Куда вы это везёте? спросил Серый голосом, который ни с чем нельзя было перепутать.
Б-больным, заикаясь от страха, ответила Роза.
Тишина. Тишина, длившаяся пару секунд. Выстрел прогремел над самой моей макушкой. Дальше мир, будто бы замедлился, гулкое эхо пронизывало меня насковозь. Мёртвое тело Розы, с дымящейся точкой в груди, не успело упасть, а Серый не успел опустить ствол или как-то отреагировать на то, как появился я. Моё недооружие вошло ему в гортань, хотя едва ли она там была как таковая Серый оказался очень мягким, состоящим внутри только из той самой вязкой тёмно-синей жижи, которая обильно вылилась наружу. Ужасаться самому себе было некогда. Хотя, в порыве ярости, я полностью распорол ему шею. Схватив Антареса, оставленного в тележке, и подобрав пистолет, справедливо рассудив, что он мне ещё пригодится, я понёсся прочь, на ходу соображая, где мы находимся. А находились мы как раз не далеко от Запретной Части, поэтому, когда Серые поняли, что эльфа они упустили, я был уже за пределами поместья, плутая по бесконечным узким улочкам города, пока не наткнулся на цыганский табор.
Думаю, только самые занятые или рассеянные не обратили на нас с Антаресом внимания, но у этих людей мы вызвали огромнейший интерес
Вскоре нас окружили, и мне не оставалось ничего другого, как выхватить из-за пояса пистолет. Вместе с ехидными усмешками на смуглых лицах, появились и двустволки в руках, один из мужчин, с прямой седой бородой, сказал другому:
Он эльф, Изнар, и перед тем, как мы изрешетим его он заберёт минимум пятерых, хотя может мы его, только раним.
Ты преувеличиваешь его силу, Хизро, тем более с ним ноша.
Хизро скривился и убрал ружьё:
Единственное, что я преувеличиваю, так это своё уважение к тебе! Я знал парочку его сородичей, когда был молод! Тем более у него ничего нет ценного!
Как же! У него есть прекрасные органы, не запачканные эксперементами Л.О.Р.Д.-а! И не один набор, к тому же!
Кавалькада холодных мурашек пробежала по моему позвоночнику, Антарес захныкал и крепче вцепился в мою одежду.
Что вы, псы дворовые, тут творите?! услышал я гнусавый женский голос, донёсшийся из ближайшей повозки, после чего я увидел и женщину, которой он принадлежал высокая с шатром пышных цветастых юбок на бёдрах и достаточно грубым лицом, рассечённым шрамом от переносицы до левой челюсти. Кого кошмаришь, Изнар?
Пошла прочь, Меркула!
Та и ухом не повела, бесцеремонно втиснувшись между Изнаром и другим цыганом, намного моложе. Что-то в её лице показалось мне знакомым, но я точно знал, что никогда её раньше не видел, но тут же вспомнилась Сара, с младшими сходство было не таким явным. Её ярко-зелёные глаза распахнулись, и я прочёл в них благоговенное удивление. Револьвер очутился в её руке как по волшебству и был приставлен к виску Изнара:
Скажи, что ты не хотел убивать эльфа, умоляю! Ведь это значило бы, что я живу с полным идиотом!
А я не хочу жить с сукой, принёсшей Триклюру! рыкнул он и тут же получил наотмашь прикладом, от чего рухнул на землю, отплёвываясь кровью, кто-то бежал по крышам.
Уберите оружие! властно скомандовала она, и никто не вздумал ей противоречить.
Юный цыганок спрыгнул на землю и подбежал к Меркуле:
Госпожа Шрам, Серые близко!
Понятно Уходим! продолжала командовать цыганка, а после обратилась конкретно ко мне. Ты идёшь с нами!
Я, как и все, повиновался, выбора у меня не было, да и эта женщина показалось мне надёжным защитником, да и старого Хизро я бы тоже не сбрасывал со счетов. Следом за Госпожой Шрам, я скрылся в ближайшей повозке, за мной последовал ещё один молодой цыган, а так же поколеченный Изнар, к счастью, переключивший всю свою злобу на наступающих Серых.
Раскачиваясь, как от сильного ветра, повозка тронулась, стуча колёсами по неровной мостовой. До меня вдруг донеслись отголоски чувств лошадей их нещадно погоняли и я не мог осуждать погонщика, очевидно, у этих людей не меньше причин скрываться, чем у меня.
