Аким? Удивилась она, посмотрев на экран. Что случилось? Поднесла она трубку к уху.
Я своим отменным слухом уловил срывающийся голос Градова.
авария на повороте у Малой. Я всем ввел противошоковое, но машина у меня не резиновая. Тут семья с детьми. Я их в Березкино сейчас отвезу. Остальных куда? Голос его звучал весьма растерянно.
О, господи. Сколько там еще? Вера Родионовна схватила со стула сумку.
Двое. Тяжелые, отрывисто сообщил он.
Сейчас вертолет за ними прилетит. Ты вези детей к Зое, бросила она в трубку и набрала чей-то номер. Антон, вертолет через пять минут. Вы с Максом вылетаете к Малой. Я потом к вам Клавдию отправлю.
Я тоже вскочил на ноги. Через пять минут? Нужно же все собрать! Бросился в соседнее помещение, нашел экстренный чемоданчик, набросал туда «реанимации» на двоих и выскочил в коридор. Вера Родионовна разговаривала по телефону с Хозяином, но завидев меня, поманила за собой.
Ты сделай там всё, что можно, а я здесь все подготовлю, похлопала она меня по плечу и отстала на первом этаже, чтобы приготовить палаты для первых пациентов.
Такая теперь была договоренность, что в санатории теперь будут лечить исключительно детей. Принимать роды, лечить взрослых и проводить эксперименты теперь можно будет только в моей лаборатории. Зое в Березкино остаются лишь пациенты по договорам и случайные люди, требующие экстренной помощи.
Антон ждал меня уже на вертолетной площадке, что не так давно была сделана буквально в пятидесяти метрах от здания моей лаборатории.
Что там случилось? Он дождался, когда я заберусь внутрь и пристегнусь, после чего запустил лопасти.
Авария. На месте двое пострадавших. На вертолете быстрее всего до них добраться, я судорожно выдохнул, когда вертолет оторвался от земли. Тяжело мне к этой штуке привыкнуть.
Значит, полетим быстро, кивнул Антон.
Летели мы, как сумасшедшие, по моему мнению. Антону бы поучиться у кого-нибудь нормальному пилотированию, потому что он только и делал, что то поднимал машину выше, то совсем снижал ее.
Вижу машины, наконец, машина начала ровное снижение к месту аварии.
Я кивнул. Тоже видел перевернутый набок микроавтобус и покореженную малолитражку, выброшенную на обочину. Вертолет пришлось садить в поле рядом. Хорошо, что снег уже сошел. Плохо, что грязь осталась.
Здесь двое, Антон первым добрался до машин и, напрягшись, вернул микроавтобус на колеса.
Аккуратнее. Там люди, я сильнее распахнул покореженную дверь и заглянул внутрь.
На полу машины лежала женщина. Тело было странно изогнуто, одна рука висела на каком-то подобии стропы, или ремня. Кисти на этой руке не было. Кажется, ее отрезало и переломало подобием кровати, которое теперь лежало кучей на переднем пассажирском сиденье. Ремень странным образом спасал женщину, пережав ей ток крови. Она была пока жива.
Мужчина жив, Антон возился с водителем машины, в то время как я накладывал нормальный жгут на руку женщины. Но, кажется, что-то с сердцем. У тебя есть что-то для этого случая?
Есть, я нашел в чемоданчике поддерживающее и бросил Антону.
Сам же занялся пациенткой. Она явно была больна и до этого. Волос на ее голове не было, прикрывала макушку только мягкая вязаная шапочка. Щеки давно ввалились, кожа была бледно-желтой, мышцы отсутствовали, как класс.
Откуда она здесь в таком состоянии? Нахмурился я, ставя питательную капельницу женщине.
Я знаю откуда. Это соседи Клавкиного Валерия Семеновича. Я этому мужчине визитку дал, когда он сказал, что его дочь больна, спокойно отозвался Антон.
Она на грани, кивнул я, оценив ситуацию полностью. Где же Клавка? Я начал нервничать.
Приедет через пять минут. Мы хоть и из Мая, но напрямую же летели, а она по дороге едет, пусть и из Березкино, Антон выразительно на меня посмотрел и принялся вытаскивать мужчину из машины.
