Однако, кое-что общее усматривалось и на Донбассе и в Чечне. Ни одно из государств, участвующих в войнах, ни Украина, ни Россия, каждое в своем отдельном случае, что Россия в Чечне, что Украина на Донбассе, не могли поступиться частью своей территории, считая себя независимыми и суверенными. Логика в действиях государств в обоих случаях имелась и в этой связи, исходя из собственного тонкого ощущения Егор был на стороне и украинской армии и донецких повстанцев одновременно, но только не на стороне украинских добробатов и нацбатов, что были для Биса сродни чеченским боевикам, кем впрочем опять же по его мнению являлись и местные ополченцы и российские добровольцы донбасские сепаратисты и он сам. Все же, одной из причин своего волонтерства Егор называл то, что Украина в разное время отправляла в Чечню для войны с Россией убивать ее солдат и офицеров тысячи своих наемников из праворадикальной ассамблеи. Украинские боевики «геройствовали» в Карабахе, Приднестровье, Грузии; своих визави Егор повстречал впервые в Чечне на консервном заводе во время второго штурма Грозного, они были русыми, с широкими славянскими лицами и четкими прямыми носами, светлобородыми, может быть, даже голубоглазыми правда, к моменту встречи, мертвыми.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Скрестив за спиной руки, Ходаренок выхаживал по кабинету в мрачном сопении присутствующих ротных командиров с глазами полными тревоги и общего непонимания обстановки.
По данным разведки начал он, сегодня утром мобильная группа семьдесят девятой аэромобильной бригады ВСУ с наскока пыталась занять высоту двести семьдесят семь. Атака противника захлебнулась, напоровшись на полевую оборону, но будь их больше, мы столкнулись бы с серьезными проблемами. Возможно, это только передовая группа, основные силы еще на подходе В связи с этим, приказываю: в кратчайшие сроки провести мероприятия по организации и усилению полноценной обороны кургана, в том числе в Снежном и Дмитровке. Взять под контроль мосты через Миус и Крынку в Зугрэсе. Помимо поставленных прежде задач и мероприятий, Игорь, обратился Ходаренок к Медведчуку, выдели две разведгруппы на следующие направления: во-первых мобильной группы десантников, ушедших на Мариновку; во-вторых на подступах к кургану. Артиллерия «нулевого километра» уже привязана к высоте?
Так точно, хмуро доложил Иван Блажко с позывным «Урал».
Иван, надо перебросить на курган пару зенитных установок.
Сделаем, тихо согласился он.
А «малая горка» под «артой» или голая?
Обе горки привязаны, командир, поднял он голову. Надо будет до самого Днепра «арту» привяжем.
Отлично, призадумался комбат. Другие мероприятия доведу после рекогносцировки. Собираться уже не будем, дополнительные распоряжения доведу по телефону. Более не держу, все свободны Кроме, Кулемина, вспомнил комбат.
Медведчук поднял руку над головой.
И Медведчука и Абулайсова, заметив, добавил комбат. Глеб, обожди минуту быстро уладим вопрос, кивнул он Кулемину. Игорь, что у тебя?
Бис Егор хочу забрать к себе, прошу разрешения. Иса, не возражаешь?
Абулайсов распрямился на стуле.
Не возражаю, забирай. Мне калека с самого начала не был нужен.
Погоди, Иса, не горячись, остудил комбат осетинского командира. Помнится, он у тебя непросто так?
Непросто, и что? Мне нет нужды в нем. Нет пользы, кроме внутреннего раздора. Он уже нажил себе врагов Завтра же забирай, предложил он Медведчуку.
Командир, не возражаешь? повернулся Медведчук к комбату. У меня есть интересная придумка по его профилю в свете последних событий.
Игорь, я тебя просил «пробить» за него Что скажешь?
Проверили, командир неудобный момент смутил Игоря: задача была из давних, доложить особо нечего: учился, служил, подорвался Правда, есть один нюанс, доложусь отдельно.
Ясно. Как использовать хочешь?
Минирование
Принял. Забирай. Ходаренок поднялся. Идем, Глеб Игорь, давай-ка ты тоже с нами. Выезд через пять минут.