Это дитя, начала Меркула. Кто тебе?
Брат, не задумываясь, выдал я привычную ложь.
Хорошо, она указала на ковёр и села рядом. Как тебя зовут?
Шура, Госпожа Шрам улыбнулась. Вы почему смеётесь?
Да так имя интересное, а брата?
Антарес
Её улыбка стала ещё шире:
Младшего гляжу любят больше, а как родителей звали?
Я не знаю я ничего не помню и Антарес я сам дал ему это имя по правде говоря, он мне не брат там сложно
Ладно-ладно, успокойся, Шурик, нет разницы. Ты голоден?
Я быстро закивал, вспомнив, что не ел с со вчерашнего вечера. Фургончик пестрил всевозможными коврами, подушками, просто всяко-разными тканями, в которые было завёрнуто бесчисленное множество вещей. Из-под многочисленных балдахинов еле проглядывался огромный и старый как мир сундук с причудливой резьбой, и Луна знает сколько всего ещё скрывает этот яркий беспорядок. Вначале она показалась мне узором на ковре и, лишь приглядевшись, я понял, что вижу девушку, глядящую на меня с любопытством. Юная цыганка, тоже похожая на Госпожу Шрам, вдруг улыбнулась я улыбнулся в ответ. Цыган за моей спиной поднялся и, нетвёрдой походкой пошёл к ней, когда он сел рядом я уже отвернулся, ощущая, как горят кончики ушей, а на серых щеках проступает краска.
До меня донеслась их беседа и я не мог заставить себя не слушать:
Что? Остроухий понравился? с усмешкой в голосе спросил цыган.
А что? Ревнуешь? ответила девушка.
Ха! Глупая девка! Зачем мне ревновать сестру?
А кто сказал, что я себя имею ввиду?
Я покраснел пуще прежнего и, дабы моя глупая улыбка выглядела не слишком подозрительно, я начал что-то напевать Антаресу.
Что ты там расселся, Эрно? услышал я голос Меркулы, а потом и увидел её саму. Я тебе что сказала?
Помню, мам, виновато произнёс тот самый молодой цыган, который тоже был больше похож на Меркулу, чем на Изнара, один его глаз был голубой, другой зелёный.
А ты, Ника, помоги этому раздолбаю! продолжала Госпожа Шрам.
Да, мам, и оба ребёнка Меркулы принялись что-то искать, переругиваясь через каждое мгновение. Цыганка положила рядом со мной кусок хлеба завёрнутый в бумагу и флягу.
Спасибо, Госпожа Шрам, Вы так добры хрипло произнёс я.
Не за что, дай мне пока что брата, увидев, что я медлю, продолжила. Чтобы ты смог поесть. Я не причиню ему вред, не волнуйся.
Я нехотя протянул ей свёрток, Антарес тоже особо не горел желанием покидать меня и даже начал кричать, но вскоре успокоился.
Пока я ел, Ника и Эрно уже нашли то, что было им поручено найти. Оказалось, что искали они старую колыбельку, в которой будет отдыхать Антарес.
Какой хорошенький, заметила Ника. Я кивнул, а она вновь нырнула в ковры и ткани и вынырнула уже с каким-то цветастым предметом и начала им трясти. Антаресу это очень понравилось и он тут же начал к ней тянуться. Недолго его подразнив, цыганка всё-таки отдала ему это штуку.
Ты чего? спроисла она, заметив моё недоумение. Погремушку впервые видишь?
Я кивнул без тени смущения.
То есть как? Неужели у тебя не было подобной?
Не знаю я пожал плечами. Не помню, даже родителей
Предчувствуя серьёзный разговор, Ника села рядом со мной:
А у других детей ты не видел?
Честно говоря, совсем немного, а младенцев нет. В том приюте, где мы скрывались, вообще не было игрушек. Я и не знал, что они нужны и в принципе существуют.
Цыганка пододвинулась плотнее ко мне так, что мы коснулись бёдрами, а меня вновь бросило в краску. Её рука опустилась на моё плечо, что заставило меня непроизвольно напрячься.
Тебе страшно? вдруг спроисла она.
Не знаю, честно ответил я, всё ещё не отделавшись от мыли, что Серые где-то поблизости.
Мой взгляд начал тонуть в ярких коврах, узоры на, которых расползались в разные стороны, скручивались и раскручивались, смазывая свои контуры. Требуя внимания, Ника потрясла меня за плечо и, когда наши глаза встретились, спросила:
В каком приюте вы были?
