Хмурые мысли, не смотря на раннее утро, появились в голове и донимали всю дорогу. Я вышла из подъезда и почти перешла улицу, как увидела двоих мужчин. Оба неслись в мою сторону с бешенной скоростью. Я остолбенела, не понимая, почему они смотрят на меня, но стоило им оказаться в доступности десяти метров, как я инстинктивно рванула наутек. Они за мной. Я понеслась опрометью, не понимая, что им надо. Мне не припоминалось, чтобы я когда-нибудь видела их физиономии, ни в Венеции, ни тем более в Париже. Ход мужчины постоянно прибавляли, сокращая между нами расстояние, и я бежала как угорелая, пугая прохожих и пугаясь сама. До меня доносились жуткие крики и ругательства преследователей. Останавливаться и выяснять отношения не хотелось. Я бежала, куда глаза глядят.
Заскочив в метро, я пролетела мимо прохожих. Чужая рука почти схватила меня, потащила к себе. От испуга я развернулась и пустила в ход сумку, ударив преследователя. Мужчина отпустил, а я впорхнула в вагон, умчавшись неизвестно куда.
Вереницей пролетали станции, голос предлагал выйти, однако я не решалась принять предложение. Одна, другая, третья, четвертая все проносились мимо, пока я стояла, прикованная к месту, нервничала и рассматривала пассажиров. До бесконечности продолжать стоять на месте было глупо, я собралась с силами и покинула вагон. Двери с шумом открылись. Я оказалась в подземке и пошла вдоль платформы к выходу. Толпа вокруг двигалась в противоположные стороны двумя потоками, абсолютно равнодушная друг к другу. В потоке серой, недовольной жизнью, порядком уставшей от забот, массы я вышла на улицу и растворилась в толпе. В голове вертелся только один вопрос.
Что делать дальше? А главное, кто те мужчины? Мне было сказано сидеть тихо, что я и делала. Неужели те, кто совершил убийство, добрались до меня в Париже? Из Венеции в Париж махнуть раз плюнуть. Может, мне звонили, чтобы предупредить об этом, и все же стоило взять трубку? Боже! Что теперь делать?
От нехороших мыслей у меня заболела голова. Шум и грохот улицы становился сильнее. Голова разрывалась, раскалывалась, тяжелела, что приводило в отчаяние. Я устроилась на скамейке в Люксембургском саду и стала соображать. Сердце бешено колотилось от того, что идти обратно было неразумно, а оставаться на улице до ночи неразумно вдвойне. Так или иначе, но вернуться было необходимо. Возможно, ночью на темной улице меня не заметят?
Просидев часа два, я стала обивать пороги парижских достопримечательностей, оттягивая возвращение домой. Время тянулось неимоверно медленно, настолько, что через час я плюнула на осторожность и пошла в фирму, где мы арендовали квартиру с Лешей. Открыв дверь, я оказалась в помещении средних размеров, довольно чистом и скромном, по меркам большого бизнеса. Доброжелательные сотрудники с радостью отдали мне ключи, после того, как я предъявила им паспорт, и объяснили, как от них добраться до квартиры. Я, не теряя времени, двинулась в нужном направлении. Мне повезло я больше никого не встретила, спокойно дошла до дома, легко открыла дверь ключом, захлопнула ее за собой и осталась в безопасности.
Невероятное чувство покоя разлилось по телу. Постояв еще немного, я оторвала себя от двери, кинула ключи на столик и пошла вперед. Пройдясь туда-сюда, я осознала разницу между квартирой шестнадцатого округа и пятого, и тут же захотела вернуться в шикарные апартаменты. Она была маленькой, всего шестьдесят квадратных метров. Две комнаты, одна из которых выполняла функции и гостиной, и столовой. Ничем не примечательная ванна и ужасно маленькая белая кухня с минимальным набором бытовой техники и барным столиком, еле втиснутым в пространство, и способным вместить только двоих. Я вздохнула, еще раз взглянув на обстановку и осталась до самого вечера, пытаясь себя хоть чем-то занять. Чуть приоткрыв окна, чтобы проникало больше света, я уселась на диван, скользнув взглядом по телевизору, и стала наблюдать, как тихонько ветер колышет занавески. Только представить, что мне придется делить столь малое пространство с Лешей целых три месяца, видеть его, сталкиваться с ним, не иметь даже возможности уйти в другую комнату и побыть наедине с самой собой.
