Ава Хоуп
Сэйв
© Хоуп А., 2024
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024
* * *
Чудеса случаются, главное верить!
Глава 1
John Paul Young Love is in the air
Эмили
Будь у вас шанс познакомиться с самой счастливой девушкой во Вселенной, вы бы им воспользовались?
Если вы ответили «да», то будем знакомы.
Меня зовут Эмили Фишер, и моя жизнь прекрасна!
Сегодня День святого Валентина. Заснеженные улицы Нью-Йорка насквозь пропитаны любовью, витающей повсюду. Витрины магазинов украшены белыми бумажными ангелочками, красными светящимися сердцами и гирляндами из разноцветных мигающих лампочек. Из окон небоскреба на Таймс-сквер, где я сейчас нахожусь, открывается прекрасный вид на все бутики, в которые то и дело в приступе паники забегают жители города, пытаясь в последний момент прикупить подарки своим любимым.
Праздничная суматоха нисколько не раздражает меня, потому что сегодня особенный день. Именно поэтому я с широкой улыбкой на губах наблюдаю за тем, как мужчины сметают цветы с прилавков, ведь я уверена, что этот День святого Валентина запомнится мне на всю жизнь!
Почему?
О, устраивайтесь поудобнее, сейчас расскажу.
Только что я закончила складывать в коробку вещи со своего стола в отделе спортивной аналитики телеканала ESPN, где я на протяжении полугода проходила стажировку в качестве помощника хоккейного аналитика. Неделю назад мне сообщили, что я получила должность помощника администратора клуба, так что послезавтра я выхожу на новую работу в хоккейном клубе «Ракеты Нью-Йорка».
Неплохо для выпускницы колледжа?
Мне двадцать три, и я мечтала стать частью «Ракет» столько, сколько себя помню. Каждый раз, когда я наблюдала за тем, с какой скоростью скользят по льду игроки, время останавливалось. Я могла смотреть хоккей часами нет, днями!
Мой отец был форвардом «Ракет Нью-Йорка», а мы с мамой являлись его самыми преданными фанатами и посещали каждую игру. «Ракеты» первый и единственный клуб отца с самого драфта. Он играл за него целое десятилетие.
Дэйв Фишер был выдающимся хоккеистом. Человеком. Мужем. Отцом. С его смерти прошло уже много лет. Но с каждым днем я скучаю по нему еще сильнее. И я уверена, что в целом мире нет ни одного человека, который не скучал бы.
После смерти родителей я переехала к бабушке в Колорадо. А после окончания школы решила пойти по стопам отца. Именно так я оказалась здесь, в Нью-Йорке. И уже через несколько дней я буду там, где провел столько лет мой отец. В «Ракетах».
Он бы гордился мной сейчас.
И хотелось бы мне сказать, что моя новая должность это самая лучшая новость, но это еще не все!
Пару дней назад я обнаружила в комоде своего парня заветную голубую коробочку «Тиффани». А вчера Брайан тонко намекнул, что сегодняшний вечер будет особенным! Наверняка он собирается сделать мне предложение.
Как вам мой визг? Уверена, его слышно даже на Точке Немо![1]
Ты что, даже не останешься на корпоратив? спрашивает меня подруга Ванесса, сидящая на углу моего пустого стола, пока я надеваю пальто.
Не могу, Ван. Перекинув волосы через плечо, завязываю пояс и беру в руки коробку с канцелярскими принадлежностями.
А я буду подружкой невесты? наклонив голову, интересуется подруга.
Мои губы растягиваются в широкой улыбке.
А с чего ты решила, что я соглашусь выйти за него?
Ванесса звонко смеется, поправляя свои темные волнистые локоны, и, поджав губы, выдает:
Действительно. Или, может, там вообще не кольцо, а серьги. Или пирсинг для твоего пупка.
Я замираю с коробкой в руках и, усмехнувшись, смотрю в карие глаза подруги.
И зачем тогда он стал бы говорить мне об особенном вечере? Что такого особенного в моем пупке?
Ван смеется и спрыгивает со стола, чтобы обнять меня.
Позвони мне вечером, ладно?
