пьянящий сладкий аромат и приятный холодок под пальцами. Читать память не имело смысла те, кто послал угощение, вряд ли оставили следы. Но как бы ей не хотелось отведать ещё крема, она не позволила брюху взять вверх над разумом. Подозрительность не бывает лишней, если хочешь выжить.
Напарники продолжили беседу, лишь изредка бросая взгляд полный сожаления на тающий крем.
Давай проверим радушие Брюхосыта, усмехнулся Клыкарь, сжимая что-то в руке.
Неуклюже потянувшись за ножом, бист ненароком опрокинул стаканчик с угощением, а Ашри кинувшись спасать положение, зацепила и свой.
Округлив глаза и прикрыв рот ладошкой, элвинг потянулась за салфеткой, всем видом выражая сожаление и конфуз, а Клыкарь вылил из зажатого в кулаке флакончика пару капель, и на мгновение жидкость окрасилась в золотой.
Друзья переглянулись: угощение было отравлено. Они бросили салфетки на пищевую катастрофу, чтобы удержать сладкую лужу, и сверлили друг друга взглядами, решая, что же делать дальше. Прибыл подавальщик: безрогий бист ловко орудовал тряпкой, возвращая чистоту столу, то и дело бросая взгляд на книгу, лежащую рядом на стуле, и выражая озабоченность, как бы имущество гостей не пострадало от пролитого лакомства.
Наконец-то чистота была восстановлена, салфетки заменены, а пустые стаканчики убраны. Подавальщик выразил сожаления и спросил, будут ли ещё заказы. Клыкарь покачал головой:
Пожалуй, нам пора.
Внезапно кто-то налетел на Грава со спины, ножки стула проскрежетали по полу и Клыкарь недовольно рыкнул, инстинктивно выставил руки, чтобы не впечататься в стол, развернулся взглянуть на неуклюжего олуха и услышав возмущённый голос Ашри:
Эй, книгу верни!
Клыкарь вскочил, скользнул взглядом по пустому стулу, где миг назад лежал фолиант и увидел лавирующую меж столов и посетителей белую спину. Мгновение и грабитель, охнув, повалился на пол, сражённый каменной солонкой, угодившей прямиком в его безрогий затылок.
Клыкарь в несколько прыжком очутился рядом и упёр колено меж лопаток подавальщику, выхватил из цепких пальцев книгу и передал Ашри.
Почитать захотелось? прорычал Грав, не замечая возгласов удивления и направленных со всех сторон взглядов.
Рывком он поднял и перевернул грабителя, но не успел как следует рассмотреть его, как мир вспыхнул ослепительно белым, а в ушах зазвенело. Вор крутанулся, и, выскользнув из рук, растаял в белом свете.
Когда глаза вновь смогли различать предметы, Клыкарь увидел силуэты бегущих тхару. Опрокидывая столы, стулья и лавки они неслись к лестнице. Кто-то кричал, оказавшись на полу и не в силах встать, каждый раз сбиваемый волной ног и страха.
Грав тряхнул головой, прогоняя звон из ушей. Ощутил, как кто-то вцепился в его плечо, занёс руку для удара, но вовремя остановился. Ашри нависла над ним и тянула изо всех сил, пытаясь оторвать от пола.
Тише, следопыт! Это я, Клыкарь скорее прочёл по губам, чем услышал элвинг. Надо выбираться.
Ашри почти вплотную прижалась к нему и кричала, что было сил. Грав зажмурился, воришка не слабо оглушил его. Что это было? Какой-то особый типа бомбы или сила Пламени? Клыкарь поднялся, пошатнулся, но элвинг ухватила его за руку, удержав. Когда бист открыл глаза, звон в ушах стих, а зрение и слух восстановились.
Порядок, кивнул Грав, поймав взгляд напарницы. Что произошло?
Ашри убедилась, что Грав не рухнет, и положила руку на рукоять кинжала, во второй она держала книгу, вцепившись в обложку, как крамкин в чужой страх.
Вспышки одновременно по всем ярусам, элвинг пыталась перекричать шум толпы и треск дерева. Я без понятия, что тут творится. Но явно что-то дрянное.
Вместе они кинулись к перилам и посмотрели вниз. На первом ярусе вспыхнул огонь и пополз по залу, слизывая бумажные расписные ширмы и набрасываясь на дерево перекрытий и столов.
Подавальщики и повара суетились, пытаясь сбить пламя. Дым поднимался вверх, заползал в уголки, отравлял воздух. Гости «Брюхосыта» кричали и метались в панике. Лестницы были запружены. Грав перегнулся через перила, всматриваясь и оценивая ситуацию.
Разве у них нет решения на такой случай? нахмурилась элвинг.
Есть, кивнул Клыкарь и показал вниз. Но кто-то его испортил.