Однако, лезть в трубу побоялся, очень ему было страшно. И, как это часто бывает, когда, оправдывая свой страх, винят других, так и Клавс стал во всем обвинять друга. Ну, зачем тот полез в трубу, думал он с раздражением. Никто его не заставлял! Даже предупреждали и отговаривали не лезь туда, Даниэль, это очень опасно! Но ведь не послушался, полез!
И тут его сразила страшная мысль а ведь на месте Скрипача мог оказться и он сам, Клавс! Вот интересно, а как бы повел себя Даниэль, если бы это Клавс провалился в трубу? Уж точно пришел бы на помощь, невзирая ни на что, не стал бы рассуждать и взвешивать! Показал бы этим зубастым чудовищам, кто в Риге хозяин! Он такой этот Даниэль, настоящий надежный друг. И, думая о нем с неожиданно возникшей симпатией, Клавс побежал за подмогой. Он спасет Даниэля, вот увидите! Теперь для него не было ничего важнее в жизни.
Он в страхе вытащил ногу! Сердце стучало в груди, руки дрожали и от страха даже сводило челюсть.
ГЛАВА 3
Явление Гульдена, но пока еще не Гульдена
Вы мне совершенно не доверяете! кричал за дверью тот, у кого был молодой голос. Измучили своими подозрениями! Я целый месяц мою-протираю ваши склянки и пробирки, бегаю в лавку за едой, убираю в доме и натираю полы. Но я не за этим к вам нанимался! Я хочу работать с металлами и научиться все обращать в золото!
Алчный мальчишка! отвечал старик. Тебя не интересует наука, тебя интересует золото и ничего, кроме золота! Но только глупцы видят в алхимии источник богатства. Это говорил сам Великий Альберт!
Да знаю я про вашего Великого! Сто раз рассказывали! Я наизусть вызубрил про его заслуги! В логике, в ботанике, где там еще? В географии, астрономии, минералогии, зоологии, психологии, химии, в алхимии
Именно он выделил в чистом виде мышьяк, ты забыл об этом!
Вы ко мне цепляетесь, учитель! Дайте мне поставить опыты с золотом! Прошу вас!
Волшебство и алхимия должны служить на благо людям! Собеседник старика отреагировал на это очень раздраженно:
Плевать я хотел на людей! И вам советую. Как будто эти люди хоть когда-то вам помогли! Каждый только и мечтает обогатиться в одиночку! Отнять у другого, и чтобы за это не повесили у Столбовых ворот. Знаем мы их! Только бы ни с кем не делиться! Ни единым грошем! Все людишки похожи!
Неправда, не все такие! возмутился старик. И мы, алхимики, работаем не ради наживы. Алхимия, Генрих, это великая наука, а не шарлатанство. Наши опыты послужат благу людей. С нашей помощью люди смогут лечить чуму, оспу, проказу. Мы вселим в людские души веру в жизнь и в науку. Но ты не желаешь это понять!
Тот, кого звали Генрих, пробормотал уныло, что он давно уже все понял. И что уроки и наставления старика помнит, как Отче наш!
Да хоть сейчас проверьте, вскричал он. И, не дожидаясь согласия старика, принялся тараторить: Четыре духа металлов суть ртуть, сера, аурипигмент или мышьяк и нашатырь. Эти четыре духа окрашивают металлы в красный и белый цвета, иначе превращают их в Солнце и Луну. Эти духи выявляют Луну в железе и олове или Солнце в меди и свинце. Так?
Так, согласился старик.
Далее Алхимик не должен ни одной живой душе выдавать тайну опытов Так? Его помыслы должны быть чисты, а сердце исполнено благородных порывов Правильно? Если начнешь с усердием, а потом ослабишь упорство, то потеряешь все!..
Да-да-да, алчные люди не должны заниматься алхимией! Это очень важно, запомни! Например, великий Альберт Великий исследовал природные явления, такие, как затмение солнца, кометы, вулканы, горячие источники, исследовал флору и фауну. За свои знания он получил имя Doctor Universalis
Универсальный доктор, я знаю!
Неверно! Доктор Всеобъемлющий!
И в его честь ботаник Майер назвал дерево «Аlberta»!
Не дерево, глупый Генрих, не дерево!
Да вы сами говорили, дерево, раздраженно отпарировал тот.
«Alberta», упрямый ученик, это род деревьев с трубчатыми цветками. Они растут в Африке. И мне горько, что твои знания столь приблизительны. В ответ Генрих раздраженно буркнул: подумаешь, дерево назвали! Старика его легкомысленность, судя по всему, очень опечалила. Тяжко вздохнув, он спросил:
А что назовут в честь тебя, незадачливый ученик?