Ветер снова закачал занавески. Радовало то, что я была очень далеко от Москвы. Долгие годы существования в недоброжелательной обстановке сплетен, осуждений, оскорблений, бесконечных придирок истощили мои жизненные силы настолько, что требовалось сбежать далеко и надолго. Я еще раз вздохнула, свернулась поудобнее на диване, улыбнулась и закрыла глаза. Когда я открыла глаза, в комнате было совсем темно. Ветер, усилившийся, уже во всю рвал занавески. Он врывался в комнату, трепал ткань, звенел в стекле и листьях деревьев, чей шум доносился из открытого окна. Я поежилась и встала, чтобы закрыть окно, подошла ближе к стеклу, отдернула занавески и увидела перед собой черную мглу. От ужаса, я отскочила от окна, попятилась и упала. Тело плюхнулось прямо на пол, споткнувшись обо что-то. Я обернулась, чтобы посмотреть на преграду и вскрикнула. Рядом лежал мужчина с запавшими глазами, светившимися в темноте как будто выкрашенные белой краской. Грудь его была вся раскурочена, внутренности наружу. Пытаясь себя успокоить и заглушить крики, я приложила руку ко рту. Резко отдернула. Рука оказалась вся в крови и испачкала мне лицо. Меня снова замутило. Я заревела, пытаясь делать это без шума. Снова вскрикнула и подскочила.
Я лежала на диване. В комнате было темновато и спокойно. Занавески тихонько колыхались от ветра, на город уже спустились сумерки. Я села на диван, потерла лицо и потянулась к телефону.
Алле, раздался голос.
Привет, ответила я, пытаясь быть веселой.
Катерина, где ты? Звоню третий день, ты недоступна, железные нотки оцарапали слух.
Да, знаю. У меня зарядное устройство испортилось, а телефон сел. Так что, связь только односторонняя, вздохнула я.
Откуда ты звонишь? еще раз резануло по уху.
О, из нашей квартиры, пытаясь быть веселой, произносила я.
Ты уже прилетела? удивился голос на другом конце. Странный номер.
Нет. Я не в Москве.
Тогда где ты?! еще более резко раздалось на другом конце.
В Париже, честно ответила я, зная, что пожалею от этом.
В Париже? удивился голос на другом конце. Что ты делаешь в Париже?
Ну, я решила заглянуть мимоходом в Париж. В Венеции мне надоело, откровенно лгала я мужчине.
Я же говорил, что не стоит туда ехать, раздался ворчливый мужской голос.
Да, я помню, закатила я глаза в ожидании близившихся нравоучений.
Говорил, что не надо принимать от него таких подарков!
Да, помню, опять вздохнула я.
Он мне не нравится! настаивал Леша.
Леша, он мне, в конце концов, родственник, упрямилась я из принципа, как всегда, хотя была согласна с Лешей полностью.
Он оказался прав в том, что не стоило принимать никаких подарков от Ильи. Сыр бывает только в мышеловке!
И вообще, мне не нравится ваше общение! бросил очередной упрек мужчина.
Я закатила в отчаянии глаза.
Ты с ним часто виделся, пока меня не было? спросила я, чтобы прервать нравоучения.
Я его вообще не видел, ответил голос на другом конце. Твоя бабушка сказала, что он улетел тем же вечером, что и ты.
Неужели? от удивления, я даже привстала с дивана. Он говорил о срочных делах. Из-за них он в Венецию поехать не смог, помнишь?
Мне он ничего не говорил, жестко бросил мужчина на другом конце.
Ну да, тихо произнес мой голос. Он мне говорил, пытаясь вспомнить, сморщила я лоб.
Ты когда вернешься? недовольно произнес мужчина.
Наверное, я здесь побуду еще дня три, может четыре.
Зачем? резко бросил голос.
По магазинам пройдусь, вздохнула я.
У тебя будет три месяца, чтобы гулять там по магазинам! Лети домой!
Да, но я могу что-нибудь купить к свадьбе, пожала я плечами.
У тебя же все есть, ответили на другом конце.
