Презент! от щедрот своих отломил кусочек Серый.
И пары минут не прошло, как посреди каюты объявился взъерошенный дед, на этот раз целиком. Увидел живого и здорового Ивана, сухонькими ладошками всплеснул и облегчённо разулыбался.
Слава Великому Роду! Ванюшка, мозгоблуд, как же ты напугал-то нас всех! Сообщили, что пропал твой грузовик на перегоне, ни слуху ни духу! А ты вот он цел-невредим! Удавил бы собственными руками, гадёныша, от такой-то радости!
Ивана ничуть не смутило странное проявление радости. Печально вздохнул и махнул рукой.
Я-то цел, а вот грузовичок напополам и вдребезги! Восстановлению не подлежит.
Да и провались он, железяка ржавая! старый не отводил взгляд от внука, всё выискивал дотошно, нет ли царапины где-нибудь, или другой какой напасти дорожной. Сам жив, это главное. Давай-ка, по порядку и с чувством! Я истории предпочитаю красочные.
Пока Иван старательно излагал свою красочную, но печальную историю, дед с интересом глазел по сторонам, вздыхал, изумлялся.
Значит, говоришь, имперский штурмовик? И клич у него работает?
У него всё работает. Как подумаю оторопь берёт.
Чудно! Триста лет никто их не видал. После развала империи с таким энтузиазмом флот уничтожали! Как он и сохранился только?
Для чего уничтожали? удивился Иван.
Чтобы никому не достался, имперский-то. Потом уж потихоньку свои корыта клепать начали А на планете, значит, бесконечная гражданская война?
Иван пожал худенькими плечами.
Может, и не бесконечная, но, пока что, конца не видать. Ты бы подсказал, дед, чего-нибудь мудрого. Мне, какой-никакой, совет не лишний будет.
Это я завсегда с радостью.
Огляделся по сторонам, стула у себя там не обнаружил и остался стоять, сложив руки в соответствии с моментом.
Над нейтральной полосой, уж который год, висела сторожкая, тягучая, словно кисель, тишина. В любой момент готовая разорваться гулкими очередями автоматических пушек, ядовитым шипением огнемётов и уханьем самонаводящихся гаубиц. Да только давным-давно не случалось ничего подобного.
Уныло ржавели на нейтралке остовы погибшей во времена оны боевой техники: зияя разодранной бронёй, мотая по ветру раскуроченными антеннами, уткнувшись стволами безмолвных пушек в буйно разросшуюся траву. Участники давних боёв заросли вьюном и кустами; между ними кинулись в рост молодые деревца, обещая вскоре и вовсе скрыть с глаз людских кладбище военной техники; уж и не разобрать на помятых боках с облупившейся краской армейских эмблем. Да и неинтересно никому, на чьей стороне воевали, разлагающиеся ныне, броневые мастодонты.
Однако, война не закончилась. Она затихла, затаилась, ощетинилась сотнями радаров, готовых в любой момент засечь техническую активность противника и отдать приказ на его уничтожение. И потому армии стояли друг напротив друга на расстоянии ста пятидесяти километров, не имея возможности сблизиться. Электроника танков и самоходок, вертолётов и самолётов, даже электромагнитные винтовки и приборы связи обычных пехотинцев тут же засекались и вызывали всполох губительного огня противника. Каждый металлический труп давно был отмечен на картах и любое движение металла исключалось самонаводящиеся ракеты днём и ночью выцеливали хищными жалами неосторожную жертву. Скрежетали зубами в бессильной злобе генералы, сидя на кучах высокотехнологичного оружия и не имея возможности даже с места сдвинуться.
А нейтральная полоса зарастала лесом и травой, наполнялась множеством непуганых зверей и птиц. Нейтральный пояс перетягивал планету, словно солдатский ремень, разделив её на две, примерно равные, части.
Высокий, бородатый мужчина с короткой причёской, твёрдым, волевым лицом и мускулистой, спортивной фигурой, оглядел строй бойцов. Не проверял глядел для порядка. В солдатах своих твёрдо уверен настоящие профессионалы. Ноги аккуратно обёрнуты шкурами и затянуты ремнями; меховые накидки на плечах делают их похожими на опасных, диких зверей, но это не так они куда опаснее; хорошо оструганные и потемневшие от времени и частого употребления, дубины, спокойно лежат в мозолистых, широких ладонях.
Командир группы, не скрывая гордости за своих ребят, улыбнулся и дал сигнал на выход. Бесшумно, словно цепочка дисциплинированных призраков, боевая группа втянулась в заросли нейтральной полосы и исчезла на несколько дней. Вернутся не все война есть война
Ну, теперь моралью облагодетельствуй, обречённо вздохнул Иван.