Если не возражаете, Биса тогда заберу сразу? Может понадобиться на кургане Иса?
Он с утра по заданию Джамалдаева работает. Нет его в батальоне.
Хорошо. Завтра, так завтра
Этим утром, но часом ранее, Текуев с позывным «Пепел» на построение не явился.
Где Пепел? спросил Бис Голиафа.
Развеяли по ветру! с удовольствием сказал Дзилихов и сделался абсолютно довольным собой. Сейчас Берг будет, добавил он в конце.
Бис заметно напрягся, успев за время позабыть и, сделав равнодушный вид, спросил:
И где он?
Задерживается.
Кобергкаев появился позже остальных приметной издали походкой над которой многие посмеивались. Он походил на человека, которому на плечи взвалили неосязаемый посторонними и им самим мешок картошки, неудобно упирающийся в затылок.
Ну, и рожа у тебя, брат! Ох, и рожа! раскрестив руки, словно две дубины, процедил сквозь зубы Голиаф. Страшно смешная, как у алкаша. Людям тебя показывать категорически нельзя, будут бояться, что покусать можешь!
Егор улыбнулся одним ртом, едва заметной улыбкой, которую даже если б заметили вряд ли таковой признали.
Вообще, пришлый люд на Донбассе был на редкость едким. Поговаривали, что такова была особенность этой публики, ихний юмор жизнь не продлял, а скорее успокаивал оголенный нерв. Вполне возможно этим людям предстояло взглянуть на свою жизнь из самой последней ее точки, и потому на этот счет строгого табу не было. По такому случаю зло шутить и смеяться надо всем чем можно, в том числе и друг над другом не возбранялось.
Физиономия Кобергкаева отмеченная свежим шрамом стала грубее и еще сохраняла умеренную отечность и синюшную желтизну, но Егор смотрел в нее глубоко и спокойно, даже немного забавляясь, зная это скоро пройдет.
В упор не замечая Биса, Берг со знанием дела проверил рабочее место: влез под капот, дважды пнул левое переднее колесо не вполне понятно, на что рассчитывая и, наконец, усевшись за руль, впервые взглянул на того через зеркало. Бросив косой плотоядный взгляд и пригладив пятерней шевелюру, беззлобно цыкнул на отражение, но, будто все же незаметно взглянув на Егора, огладил неопрятную бороду и завел двигатель. Егор все помышлял, какой будет теперешняя вражда с Кобергкаевым, но ничего не надумал.
Несколько часов группа кружила по городу, останавливаясь у торговых площадей, по большей части, крупных городских рынков, задерживаясь совсем ненадолго. Заглядываясь по сторонам, Егор любовался зелеными улицами с приметными зданиями и сооружениями городских достопримечательностей, которые сделал собственный выбор Егор по принципу увиденных разрушений в чеченском Грозном украинская армия наверняка предпочтет для точечных ударов артиллерии и авиации в грядущей войне: «ДонбассАрена» на Челюскинцев Егор даже представил врезающийся в зеленый газон поля снаряд или авиабомбу, от которой останется зиять черный беззубый рот воронки; дворец молодежи «Юность» несомненно с Кобзоном вместе ну, какая юность без песни «о тревожной молодости»; СвятоВоскресенский храм и труженикшахтер на площади фашисты, как всегда, придут убивать и тело и веру; бизнесцентр «Северный» напомнивший Егору «семейку» знаменитых сталинских высоток в Москве но, с приставленным стражем «северных ворот» земли русской великим князем киевским Невским, правнуком половецкого хана Котяна.
Так бы и смотрел Егор с горькой тоской по сторонам, если бы Кобергкаев сердито не рванул машину вперед.
Это она?! А?! Точно она; ее номер! Попалась, сучка! завопил он как умалишенный. В этот раз не уйдет! грубо перестроился он в левый ряд. Тебе не уйти, шлюха!
Эй, Маир, аккуратнее возразил Тутыр с удивительно спокойным лицом, на котором только на секунду глаза выдали тревогу, но с таким глубоким опозданием, словно он только сейчас заметил происходящее.