Клавдия действительно приехала на реанимобиле через пять минут, за ее машиной виднелся внедорожник Лохматова. Ясно, эти оборотни точно знают, что пациентов двое и надо все проконтролировать.
Грузите, распахнула Клавка двери и выкатила каталку.
Женщина, которую я поднял, почти ничего не весила и казалась очень хрупкой. Клавдия придержала капельницу и помогла загрузить пациентку в машину в то время, как Антон помогал Ломатову устраивать ее отца в вертолете.
Едем в Май, распорядился я и махнул Антону, показывая, что одного человека я точно довезу, а его задача доставить менее тяжелого, но более опасного.
Клавдия кивнула и тронула машину.
Она без руки останется? Подруга, как всегда, отличалась крайней тактичностью.
Кисть не пригодна для восстановления. Там не сшить никак, легче новую поставить, пояснил я, стараясь не упустить ни одной детали.
Клава кивнула и замолчала на целую минуту.
А она страшненькая какая-то, наконец не выдержала оборотница.
Она нормально выглядит для больного человека, огрызнулся я, отчего-то разозлившись. Как только поправится.
Я не про это, Клавка махнула рукой. Я про черты лица. Красавицей она никогда в жизни не была. И посмотри сколько кожи у нее лишней. То есть.
Клав, веди машину, не выдержал я.
Бу-бу-бу, обиделась она и молчала до самого Мая. А я отца ее по запаху узнала, снова начала она разговор, едва мы въехали в город.
И что? Осведомился я.
Валере будет приятно узнать, что они доехали до сюда живые. Это все же его соседи по подъезду, пожала она плечами.
Я только вскинул брови, но промолчал, ожидая, когда мы просто доедем. Но информацию почему-то для себя отметил. Наверное, это как-то важно для лечения, иначе зачем я это все запоминаю?
Ворота к нашему приезду были открыты, а потому Клавдия остановила машину у самого здания лаборатории. К нам тут же подбежала Марта Мироновна.
А где Вера Родионовна? Я вышел из машины.
Верочка с Алисой пациента увезли на рентген. Белла Устиновна всех наших детей собрала и ушла с ними в корпус санатория, Марта Мироновна заглянула в машину. Господи! Бедная, оценила она количество работы.
Из здания выбежал Антон.
Я помогу.
Совместными усилиями мы определили пациентку в реанимационную палату, где наличествовала вся возможная техника. Клавка тут же уехала домой, потому что долго без своего Валерия обходиться просто не могла.
Тебе помочь? Антон стоял в дверях палаты. Я помотал головой и кивнул на Марту Мироновну, которая уже двигала аппарат УЗИ к нужному месту. Я подожду в коридоре, он с нежностью посмотрел на жену и вышел.
Только после этого я смог раздеть женщину. Почему-то мне совсем не хотелось, чтобы ее без одежды видел кто-то из представителей мужского пола.
Она в неплохом состоянии. Внутренние органы, конечно, повреждены, но шанс на выздоровление высокий, после обследования женщины заявила Марта Мироновна. Ты сам с основным лечением справишься? Вскинула она бровь.
Справлюсь, ответил, вливая в капельницу поддерживающий препарат, который мы с Верой Родионовной смогли усовершенствовать еще год назад. Если это обычный рак, то мы его вылечим.
А руку? Она осмотрела повреждения.
Нужна операция, поморщился я.
Да, тут не восстановить, она отошла к шкафу с медикаментами. Я сейчас все зашью. Сможешь что-то придумать, чтобы так все не осталось?
Я резко вскинул голову.
Вы мне доверите такой эксперимент? Не поверил я своим ушам.
Как же она без кисти жить будет? Жена Антона подготовила все для операции и набросила на себя защитную накидку. Посвети мне.
Я внимательно следил за аккуратными стежками и запоминал порядок действий. Не то, чтобы я не умел оперировать, но поучиться лишний раз не мешало. Марта Мироновна все же была профессионалом своего дела, хоть и работала у нас обыкновенным педиатром. Каждый стежок, каждое движение было отточенным и спокойным. Она никуда не спешила, не нервничала, не пыталась что-то кому-то доказать. Просто делала свою работу.
