Из Лондона с любовью - Бараш Ольга Яковлевна 6 стр.

Но тут наше уединение нарушил стук в дверь.

 Мистер Синклер!  Человек в форме ворвался в дверной проем, вытирая со лба капли пота.  А мыто вас ищем повсюду.  Он сделал паузу, чтобы перевести дыхание.  Вам звонят по телефону на третьем этаже. Это срочно. Это по поводу

 Да-да, конечно,  быстро сказал Эдвард, нахмурив брови.

Я чувствовала себя персонажем книги, изгнанным со страниц захватывающей главы до того, как она завершилась. Станет ли мой финал счастливым или трагичным? Я не знала.

 Мисс Уилкинс,  сказал Эдвард, помрачнев.  Это было огромным удовольствием, но, боюсь, я должен идти. Мне бы не хотелось заставлять вас ждать, так как я не уверен, сколько времени может занять это дело. Почему бы нам не назначить новую встречу, и, надеюсь, на ближайшее время?  Он замолчал и на мгновение улыбнулся.  Может быть, мы

 Мистер Синклер,  прервал его человек в дверях.  Ваш абонент ждет.

 Да,  сказал Эдвард, поворачиваясь к двери.  Пожалуйста, прости меня, Элоиза.  Мое сердце сжалось, когда он произнес мое имя.  Я позвоню тебе.

Я не давала ему номера телефона и пришла в ужас от мысли, что он начнет наводить справки и выяснит, что я никакая не дочь богатой светской львицы, а едва сводящая концы с концами продавщица, проживающая в ветхой квартирке Ист-Энда.

 Да,  пробормотала я.  До свидания, Эдвард.

Но он уже ушел.

Я вздохнула, бросила последний взгляд на странный маленький бар-библиотеку и двинулась к стойке регистрации, чтобы забрать оба пальто свое и позаимствованное у Милли. Вечер, казалось, закончился, не успев начаться.

 Извините,  сказала я девушке за стойкой, той самой, которую уже видела.  Мне нужно оставить сообщение для члена клуба мистера Эдварда Синклера.

Приподняв бровь, она указала на ближайший поднос с коробкой открыток и конвертов. Я схватила ручку и написала:

 Не могли бы вы проследить, чтобы мистер Синклер получил это?

Женщина равнодушно кивнула, молча опустила записку в ящик без опознавательных знаков и ответила на телефонный звонок.

Я вышла на улицу и посмотрела в ночное небо, где городские огни Лондона вели извечную битву со звездами, сверкающими над головой. Я улыбнулась про себя: знаю, какая сторона победит и будет побеждать вечно.

Глава 5

Валентина

На старой иве за окном щебечут птицы. Я сажусь в постели и ахаю, увидев на телефоне, который час. 6:23 утра. Я протираю глаза, щурясь, когда на меня падает яркий поток солнечного света. Я каким-то образом умудрилась проспать целый день, прихватив и ночь.

Я встаю и, зевая, пытаюсь сориентироваться в пространстве и времени. Сегодня воскресенье, нет, понедельник. Я нахожусь в квартире матери. Соседка снизу как ее, Лайза? Да, Лайза предложила показать мне город сегодня (или это было вчера?). Интересно, как прошло ее свидание, совмещенное с ланчем. Спустившись по лестнице на первый этаж, я достаю из чемодана косметичку. Чтобы оживить поблекший цвет лица, потребуется основательное увлажнение.

Внизу в прихожей я отыскиваю в своих вещах все необходимое и застегиваю чемодан.

 Валентина, это ты?  кричит сверху Лайза.

 Да,  говорю я, и она появляется на лестнице.

 Давай помогу с барахлом,  говорит она, протягивая руку к одному из чемоданов.

 Нет, я здесь не останусь,  быстро говорю я.

Она явно ошарашена.

 Не останешься?

 Ну у меня заказан номер в гостинице. Я хотела только прихватить косметику и переодеться.

 Ну и глупо,  говорит Лайза, не отпуская ручку чемодана.  Наверху квартира твоей мамы. На кой ляд тебе гостиница?

 Я ну, не знаю. Думаю, я

 Смешные вы, американцы,  говорит она, с любопытством разглядывая меня.  Ты считаешь, что лучше заплатить бешеные деньги за крошечную комнату и ванную размером с чулан, чем жить в целой квартире бесплатно?  Она замолкает.  В смысле, ты же здесь хозяйка, правда?

