Ничего, сказал он. У нас получится. Мы же не дураки.
Все так думают, возразил демон, с вожделением уставясь на огонек спички. Он подождал, когда Билл раскурит трубку, и сказал:
Перейдем к делу. Чего тебе хочется?
Мне нужна лаборатория для экспериментов по эмболии. Если это дело выгорит, врачи смогут обнаруживать эмболы в крови, раньше чем они станут опасными. Мой бывший шеф, выживший из ума Р. Чоутсби, заявил, что мой метод не выдержит испытания жизнью, то есть не принесет ему кучи денег, и вышвырнул меня. Все остальные решили, что я свихнулся. А мне нужно десять тысяч долларов. И тогда я им всем покажу, чего я стою!
Ну вот, удовлетворенно вздохнул демон. Я же говорил, что не выйдет. Такая задача мне не по плечу. Деньги можно просить у демонов минимум тремя классами выше, чем я. Я же говорил.
Ничего вы не говорили, ответил Билл. И вы недооцениваете моей дьявольской изворотливости. Кстати, как вас зовут?
Демон не стал отвечать и сам спросил:
У тебя есть еще одна такая штука?
Какая?
Спичка.
Конечно есть.
Зажги, сделай милость.
Билл бросил зажженную спичку на пол, в центр волшебного пятиугольника. Демон в восторге нырнул в пламя, растираясь, словно спортсмен под холодным душем.
Вот так! радостно крикнул он. Вот это дело!
Ну, и как же вас зовут?
Демон заскучал.
А на что тебе?
Ну, должен же я вас как-то называть.
И не думай. Я пошел домой. С деньгами я не связываюсь.
Да я не успел даже объяснить вам, что делать. Как вас зовут?
Клоподав.
Голос демона упал до шепота.
Клоподав? рассмеялся Билл.
Ага. У меня дырка в клыке, змеи из головы выпадают, мало мне неприятностей и при всем при том меня зовут Клоподавом.
Отлично. Послушай, Клоподав, ты можешь отправиться в будущее?
Только недалеко. И я этого не люблю. Память потом чешется.
Послушай, мой змееволосый друг. Я не спрашиваю тебя, что ты любишь, а чего нет. Разве тебе хочется остаться в этом пятиугольнике навсегда? И учти, никто не будет бросать тебе горящих спичек.
Клоподав понурился.
Я так и думал, продолжал Билл. Теперь ответь мне еще раз, можешь ты отправиться в будущее?
Могу, только недалеко.
А можешь ли ты, Билл наклонился и выпустил струю дыма, принести с собой из будущего какие-нибудь предметы?
Если ответ будет отрицательным, то все усилия по вызову демона пропали даром. А если так, то лишь один бог знает, каким образом методу Хитченса удастся попасть в историю медицины и заодно спасти тысячи жизней.
Клоподав казался куда более заинтересованным теплыми клубами дыма, нежели ответом на вопрос.
Ну что ж, в конце концов ответил он. В разумных пределах
Он неожиданно замолк, а потом осторожно спросил:
Уж не хочешь ли ты протащить свой трюк с деньгами?
Послушай, крошка. Делай, что тебе велят, а думать буду я. Ты можешь принести с собой что-то материальное?
Ну ладно Только я тебя предупреждаю
Тогда, оборвал его Билл, как только я тебя выпущу из пятиугольника, ты принесешь мне завтрашнюю газету.
Клоподав сел на горящую спичку и задумчиво постучал себя по лбу кончиком хвоста.
Я этого боялся, заныл он. Так я и знал. Третий раз вынужден этим заниматься. У меня ограниченные возможности, я устал, я калека, у меня отвратительное имя, и я еще должен выполнять глупые приказы!
Глупые приказы?
Билл вскочил со стула и принялся расхаживать по пыльному чердаку.
Сэр, произнес он, сэр если вы позволите себя так называть, я вынужден с гневом отмести подобное обвинение. Я обдумывал эту идею несколько недель. Подумайте о том, что можно сделать, пользуясь этой силой. Можно изменить судьбу целого государства, можно добиться господства над человечеством. Мне нужно одно: погрузиться в поток этой немыслимой силы и извлечь из него десять тысяч долларов на медицинские исследования. Спасти множество человеческих жизней. И это, сэр, вы называете глупым приказом!
А тот испанец, ныл Клоподав, он был таким милым парнем, хоть его заклинания никуда не годились. У него была очаровательная печурка, в которой я так уютно себя чувствовал! Милый парень! И надо ему было попросить завтрашнюю газету Я тебя предупреждаю
Да-да, быстро ответил Билл. Я уже обо всем подумал. Поэтому я выдвигаю три условия, и ты должен принять их, прежде чем покинешь этот пятиугольник. Меня так просто не проведешь.
Хорошо, согласился Клоподав равнодушно. Послушаем. Только учти, это и тебе не поможет.
Во-первых, газета не должна включать сообщения о моей смерти или о каком-нибудь несчастье, которое я могу предотвратить.
А как же я тебе могу это гарантировать? возразил Клоподав. Если тебе суждено помереть до завтрашнего дня, мне-то что за дело? К тому же ты не такая шишка, чтобы о тебе в газете стали писать.
Не забывай о вежливости, Клоподав. Будь вежлив со своим господином. Вот что я тебе скажу: если ты отправишься в будущее, то там сразу узнаешь, жив я или мертв. Правильно? И если я мертв, то возвращайся, скажи мне об этом и дело с концом.
Вы, люди, заметил Клоподав, обожаете создавать трудности. Ну, продолжай.
Во-вторых, газета должна быть английской, изданной в этом городе. От тебя или твоих друзей можно ждать, что вы притащите мне омскую или томскую газету.
Конечно, только об этом мы и мечтаем, сказал Клоподав.
И третье: газета должна принадлежать этому отрезку пространства времени, этой спирали Вселенной, этой системе относительности. Называй как хочешь, но главное, чтобы это была газета моего завтра того самого, которое предстоит пережить мне, а не кому-нибудь другому в параллельном мире.
Кинь в меня спичкой, сказал Клоподав.
Думаю, этих трех условий достаточно. Если ты не подстроишь какой-нибудь каверзы, то лаборатория Хитченса будет создана.
Посмотрим, буркнул Клоподав.
Билл взял острую бритву и разрезал одну из сторон пятиугольника. Но Клоподав продолжал блаженно купаться в пламени спички, вертя хвостом, и, казалось, не обращал никакого внимания на то, что путь на свободу открыт.
Давай, пошевеливайся, нетерпеливо сказал Билл. А то спичку отниму.
Клоподав подошел к отверстию в пятиугольнике и остановился.
Двадцать четыре часа долгий путь.
Но ты же можешь.
Не знаю. Погляди.
Клоподав потряс головой, и на пол упала микроскопическая мертвая змейка.
Я не в форме. Я на части разваливаюсь. Честное слово. Постучи по моему хвосту.
Что сделать?
По хвосту постучи. Ногтем, по суставу. Только осторожнее.
Билл улыбнулся и выполнил просьбу.
Ну, и ничего не случилось.
Вот-вот, я и говорю, что не случилось. Никакой реакции. Не знаю уж, как я одолею эти двадцать четыре часа.
Он задумался, и змеи собрались в узел на затылке.
Послушай Тебе ведь нужна всего-навсего завтрашняя газета? Завтрашняя, а не та, что выйдет через двадцать четыре часа?
Сейчас полдень, ответил Билл. Ты прав, завтрашняя утренняя газета отлично подойдет.
О'кей. Сегодня какое число?
21 августа.
Отлично. Я принесу тебе газету от 22 августа. Только предупреждаю ничего у тебя не выйдет. Ладно, пока. А теперь привет. Я вернулся.
В волосатой лапке демона обнаружилась веревочка, к другому концу которой была прикреплена газета.
Еще чего не хватало! возмутился Билл. Ты же никуда не уходил.
Людям свойствен кретинизм, с чувством ответил Клоподав. Зачем же тратить настоящее для того, чтобы побывать в будущем? Я ушел в эту секунду и вернулся в нее же. Я два часа гонялся за этой чертовой газетой, но ведь это не значит, что здесь тоже прошло два часа. Люди он чихнул.
Билл поскреб в затылке.
Пожалуй, ты прав. Давай посмотрим газету. Знаю-знаю, ты меня уже предупреждал.
Билл заглянул на последнюю страницу, проглядел некрологи. О Хитченсе ни слова.
Я был жив завтра?
По крайней мере не мертв, ответил Клоподав мрачно, так что Билл мог подумать что угодно.
А что со мной случилось? Я
В моих жилах течет кровь саламандр, причитал Клоподав. А они сунули меня в инкубатор с холодной водой, тогда как самый последний дурак знает, что этого делать не следует. В результате я ни на что не годен, разве что исполнять мелкие поручения всяких идиотов, а от меня еще требуют, чтобы я занимался предсказаниями! Читай свою газету, и посмотрим, что ты из нее высосешь.
Билл отложил трубку и обратился к первой странице. Он не надеялся найти там что-нибудь полезное, да и что полезного можно извлечь из описания морских сражений и бомбардировок? Но Билл был ученым и потому считал, что необходима последовательность в действиях.
Всю первую страницу пересекал заголовок, набранный громадными черными буквами:
ГУБЕРНАТОР УБИТ! ПЯТАЯ КОЛОННА РАСПРАВИЛАСЬ С ПАТРИОТОМ!
Билл щелкнул пальцами. Вот он, его шанс! Он сунул трубку в рот, набросил на плечи пиджак, затолкал бесценную газету в карман и выбежал с чердака. На пороге остановился и оглянулся. Он забыл о Клоподаве. Наверно, его надо отпустить?
Проклятого демона не было видно. Ни в пятиугольнике, ни вне его. Бесследно исчез. Билл нахмурился. Это было ненаучно, иррационально. Он зажег спичку и поднес ее к трубке.
Из трубки донеслось блаженное воркование.
Билл вынул трубку изо рта и заглянул внутрь.
Вот ты где, сказал он задумчиво.
Я же объяснял тебе, что в моих жилах течет кровь саламандр, ответил Клоподав, выглядывая из трубки. Кроме того, я решил прокатиться с тобой и поглядеть, как ты поставишь себя в дурацкое положение.
Сказав это, демон спрятал голову в тлеющий табак, и оттуда понеслась едва слышная воркотня о газетах, заклинаниях и презрительные вздохи, адресованные человечеству.
Патриот-губернатор Грантона являл собой почти идеальную личность. Не прибегая к истерическим воплям или к бюрократическим методам или к разгону забастовок, он повел весьма целенаправленную кампанию против подрывных элементов и быстро превратил Грантон в безопасный и наиболее американский из всех городов Америки. Кроме того, он был очевидным сторонником национальной, федеральной и муниципальной поддержки наук и искусств в общем приближался к идеалу человека, способного добиться финансовой поддержки для лаборатории Хитченса. Но, к сожалению, губернатора окружали явно скептически настроенные советники, и потому Биллу так и не удалось изложить губернатору свои планы.
Теперь он это сделает. Он спасет губернатора от покушения (акт, несомненно, требующий участия демона) и затем, когда губернатор растроганно спросит: «Чем я смогу отплатить вам, Хитченс, за то, что вы для меня сделали?», наступит время развернуть перед ним грандиозные планы исследований по эмболии. Неудача исключена.
Билл остановил машину у ратуши под знаком «Стоянка воспрещена», выскочил из машины, не захлопнув за собой дверцы, и с такой решительностью и целеустремленностью бросился вверх по мраморным ступеням, что ему удалось проскочить три марша лестницы и четыре кабинета, прежде чем кто-нибудь набрался смелости остановить его и спросить: «Что случилось?»
Человеком, обладавшим этой смелостью, оказался могучий детина с бычьей шеей, по сравнению с которым Билл почувствовал себя уменьшившимся до размеров Клоподава.
Спокойно, спокойно, прорычала туша. Где пожар?
Не пожар, а убийство, ответил Билл. Но оно не должно случиться.
Такого ответа Бычья шея не ожидал. Замешательство телохранителя продлилось ровно столько, что Билл успел прошмыгнуть мимо детины к двери с табличкой «Губернатор». Но открыть дверь не успел. Мясистая лапа телохранителя вцепилась ему в воротник и дернула на себя.
Билл выполз из-под стола, нырнул влево, достиг двери, отлетел назад и уселся на полу.
Бычья шея встал спиной к двери, расставил ноги пошире и вытащил из кобуры тяжелый пистолет.
Ты туда не пройдешь, пояснил он, чтобы не оставалось никаких сомнений в его намерениях.
Билл выплюнул зуб, вытер кровь, заливающую глаза, собрал остатки разломанной трубки и сказал:
Сейчас 12.30. В 12.32 рыжий горбун выйдет на балкон на той стороне улицы и прицелится из открытого окна в губернатора, который сейчас в своем кабинете. В 12. 33 его превосходительство мертвым упадет на стол. Это случится обязательно, если вы не поможете мне предупредить губернатора.
Любопытно, сказал телохранитель. И кто это все придумал?
Это здесь написано, в газете. Посмотрите.
Телохранитель хохотнул:
Хочешь сказать, что в газете написано то, чего еще не было? Ты псих, любезный. Если не хуже. Ползи отсюда. Торгуй своей газетой.
Билл взглянул в окно. На той стороне улицы, напротив окна губернатора, был балкон. И на балкон выходил
Глядите! крикнул Билл. Если не верите мне, то глядите! Видите балкон? А на нем рыжего горбуна? Я же говорил! Быстрее!
Телохранитель взглянул в ту сторону. Он увидел, как горбун подошел к решетке балкона. В руке горбуна что-то блеснуло.
Любезный, сказал он Биллу. Я займусь тобой попозже.
Горбун не успел поднести винтовку к плечу, как пистолет телохранителя рявкнул Билл затормозил у ратуши под знаком «Стоянка воспрещена», выскочил из машины и бросился вверх по лестнице. Он успел проскочить три марша лестницы и четыре кабинета, прежде чем ктонибудь набрался смелости остановить его и спросить:
«Что случилось?»
Человеком, обладавшим этой смелостью, оказался могучий детина с бычьей шеей, который прорычал:
Где пожар?
Не пожар, а убийство, ответил Билл и попытался прорваться к двери с табличкой «Губернатор». Но открыть дверь он не успел. Мясистая лапа телохранителя опустилась ему на шею.
После третьей попытки Билла проникнуть в кабинет Бычья шея встал спиной к двери, расставил ноги пошире и вытащил пистолет.
Ты туда не пройдешь, сказал он.
Билл выплюнул зуб и подытожил:
В 12.33 его превосходительство мертвым упадет на стол. Это случится обязательно, если вы не поможете мне его предупредить. Об этом сказано в газете.
Быть того не может. Ползи отсюда.
Взгляд Билла упал на балкон.
Глядите! сказал он. Видите балкон? А на нем рыжего горбуна? Быстрее!
Телохранитель обернулся к балкону. Он увидел блеск металла в руке горбуна.
Любезный, сказал он Биллу. Я займусь тобой попозже.
Горбун не успел поднести винтовку к плечу, как пистолет телохранителя рявкнул Билл затормозил у ратуши под знаком «Стоянка воспрещена» и успел проскочить четыре кабинета, прежде чем его остановили. Остановил его могучий детина с бычьей шеей, который прорычал
Как ты думаешь? спросил Клоподав. Может, хватит?
Билл согласился. Он сидел в машине перед ратушей. Костюм его был в полном порядке, все зубы на месте и трубка как новенькая.
Так что же произошло? спросил он у своей трубки.
Клоподав высунул наружу лохматую головку:
Закури снова, а то трубка остыла, холодно. Вот так, спасибо.
Что же произошло?
О люди! возопил Клоподав. Какая тупость! Неужели ты не понимаешь? Пока газета была в будущем, убийство оставалось лишь возможностью. Если бы у тебя появилось предчувствие, что губернатору угрожает опасность, ты бы его, может, и спас. Но когда я газету принес в настоящее, убийство стало фактом. А факты упрямая вещь.
Ну а как же насчет свободы воли? Неужели я не могу делать, что захочу?
Конечно, можешь. Именно твоя свободная воля и доставила сюда завтрашнюю газету. Ты не можешь отменить свою свободную волю. Кстати, твоя воля все еще свободна. Ты совершенно свободен гулять по городу и выбивать себе зубы. Если тебе это нравится. Ты можешь делать все что угодно то, что не влияет на содержание газеты. А поступишь иначе придется делать это снова и снова до тех пор, пока не поумнеешь.