Бис не понимал, что происходит, кроме того, что Кобергкаев преследовал машину, водитель которой не сразу, но догадался о погоне. Город понесся за окном в таком темпе, что казалось, вот только что за окном мелькали дома, машины, сочные деревья, а через минуту асфальт отошел от колес и в окне почудились синее небо и слоистые облака. Бис не знал, что и думать, хватался за все, что помогало справляться с крутыми маневрами Берга. Хоть какуюто мысль относительно происходящего пытался додумать до конца, но единственное, что смог заметил на пути дорожный указатель на аэропорт Прокофьева прямо; Мариуполь, Киев, Красноармейск налево
Кобергкаев в крутом пике зашел в поворот, не прекращая погони.
Уже в пригороде, преследуемая машина свернула в поселок и загнала себя в тупик, в окруженье высоких каменных заборов и дорогих кованных ворот. Берг, не раздумывая, выскочил из машины и, вскинув автомат, бросился за водителем. Голиаф последовал за ним, но с другой стороны. Только Тутыр сладко закурил белозубым ртом почемуто уверенный в благоприятном исходе.
Водителем оказался мужчина лет сорока, в костюме и при галстуке. Он был один, вооружен не был, сопротивления не оказывал. Оказавшись на земле, неуклюже повалился лицом вниз, как если бы его силой сбили с ног. Берг не разборчиво чтото заорал лежачему в затылок и произвел выстрел. Егор неожиданно для самого себя зажмурился.
Пуля прошла плечо беглеца на вылет. Водителя иномарки, истекающего кровью и слабеющего сознанием, Кобергкаев приволок к колесу, первую помощь оказывать не стал. Нервно с характерным акцентом Бис представил Берга: что еще за первая помощь?.. никогда не слышал о такой!..
Одевай браслеты! Живо! крикнул Берг Бису, швырнув к ногам пленника наручники и удерживая на прицеле человека вне сознания.
По пути, еще сомневаясь стоит ли повиноваться Егор сделал шаг, потянувшись за браслетами и больше уже не видел ничего, ничего не чувствовал солнце закатилось кудато под ноги или даже немного дальше Егору потом казалось, что это он хорошо запомнил. Все вокруг потускнело, легкие под самый щитовидный хрящ заполнила сырость, какую ощущаешь, спустившись в подвал, где кипяток из сопливых стыков труб или вентиля капает на полу сваренную крысу или, когда бьют склянку с нашатырем не рядом, гдето там: пахло слабо и дыхание не перешибало. Через минуту так казалось Егору он нашел в себе силы чуть приподнять голову, определив по собственному виду, что приволочен к преследуемой машине пыльный и абсолютно бесполезный, как пальто в середине июня. Подстреленный водитель сидел справа с понурой до самой груди головой. Собственная тоже соображала тяжело и болела, казалось, даже от собственных мыслей, но Егор смог ее ощупать, обнаружив за ухом большую гематому, болезненную шишку, осознав минуту спустя, что был потрясен ударом по голове. Пистолета в кармане не было. Удержать в голове мысли не получалось, Егору хотелось уснуть сном, какой иногда называют, мертвецким. Сквозь всполохи света к нему пробивались голоса, но как не напрягался, он ничего понять не смог. В следующую минуту его заволокли туда, где солнца было поменьше, он почувствовал это через тяжелые неподъемные веки. Правой руки не было, вернее, протез ее болтался отдельно от тела, гдето в рукаве. В темных глазах, в которых уже не кружили, как назойливые мухи, белые светлячки, он узнал, наконец, голос Берга.
Вай, какой мотор! вопил тот.
Егор подумал о нем с неприязнью, с трудом разлепив оба глаза и свыкаясь с ярким светом.
Ну?! Как тебе тачка?! восхищался Берг всем к чему мог поочередно прикоснуться руками салонное зеркало заднего обзора, которое покрутил и в котором разглядел полуживого Биса, панель управления мультимедийной системой, кнопки климатконтроля, рычаг автоматической коробки переключения передач, и дальше по кругу. Немецкая! Эй, ты, бес запнулся Берг, но обидно цепляться к Бису не стал, словно побоялся спугнуть радость; Егор воспрял одним глазом, как там тебя теперь? Смотри, как твой протез!.. У меня теперь тоже «мерс»! А?!
Егор прикрыл глаз, никак не разделив восторга. Тутыра в машине не было.
Алан, ну, как тачка?!
Огонь, брат! согласился Голиаф.
Егор сопротивлялся, из головы никак не уходила сонливость и последнее, что запомнил об этом еще напоминали сгустки крови на внешнем зеркале, они успели потемнеть, но от этого менее очевидными не стали в человека гражданского, безоружного, стреляли. Егор быстро догадался, что теперь передвигался на чужом автомобиле, после чего впал в забытье. Маленький, трясущийся на ухабах, мир на миг сузился до точки.
Кобергкаев вылез из машины почемуто с окровавленной головой, сломанное левое ухо было оторвано и странным образом висело на шее, казалось, на мочке. Левый глаз заплыл, на щеке имелись два глубоких пореза.
Нихуя! сказал он жизнеутверждающе и твердо. Мы завтра им покажем! он покачнулся и из его носа вытекла тонкой струйкой кровь прямо на грудь
Егор очнулся уже в батальоне, попрежнему на заднем сидении «мерса» от того, что ктото, как раненная птица, колотился в спинку из багажника и даже скулил както поптичьи, совсем не как человек или зверь. Он мало что помнил; отчетливо только то, что должен был закрыть на комто наручники и мерседес, в котором обнаружил себя. Голова раскалывалась от жуткой боли и Егор с трудом выскребся наружу.
На следующий день Биса в состав группы не назначили. Оставили в роте, что оказалось весьма кстати. Ни Джамалдаев, ни Абулайсов это решение прокомментировать не смогли.
Терпи сказал Сулим.
Жди сказал Иса.
Ни один из двух ответов не был исчерпывающим и не объяснял Егору, чего именно предстояло терпеливо дожидаться. Пожалуй, впервые за короткое время не стало занятия, кроме разных дурных мыслей.
«Как бы не дождаться чего подумал он, о чем думал не один раз. Вариантов немного: красиво пригнувшись отсюда сбежать бросил он взгляд за спину, или, положиться во всем на судьбу и изо всех сил принять ее?»
В расположении оставались те, кто похозяйски смеялись, чтото выясняя на тарабарском, лежа на дежурных кроватях. Бис сидел на своей, сам ни свой, скинув искусственную ногу.
Привет, Егор, Песков появился тихо, без восхитительного «салюта» с каким часто появлялся. Как ты? поинтересовался он.
Привет поднял Егор голову. Ты как здесь? спросил он в ответ, не отрываясь от дела.
Проездом. Комбату от ротного пакет вез Чем занят?
Зарядкой, сказал Егор.
А?! Это теперь так называется? не стал заглядывать Песков через плечо. Может в город сгоняем? Нормально пожрем гденибудь? Есть время?
Егор минуту сосредоточено массировал культю и медленно так обрадовался, будто ему пружину механического завода накрутили до улыбки или даже сильнее до счастья.
А, давай! согласился он. Мне бы позвонить еще?
Не проблема, позвонишь! не меньше Биса обрадовался Песков. Искать не станут?
Ну, до сих пор не искали? смело высказался Егор.
Тогда идем?
Время дашь протез приладить? глянул Егор на Витьку, потянувшись за «ногой».
Давайдавай, конечно! улыбнулся тот. Я со стороны вообще о другом подумал!
О чем?
Что ты того
Чего того? не догадался Егор.
Лысого гоняешь! ребячился Песок, показывая снующую вперед и назад руку.
Ты, Виктор, правда дурак? сказал Егор таким тоном, каким ни разу к Пескову не обращался.
Не, ну, а что такого? Я все понимаю: надо дух переводить? Пар спускать! Если не так давление заработаешь! У нас, мужиков, на это всего одна форсунка А что? Врачи говорят: нет ничего постыдного, только польза одна! оправдывался Песков. А как моряки без женщин? Сначала придумали себе, что женщина на корабле к несчастью, а потом сами а так бы взяли одну-две и ходили бы, как в наряд, по графику! Не, ну, а что делать, когда гудит там как ветер в трубе? Терпеть, что ли до звезд в глазах? У меня когда так я вообще ни о чем другом думать не могу, все одно на уме будет!