Конечно же, она права. Но мне и в голову не приходило остаться в маминой квартире. Это как-то слишком Но Лайза уже тащит чемодан вверх по лестнице, а я устала возражать. Кроме того, она действительно права.

 Как прошло твое свидание?  спрашиваю я, поднимаясь следом за ней.  С Джереми, верно?

 Кошмарно,  говорит она, скривившись.  Во-первых, он опоздал на целых сорок минут,  а потом, после того как я потрудилась приготовить ему яичницу по-королевски, он заявил, что у него аллергия на гренки. Нет, ты когда-нибудь слышала, чтобы у кого-нибудь была аллергия на гренки?  Она качает головой.  Так он и сидел голодный всю дорогу. Даже не откусил ни кусочка. А потом у него хватило наглости полезть целоваться.  Она пожимает плечами.  Нет уж, если мужчина не собирается есть мою еду, поцелуи отменяются. В общем, я его выставила.

 Значит, с Джереми покончено?

 Джереми капут,  отвечает она.

Я смеюсь, с каждой минутой она мне нравится все больше.

 Наверное, дело во мне,  продолжает она, вздыхая.  Вечно меня тянет к плохим парням. С ними весело, хотя кончается это обычно плохо. За столько лет можно было чему-то научиться, но как бы не так.  Она снова пожимает плечами.  Ну а ты? Замужем?  Она бросает взгляд на мой безымянный палец без кольца.

 Нет,  говорю я.  То есть была, но теперь я просто ну, развожусь.

 О боже,  охает она.  Бедная ты, бедная. Сначала мать, а теперь  Она прикрывает рукой рот в глубокой тревоге.  Ты когда-нибудь слышала эту хохму, что несчастья ходят по трое?

 Да,  говорю я.  Наверное, я та счастливица, которую ждет еще одна пакость.

 Будем надеяться, что мелкая, например  говорит она и на мгновение задумывается,  например, трещина на экране телефона или что-то в этом роде.

Я лезу в карман и вытаскиваю телефон, экран которого испещрен неровными линиями.

 О-о,  обескураженно тянет она. Мы уже поднялись на третий этаж.  Ну, что бы это ни было, уверена, что ничего страшного. Просто внимательно смотри по сторонам, переходя дорогу.

Я киваю и расстегиваю чемодан, чтобы достать какую-нибудь одежду.

 Он разбил тебе сердце?  Она делает паузу.  Твой муж?

 Бывший муж,  поправляю я.  Да, можно сказать и так.  Я выуживаю из чемодана черные легинсы и серый объемный свитер.  В любом случае, он бросил меня.

Лайза хмурится.

 О, извини, я

 Слушай, ты мне обещала экскурсию,  говорю я, быстро уводя разговор от Ника.  Ты как, по-прежнему готова? К тому же мне бы не помешало выпить кофе.

 Конечно,  говорит Лайза.  Для начала зайдем в кафе «Флора». На днях я видела там Джуда Лоу.

 Актера?

 Да, он же «мистер Горячая штучка». Он живет по соседству. Тут у нас много знаменитостей. Я стояла в очереди, и он посмотрел на меня. Наверняка втрескался. Но увы, он совсем не в моем вкусе.  Она стирает пятно со своего сверкающего ботинка «Док Мартинс».  Хотя, если тебе интересно, ходят слухи, что он сейчас холост.

Я улыбаюсь и иду в спальню переодеться.

 Спасибо, но мне как-то не до мужиков,  говорю я через дверной проем.

 Это сейчас так говоришь, надо просто подождать.  Мы выходим на улицу, и она улыбается.

 Тебе, наверное, не терпится увидеть магазин, но Милли и утро две вещи несовместные.

 Милли?  Имя кажется знакомым, но я не могу вспомнить, кто это.

 Ты ее не знаешь?

Я качаю головой.

 Она была лучшей подругой твоей мамы,  говорит Лайза, посмотрев на меня с каким-то странным выражением.  Она заправляет в магазине с тех пор, как Элоиза заболела. То есть они начинали вместе, но Милли тогда уже работала адвокатом. Насколько мне известно, она передала все Элоизе много лет назад.

Я киваю.

 Все равно тебе нужно выпить кофе. С этого и начнем. А в магазин можем вернуться после того, как я покажу тебе окрестности. К тому времени настроение у Милли поднимется.

