Нет, не мой это круг.
А вы, Елена Васильевна? спросил Гуров.
Женщина не возмутилась, но было понятно, что вопросом она недовольна:
И не мой. К тому же они жили в сумеречной зоне, за каналом. Откуда нам знать-то?
Хорошо, дела минувшие, улыбнулся Лев Иванович, продолжим. Наконец образумилась Нина и вышла замуж за Дениса.
Вы очень все упрощаете, с мягким неодобрением указала Анна Георгиевна, хотя каким уж образом они с Денисом сговорились отдельная тайна, заслуживающая исследования. И как они могли вообще найти точки соприкосновения, тоже затрудняюсь сказать. Они были совершенно, абсолютно, безусловно разные. Он мальчик скрытный, деликатный и на редкость интеллигентный и при том упрямый и своенравный.
Эхом донесся невесть откуда Аленин голос:
А Нина пристрастилась за годы красивой жизни к выпивке. Сама принимала и его сбивала с пути
То есть Денис все-таки пил? подхватил Крячко.
Пьяным его никто никогда не видел. Он знал, что у него плохая наследственность, и не желал поддаваться данной слабости, ответила Анна Георгиевна и по-особенному поджала губы, было видно, что эту тему она не собирается обсуждать.
Пожалуй, имеет смысл воззвать к сентиментальности, решил Станислав Васильевич и, как мог деликатно, сообщил:
А нам вот подсказали, что Нина дождалась Дениса из армии.
Елена Васильевна фыркнула в блюдце, но тотчас прикрылась салфеткой. Престарелая завуч лишь подняла бровь.
Звучит романтично, если припомнить, что, во-первых, теперь из армии ждут всего-то год и что, во-вторых, Нина за это время успела многое.
Гуров усомнился, пусть и с улыбкой:
Что же, неужели Денис все понял и простил?
Любовь оказалась зла. А возможно, и она наконец поняла, какое сокровище может потерять. В любом случае по возвращении она ему вывалила все и приняла отпущение грехов. Поженились, стали жить у Дениса. Первое время по привычке она попыталась продолжить разгульную жизнь, но на правах мужа он это быстро прекратил. Потом родилась дочка Лялечка и Нина изменилась окончательно.
Трогательно, признал Крячко, жили они дружно?
Скандалов между ними никто не наблюдал, точь-точь как ранее, относительно пьянки, сообщила Анна Георгиевна.
Ревновала его, как кошка, вставила Алена.
Станислав Васильевич уточнил, памятуя больничный разговор:
Она его? Не он ее?
Тоже мне, сокровище! И разнесло ее после родов, как аэростат, пояснила тощая Елена Васильевна, к тому же тяжело сохранять безмятежность, постоянно памятуя о том, что тебя «поняли и простили». Плюс послеродовая депрессия. Устраивала сцены ну просто безобразные! Стоило ему из магазина задержаться и готов скандал.
Вы-то откуда знаете? поддел Гуров (чего уж, все равно не подружатся).
Дверь в дверь живем! огрызнулась Алена.
Ну-ну, примиряюще вмешался Крячко, скажите лучше, как сам Денис реагировал на подобные выходки?
По-мужски, с юмором, лаконично ответила старуха завуч.
Хорошо, прямо спрошу. То есть ни у одного, ни у другой на стороне никого не было?
Грубовато у Стаса получилось для деликатного общества, пришлось спохватиться и смутиться:
Вы меня извините, я же вижу, поселок небольшой, а в данном деле любая деталька, даже самая ничтожная и пакостная, может оказаться ключевой.
Не стоит извиняться, разрешила Анна Георгиевна, вопрос справедливый и закономерный. Но лично я ничего не знаю. Алена?
Тоже нет, без тени сомнения заявила та.
Удивительно, простодушно заметил Стас.
Помолчали. Гуров спросил, какой предмет преподавала Анна Георгиевна.
Предметы, голубчик. Поселковая школа, к тому же на несколько населенных пунктов, все мы тут многостаночники. Биология, химия, русский язык и литература.
Вот это да! Впечатляет, признал Крячко.
Благодарю вас.