Конечно, выдыхаю я, прекрасно осознавая, что в противном случае она сама начнет названивать мне в ночи. Будь паинькой в Колорадо, ладно?
Паинькой? Ван издает смешок. Ты меня с кем-то путаешь.
Ванесса Льюис самый сумасшедший человек, которого я только знаю. Мы знакомы с детства. Наши дома находились по соседству, и мы проводили вместе много времени. В тринадцать она сделала первую татуировку, в шестнадцать укатила в Техас с очень горячим, по словам Ван, тридцатипятилетним байкером, в восемнадцать ее чуть не исключили из школы за то, что она совратила преподавателя, а в двадцать один по дороге в колледж, где она училась на медсестру, Ван свернула не туда и оказалась в Нью-Йорке.
Она не прогадала. Сейчас Ванесса руководит HR-отделом ESPN, и я удивлена, что она все еще не начала меня шантажировать, чтобы я осталась, ведь теперь наш спортивный аналитик и по совместительству ее парень хотя таковым его сложно назвать, ведь ему сорок два останется без помощника, а Ван придется потрудиться, чтобы найти мне замену в конце хоккейного сезона.
И я благодарна этой эксцентричной женщине за то, что она отпустила меня в свободное плавание.
Смотрю на нее и улыбаюсь.
Внешний вид Ван полностью отражает ее сумасшедший внутренний мир: в темных кудрявых волосах проглядывают красные, фиолетовые и кислотно-желтые прядки, в носу блестит маленькое колечко, а правое ухо едва ли не перевешивает ее саму, учитывая количество сережек в нем и вес Ванессы, едва достигающий сорока пяти килограммов. В одежде она придерживается мрачных оттенков: черный, бургунди, марсала, изумруд. Сейчас на ней полупрозрачная водолазка темно-серого цвета, черные джинсы с шипами на карманах и кожаные сапоги с металлическими заклепками. Макияж же очень отличается от мрачности гардероба: на веках розовые тени, длинные ресницы накрашены яркой фиолетовой тушью, а на губах карандаш малинового оттенка.
Сумасшедшая, говорю же.
Но несмотря на всю ее взбалмошность, Ванесса мой самый верный друг, и я уверена, что она любого порвет за меня. Буквально. Если будет нужно, она с удовольствием оторвет моим обидчикам яйца, выколет им шпилькой глаза или просто сожжет их на ритуальном костре.
Хотя не могу сказать, что у меня много хейтеров. Ведь всем известно, что я самый настоящий единорожка в мире грез. Как может быть иначе, когда ты проживаешь каждый день с благодарностью за все, что происходит?
Пообещай хотя бы не уезжать с каким-нибудь наркоторговцем в Мексику. Отстраняюсь от подруги и показываю на нее пальцем. А то тебе еще свадьбу мне устраивать.
Ха! Я так и знала! визжит Ванесса и снова притягивает меня в объятия. Я так за тебя рада, Эм!
И я, глупо улыбаюсь я. Кажется, я ждала этого всю жизнь. Кстати, а где Дафна?
Она взяла отгул.
Странно. Даф ничего не упоминала об этом, когда мы разговаривали с ней вчера вечером.
С Дафной я познакомилась, будучи студенткой колледжа. Она училась на спортивной журналистике, но мы иногда посещали вместе потоковые лекции. Даф была самой тихой, скромной и милой девчонкой колледжа. Большие голубые глаза, светлые волосы и идеальная фигура. Парни сходили по ней с ума, а девушки завидовали ее внешности ангела, но ей не было до этого никакого дела. Очень замкнутая, верующая, она не гналась за популярностью. После переезда из Колорадо я никого здесь не знала и как-то пригласила ее выпить кофе после пар. Так мы я, Дафна и очутившаяся в Нью-Йорке по загадочным причинам Ванесса стали общаться.
Дафна никогда не будет мне ближе Ванессы. Мы редко обсуждаем какие-то личные темы или даем друг другу советы. Но я всегда рада ее компании, поэтому я удивлена, что сейчас она не провожает меня в добрый путь. С другой стороны, она ведь и не должна. Мы увидимся и вне работы, когда соберемся за субботним ланчем.
Не забудь мне позвонить! приказывает Ван, когда мы еще раз крепко обнимаемся.