Кафе «Флора» находится всего в нескольких кварталах вниз по улице: голубой навес, уличные столики перед входом. Мы заходим внутрь, и мне в лицо ударяет волна теплого, вкусно пахнущего воздуха. Я заказываю нам по булочке с корицей и по двойному эспрессо. Лайза тем временем флиртует с сильно разрисованным парнем за стойкой и любуется татуировкой змеи, обвивающей его предплечье.

 Ну а что ты делаешь в смысле, кем работаешь?  спрашиваю я, когда мы садимся за столик у окна. Я вспомнила ее вчерашний напряженный телефонный разговор с боссом.

 Личным помощником,  угрюмо говорит она,  у диктатора.

Я приподнимаю бровь.

 Вроде Ким Чен Ына?

 Типа того,  говорит она, отпивая эспрессо.  Десять лет назад он изобрел какой-то непонятный технический виджет, который сделал его богаче самого Бога, и теперь платит мне гроши за то, чтобы я организовывала его жизнь покупала билеты в театр, забирала вещи из химчистки, подстригала когти пуделю его парня и служила личной боксерской грушей, когда у него неудачный день.

 Кошмар,  говорю я.

Она приветственно машет какой-то знакомой и снова поворачивается ко мне.

 Вообще-то, предполагалось, что эта работа будет только временной. Прошло семь лет, и угадай, кто до сих пор таскает белье в прачечную. Ну а ты? Чем ты занимаешься в своем?..

 Сиэтле,  добавляю я.  Была библиотекарем и книжным блогером, а теперь, наверное, я хозяйка книжного магазина.

Лайза сияет.

 С твоим опытом ты будешь находкой для магазина! Если, конечно, сможешь уговорить Милли кое-что изменить.

 Расскажи о ней.

 Милли,  помолчав, говорит Лайза,  замечательная, но может быть крепким орешком. Она обожает тех, кого любит, а остальные Что ж, бог им в помощь.

Я с трудом сглатываю.

 Говоришь, они с моей мамой были лучшими подругами? Это было ужасно давно, но, кажется, в детстве я о ней что-то слышала.

Лайза кивает.

 Да, подруги детства. Они вместе открыли книжный магазин, хотя Милли начинала собственную юридическую карьеру. Но когда твоя мама заболела, она как раз вышла на пенсию и смогла помочь.

 Очень мило с ее стороны,  говорю я.  Но теперь, когда я здесь, я могу все уладить.

 Легче сказать, чем сделать,  говорит Лайза.  Возможно, чтобы заставить ее уйти, потребуется квалифицированная парламентская комиссия.  Она замолкает и вопросительно смотрит на меня.  «Книжный сад» все, что у нее осталось от твоей мамы, и она яростно цепляется за него.

Не пойму, то ли Лайза просто вводит меня в курс дела, то ли дает мне тонкое предупреждение.

 Жаль, что ты так ни разу и не приехала,  говорит она.  До того, как она скончалась.

 Послушай,  говорю я, приняв слегка оборонительный тон.  Мои отношения с мамой были сложными. Если ты не против, я бы предпочла не вдаваться в подробности.

 Хорошо,  быстро говорит она.  Я все понимаю. Извини. Не хотела поднимать больную тему.

Я киваю, вымученно улыбнувшись.

 Ну что, продолжим экскурсию?

Ее лицо смягчается. Мы выходим из кафе и идем дальше.

 Кроме «Флоры» тут есть прелестное итальянское заведеньице «Боттега», где можно пообедать и поужинать, а за углом «Чатни», карри-хаус. У них просто потрясающие салаты.  Она похлопывает себя по заду.  На которые мне и нужно налегать, если я хочу когда-нибудь избавиться от этих двенадцати фунтов.

Я улыбаюсь. Дальше на пути продовольственный рынок, по ее словам, самый близкий к дому.

 Хлеб покупай в пекарне Le Petit, если, конечно, вы, американцы, еще такое едите. У вас же вся страна объявила войну углеводам, разве нет?

 Только не я. Я сдалась врагу.

 Это в тебе говорит практичная английская кровь.  Она показывает мне местный хозяйственный магазин, парикмахерскую и магазин, где продают мороженое сорт со вкусом карамельного крема я обязательно должна попробовать.

К нам приближается какая-то парочка, и Лайза машет рукой. На нем черная кожаная куртка и армейские ботинки; у нее короткие обесцвеченные волосы и кольцо в носу.