В мою честь поставят памятники! вдруг огрызнулся Генрих. Художники напишут мои портреты! Я войду в историю как великий и могучий правитель! Меня будут все бояться! Я стану повелителем мира! Назло и вам, и всем, кто в меня не верил! Все сокровища человечества станут моими! Самые красивые женщины упадут к моим ногам! Я, я, я
У него от волнения даже сбилось дыхание! Стало на какое-то время тихо. Ничего себе, подумал Даниэль. Псих какой-то. Станет повелителем мира? Во, загнул!
Твои речи меня пугают, в голосе старика Даниэль услышал боль и недоумение. Так ты еще никогда не говорил, Генрих! И с такими нехорошими мыслями ты пришел ко мне учиться великому искусству алхимии?
Генрих, судя по всему, сообразив, что наговорил лишнего, спохватился и быстро-быстро стал сдавать назад, юлить, оправдываться и, как показалось Скрипачу, врать.
Это была плохая шутка!.. Да какой из меня правитель! Ха-ха-ха! Вы для меня всё, учитель! Вы достигли вершин алхимической премудрости! Вы светило научной мысли! Я горжусь, что я ваш ученик! Я оправдаю ваше доверие! Забудьте все, что я наболтал!
Тут что-то не так, подумал Даниэль, удивляясь перемене в поведении юного хитреца. Какой же он неприятный тип! Чувствуется, что у этого парня на уме что-то нехорошее. Уж больно красиво поет этот льстивый Генрих! Наверняка хочет провернуть какое-то гнусное дельце Даниэлю поначалу было неловко подслушивать чужой разговор.
Даниэль разглядел старика, а это был и вправду почтенный старик.
Мало ли какие у людей мо- гут быть тайны. Но теперь ему стало понятно, что старику грозит серьезная опасность. Что у этого коварного Генрих есть какой-то свой план! И он не остановится ни перед чем! Даниэль решил приоткрыть дверь, чтобы разглядеть лицо молодого человека и проверить свою догадку, но, сделав шаг в темноте, неожиданно наступил на что-то, споткнулся и едва не упал.
«Тише вы, эй! прошипел кто-то у него под ногами. Как слон! Смотреть надо! Чуть не наступили мне на голову!» На голову? Это кому же? Даниэль направил луч фонарика на пол и увидел странное существо, похожее одновременно и на маленького бурого мишку, и на большую картофелину, и на небольшой мешок для картошки. Тот закрыл физиономию своими лапами и даже икнул. Явно, от испуга. Даниэль ахнул: «Так ты тролль! и увидев второго совершенно круглого, похожего на хлебный мякиш, повторил: И ты тролль?»
Из-под крышки сундука на Даниэля глядели тролли, притворившиеся детскими игрушками и ещё кем-то, в темноте было трудно разглядеть!
От тролля и слышу! сказал мякиш писклявым голосом. Даниэль так и назвал его про себя Мякиш, уж очень тот смахивал на круглую хлебную булку. Только случайно Даниэль не наступил и на него. Что ты орешь, как глухой? Хочешь, чтобы нас тут и застукали?
Нет, но вы, правда тролли? прошептал Даниэль, которого просто распирало от любопытства. Ни с чем подобным он в своей жизни не сталкивался. Говорящая булка!
Да тролли, тролли! Заладил! Ты чего в трубу кричал?
А вы слышали и молчали? Я уронил в трубу смычок. Вы его случайно не видели?
Не видели, ответил Мякиш, как отрезал. И даже не знаем, что это такое.
Даниэль хотел объяснить, что смычок это такая длинная палочка с туго натянутой струной, которым играют на скрипке, но другой тролль, больше похожий на маленького бурого мишку или на большую картофелину, его опередил и возразил ворчливо; он вообще не говорил, а как бы ворчал.
«Ух, ты! возмутился похожий на мишку. Как это не видели? Он в золу упал, а Фредди его подобрал. Ты еще сказал о, да это же смычок для игры на скрипке! Пригодится в кого-нибудь бросить! Фредди, отдай смычок Скрипачу!» У стены стоял огромный старинный сундук. Из-под крышки на Даниэля глядели две пары испуганных глаз. Тролли еще двое! Первый, которого звали Фредди, был похож на маленького львенка и носил штаны в расцветке флага Англии. А второй был самый живописный среди них! У него была смешная рожица, он напоминал не то собаку, не то лошадь, не то дракона. А на спине у него был самый настоящий панцирь! Какие же они разные, восхитился Даниэль! И как ловко маскируются. Под хлебный мякиш, игрушечного мишку, львенка. А этот под крокодила. Или дракона? Даниэль присел рядом на корточки.
И вы оба тоже тролли? спросил он шепотом.