Леша, ты не поймешь. Это женские мелочи. К тому же, у меня будет больше времени потом, чтобы побыть с тобой, а не таскаться по магазинам.
Вместо ответа Леша засопел в трубку.
У меня номер странный определился. Назови точный, резко произнес он.
Я его не знаю. Он в документах указан. Лучше я сама тебе перед вылетом позвоню. Ты же знаешь, какие дорогие междугородние звонки.
Любимая! снова вздохнул он, но осекся в последний момент и решил не ссориться. Возвращайся скорее.
Обязательно. Целую, произнесла я и положила трубку. Сама мечтаю поскорее вернуться!
Только ближе к первому часу ночи, я стала собираться обратно. Как вор, приближалась к своему дому с опаской. Мне везло, как никогда в это успела убедиться. И что сподвигло судьбу дать мне такие испытания? Я спокойно миновала улицу, вошла в здание и стала подниматься по лестнице. Тут меня что-то остановило и с тяжестью приземлилось на голову. Все в голове помутилось и почернело в глазах.
Боль разливалась по всему телу, от чего я сморщилась и с трудом открыла глаза. Тело со связанными руками и ногами валялось на чем-то жестком и вонючем, где-то тарахтел мотор. Было темно, и тут же стало страшно. После нескольких ухабов, я догадалась, что меня запихнули в багажник. Мне подурнело. Отсюда сбежать не представлялось возможным!
После многочасовой тряски, как показалось, машина остановилась, раздались шарканья и шаги, я приготовилась к худшему. Черные небеса отворились, и надо мной в ночной мгле зависли два демона. Это был ад, не иначе с чертями наверху!
Один из чертей схватил меня, вывалил как мешок из багажника, потащил внутрь помещения. Я особо не дергалась, зачем без пользы тратить силы, только осматривалась вокруг и оценивала обстановку. Кругом были дома, входы, окна. То, что меня притащили в жилой район, а не на какую-то свалку или заброшенный склад, уже радовало, но грозившие мне перспективы расстаться с жизнью оптимизма не прибавляли. Кто-то вволок мое тело и швырнул на жесткую поверхность. Свет вспыхнул. Я зажмурилась, открыла глаза и увидела окружающую обстановку: заставленное всяческими предметами помещение, ставшее очень маленьким от хлама, скопленного здесь; вещи, расставленные не со вкусом или не по размеру, разной тематики и разных стилей. Запах старья, проникнув в нос, моментально закружил голову. Один из мужчин встал передо мной и приподнял, а потом, сомкнув брови, произнес по-французски.
Где картина?
Мои глаза расширились. Поначалу я подумала, что ослышалась. Потом стала думать, не рисунок ли он имеет ввиду.
Простите? переспросила я от испуга.
В ответ мне залепили пощечину, так неожиданно и так больно, что я забыла, как дышать. От такой французской галантности пропал дар речи.
Где картина? повторил мужчина, замахиваясь снова.
Я не понимаю? пролепетала я по-французски, выговаривая каждое слово, чтобы он понимал, что я сбита с толку.
Не понимаешь по-французски? еще раз ударил он.
Я заревела.
Да что вы хотите? залепетала я как можно более жалостливо.
Картину, что ты забрала у своего Жана! гаркнул второй.
У кого? вылупила я глаза.
У своего мужа! разозленный до предела, ответил мужчина.
У кого? еще больше округлились глаза.
Я тебе сейчас как рука зависли надо мной.
Да я замужем никогда не была! вжала я шею в плечи.
Это ваши дела, почему не оформляли отношения официально, ответила мне мужчина. Мне нужна картина!
Я выдохнула и приняла более удобное положение.
Послушайте, здесь явная ошибка. Я никогда не была замужем, не знакома ни с каким Жаном.
И картины у тебя нет?! ухмыльнулся высоченный француз.
Именно так, кивнула я головой.
А если я тебя сейчас стукну? зарычал надо мной мужчина.
Не надо, быстро сказала я на предложение. Во-первых, запугивания затормаживают деятельность головного мозга, наступает ступор, во-вторых, я действительно не знаю вашего Жана!
Может тебя и не Татьяна зовут? ухмыльнулся мужчина надо мной.
Нет, протянула я, хотя на меня смотрели с недоверием.