Не забуду. Закатываю глаза и покидаю офис.
Я отпросилась сегодня пораньше, чтобы вернуться домой до того, как приедет с корпоратива мой будущий муж, поэтому вылетаю из офиса полная предвкушения счастливого будущего.
Когда я выхожу из здания, мне в лицо сразу же ударяет морозный зимний ветер. Маленькие снежинки летят с ясного неба, пока яркое солнце, сияющее на нем, заставляет меня зажмуриться. Делаю глубокий вдох и вливаюсь в толпу спешащих куда-то людей. У большинства из них в руках большие букеты роз, гелиевые шары и подарочные пакеты. Все они несутся к перекрестку, к которому направляюсь и я.
Вижу одинокое желтое такси и запрыгиваю на заднее сиденье. В салоне звучит мелодичная джазовая музыка, пока мимо проносится оживленный Нью-Йорк, которым я любуюсь с улыбкой на губах, осознавая, что машина везет меня навстречу мечте.
Тридцать минут спустя я расплачиваюсь с водителем и выхожу из такси. Нелепая улыбка все еще не сходит с моих губ, пока я спешу по укрытому снегом тротуару к нашему жилому комплексу, зеркальный фасад которого радужно переливается в свете солнечных лучей. Когда я подхожу к центральному входу, то вижу улыбающегося мне швейцара.
Счастливого Дня всех влюбленных, Эмили! приветствует меня он.
И вам, Роджер! вежливо отвечаю я. Передавайте привет Мэри!
Швейцар открывает передо мной входную дверь, украшенную пушистым красным сердцем с белым бантом, и я оказываюсь в просторном холле, по центру которого установили громадное дерево с красными, розовыми и белыми лампочками. Прохожу прямо в коридор, ведущий к лифтам, который заполнен множеством светящихся фигур в форме ангелов, и вызываю лифт. Из динамиков звучит Love is in the air, и я, напевая себе под нос знакомые слова, захожу в кабину и нажимаю кнопку нужного этажа. Когда спустя несколько секунд он останавливается, одной рукой удерживая коробку, я начинаю другой искать в кармане ключ-карту. Выхожу из лифта и прохожу по коридору, продолжая петь песню Джона Пола Янга, а затем вставляю карту в замок и тяну дверь на себя.
Вот так, детка Да-а-а Черт, как хорошо!
Коробка падает на пол.
Все мои вещи разлетаются по темному паркету.
Перед глазами все плывет.
Сердце делает громкое бум.
Затем пропускает удар.
И снова бум.
Бум.
Бум
Глава 2
Friday Pilots Club Breaking My Bones
Эмили
О да, сегодняшнее четырнадцатое февраля я запомню на всю жизнь!
Как один из самых худших дней моей жизни!
В одночасье я поняла, что моя идеальная жизнь лишь иллюзия, которая только что разбилась на тысячи осколков. И такое впечатление, что эти осколки внутри моего организма разлетелись по всем органам. Такую боль я сейчас ощущаю повсюду.
Почему?
О, да просто потому, что член моего предполагаемого жениха сейчас почему-то находится внутри хорошо мне знакомой и, как оказалось, невероятно лживой блондинки.
Вот это сюрприз, правда?
Брайан поворачивается на скрип открывшейся двери, и его синие глаза распахиваются от ужаса.
Эмили, это не то, чем кажется! восклицает он, отпрыгнув от девушки и пытаясь прикрыть свой стояк.
Интересная реплика. Не будь я по уши в него влюблена, обязательно бы сейчас поинтересовалась, чем же, по его мнению, все происходящее мне кажется.
Устало прикрываю веки, когда замечаю, что у него, конечно же, не получается спрятать свой эрегированный член, после чего коротко выдыхаю, пытаясь игнорировать шум в голове и спазмы в груди, но все-таки издаю стон от осознания, что на Брайане нет презерватива. Зажмуриваюсь еще сильнее и мысленно посылаю сигналы в чистилище, чтобы сам дьявол показал ему все круги ада, ведь я только что поняла есть вероятность, что я стала обладателем какой-нибудь гонореи или даже сифилиса, учитывая, что я принимаю таблетки и мы с Брайаном давно не пользовались резинками.