Наложи повязку, наконец, она отодвинулась от оперируемой руки и посмотрела на время. Мне пора идти. Справишься?
Я кивнул и принялся за работу, уже прикидывая, что смогу сделать. Наверное, придется ночь просидеть над чертежами, чтобы все работало так, как надо. От пациентки я отойти на это время не смогу, значит, придется принести все сюда и начать работу.
Макс, в просторную палату зашла Вера Родионовна, как она?
Стабильна, я завязал узел на бинте и обрезал края. Надо разобраться с кровью, на это уйдет пара часов.
Разрешаю использовать экспериментальный препарат из растения Дыя, кивнула она, рассмотрев лежащую на кровати женщину. Блин, надо какое-то название ему дать, а то неудобно как-то, скривилась она.
Дыйник? Предложил я.
Дыйсол? Дыйсин? Дыйканит? Кажется, ни одно название ей не понравилось. Ладно, у Вероники спрошу, у неё всегда куча вариантов. Или вообще, Фимку попросить? У него фантазия нормально работает. Может, «РастиДый»?
Я только усмехнулся. Вера Родионовна переписала в журнал данные с монитора, пока я расставлял лекарства по местам и убирал небольшой операционный столик, который стоял у кровати пациентки.
Я буду разрабатывать протез, кивнул я на забинтованную руку женщины.
Жена Хозяина кивнула.
Другого я и не ожидала. Ах, да! Клим тут документы в машине нашел. Эту женщину зовут Пчелкина Лира Андреевна, ей сорок три года, не замужем, детей нет. Антон более детально изучит информацию и расскажет тебе всё остальное, она положила журнал на место. После того, как вколешь лекарство, опиши в журнале всю реакцию. Нам нужно знать все. И без меня больше ничего ей не коли, приказала она.
Хорошо, кивнул я, уже проработав в голове весь механизм выздоровления пациентки.
Когда Вера Родионовна ушла, я отправил кровь на исследование и принес в палату ноутбук. Все же лучше все рассчитать в специальной программе. Наверное, можно будет несколько вариантов сделать, чтобы посмотреть, что подойдет точнее.
За этой работой меня застал вошедший в палату Хозяин. Я, почуяв его за мгновение до того, как он открыл дверь, вскочил на ноги и постарался удержать свое тело на месте. Никак не привыкну к этим волнам ужаса, захватывающим пространство вокруг него.
В-веры Родионовны здесь нет, выпалил.
Хозяин только хмыкнул.
Я знаю. Она у Марты, он подошел к лежащей на кровати женщине. Не лечил еще? Склонился он над ней.
Нет, я быстро помотал головой так, что чуть шею себе не открутил.
Надо же, пока без сознания, они меня не боятся, усмехнулся он.
Они не могут, развел я руками.
Оно и понятно, он отошел от кровати и подошел к столу, где я работал. Рука?
Вера Родионовна разрешила разработать, оправдался я на такое обвинение.
Много она тебе разрешает, вздохнул он и повернулся ко мне. Я заставил себя стоять на месте, иначе просто убежал бы от ужаса. Захару на создание отдашь. И никаких экспериментов. Мы не знаем этих людей, не знаем, останутся ли они здесь жить, не знаем, кто они такие и чего хотели, когда ехали сюда. Поэтому, когда пациентка проснется, ты должен позвать кого-то более вменяемого.
Я обязательно позову Алису или Марту Мироновну, я тоже уже про это думал.
Антона позовешь, если она проснется ночью. Незачем только что родивших женщин дергать, Хозяин прищурился.
Позову Антона, вытянулся я в струнку.
Николай Николаевич хмыкнул и вышел из палаты. Я же медленно опустился на стул и рукавом вытер со лба холодный пот. Господи, да какого черта я так реагирую каждый раз. Наверное, это потому, что он может убить меня одним ударом. Я же еще не до конца отошел от прошлого раза.
В углу пропищал анализатор. Пришлось отвлечься и просмотреть данные. Да, это определенно рак. Не страшно. Сейчас поставлю капельницу и организм сам включится. А я пока другие параметры изучу.
Привет, отвлек меня новый гость в палате. Кажется, это место начинает превращаться в проходной двор.