 Это Валентина,  говорит она им и представляет мне Джорджа и его подругу Лилли. Оказывается, Джордж играет в группе, которая завтра вечером будет выступать в соседнем пабе. Лайза заверяет их, что придет.

 Пошли вместе!  распрощавшись с ними, говорит она мне.

 Ну, не знаю Не уверена, что это мое.

 Чепуха,  машет она рукой.  Пойдем. К тому же мне требуется поддержка. Лилли увела его у меня и прекрасно об этом знает. Пусть покрутится.

Я выслушиваю подробности их истории, пока мы идем дальше по улице, вдоль которой выстроились таунхаусы пастельных тонов, бутики, галереи и кафе.

 И не забывай, Риджентс-парк совсем рядом,  добавляет она,  отличное место, чтобы устроить пикник или запустить воздушного змея, хотя Мэри Поппинс я изображать не собираюсь.

 Учту,  говорю я, улыбаясь, и слышу, что у меня в сумке звонит телефон. Откопав его, вижу, что это Джеймс Уитейкер из «Бевинс и партнеры», и переключаю звонок на голосовую почту. У меня нет настроения вникать в нудные имущественные подробности, во всяком случае не сейчас. Лучше пойти в парк и, может быть, запустить воздушного змея.

В книжный магазин мы возвращаемся вскоре после полудня. Уютное помещение исполнено естественного очарования, как страница из любимой антологии детских стишков: повсюду подушки, пуфики, мягкие стулья и диванчики, где можно посидеть с книжкой и просто отдохнуть. Я представляю себе, как мама впервые вошла в это пустое пространство чистый лист для ее воображения: синие бархатные портьеры, хрустальная люстра, яркие турецкие ковры, смягчающие цвет дерева широких досок пола, даже колокольчики на ручке двери в этом была она вся.

 Ну что, похоже на книжный твоей мечты?  спрашивает Лайза, наблюдая мою реакцию.

 Да,  тихо говорю я, чувствуя себя все более ошеломленной.

 Подожди здесь,  говорит она.  Я поищу Милли. Она, наверное, в подсобке.

Я замечаю, что полки из орехового дерева от пола до потолка снабжены стальными рельсами для лестниц. Я влезаю на одну их лесенок и еду на ней вдоль ближайшей стены.

Пока я катаюсь, возвращается Лайза, а с ней пожилая женщина, очень высокая, ростом метр восемьдесят, а то и выше. Седеющие волосы собраны на макушке в пучок, отчего она кажется еще внушительнее.

 Милли,  кашлянув, говорит Лайза,  это Валентина, дочь Элоизы. Она недавно приехала.

Милли возится с очками в темной оправе, висящими на цепочке у нее на шее, как будто не может поверить в то, что видит. Наконец она надевает их и окидывает меня долгим взглядом. Теперь она может убедиться, что Лайза говорит правду.

Немного волнуясь, я спускаюсь с лестницы.

 Рада наконец познакомиться с вами,  говорю я ей, протягивая руку.

Но она не произносит ни слова. Не пойму, разочарована она, возмущена, удивлена или испытывает все эти чувства одновременно. Лайза сказала, что Милли мамина ровесница, значит, ей около семидесяти, но лицо у нее довольно молодое, хотя она и хмурится.

Она подходит к кассовой стойке, тянется за какой-то коробкой, ставит ее на пол и при этом опрокидывает локтем стаканчик, из которого торчат ручки. «Черт возьми»,  говорит она с раздраженным вздохом и наклоняется, чтобы собрать рассыпанное. У нее широкие, размашистые жесты ни дать ни взять Джулия Чайлд[9], с грохотом и лязгом снующая по своей кухне.

 Посмотри, кто подошел поздороваться,  говорит Лайза, нарушая неловкое молчание.

Кот, которого я вчера видела в окне, с тихим мурлыканьем трется о мою ногу.

 Как его зовут?  спрашиваю я, присев, чтобы погладить его.

 Персиваль говорит Лайза.  Можно просто Перси.  Она улыбается.  Ты ему определенно нравишься.

 Персиваль очень дружелюбный кот,  говорит Милли, не сводя с меня глаз.  Ему все нравятся.

 Не обращай внимания,  шепчет мне Лайза, когда Милли ныряет за прилавок.  Ей просто нужно время, чтобы привыкнуть к твоему присутствию.