Боже, почему я?
Нет, ну в самом деле, почему?
У меня ведь были большие планы на свою дальнейшую жизнь! Жизнь с Брайаном! Я уже тысячу раз прокрутила в голове, как красиво будет смотреться на моем пальце кольцо с россыпью бриллиантов. Перед зеркалом отрепетировала, как буду удивленно восклицать «О боже!» и «Да, конечно да, Брайан!». Да я даже имя свое с его фамилией не единожды повторила вслух!
Так какого же черта происходит?!
Брайан что-то говорит, но я не слышу. Его голос звучит приглушенно, будто мы находимся на разных континентах.
Когда я распахиваю глаза, его образ расплывается из-за слез, подступивших к горлу. Немного поворачиваю голову и шумно выдыхаю, заставляя себя сдержать рвущиеся наружу рыдания, ведь мне придется пережить предательство не только своего парня, но и подруги.
О да, сюрприз номер два: девушка, стоящая на четвереньках на нашем кожаном диване цвета мокко, который мы вместе выбирали, когда Брайан предложил съехаться, моя подруга Дафна.
Кажется, ее совершенно не заботит происходящее. Она прикрывается простыней и хлопает своими длиннющими ресницами, поглядывая на меня без каких-либо эмоций.
За столько лет дружбы я и подумать не могла, что фраза «друзья должны всем делиться» относится и к парням. Или это была инициатива Брайана?
Впрочем, мне плевать, кто из них соблазнил другого. Это ничего не меняет: если парень, с которым ты собираешься провести свою жизнь, не может не совать свой член куда попало, то зачем тебе такой парень?
Не знаю, как я вообще еще стою на ногах, учитывая нервную дрожь, стремительно завладевающую моим телом.
Боже, есть хоть малейшая вероятность, что по дороге домой мое такси попало в аварию и сейчас я нахожусь в коме?
В груди все начинает гореть от ужаса, который разливается внутри, словно растворитель, лишающий меня каких-либо чувств и оставляющий после себя лишь пустоту.
Решаю не собирать рассыпавшиеся по полу вещи обратно в коробку, прекрасно осознавая, что у меня нет на это времени. Каким-то чудом мне удается попятиться назад в коридор и рвануть в сторону лифтов.
Сотни тысяч вопросов проносятся в моей голове, разрывая ее на миллионы частиц, пока я спешно направляюсь на выход.
Хочется просто побежать и со всей силы врезаться в стену, чтобы мои мозги разлетелись по этажу. Этим блеклым сереньким стенам определенно не хватает ярких красок. Хотя никаких мозгов у меня точно нет, раз я не замечала очевидного.
Раз я слепо доверяла Дафне.
Раз я верила Брайану.
В голове не укладывается, какой же наивной идиоткой я была!
Красные индикаторы на панелях указывают, что оба лифта сейчас на первом этаже, и я, решив не дожидаться их, разворачиваюсь на каблуках и следую к лестнице. Всего лишь двадцатый этаж, ерунда для моих бедных икр в сравнении с тем, что только что пережили мои глаза.
И сердце. Мое бедное сердце, вырванное из груди.
Слышу, что Брайан зовет меня, и поворачиваюсь, чтобы посмотреть, есть ли у меня преимущество, успею ли я сбежать.
Замечаю, что он догоняет меня по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, с голой пятой точкой, прикрывая руками свое мужское достоинство хотя какое, к черту, достоинство, и мне приходится увеличить скорость, изо всех сил стараясь сбежать от него и грядущего разговора. Но самое ужасное, что сейчас в моей голове промелькнула мысль, что Брайан может простудиться и ему нужно одеться.
Боже, вы же уже тоже поняли, что я безнадежна?
Слезы снова подступают к горлу от осознания, что, кроме него, у меня никого нет и я понятия не имею, что мне делать дальше и куда идти. Из вещей у меня ничего нет, да и денег на счету не так уж и много. Радует, что в сумке лежат ключи от моей машины, которой я пользуюсь достаточно редко из-за плотного движения Нью-Йорка, но уехать на ней от этого кошмара кажется мне сейчас самым разумным. Я хотя бы не умру от холода.