А вот, к слову, не помните, как успевала по химии Лайкина? спросил Лев Иванович.
Впервые за время дружеского саммита суровая Анна Георгиевна обнаружила чисто человеческие черты. А именно: чуть не хмыкнула.
И помнить нечего, голубчик. Никак. Полный ноль, а то и минус сто. Не по ее умишку эта наука.
А Денис? спросил Крячко. Он же работал на пиротехническом заводе?
А он как раз отлично знал химию, проявлял большие способности. Знаете, однажды умудрился мне итоговую написать на четверку, хотя всю четверть прямо-таки откровенно бездельничал. Я его спросила наедине после уроков: «Как, Романов, неужели за ночь все выучил?» А он: «Так вы ж меня попросили перенести плакаты из учительской, я и запомнил». Увы, несмотря на то что великолепно окончил одиннадцатый класс, зачем-то отправился в техникум.
Поговорив на нейтральные темы, допив чай и кофе, уточнив, можно ли будет при необходимости выяснить кое-какие детали, распростились.
В машине некоторое время ехали молча, потом Станислав признал, что готов уже держаться официальной версии:
Чем городить огород с телефонами-убийцами, проще согласиться на взрыв самогонного аппарата. Опереться особо не на что, одни допущения, причем свободные. Не пил а может, и пил, но стеснялся, и потому этого никто не видел. Романы на стороне нет-нет, что вы, а впрочем, кто знает
Гуров заметил:
Мне этот местный колорит тоже уже поперек глотки. Но вот что хочешь делай, а как тут успокоишься, если менее чем в полусотне километров от Москвы ординарные тетки, возвращаясь с ребенком с прогулки, подбирают телефоны, начиненные неизвестной взрывчаткой?
Гришин говорит: смежники из ФСБ по делу не работают, едко напомнил Крячко, ну а мы с тобой, два старпера-полкаша, снова мы самые умные, и больше всех нам надо.
Он покосился на коллегу, тот лишь глазами показал: рули, мол, внимательнее.
Да понял, понял. Согласен, конечно, все как всегда: никто, кроме нас.
Именно. Мы мужики и должны, усмехнулся Гуров, только ведь и самому-то тебе как, все в этом деле кажется кристально ясным?
Глава 8
Что, хуже нет, когда дело представляется таковым? с шутовским выражением заметила Мария, как бы равнодушно щелкая по экрану смартфона.
Дорогая, двойка тебе по основам, с удовольствием парировал супруг. Как может дело о взрыве быть рядовым? В любом случае имеются: тушка от дорогого телефона, набитого взрывчаткой, формула которой не походит на состав общеизвестных адских смесей.
Новшество!
Ну а почему бы не обратиться к версии о том, что изобрел его гениальный химик, покойный Денис, и что-то пошло не так? Мария даже изобразила потирание ручек. Как мило-то! Смотри, какой поворот: милый голубоглазый мальчик с гагаринской улыбкой оказался исчадием ада. Изобрел супермегагексаген
Лев Иванович загадочно улыбнулся:
Представь себе. И, напомнив самому себе папашу Мюллера, победоносно закончил: Холодно!
На самом деле тяга к упрощению присуща не только талантливым актрисам, и опытный сыщик Станислав был не прочь дежурно размечтаться.
Ох, Лева, не скрою от тебя: я готов предположить, что это Романов по старой памяти приревновал свою разбитную, много повидавшую супругу
Тогда все замечательно сложилось бы.
Талантливый химик, к тому же имевший опыт работы и с электроникой. Чего ему не смастерить взрывное устройство, замаскировать как следует, памятуя о слабости благоверной к элементам сладкой жизни
настроить так, чтобы сработало от нажатия золотой кнопки, в тон продолжил Гуров.
Красиво же.
Нет, мне-то лично импонируют твои построения, утешил Лев Иванович, но все портит то, что эксперты подтверждают: он погиб в эпицентре. То есть, во-первых, придется допустить, что умница Романов круглый идиот, сам нажал кнопку-взрыватель, во-вторых, своей гибелью обогатил неверную жену на целую квартиру.
Почти целую, въедливо поправил Станислав, ну вот просто не успел укрыться от взрыва.