Нет, ответил из-за его спины писклявый ворчун Мякиш, они летучие мыши! Не видно, что ли? Как старая пластинка тролли, тролли! Мы же не кричим: скрипач, скрипач, смотрите, это скрипач!
Надо же, такой маленький, а такой сердитый, подумал Даниэль. Задира- ется по любому поводу! Он с любопытством разглядывал троллей, от одного упоминания о которых бледнеют даже такие смелые люди, как трубочист Клавс. Но какие они забавные на вид! Мишка, в отличие от круглого, вел
себя крайне дружелюбно и даже начал не спеша рассказывать о своих впечатлениях от встречи с городом, который ему в целом понравился, но коты, по его словам, тут очень злые. Особенно один, такой большой и черный и говорит басом. Просто какой-то дикий зверь. Видимо, заключил он, хозяин кота не кормил, тот и озверел
Так это же мой кот Максимус, подумал Даниэль, краснея. Хорошо, что в музее царил полумрак, и никто не увидел краску стыда на его лице! А тролль, продолжая свой рассказ, еще и добавил в сердцах: я бы хозяев таких сумасшедших котов наказывал! «Кстати, меня зовут Ухты», сказал он, протягивая Даниэлю свою пухлую лапу. Тот с некой опаской ее пожал. Лапа была мягкая и теплая. «А почему это ты Ухты?» спросил его Скрипач.
Потому что, чего он не увидит, сразу, как сова: ух, ты! ух, ты! пояснил писклявый Мякиш. Коты бегут? Ух, ты! Скрипач на голову свалился: ух, ты!
А это не вы утром пролетали над городом? В корзине с шарами? Тролли испуганно переглянулись.
Ну, мы, сказал Мякиш и насупился. И что теперь?
А куда вы летели?
Куда надо, туда и летели. Тайна.
А-а, сказал Даниэль разочарованно.
Кстати, вот ваш смычок, сказал Мишка Ухты и протянул его Даниэлю.
Спасибо большое, поблагодарил Даниэль и, вспомнив наставления Клавса, который заклинал его не разговаривать с троллями могут заморочить и даже превратить в камень! сказал: Ну, ладно, мне пора, я пошел.
Шагай, шагай, бросил Мякиш, не оглядываясь. Он вслушивался в спор двоих за дверью, который разгорался все сильнее и сильнее. Только далеко ты не уйдешь.
А мне как раз недалеко на Ратушную площадь. Я там каждый день играю на скрипке. Надеюсь, когда-нибудь увидимся!
А помолчать можешь? прошипел Мякиш. Ты что, не понял, куда попал?
В дом купца Менцендорфа, пожал плечами Даниэль. В музей!
Ага, и мы думали, что в музей. Ты послушай, на каком языке говорят! Даниэль прислушался. Старик в этот момент что-то громко и сердито выговаривал молодому на языке непонятном. Второй отвечал крикливо, видимо, сердясь и одновременно оправдываясь.
Подумаешь! фыркнул Даниэль. Тут по ночам гуляет настоящее привидение, вот это да! Его видела старая уборщица и ужасно испугалась. Много веков назад в подвале дома была лаборатория алхимика. Он много экспериментировал и в один прекрасный день создал в пробирке ужасного монстра, а тот его убил. И теперь дух ученого носится по музею, пугая ночью людей.
Мякиш состроил страшную гримасу и прошипел:
Глупый скрипач! Твой ученый за этой дверью! Пока еще живой, но, могу поспорить, это не надолго. Так что познакомься, пока не явился ужасный монстр!
Он выпалил это на одном дыхании, и все тролли задрожали от страха. Но Даниэль, услышав это, не поверил: как и предупреждал Клавс, тролли морочили ему голову!
Еще скажи, что мы попали в прошлое, хмыкнул он. Я бы, конечно, так хотел побывать в старинной Риге, а потом вернуться. То-то Клавс обзавидуется! Но, боюсь, что эти сказки для детишек.
А ты не бойся, возразил ему Мякиш. Ты уже действительно тут.
Где «тут»?
В прошлом!
И какой тут год? спросил Даниэль с иронией.
Каким бы он ни был, отсюда нам уже не выбраться!
Даниэль с ухмылкой огляделся по сторонам: ну, конечно, он в далеком прошлом, где же еще! Просто каменный век! И вдруг его охватило смутное подозрение в полутемном помещении Дома-музея Менцендорфа не было ни одного выключателя, ни одной розетки, ни одной лампы, ни одного провода и даже ни одного электроприбора! Как такое возможно в наше время? Если было, куда девалось? А если не было, то где он тогда сам?
