Во дворе с мальчишками дерется, равнодушно отвечает Амин.
В этом нет ничего особенного. Так всегда, так заведено. Драться мальчиков учат с самого детства, и они постоянно дерутся между собой. Арсен новенький во дворе и ему трудно. Выглянув в окно, Солико видит, что на Арсена нападают сразу двое. У Арсена разбит нос, подбит глаз, но он не отступает. В какой-то момент, подхватив обломок доски, с бешеным криком бросается на обидчиков и повергает их в бегство. Амин грустно улыбается и хвалит:
Молодец.
Немного спустя, Арсен поднимается наверх, демонстративно смывает с лица кровь, сморкается кровавыми сгустками в раковину, вытирает лицо и руки полотенцем, садится за стол. Амин ставит перед ним тарелку, дает лепешку, наливает молока.
Надо в город съездить, говорит Амин.
Арсен с аппетитом ест и не отвечает. Солико надеется, что мальчишка останется дома, а они с Амин заедут к подруге по школе, но Арсен, выпив молоко решительно встает.
Я с вами поеду.
Мы к моей подруге, думая, что отговорит, уточняет Солико, но Арсен непреклонен:
Я тоже поеду.
Усаживаются в машину в прежнем порядке; Солико в фургон, Амин за руль, Арсен рядом с Амин. Едут по городу. Вот и частный дом, где живет Айшан школьная подруга Солико.
Им рады, и усаживают за стол. Долго расспрашивают о здоровье отца и братьев. Солико и Амин, не оставшись в долгу расспрашивают хозяев об их родственниках и знакомых. Оказывается, что некоторые из них погибли при обстрелах. Айшан торгует на рынке водкой, которую по ночам в подвале разливает ее отец, прежде работавший на заводе инженером.
Договариваются утром поехать на рынок вместе. Солико спрашивает о стеклах и ей советуют подъехать к проходной завода. Попрощавшись, покидают гостеприимный дом и усаживаются в автомобиль.
Может на завод заедем? предлагает Солико.
Амин соглашается, соглашается и Арсен. Завод недалеко и почти по пути. Подъезд к воротам уложен бетонными блоками, которые образуют змейку, в окнах проходной мешки с песком, перед шлагбаумом в каске и бронежилете сутулясь топчется часовой. Его осаждают крикливые женщины. Амин останавливает машину неподалеку. Вскоре дверь проходной открывается и к ним подходит военный.
Кто такие? Документы! рявкает охранник, угрожающе поведя автоматом.
Амин, протягивает документы и объясняет:
Нам стекла для дома нужны, сказали, что здесь есть.
Есть, да не для всех, грубо отвечает военный, возвращая паспорта, езжайте отсюда, здесь нельзя стоять.
Амин поспешно заводит машину и отъезжает. На улице стремительно темнеет, и стрельба становится интенсивнее. В одиночные выстрелы теперь вклиниваются пулеметные и автоматные очереди.
Утром, забрав Айшан едут на рынок. Айшан опытна и осторожна, Все продукты не берите возьмите только часть, советует она.
Айшан берет всего несколько бутылок из целого ящика водки, а Солико и Амин пару банок молока и пару головок сыра. Остальные продукты и водку прячут под сидениями машины, оставляя Арсена караулить. Отходят от машины и устраиваются на ящиках из-под снарядов, которых здесь много. Айшан все знают и многие здороваются. Шумно и многолюдно.
Вскоре появляются первые покупатели. Торговля идет бойко. Они успевают распродать почти все взятое с собой, когда по рыночным рядам разносится весть патруль. Начинается суета торговки прячут товары. По рынку, неуклюже идут две группы солдат в касках, бронежилетах и с автоматами. Им жарко, по их усталым лицам течет пот. Останавливаются рядом с женщиной не успевшей спрятать водку.
Разрешение на торговлю есть, спрашивает один из солдат.
Дома осталось, отвечает несчастная, нервно теребя в руках платок.
Остальные торговки обступают солдат и начинают громко кричать. Шум прерывает автоматная очередь, пущенная поверх голов. Забрав водку, солдаты уводят с собой и женщину ею торговавшую.
Больше не появятся, радуется Айшан.
После полудня торговать нечем все распродано. Садятся в машину и едут к дому. Улицы пустынны, Амин прибавив скорость, поворачивает на очередном перекрестке и упирается в хвост еле ползущей военной колонны. Не рискуя обгонять глотают пыль. Постепенно замедляя ход, грузовики перекрыв дорогу останавливаются. Сзади подъезжает Уаз, водительская дверца открывается, выходит рыжий солдат и приветливо машет рукой. Узнав, Солико в ответ улыбается. Парень подходит со стороны пассажирской дверцы, за которой нервно ерзает Арсен, и склоняется над оконным проемом:
Привет пацан, ты чего насупился?