Ты, детка, не думай, что нас обхитришь, ответил мне мужчина. Мы видели, как ты спорила со своим Жаном, причем у своего дома, куда, очевидно, он решил тебя спрятать. Ты вернешь нам картину, иначе он останется вдовцом!
Во-первых, я не Татьяна. Во-вторых, мне все равно, что станет с Жаном, так как я его не знаю. В-третьих, логичнее было бы угрожать жене смертью мужа, если вы уверены, что картина у нее.
На это меня опять ударили. Я завизжала.
Может теперь ты Татьяна?
Посмотрите мой паспорт, только и произнесла я.
Оба мужчины вдруг замялись и уставились на меня.
Посмотрите! взмолилась я.
Один из них подошел к моей сумке и достал паспорт, после чего стал переводить глаза с документа на меня и белеть как полотно.
Гаспар, тихо произнес он и стал ждать, пока к нему подойдут.
Другой мужчина тоже стал переводить глаза с паспорта на меня.
Кажется, она другая.
Второй мужчина еще раз перевел глаза на меня, потом на документ.
Да это подделка, щелкнул он пальцем по листу.
Думаешь? второй мужчина еще раз внимательно стал разглядывать меня и паспорт.
Конечно. Она просто сделала себе новые документы! А ты бы не сделал, если бы решил уехать подальше вместе с Ренуаром?
Он услышанного у меня загорели уши. Ренуар!
А если все же это не она? не убежденный произнес соратник Гаспара.
Мы видели ее с Жаном? зло произнес мужчина сквозь зубы.
Вроде да, пожал второй мужчина плечами.
Видели у конкретного дома? произнес Гаспар.
Да, кивнули ему в ответ.
Мы ее схватили у этого же дома?
В ответ второй мужчина кивнул.
Значит она. Или, по-твоему, две одинаковые женщины живут в одном доме?
Вы что, ни разу не видели вашу Татьяну вблизи? подала я голос. Мы далеко не похожи. Я другой человек, у меня и имя другое. Вы же видите! я готова была разреветься от тупости и несговорчивости мужчин.
Такие документы, я скажу, где делают, причем за очень короткий срок. Не играй на нервах, говори, где картина? закричал мне в лицо мужчина.
Мне осталось только закатить глаза и захныкать. На это высокий мужчина замахнулся и собрался опять ударить, как его руку остановила другая рука.
А если она сказала правду? не убежденный, произнес соратник по рэкету.
Да ты что? попытался высокий мужчина вырвать свою кисть.
А вдруг? Давай проверим.
И как ты собрался проверять? Спросишь у ее мужа?
После этой фразы оба мужчины как-то странно посмотрели друг на друга.
В их доме должны быть какие-то фотографии, здраво начал рассуждать второй мужчина.
Ты забыл, что уходя, она унесла и фотографии?! Мы обыскивали дом, помнишь?
Сделайте запрос в паспортный стол, пискнула я.
Оба посмотрели на меня.
Очень умная, да? скривилась рожа ответчика. И на каком основании мне выдадут такую информацию? Здесь тебе не деревня! Без документов, такую информацию не выдадут.
Послушайте, я просто хочу убедить вас: я, действительно, не Татьяна, и живу я в том доме в другой квартире.
Вот как? И какой номер твоей квартиры?
Только я открыла рот, чтобы что-то сказать, как резко зазвонил телефон. Мужчина, что стоял поодаль, вздрогнул, после очередного звонка подошел и снял трубку. Застыв на месте, внимательно слушая, он не переставал белеть и после нескольких секунд подозвал жестом напарника. Мужчины сбились покучнее, стояли возле телефона, благоговейно вслушиваясь в слова, звучавшие из трубки. Через минуту-другую трубка опустилась. Мужчины взглянули на меня и ушли в другую комнату, где долго шептались о чем-то. Я еще больше прослезилась, начав без толку смотреть на трубку. Мне было ничего не ясно. Вернувшись, один из обидчиков посмотрел на меня волком, затем быстро накинул куртку и вышел за дверь. Тут я приободрилась и стала смотреть на другого, маленького и коренастого, с надеждой. Он подошел, приподнял меня и усадил на стул, после чего мои руки стали снова опутывать веревки.