Я не знаю адреса, но воспитательницу там зовут миссис Танкевикнэ.
Это имя эхом отразилось от стен нашей повозки и ещё долго кружило в воздухе, утопая в мёртвой и густой тишине, что повисла меж всеми нами, кажется, никто даже не дышал ко мне подошла Меркула, и душа ушла в пятки:
Ты их видел? ледяным, но в миге от рыдания, голосом спросила Госпожа Шрам.
Я сразу понял, о ком она:
Да
Как их звали? вмешалась Ника.
Сара, Лолита и Глория
Их там не обижают? Эрно явился будто бы из воздуха.
Ответить на этот вопрос было куда труднее, чем на первые два, впрочем, я думаю, ответ они и так знают:
Их боятся выдавил я. Поэтому они, обычно, не показываются, а сидят в одной комнате рисуют, вырезают, что-то шьют, мастерят, читают на лицах матери и двух старших детей начала появляться слабая улыбка и слёзы, мои собственные глаза тоже покрылись хрустальной плёнкой. Я я подарил им растение такое, для которого не нужна земля, которое может самостоятельно ходить они назвали его Элли
С минуты я смотрел мимо Меркулы и Эрно, чувствуя на себе взгляд Ники, и надтреснутым голосом продолжил:
Когда пришли Серые за нами с братом Роза помощница миссис Танкевикнэ попыталась увести нас, но была убита я снова видел это, страшная картина, на страх к которой у меня не было времени, вернулась с абсолютно реалистичной точностью, вплоть до запахов, звуков и ощущений мне стало плохо. Воспалённое стрессом воображение охотно дорисовало дым, что клубился над выстрелом, лицо девушки, искажённое гримасой ужаса, руки, сотканные из серых шёлковых нитей, пытались до меня дотянуться, но таяли при каждой тщетной попытке, таяла и она сама так быстро и неумолимо растворялась в старом коридоре, чтобы достигнуть холодного космоса, где вновь обретёт плоть, достигнув Плутона и, может быть, встретит его своего жениха они обнимутся, улыбнутся друг-другу и поклянутся больше никогда не расставаться а потом будут плакать, много плакать, настолько много, что об этом сочинят легенду «Откуда на Плутоне реки».
Откуда на Плутоне реки?
Когда он мёртв миллиарды лет.
Не уж-то в койие-то веки
На нём живые хоть их нет.
И в чёрно-белом маскараде
Мы закрутили жизнь в спираль,
Чтобы в кровавом винограде
Смочить, голодную до боли,
Безжалостную воин сталь внезапно я начал бредить стихами, совершенно не замечая, что голос дрожит и надрывается, пытаясь заглушить всхлипы.
Когда этот ужас кончился и запоздалое горе меня всё-таки отпустила, я увидел совсем иную картину Меркула и Эрно с распахнутыми от шока глазами, не зная как реагировать, совершенно непроницаемый Изнар, и тихо плачущая Ника, стыдливо прячущая лицо в волосах, на фоне рыдал Антарес.
Простите, пожалуйста! Я не знал, что говорю! Оно оно само! спешно начал оправдываться я.
Взгляд Меркулы заметно потеплел, как я раньше не заметил сколько у неё морщин? Шрам сейчас был особо заметен и бросался в глаза:
Ох, Шура произнесла она и крепко меня обняла, чего я вовсе не ожидал. Тем не менее, она не плкала, хотя её страдания были видны и ощутимы не меньше, чем видны и ощутимы любые материальные предметы вокруг. Отпустив меня, Госпожа Шрам подозвала Нику и Эрно, которых тоже заключила в объятия, позади от неё сел Изнар, виновато опустив глаза, будто бы заклинание, он нашёптывал ей утешения. Только в нём я и чувствовал что-то помимо горя стыд, стыд за то, как он попрекнул жену за рождение Триклюры. Антарес продолжал кричать и я, призвав всю свою бесшумность принялся его успокаивать.
Повозка остановилась и все мы вышли на свежий воздух, холодом опаливший мои лёгкие. Я огляделся мы стояли на опушке тенистого низкорослого леса, а перед нами жёлтая степь, где чёрным силуэтом не больше колечка виднелся покинутый нами город. Наша повозка была в самом авангарде, ещё четыре других шли позади. Изнар и Эрно собирали валежник для костра, старый Хизро, который, очевидно, и был погонщиком, чистил лошадей, Меркула и Ника возились с провизией. Я же, пока что, маялся от безделия, шутливо лопоча Антаресу, о том чтобы нос он в туман не совал, а то отклеится, и чтоб Европу с неба не хватал осыпется и собрать не соберёшь. За сим занятием меня застал старик:
Тебя как-бишь, мОлодец?