Арсен напуган и это видно. Убежать в этот раз не получится, и подросток пытается сообразить, что ответить. Амин вступается за мальчишку.
Не сердитесь на него.
А я и не сержусь, улыбается рыжий в веснушках солдат, не спуская с Солико глаз и спрашивает, Может вам чем помочь?
Амин оживляется.
Нам стекла в квартиру нужны.
А, где дом?
Здесь неподалеку.
Без проблем. Размеры известны?
Нет, Амин растеряна.
Сейчас здесь поставят забор и перегородят дорогу, поэтому дальше вам не проехать.
Что здесь будет? интересуется Амин.
Больница, отвечает парень, и обратившись к мальчишке спрашивает, Тебя как зовут?
Арсен.
Меня Валерий, солдат протягивает руку.
А сестру твою?
Она не сестра мне, а жена брата. Зовут ее Амин.
Амин, замерьте окна и привозите размеры. А сейчас разворачивайтесь в обратном направлении.
К ним подходит высокий солдат. Он деловит, в руках у него папка. Бросив мимолетный взгляд на потрепанный микроавтобус, солдат говорит:
Валера, поехали!
Парень на прощанье машет рукой и уходит. Амин разворачивает машину, и они едут другой дорогой.
На следующий день, после рынка подъезжают к частично разрушенному зданию, которое уже обросло лесами и обнесено забором. У ворот часовой. Спрашивают о Григорьеве. Солдат знает Григорьева и радостно оживляется, переспрашивая:
Валерка?
Да, отвечает за всех Солико, Валерка.
Ей нравится произнести это имя вслух, оно звучит, как катящийся камень.
Он по утрам сюда Залесова привозит. Часам к десяти приходите, здесь в это время планерка.
Из продуктов для продажи почти ничего не осталось, на рынок ехать не надо, поэтому на следующий день к десяти утра подъезжают к КПП. Уаза не видно. Остановившись, терпеливо ждут. Машина с Валеркой за рулем, подъезжает в начале двенадцатого. Из задней дверцы вылезает кругленький офицер, из пассажирской передней высокий солдат. Энергично обсуждая что-то на ходу, высокий солдат и офицер скрываются за воротами стройки. Валерка подходит к ним.
Привет Арсен, здравствуйте девушки!
Арсен спокоен и дружелюбен, ему льстит, что его воспринимают как равного, и он важно отвечает.
Привет Валерка!
Все смеются. Амин протягивает листок с размерами стекол. Парень чешет затылок, и говорит:
Вечером к проходной завода приезжайте. Попросите Григорьева, и часовой меня позовет.
Валерка почти не отрываясь смотрит на Солико, совсем не замечая остальных. Солико пьянит этот взгляд, и она не в силах от него оторваться, но Амин заводит машину, благодарит и они уезжают. Вечером подъехав к заводу, отправляют Арсена к часовому.
Часовой включает рацию и что-то говорит. Спустя некоторое время из ворот выезжает знакомый УАЗ. За рулем Валерка. Притормозив, он знаком предлагает ехать за ним. Отъехав немного в сторону, солдат останавливает машину, выходит и открывает заднюю дверь на сидении лежат стекла. Надев нитяные перчатки, солдат осторожно достает стекла, и перекладывает их в машину Амин. Сняв перчатки бросает к стеклам и предлагает:
Может помочь вставить?
Амин отрицательно качает головой и предлагает в качестве оплаты сыр, масло и молоко. На лице солдата проступает разочарование.
Возьмите Валерий, сыр я сама делала, вмешивается Солико.
Парень улыбается, берет продукты, но не спешит уходить. Солико хочется продлить встречу и снова услышать, как парень поет. Ей не хочется ночевать в жуткой квартире, щели в полу которой черны от запекшейся детской крови. Ей не хочется обратно в горы, и отшельнической жизни там, ей хочется заплакать от всего этого, от этой безнадежности, и она отворачивается, почувствовав, что к глазам подступают слезы.
Солико, все в порядке? с тревогой спрашивает парень.
Все хорошо, успокаивает солдата Амин и заводит машину.
На следующий день, скрипя протезом приходит Рустам и вставляет стекла. Закончив работу, спрашивает:
Шкаф собрать?
Солико отрицательно качает головой. Мебельные щиты забирает соседка. В комнате теперь светло, лишь ободранные с одной из стен обои, обнажают грубую бетонную стену. Соседка видит это, и предлагает:
У меня есть немного обоев на одну стену хватит.