А вот, держи:
Не подобреет никогда,
Тот сумасшедший дом.
Где ради света и добра,
Зло борется со злом.
А я-то как раз думал, озадачился Иван философской поэзией, не вмешаться ли, не помочь ли?
Кому помогать-то? удивился старый. Злу, что ли?
Отчего же злу? Я как раз на стороне добра хотел выступить.
Не расслышал, кто с кем борется? привычно осерчал дед. Да и которое из них добро, когда они оба с кулаками? Может, его тут и вовсе нет, добра-то. И вообще, пока людям самим воевать не надоест поди, заставь их прекратить!
Серый бы заставил! убеждённо проговорил Иван.
Не-е Руки-ноги им свяжи так они друг друга заплюют до смерти. Уж поверь моему грустному, жизненному опыту. Так что, вали-ка ты оттуда, внучок, в сторону дома. На имперском штурмовике одно удовольствие никто не остановит.
Ты с дедом-то советуйся почаще! доверительно шепнул Кондрат на ушко Ивану. Дед мудрый, плохого не посоветует.
Да ты, никак, струхнул? обидно хихикнул Мартын.
Так у меня крыльев нет, я в случае войны улететь не смогу! На взрывной волне, разве что Недалеко и больно.
Да мне бы и в голову не пришло улетать! возмутился Мартын, заподозренный в трусости и малодушии.
Конечно! А кто-то хочет, но не может!
Это импотент! хохотнул Мартын ещё обиднее. Я же могу, но не хочу!
А это сволочь, ненавязчиво сообщил Серый. Я по местному радио слышал.
Да будет вам, прекратил Иван кибернетическую склоку. Всё я понял, дед.
А чего задерживаешь тогда? старый возмущённо тряхнул седой бородёнкой. Меня уж седло барашка заждалось!
И с лёгким хлопком покинул каюту.
Совсем ополоумел старый в одиночестве, вздохнул Иван. Баранов седлать начал.
Это, вообще-то, кушанье такое, попытался посрамить Ивана Кондрат.
Это, вообще-то, шутка такая, не посрамился Иван. А мы, давайте-ка лучше, к делу. Я вот что подумал. Ты же, Серый, разведчик знатный? Наверняка тут о воюющих сторонах информацию собрал? От нечего делать?
Как нечего делать! подтвердил Серый с лёгким оттенком бахвальства. Даже больше, чем они сами о себе знают.
Вот и славно! А сколько тебе нужно времени для уничтожения всех, более-менее крупных, военных объектов?
Чьих? не понял Серый. Мы за кого воюем?
Мы за мир! уверенно отрубил Иван. Взрывай всё!
Займёт два часа пятнадцать минут, отчеканил Серый. Поражение сто процентов.
Иван покачал головой, с уважением глянул вверх. По его разумению, мозг Серого располагался где-то там. Не внизу же, в самом деле? И уж точно не сзади.
У тебя что, на любые случаи военные планы припасены? вопросил с должным уважением.
А чем мне ещё было тут заниматься триста лет?
И то правда. Ты нас тут высади пока, сам слетай, уничтожь А я проверю, что там с грузом моим. Жалко будет, если пропал.
Да ты никак, приказывать мне решил? нейтральным голосом осведомился имперский штурмовик, и как-то прохладнее стало в каюте. Кондиционер включился, что ли?
Ну замялся Иван, головой покачал. У тебя ведь никаких заданий триста лет уже не было. Сам себе ты их придумывать не можешь. Отчего бы моей помощью не воспользоваться? Я завсегда пожалуйста для доброго-то друга! Или не надоело ещё тут без работы ржаветь?
Я друг не добрый! вежливо, но твёрдо поправил Серый. Я сильный, верный, надёжный Но уж никак не добрый!
Целиком и полностью согласен! горячо поддержал клича Иван. Значит, так и договоримся?
А дед велел убираться отсюда! слегка злобно напомнил Кондрат. Слушать надо, старших-то!
На два часика всего-то и задержимся, отмахнулся легкомысленно Иван. И пятнадцать минут.
* * *
Груз не пропал. Контейнеры-кубы оказались небольшими и не тяжёлыми, Иван без особого труда выволок их из раскуроченного чрева грузовика и аккуратно сложил на полянке. А вот заглянуть под крышки не получилось. Кубы оказались надёжно заперты специальными замками, открыть их мог только хозяин груза, с помощью специального кода. Конечно, можно и раскурочить парочку из любопытства, но Иван решил, что не стоит. Чужое, всё-таки, барахло, некрасиво получится. Вдруг ещё отдать представится возможность, а тут такая неприятность Пока с ящиками возился и время незаметно пролетело.