И все-таки, как ни упрямился, признал:
Но на кнопочку-то нажал.
Нажал.
Знал бы, что за телефон в руках, вряд ли нажал бы. Что за самурайское самосожжение? Кому что докажешь у нас, в средней полосе, этими демонстрациями
Ничего.
И квартира, это да. Ломает стройное повествование.
А что говорит тебе сыщицкая интуиция? поинтересовался Лев Иванович. Не то ли, что молодая вдова страдает, не притворяется?
Чего ж не страдать? отозвался Станислав. Как раз очень просто. Все-таки была красавица, а тут лицо разворотило, глаза нет при таком антураже не надо быть актером, чтобы правдоподобно изобразить скорбь и сокрыть радость от получения наследства.
И все-таки снова Крячко был вынужден признать:
Прав ты, Лева. К тому ж я забыл сообщить насчет Дениса: обыскали наши не только квартиру Романова, но и сарай на огородике, и на фабрике обшмонали шкафчик-локер со спецодеждой и прочим.
Натурально, пусто.
Абсолютно. Никаких следов. Я-то, грешным делом, думал: ведь уволили его с фабрики, обвинив в том, что несун ан нет. Все как один, что руководство, что сослуживцы, с негодованием отметают: честнейший человек. Кристалл, а не душа. Его все любили, денег собрали на похороны и прочее, выписали матпомощь матери.
Итак, покойник чист и непорочен.
К тому же мертв именно он
Да, это довод.
Железный.
Поэтому вернемся к Нине. Она-то жива, к тому ж порядочная прохиндейка, бывшая любовница загадочного Тротила, то есть чисто гипотетически, даже будучи неосведомленной в химии, могла, задумав жуткую расправу над неверным любимым
А вот тетки утверждают, что ничего не было, встрял Крячко.
Тетки аргумент, но не железный, заметил Гуров.
Тоже мне, людовед! Да теток хлебом не корми, а вот подай для поднятия своей значимости соврать, что знают больше других. И если даже они ничего не говорят плохого ни о ней, ни о нем, то и не было ничего.
Лев Иванович, избалованный общением с исключительно умными дамами, не ощущал уверенности оппонировать. В такого рода вопросах Станислав понимает больше.
И все-таки представим, что Нина из ревности или корысти задумала расправу. Далее, задействовав старые связи, скажем, наработанные со времен общения с загадочным Лёлей Тротилом, смогла найти умельцев, соображающих во взрывчатке, или купила готовую. Нет, оборвал Гуров сам, не дожидаясь вмешательства коллеги, никуда не годится.
Абсолютно, удовлетворенно подтвердил Крячко, слишком много коли да кабы, множество предположений, мало мотивов и фактиков. А значит
В этот момент запиликал телефон: Гурова уведомляли, что готовы результаты по картотеке.
А значит, надо доехать до конторы и изучить то, что практически бесспорно, подвел черту Лев Иванович.
Данные, полученные из картотеки, вызывали искреннее недоумение, если не сказать недоверие. Такого быть не может. Осмысление требовало паузы. К тому же некоторые слабости и склонность к спецэффектам имеют и профессионалы. Поэтому Лев Иванович изучал данные по Нине Лайкиной, она же Романова, с непроницаемым лицом, не говоря ни слова. Ну, свою роль сыграла и текучка, наведались один-второй-третий «за справочкой», Верочка в очередной раз принесла на крыльях эхо недовольства любимого командования. В общем, спокойно поговорить удалось уже к вечеру.
Ну сдаюсь, сдаюсь, великодушно заявил Крячко, ты меня перемолчал. Что там интересного пишут?
Сейчас, пять секунд, рассеянно отозвался Гуров, перечитывая и делая пометки.
Дисциплинированно подождав даже больше, чем было заявлено, Станислав напомнил:
Лева, если ты завершил урок чистописания
Для тебя же стараюсь.
Пометочки для неграмотного или слепого? Или там вообще вся история, от Адама? Так много?
Да нет. Всего три эпизода.
Как это три?! Откуда три? Ты о чем?!