Принесенные соседкой обои темно зеленого цвета с большими кроваво красными цветами. Солико беспомощно качает головой, но Амин решительно забирает рулон и приготовив из крахмала клейстер оклеивает стену.
Темно зеленые обои, резко дисгармоничны к веселеньким голубым, поэтому Амин прикрепляет сверху большой мусульманский календарь с замысловатой арабской вязью, на котором к безупречно синему небу, тянутся остриями золоченых куполов минареты.
Плакат большой и яркий. Он похож на волшебное окно, прорубленное в зеленой стене. Не ограничившись этим, Амин расстилает под календарем новенький золоченый саджжада (молитвенный коврик для намаза), закрывая им черные щели в половицах паркета. Теперь можно возвращаться в горы.
Заперев дверь, прощаются с соседкой. Солико с грустью смотрит на улицы, по которым едут. Вдали мелькает здание восстанавливаемой больницы, обнесенное строительным забором. Вот и знакомый блок пост теперь он под бетонной крышей. Их пустую машину пропускают, почти не досматривая и немного времени спустя УАЗ начинает карабкаться в горы. Среди покупок; мука, крупы, керосин для ламп, батарейки для радиоприемника, одежда и обувь.
Амин, поднимись к отцу, говорит Абу закончив разгружать машину.
Поднявшись в башню Амин рассказывает про блок посты, офицера, его водителя, высокого солдата по фамилии Залесов. Амин наблюдательна, и у нее хорошая память. Она запомнила сколько человек дежурит на каждом посту, как они вооружены, от нее не ускользнуло, как водитель полковника смотрел на Солико.
Отец и братья, внимательно слушают. Лишь один раз, когда Амин рассказывает о том, что Арсен угрожал солдату, отец сдвигает густые брови и неодобрительно качает головой. Наконец Амин умолкает.
Отец долго молчит. Тишину в комнате, нарушает лишь свист ветра за высокими узкими окнами. Братья и Амин терпеливо ждут, что скажет отец, и отец это знает, но не спешит говорить, стараясь найти выверенное решение. Наконец, обращается к Абу.
Абу, сын мой, скажи, а тот прибор, что остался от английских инженеров еще работает?
Да отец, но он действует только на открытой местности.
Постарайся перехватить разговоры полковника, его водителя, и высокого солдата, который ездит вместе с ними.
***
Гитара звенит и стонет, издавая неоконченные переборы, а мысли сержанта рассеяны и далеки от тесной комнатушки, в которой всего две железные кровати и большой стол заваленный чертежами. Устроившись за столом, Залесов что-то чертит и напряженно считает. Наконец, не выдержав заунывных переборов Алексей, оторвавшись от бумаг и спрашивает:
Валера, что случилось?
Да, нет, ничего.
Отложив инструмент в сторону, Григорьев встает и выходит во двор. Бетонные стены промышленного здания испещрены следами пуль, выбитые окна заложены мешками с песком. Вечереет, слышится щелчок и от ближайшей стены вместе с пулей отскакивают осколки бетона. Григорьев переходит с открытого пространства под защиту накренившегося бетонного забора, подпертого железной трубой, подняв голову смотрит на бархатно темное небо, покрытое светящимися точками бесчисленных звезд. Бездонное пространство завораживает, и Валерий задумывается о том, сколько людей сейчас смотрят на небо и видят эти звезды. Хлопает дверь, ведущая в покосившуюся пристройку, во двор выходит Залесов.
Скучно, то ли говорит, то ли спрашивает Залесов присаживаясь рядом.
Ага, задумчиво отвечает сержант, выпуская к небу облачко дыма.
Завтра в дивизию поедем, делится планами Залесов.
Алексей закончил подсчет материалов, необходимых для восстановления больницы, теперь надо представить смету полковнику. На дорогах неспокойно, поэтому передвигаются они обычно под прикрытием БТР.
Завтра БТР занят. На зачистку ребята едут, говорит Григорьев, думая, что и сам бы поехал, все веселее, чем возить полковника с Залесовым, и предлагает, Может без БТР доберемся?
Стоит ли рисковать?
Тогда будем ждать.
И что такого?
Да ничего, будем ждать. в голосе Григорьева слышна неприкрытая грусть.
Ты чего?
Да ничего, Григорьев смотрит на небо, потом переводит взгляд на Залесова и неожиданно спрашивает:
А тебя ждут?
Залесов не понимает вопроса и переспрашивает;
Ты о чем?
Я про дом?
Ну, это сложно, мнется Алексей, Я не знаю.
У тебя ведь есть жена, дети.
Есть, нехотя соглашается Алексей, да только они то ли есть, а то ли их и нет.