Алиса, видимо, осталась сегодня на дежурстве, потому и появилась здесь с проверкой.
Угу, я влил препарат в физраствор и поставил среднюю скорость вливания. Что-то снова случилось?
Нет. Зашла сказать, что её отец, она кивнула на пациентку, сейчас спит. Проснется утром. Я велела медсестрам проверять его каждый час, и если что-то случится, они прибегут к тебе.
Хорошо, кивнул я и проверил показатели на мониторе. Пока организм этой Пчелкиной Лиры хорошо реагировал на вводимый аппарат. Надеюсь, что и в дальнейшем проблем не будет. Это все? Обернулся я к Алисе, которая так и осталась стоять в палате.
Клавка сказала, что это соседи Валерия. Может быть, стоит его пригласить, когда они проснутся? Наверное, все же психологически легче перенести, когда в неизвестном месте есть хоть кто-то знакомый, неуверенно сказала она.
Я вздохнул и пожал плечами.
Я позвоню Клавке, когда пациентка начнет подавать хоть какие-то признаки жизни, согласился.
А какой у меня был выбор?
Когда Алиса ушла, я снова сел за работу. Нужно было продумать работу каждого механизма. Надо будет Захару позвонить, чтобы он разработал программу для механической кисти.
О, кстати! Я поднялся с места и отправился рассматривать неповрежденную руку. И как я раньше не додумался ее измерить? Блин, теперь все параметры надо будет менять. Но это не страшно, потому что программа сама все посчитает.
Подумав, я покосился на механическую пчелу, которая лежала здесь на подоконнике. Наверное, Вера Родионовна оставила. Лапки, крылья, глазки-камеры. Все было как бы списано с нормальной пчелы. И летали они примерно так же, и скорость была той же. Я перевел взгляд на чертеж. Ведь здесь надо будет сделать то же самое. Нужно практически создать прототип живой плоти. Ладно, и не такое приходилось рассчитывать.
Глава 3
Лира
Мне снилась какая-то несусветная муть. Меня то периодически куда-то несли, потом везли, потом мне было страшно, но я даже пошевелиться не могла. При этом я совершенно не чувствовала боли. Это было так странно, что я проснулась. Вот только глаза открыть не смогла, потому что на лице была какая-то повязка.
Что ты с ней сделал? Услышала я голос откуда-то справа.
Клав, ну чего ты как. Ничего я с ней не делал, отозвался совершенно точно мужской тембр. Меня абсолютно точно обсуждали мужчина и женщина.
А чего она уже неделю целую спит? Спросил третий голос смутно знакомый.
Организм очень сильно истощен. Лекарство действует мягко и безболезненно. Я все параметры перепроверил, ответил мужчина.
Я облизнула губы и попыталась сказать хоть что-то, но голос меня не слушался.
Пить, едва выговорила. Тяжелый распухший язык отказывался меня слушаться.
На пару секунд вокруг меня возникла тишина.
Вот, мою голову приподняли и стакан уперся в губы. Пей, это восстанавливающий отвар.
Я согласно промычала и жадно принялась за напиток, отлично утоляющий жажду. Когда отвар в стакане закончился, мою голову снова опустили на подушку.
Никогда не видела, чтобы ты с кем-то так возился, хмыкнул женский голос.
Мой мозг пытался понять хоть что-то. Где я? Что вообще происходит? Кто рядом со мной?
Лира, ты меня помнишь? Этот голос я совершенно точно уже где-то слышала. Я Валерий Семенович Совушкин. Тебя привезли сюда на лечение.
Точно! Вспомнила. Папа вез меня в загадочное место, где меня могут вылечить, и мы попали в аварию.
Папа? Прохрипела в панике.
Блин, Валер, отойди, судя по звуку, женщина отпихнула от меня мужчин. Лира, ваш отец жив. Он в сознании, мы его сейчас тоже лечим. Сердце у него ни к черту, но мы все восстановим.
О, господи! Папа жив. Рот у меня сам собой скривился, и я заплакала от облегчения.
Тихо-тихо, услышала я голос Валерия Семеновича. Все хорошо. Вы живы, вас вылечат, все будет замечательно. А теперь делаем глубокий вдох и успокаиваемся.