Коллега вместо ответа протянул бумаги. Несмотря на выказанное недовольство, Крячко начал изучение именно с помеченных гуровским «Паркером» фрагментов. И по мере того как информация усваивалась, некрупные Стасовы глаза все расширялись и расширялись, пока наконец не вышли далеко за рамки, назначенные природой.
И немудрено.
Из текста следовало, что простенькая, особо ничем, кроме внешности, не выдающаяся Нина Романова, урожденная Лайкина, за свою относительно краткую жизнь стала жертвой взрыва в четвертый раз.
Впервые это случилось на рынке одного из южных приморских городков. Происшествие, по факту которого было возбуждено уголовное дело по статье 205 Уголовного кодекса «Террористический акт», потрясло всю Россию, далеко за пределами региона. И Нина, тогда еще Лайкина, стала одной из пострадавших. От взрыва адской машины, уложенной в обычную хозяйственную сумку, с которой в былое время крейсировали из Турций-Китаев так называемые челноки, погибло двенадцать и было ранено около ста человек местных и приезжих. В числе последних оказалась и Лайкина, выбравшаяся на отдых к морю.
Самая обычная случайность номер один.
Прошло около полутора лет, как произошло следующее чэпэ, причем рвануло в лифте единственной девятиэтажки в поселке, новехонькой, недавно отстроенной. Из текста было непонятно, что конкретно Нина теперь уже Романова делала в этом подъезде. Сама она лаконично пояснила, что направлялась в гости в однокласснице. (В подъезде в самом деле проживала ее однокашница, и не одна.) Женщина подошла к лифту, нажала на кнопку тут и грянуло. Ее отбросило взрывной волной, она скатилась вниз по лестнице, но снова чудом уцелела, отделалась лишь легким сотрясением мозга, что на общем фоне прошло практически незамеченным.
В третий раз, полгода назад, рвануло в ветхом сарае, установленном на огородном участке Романовых. Свидетели показали, что супруги пришли вместе с инвентарем окучивать картошку, но Нина пошла прямиком на место, а отзывчивый Денис зашел на соседнюю «улицу», попросил пособить знакомый дед и снова грянуло. На месте взрывотехники обнаружили классическую «пенсионерскую» растяжку, которая срабатывала, стоило коснуться замаскированной проволоки. Тогда из Нининой ноги извлекли несколько острых железных пластинок и снова каким-то чудом удалось избежать не просто гибели, но и серьезных травм. Даже колено сгибалось по-прежнему. А вот кто установил эту «замечательную» конструкцию, вновь осталось неведомым.
Наконец, после троекратного чудесного спасения, когда, казалось бы, самое время успокоиться и уверовать в свою счастливую звезду, несчастная женщина снова оказывается в эпицентре взрыва. И теперь ей везение изменило, горе настигло беднягу теперь уже в собственной квартире, потеряла и мужа, и здоровье.
Даже не знаю, повезло ей или напротив, заметил Станислав, завершив чтение, может, ценой глаза избежала чего похуже?
Старый ты софист.
Ладно тебе. Было очевидно, что упрямый полковник если не изменил своего мнения о пострадавшей Романовой, то начал относиться к ней с куда большим сочувствием.
Это все философия, задумчиво произнес Гуров, по мне, так многовато роковых стечений для матери простого семейства. Телефон Нины уже прослушивают?
А то как же.
В течение следующих нескольких дней шла спокойная, скрупулезная работа, начало которой было положено на кухоньке старой учительницы Анны Георгиевны. Биографии и покойного Дениса, и Нины проверялись с особым тщанием.
Нельзя сказать, что это была трудная задача: тот же Романов, исключая службу в армии, из поселка не выезжал, среднее специальное образование получил практически тут же, в училище ближайшего города. Даже трудовой путь Дениса ограничивался двумя имеющимися в Мокше производствами.
Памятуя о том, что, если все очевидно и сходится, значит, ошибок две, полковники вежливыми вампирами впились в местных оперов, требуя мельчайших подробностей увлечений, пристрастий, привычек потерпевшего. Им недостаточно было обычных справок из нарко- и психоневрологического диспансеров. Сыскари жаждали деталей. Но снова пусто: ни Денис, ни даже Нина не имели не то что судимостей, но и приводов.