Тем временем разговор в лаборатории алхимика приобретал неожиданный оборот. Даниэль, взволнованный словами тролля, стал внимательно вслушиваться в громкий спор за таинственной дверью.
Учитель, я уже вызубрил весь «Малый алхимический свод»! плачущим голосом оправдывался Генрих. И про ртуть, и про железо, и про медь, и про серебро Ну, пожалуйста, допустите меня к опытам с золотом, я очень вас прошу!
Нет, твердо сказал старик. Ты не готов! Иди, подмети пол в лаборатории и принеси два ведра воды из колодца!
Ах так, вскричал обозленный Генрих, тогда я возьму и проведу опыт сам!
Даниэль услышал какую-то непонятную возню, словно кто-то кого-то отталкивал, а потом раздался звон склянок. Что-то с грохотом упало и разбилось. Потом упало еще что-то и еще. И тоже разбилось, после чего раздался страшный вопль:
Ай! Ой-ой-ой!
Что ты кинул в реторту, глупый мальчишка? закричал старик.
Учитель, я только хотел провести эксперимент! Я ведь тоже хочу быть алхимиком! Ой, что это такое гадкое лезет из пробирки? Учитель, какие-то уродцы! Лезут и лезут! Мне страшно! Ай, они кусаются!
Следом Даниэль услышал испуганный возглас старика: «Господи милосердный, что наделал этот глупый ученик! Он наплодил армию чудовищ! Признавайся, что ты кидал в чан? Дохлых мух, тараканов, крыс? Мертвых червей, гадюк и жаб? Чем забита твоя голова?» Перепуганный Генрих со страху оправдывался, что он хотел оживить дохлых насекомых и крыс в расплавленном золоте, чтобы доказать алхимику, что он тоже что-то может! «О, горе мне, горе! кричал старик. В алхимии ничего никому не доказывают! Приступать к опытам можно только с чистыми помыслами и благородными намерениями, я повторял тебе это сотни раз!..» Видимо, какую-то страшную ошибку допустил ученик алхимика! Из ком- наты повалил неприятный запах серы и аммиака. Такой противный и едкий, что Даниэлю пришлось зажать нос. Дверь резко распахнулась, едва его не стукнув. Вспыхнули ярким пламенем свечи и на потолке заплясали огромные уродливые тени от странных существ одни со страшны- ми огромными зубами, другие с острыми клювами и перепончатыми крыльями. Какие-то древние чудовища! Они вылетали из лаборатории,
Они вылетали из лаборатории, издавая злое, агрессивное жужжание, бились о стены и ставни..
издавая злое, агрессивное жужжание, бились о стены и ставни, а успокоившись, липли к потолку и свисали оттуда огромными серыми гроздьями. Испуганные тролли прыгнули в сундук и захлопнули за собой крышку. Даниэлю не оставалось ничего, кроме как молча, чтобы его не обнаружили, отбиваться руками от этих отвратительных созданий.
Но как же их много! С какой страшной скоростью они плодятся! кричал старик. Что ты там намешал, негодник, что ты влил в чан, признавайся?!
То, что вылетало и вылезало из-под крышки алхимического чана, было похоже сразу на все гадкое и противное, что только можно себе представить на гигантских зеленых жаб, жирных мух и назойливых слепней. Даниэль постарался глубже забиться в тень и спрятаться за толстые портьеры. От мысли, что его заденут крылья и липкие лапки этих созданий, ему становилось не по себе.
Ой, одна укусила меня за палец! захныкал тот, кого звали Генрих. Я боюсь!
Мерзкие, назойливые твари! кричал старик. А какая от них вонь! Пошли прочь, исчадия ада! Генрих, ты заслуживаешь наказание за свое непослушание и самонадеянность! Но что с ними делать! Они уничтожат результаты всех моих опытов!
Даниэль с волнением следил за всем происходящим, боясь пропустить хоть что-нибудь. Шутка ли попасть в средневековье! Кому расскажешь не поверят! В свете свечей он разглядел большую комнату, где происходили странные события. Это была настоящая лаборатория древнего алхимика! На огромном столе черного дерева высились разнообразные емкости стеклянные колбы и колбочки, оловянные кружки и чашки, медные мерники, сосуды большие и малые, от которых в разные стороны уходили стеклянные трубки, реторты самой разной толщины. В углу стоял скелет, а на полках несколько черепов. Множество стеклянных и металлических труб и трубочек переходили одна в другую, соединяя диковинные сосуды. В большом медном чане что-то бурлило, булькала и шипела жидкость вязкой субстанции, издавая острый химический запах. От нее исходил непонятный отблеск, и этот отблеск падал на крылья существ, которые поднимались к потолку вместе с паром, обретая по пути омерзительную плоть и форму.