Шура.
Ясно, а мелкого?
Антарес.
Прекрасно, хе-хе! Слушай, Шурик, давай я за твоим братом пригляжу, а ты сбегай в лес, во-от туда, где Эрно с Изнаром, набери мне водицы для лошадок? Хорошо? Вот спасибо! А то спина совсем уже никакая!
Поручение Хизро я выполнил с радостью, без труда отыскав ручей, после чего самостоятельно и напоил всех животных цыгана, с которыми тот меня незамедлительно познакомил:
Смотри, это Фортуна. Знаешь, почему? Я её выкрал у богача, который выиграл её пару минут назад в карты, хе-хе! А это Затмение её я выкрал у перепившего торговца, прям из упряжи! Да и со всей деньгой, что у этого олуха была! А этот вороной красавец Свинец его я не крал его я спасал
Опять твои байки, Хизро! злорадно произнёс нагруженный сухими ветками Изнар. А эльф слушает ушки на макушке! Ха-ха!
Да чтоб тебя черти от зари до зари драли под осиной! хрипло выкрикнул ему Хизро.
Чтобы вылез из-под ней ты трухлявой древесиной! подхватил Эрно, на что старик заулыбался, а Изнар оскалился и стеганул юношу веткой.
Подойди сюда, любимый! услышал я шутливый голос Меркулы. Я тебя сковородой буду целовать!
Где-то засмеялась Ника, я тоже улыбался:
Задушите вы меня, бабы, выдохнул цыган и, сбросив свою ношу в заранее выбранном месте, принялся разводить огонь.
Шутки-шутками, продолжил Хизро. Но я не лгу тебе, Шурик
Я Вам верю, Хизро, поспешно протараторил я. Продолжайте, пожалуйста.
Старику очень польстило наличие нового слушателя, который сможет как следует оценить истории его такой далёкой и такой близкой молодости.
Так вот, я ж почему его Свинцом зову, так потому что псих какой-то хотел ему ещё жеребёнку залить свинец расплавленный в глотку, а я прознал об этом и поступил по справедлиавости, напоив этой раскалённой жижей его самого.
После ужина мы ещё долго сидели вокруг костра, а над нашими головами расцветали сумерки, разбавляемые крошечным заревом нашего костра. Здесь собралось не только семейство Госпожи Шрам, но и многие другие все говорили, шутили, смеялись, ругались и снова смеялись. Ника, Эрно и несколько других молодых цыган танцевали поодаль. Были так и персонажи как я вынужденные нянчиться с младенцами, но меня, к счастью, выручила Меркула, обосновав тем, что сто лет уже малышей не держала.
Юные танцоры с радостью приняли меня к себе, без лишней болтовни закружив в пёстром хороводе, где я был невзрачным чёрно-серым пятном, что всё-таки являлось раздражающим фактором для них.
Я считаю, начала Ника. что если мы уж взялись скрывать последних эльфов, то подойти к этому надо серьёзно!
И что ты предлагаешь? тут же осведомился другой цыган, которого, кажется, звали Максимом.
Замаскируем его! Будет просто необычным цыганом! пояснила она и куда-то меня потащила. Остальная молодежь ринулась за нами.
Ростом я не уступал ни Эрно, ни Максиму, ни даже Изнару, но был намного уже их в плечах. Когда ребята всё-таки уговорили меня стянуть старые тряпки, в которых я ходил ещё со времён побега от Серых, то ужаснулись тому, насколько худ я был.
Пока Ника со своей подругой, Роной, пытались какой-то косметикой поменять мой цвет лица, парни рылись в своих вещах, отыскивая то, что хорошо бы село на мою долговязую фигуру. Как бы то ни было, но к полуночи я уже был под стать своим новым товарищам, только более болезненный. Почти сразу нас позвали к костру петь вместе со всеми. По Хизро и другие музыканты настраивали свои инструменты(у старика была гитара), мы сели в общий круг. Эрно и Ника сели по правую руку от Меркулы, я по левую, первым делом, посмотрев, как себя чувствует Антарес: