Альфонс Алёша - Дмитрий Петров 4 стр.


 Алексей, да? Зайдите, пожалуйста, в бухгалтерию. Возможно, зря вы тут всё это и она критически оглядела украшенную дверь. Лёшу посетило нехорошее предчувствие.


 Как это съехать? У нас же договор!  С праздничным шариком в руках Лёша выглядел особенно беззащитным посреди кабинета, в котором чаёвничали три зрелые женщины.

 Всё правильно,  ответила бухгалтерша, что привела его сюда.  И по договору арендодатель имеет право его расторгнуть в любое время.

Она показала ладонью раскрывающийся жест, будто выпустила невидимого голубя. Лёша, хоть и не первый день в бизнесе, на минутку остолбенел от таких вестей.

 Да вы не волнуйтесь!  ободряюще вставила вторая бухгалтерша, словно речь шла о сущем пустяке.  Уплаченную аренду вам пересчитают и вернут. А компьютеры всё равно наши, инкубаторские, так что вы вообще ничего не теряете!

Лёша, терявший чуть больше, чем всё, не мог разделить её энтузиазма.

 Но у меня же социальный проект, это ведь живые дети!

Взывать к высоким мотивам совет из умной книжки для успешных переговоров. Однако её автор не предупреждал, что этот приём не работает против женщин из бизнес-инкубатора. Они вдруг вспыхнули и задрожали, как газовые конфорки, а одна из них выразила общее мнение:

 Как это не по-мужски: чуть что прятаться за детей!

Лёша не нашёлся, что ответить. Тем временем первая бухгалтерша, хрустнув сушкой, позволила Ромашкину сохранить его престиж (кстати, трюк из той же самой книжки):

 А класс у вас был замечательный! Прекрасный! Вот и Ольга Васильевна не даст соврать: нас очень хвалили за ваш проект, когда мы о нём отчитались. А по итогам квартала может ещё и грамоту дадут

Ольгу Васильевну Лёша доселе не видал, но понял, что это директор инкубатора, потому что она была одета дороже бухгалтерш и не так истово хлюпала чаем.

 Алексей, наш центр не может стоять на месте, в этом его миссия,  подключилась к беседе директриса.  Ваш проект уже показал свою успешность, теперь надо дать дорогу молодым.

 Кому вы сдали мой класс?  спросил Лёша голосом приговорённого.

Вторая бухгалтерша подняла над столом ладони и пошевелила пальцами, словно приманивая к себе искомый предмет. Наконец она нашла клочок бумажки с какой-то записью и протянула его Лёше.

 Я так понимаю, они просто больше платят?  спросил Лёша, не читая.  Так вот, передайте им, что я заплатил за полгода вперёд, и никуда съезжать не собираюсь!

И вновь он не угадал с переговорной тактикой.

 Алексей, вы, я вижу, хотите сесть нам на шею и прокатиться?  Голос директрисы звучал так, словно она поймала шулера.  Возьмите и сами договоритесь со своим соперником.

Лёша ещё немного помолчал, как советовал учебник, но эта пауза ничего не поменяла.

 Что это? Это не телефон?  наконец спросил он, вчитавшись в бумажку.

 Это телеграм,  ответила первая бухгалтерша и добавила со значением:  У нас инновационный центр.


Отвратительно приятная погода встретила Лёшу за дверями бизнес-инкубатора. Она как бы подчёркивала: у всех всё хорошо, и только Ромашкин один такой ущербный лох в целом свете. Уж лучше бы дождь хлестал.

Лёша вбил в телефон контакт, который ему дали, и расхохотался, увидев, что был за аккаунт.

 Вы сдали класс какому-то тренингу успеха?!  крикнул он молчаливым окнам.  Серьёзно?!

Уж всяких инфоцыган Ромашкин не считал за достойных соперников. В трубке раздалось сухое «алло», и Лёша включил напор:

 Здравствуйте! Меня зовут Алексей, и я хочу поговорить с вами

 Спасибо, нам не надо,  ответили на том конце и отключились.

 Да чтоб тебя!!!  воскликнул Лёша в сердцах и снова нажал на вызов.

 Алло.

 Вы почему трубку бросаете? Вам человек звонит по делу!

Собеседник ответил спокойно, будто никто на него только что не орал:

 Вы по какому вопросу?

И тут Лёша сбился. Что он там планировал донести?

 Мой класс в бизнес-инкубаторе,  принялся он собирать разлетевшиеся мысли,  сегодня сдали вам. Я хочу договориться обратно чтобы там был мой класс

Поняв, что Лёше больше нечего сказать, голос из трубки ответил наконец с ленцой, присущей человеку, у которого на руках флеш-рояль:

 А вы кто?

 Я открываю компьютерную школу для детей ответил Лёша.  Это мой бизнес.

Даже в паузе собеседника почувствовалась искорка иронии. Наконец он всё так же неспешно заговорил снова:

 Ага А это разве бизнес? Это, наверное, микробизнес?  В голосе звучала уже откровенная издёвка.  Или даже нанобизнес. Вы нанобарон?

 Ваше какое дело?!  закипел Лёша.  У меня завтра дети приходят! Мне кто убытки будет компенсировать?

 О-о-о!  протянул голос,  Что ж, в качестве компенсации Но это лишь из любви ко всему маленькому и забавному я могу вам предложить бесплатное вводное занятие на моём курсе.

 Да ты охренел, что ли, скотина?  взревел Лёша, на что его едкий собеседник промурлыкал приветливое: «Буду ждать!» и отключился.

Ромашкин в бешенстве замахнулся телефоном, но никуда его не зашвырнул, а только бессильно опустился на бордюр. Минуту спустя пришло сообщение: «Сегодня в 18:00. Место встречи вы знаете». И подпись: «ЖИВИ ЗА СЧЁТ ЖЕНЩИН».

Лёша посмотрел на время. До момента, как он задушит этого тренера успеха, оставалось чуть больше двух часов. А до того, как в Лёшин класс придут тянущиеся к знаниям детишки и поймут, что кина не будет, оставалось чуть больше суток. Решить, как в итоге поступить убивать конкурента или искать новое помещение Ромашкину помешал телефонный звонок.

Звонила Катя.

 Лёша, приезжай скорее! У нас дома полиция!

Бабка-террористка

Въезд во двор пратёщи был перегорожен полицейской машиной. Внутри стояло ещё несколько, и все со включёнными мигалками. Курили взрывотехники. Из подъезда вышел кинолог с собакой, а дома Лёшу встретила взволнованная Катя:

 Там бабушка скандалит. «Мурку» поёт.

Дверь комнаты, в которую пратёща никого не пускала, была вскрыта. Внутри по-прежнему виднелись тугие мешки. Лёша проследовал в комнату Евдоксии Ардалионовны.

 А это Алёша!  вскричала хозяйка, увидев празятя.  Можете и его арестовать, он тоже террорист!

За столом сидел, склонившись над документами, лейтенант полиции. Он вежливо улыбнулся Ромашкину, мол, не волнуйтесь, бабушка шутит.

 Что случилось?  спросил Лёша.

 Мы стали жертвой доноса!  сообщила Евдоксия Ардалионовна.

Полицейский, оторвавшись от написания протокола, пояснил успокаивающим тоном:

 Медсестру из педиатрии, которая приходила к вашим девочкам, напугал склад сахара вашей бабушки. Перебдела.

 Змея!  отреагировала пратёща.

 Но мы всё уже проверили никакого криминала.

 Потому что мешок с кокаином я успела перепрятать!

Полицейский устало посмотрел на хозяйку:

 Евдоксия Ардалионовна, зачем вы это сейчас сказали? Мы ведь вынуждены будем проверить задержать всех присутствующих, опечатать помещение

 Давай-давай! Взрывчатки не нашёл, может хоть наркопритон накроешь!

Лейтенант, качая головой, потянутся за новым бланком для протокола.

 Извините!  сориентировался Лёша.  Можно вас попросить? Дайте нам минутку! Одну минуточку!

С этими словами Лёша подхватил изумлённого полицейского и вытолкал его за дверь. Лейтенант, против воли оказавшись в коридоре, вознамерился тут же вернуться обратно в комнату, но его отвлекла Лёшина мама, обладающая талантом быть, когда не надо там, где не надо:

 Может, чаю?

 Какого чаю?!

 С сахаром или без сахара

Тем временем Лёша остался один на один со своей пратёщей и не собирался терять времени попусту.

 Если вы сейчас же не прекратите ёрничать, я сделаю всё возможное, чтоб никогда отсюда не съехать!

Евдоксия Ардалионовна, недолго поразмыслив, ответила:

 Ладно. Я ему и так уже нормально всыпала.

Лёша впустил лейтенанта и пообещал ему, что бабушка будет вести себя хорошо. Сам он остался проследить, чтоб насупившаяся пратёща не вздумала открыть рот, пока её не попросят.

 Распишитесь, пожалуйста, там, где галочки,  наконец сказал полицейский.

 Оригинальный способ попросить у меня автограф,  заметила Евдоксия Ардалионовна и принялась выводить свою подпись.

 Станиславский?  спросил лейтенант, указав портрет на стене.

 Он самый,  отозвалась пратёща,  когда-то нянчил меня на своих коленях.

Полицейский проникся уважением к хозяйке и внимательнее пригляделся к стенам.

 Так вы актриса? А почему я вас в кино не видел?

 А я не снималась в ментовских сериалах!  ответила Евдоксия Ардалионовна с вызовом.

 А разве в ментовских сериалах есть актёры?  улыбнувшись, спросил лейтенант.

Пратёще это замечание пришлось чрезвычайно по нраву, и она даже стала смотреть на молодого человека как на поклонника.

 Спасибо.  Полицейский забрал бумаги.

 И вам спасибо!  пропела Евдоксия Ардалионовна.

 А мне за что?

 За то, что разрешили мне сладкое!  И она проводила лейтенанта, с которым скандалила битый час, кокетливой улыбкой.


За дверью Лёша на правах человека, который спас полицейского от разъярённой тигрицы, доверительно обратился к нему:

 Извините Скажите, а если, например, есть аккаунт пользователя в Телеграм, то можно через вас узнать, что это за человек, где он живёт?

 Будем вместе нарушать закон о персональных данных?  осведомился лейтенант.

 Нет,  ответил Лёша решительно.

 Тогда всего хорошего!  И служитель закона ушёл, отдав честь.

К Лёше вышла Катя.

 Всё хорошо?

 Всё хорошо,  ответил Лёша, поцеловав её в лоб.

 А как бизнес?

Лёша посмотрел на часы и, пытаясь не передать Кате своего волнения, повторил:

 Всё хорошо.

Тренинг

Когда Лёша вернулся в свой класс, там уже собралось шесть человек. Парты, что он заботливо расставлял для детишек, были бесцеремонно сдвинуты к стене. Все с независимым видом расселись на стульях и уставились в телефоны. Ромашкин всмотрелся в лицо каждого, надеясь вычислить наглеца-тренера.

 Извините!  Лёша решил обратиться ко всем сразу.  А где тут главный?

Присутствующие сначала переглянулись, затем по ним прокатилась волна пожимания плечами, и потом один из них добродушно ответил:

 Да мы тут сами в первый раз. Наверное, придёт.

Лёша кивнул и взял под наблюдение вход, тщательно сканируя каждого входящего. При любом проявлении нахальства он был готов взять обидчика за грудки и отбить свой кабинет. Как назло, все желающие жить за счёт женщин являлись в класс с широко раскрытыми, полными растерянности глазами.

Но вот Лёша приготовился к прыжку, завидя гуся с красной физиономией, переходящей кверху в плешь, хитрым прищуром, седой бородой, да ещё и с франтовской бабочкой. Секунда и негодяю конец но в этот момент плешивый раскрыл рот:

 Здравствуйте! Скажите, на тренинг я правильно пришёл?

Лёша тут же потерял к нему интерес и посмотрел на часы. Было ровно шесть вечера. Вдруг в классе погас свет, и, не успели студенты понять, что стряслось, зазвучала музыка, а на экране запустилась презентация. Народ вперился в полотно, а Лёша старался удержать в поле зрения и экран, и студентов, и дверь.

Замелькали изображения привлекательных женщин. Женщины в соблазнительном и дорогом, женщины в украшениях, женщины под пальмами, в шикарных автомобилях и с прочими предметами роскоши. Лёша отметил, что на студентов эти весёлые картинки производят более чем приятное впечатление.

 Женщины, по сути, обнаглевшие существа,  раздался вдруг голос, который Лёша мгновенно узнал.  Заметили ли вы, как «Не обижай девочек» и «Уступи даме» превратились в

Ромашкин слышал голос, но не слушал слов. Он пытался понять, где находится тренер. Настройкой техники в кабинете Лёша занимался весь последний месяц, и по его расчётам наглец с микрофоном должен был прятаться где-то здесь.

Экран демонстрировал доминирующих женщин и униженных мужчин. Студенты старательно внимали, а один даже конспектировал в блокнот. Лёша, крадясь по стенке к ряду парт, не удержался от саркастической ухмылки.

 Что же остаётся мужчине? Роль безмолвного кошелька?  Пассажи незримого лектора вызывали одобрительную реакцию собравшихся.  Мужчина не должен содержать женщину! Мужчина сам имеет право жить за счёт женщин! Это и есть эмансипация. Вы сами это знаете, раз вы здесь!

Тем временем Ромашкин обследовал пространство под партами и никого не обнаружил. Зрители всё больше воодушевлялись, а голос сулил им успешный успех. «Жалкое стадо»,  с отвращением подумал Лёша.

 Поздравьте себя, вы уже на правильном пути!

Замелькали картинки счастливых улыбчивых мужчин, музыка стала затихать и остановилась. На экране появилась маска Казановы, а Лёша тем временем задумал поискать тренера, заглянув за жалюзи окон.

 Добрый вечер!  заговорила маска всё тем же голосом.  Я создатель и тренер этого курса. Я вас вижу. Я вас слышу. Алексей, сядьте!

Лёша замер, словно пригвождённый. Он почти не растерялся и даже приготовился сказать маске пару ласковых, как вдруг поймал на себе осуждающие взгляды сокурсников и решил временно подчиниться порядку.

 Каждый из вас выйдет отсюда другим человеком,  продолжала маска,  если будет в точности выполнять то, что я скажу. Это ясно?

Ответа не последовало.

 Вы слышите меня?  спросила маска требовательно.

 Да,  неуверенно загудели студенты.

 Вам всё ясно?!

 Да!!!  поднялся дружный ор.

 Тогда всё внимание на экран! Познакомьтесь с «мамочкой».

Мамочка

На экране появилась рисованная мамаша канонического образца в халате и бигудях.

 Давай, ещё мультики им покажи,  фыркнул Лёша, а маска продолжала соблазнительные речи.

 В каждой женщине наряду с инстинктами собственничества, шмоточничества и суки живёт инстинкт материнский.  И рядом с мамашей на экране возник пацан в кепке.  В каждом мужчине моложе себя хотя бы на двадцать лет женщина подсознательно видит ребёночка.

«Голосу басов добавлено для солидности»,  заметил Лёша со злорадством. Студенты вдохновлённо внимали, а Ромашкин и не думал слушать лекцию. Он искал зацепки и ждал момента, чтоб добраться до тренера, и именно от этого был внимательней, чем все его сокурсники вместе взятые.

 Обязательно нужно, чтоб дитя было одето,  у пацана появились новые шмотки,  накормлено и в руках его возник нехилый гамбургер,  и чтоб не плакало!

Сытый и одетый пацан вдруг отчего-то скуксился, но в тот же миг перед ним материализовалась огромная игрушка, и он сразу повеселел весьма артистично для мультяшки.

 Ради этого мамочки готовы на всё, и умный ребёночек быстро понимает, как плакать на результат.

Лицо пацана обрело хитрющее выражение, а над его головой засветилась лампочка. «Какой штамп»,  подумалось Лёше почему-то голосом Евдоксии Ардалионовны. Пацан вдруг заревел на усиление, и к его игрушке тут же добавились ещё несколько, а потом и деньги. Один из студентов не удержал в себе восторга и громко всхохотнул, отчего Лёша испытал стыд за человеческую расу.

 Пора и вам становиться умными мальчиками,  наставлял голос.  Всё, что для этого понадобится это Мамочка, и самая чистая, самая искренняя эмоция, на которую вы способны, а для этого все средства хороши: или коленку себе расшибить, или врать. Врать, как последний раз в жизни, и вот тогда

Лёше стоило неимоверных усилий не уткнуться в телефон. Экранный пацан сделал жалостные, как у котёночка, глаза и что-то залепетал, а по щекам его покатились крупные слёзы. Это подействовало. Лицо мамаши приобрело доверчивое выражение, губы округлились, руки поднялись, словно она потеряла равновесие. «Поплыла»,  констатировал Лёша скептически.

 Ещё Чарльз Дарвин заметил единый для всех млекопитающих жест заинтересованности, сочувствия и доверия.  На экране, перемежаемые гипнотизирующим звуком «дзынь», замелькали наклоняющие набок голову собаки, кошки, крысы, люди, корова с печальными глазами и мамочка.  Наклонённая набок голова. Для вас это жест означает только одно: мамочка готова. Можно просить всё, что угодно, остаётся только протянуть руку.

Назад Дальше